Адвокат Кони - влияние его речевого мастерства на его профессиональную деятельность

   Большое значение придавал А. Ф. Кони «орудиям речи»: живому слову, логике, образам. Он ратовал за чистоту русского языка  лектора, выделив в своей программе  специальный пункт по весьма актуальной в эти годы «проблеме порчи языка». Не были второстепенными для него и такие вопросы, которые лекторы обычно недооценивали: порядок расположения слов и букв, значение жестов оратора, ритма, дикции, пауз и знаков препинания в речи. К. К. Арсеньев в статье, посвященной анализу «Судебных речей» Кони еще в конце 80-х годов так писал о его манере выступлений: «Он говорит не громко, не скоро, редко возвышая голос, но постоянно меняя тон, свободно приспособляющийся по всем оттенкам мысли и чувства. Он почти не делает жестов; движение сосредоточивается у него в чертах лица. Он не колеблется в выборе выражений, не останавливается в нерешительности, не уклоняется в сторону; слово всецело находится в его власти». В программе курса Кони большое внимание уделял вступлению, обращению к слушателям, к истории, воспоминаниям, текущей действительности, общественным задачам, а также таким элементам речи, как пафос, ирония, отступления, афоризмы и цитаты. Он призывал устранять из изложения все лишнее.

   Один  из разделов программы носил название «Отношения оратора и слушателей», в котором говорилось, что лектор должен учитывать состав и число слушателей, утомляемость аудитории, особенности своего голоса и темперамента, проявлять находчивость в случае невольных оговорок или забывчивости.

   Большой раздел программы посвящен разновидностям речи по их назначению.

   Особо останавливался Кони на источниках ораторского  искусства: знании оратором жизни, литературы по специальности, литературы по ораторскому  искусству.

   Очень важным разделом программы являлся раздел об «Условиях воздействия живого слова на аудиторию». Здесь и знание своего предмета, и «свободное распоряжение родным языком», и искренность лектора. Последний раздел касался вопросов письменной подготовки живого слова. Небольшой раздел в середине курса вводил слушателей в историю ораторского искусства.

   Кроме курса лекций, Кони вел в Институте  живого слова и практические занятия. Чтобы научить судебному красноречию, инсценировался судебный процесс. «Войдя в ту аудиторию, где происходили занятия, — вспоминал К. И. Чуковский, — я в первую минуту подумал, что нахожусь в настоящем суде. На главном месте сидел председатель судебной палаты — щуплый юноша лет девятнадцати. Прокурором была девица — с круглым, мягким, добродушным лицом. В стороне, на отлете, за столиком сидел адвокат — красивоглазый, кудрявый брюнет сильно выраженного кавказского типа. А у него за спиной на скамье подсудимых томился с тоскою во взоре застенчивый миловидный студентик, с девически наивным выражением лица. Все это были ученики Анатолия Федоровича». После каждой такой инсценировки суда Кони подробно разбирал все произнесенные речи и «строго распекал девятнадцатилетних ораторов, если в их речах попадались дешевые, ходовые, трескучие фразы, произнесенные с наигранным пафосом. Он ненавидел риторику (схоластическую риторику. — Н. Е.), требовал предельной простоты и был немилостив к тем, кто нарушал законы языка» .

   О самих лекциях А. Ф. Кони в Институте  живого слова по ораторскому искусству  сохранилось очень мало сведений. Неизвестно даже, в каком объеме они читались. Сохранились воспоминания одного из студентов этого института, учителя Ярославской области Семена Михайлова об огромном впечатлении от лекций А. Ф. Кони, которые аудитория воспринимала, «буквально разинув рты». «Уважение к нему было безгранично. Он не пользовался никакими конспектами, не употреблял никаких междометий, сидел с полузакрытыми, порою совсем закрытыми, глазами и говорил то тихо, то очень громко. Когда он рассказывал о старых судебных процессах, он — я уверен в этом — забывал, что перед ним студенты двадцатых годов, и заново переживал то, что пережил раньше».

   Кони  не оставил никаких печатных текстов  своего оригинального лекционного  курса. Впоследствии в его архивных материалах были обнаружены небольшие  заметки «Советы лекторам», по-видимому, относящиеся ко времени преподавания в Институте живого слова. В этих заметках, оформленных в виде 21 параграфа-тезиса, Кони прослеживает все этапы подготовки и проведения лекции.

   Обязательным  условием любой лекции он считал тщательную ее подготовку, составление плана. Начинающим лекторам, а также лекторам, «не обладающим резко выраженной способностью к свободной и спокойной речи», Кони советовал даже писать текст лекции или речи с последующим предварительным прочтением ее вслух. Перед каждым выступлением, советовал Кони, «следует мысленно пробегать план речи, ...приводить в порядок имеющийся материал».

   Любому  лектору и в особенности начинающему  знакомо, по выражению А. Ф. Кони, «тягостное состояние души», связанное с  боязнью публичного выступления. «Чтобы меньше волноваться перед выступлениями, — писал он, — надо быть более уверенным в себе, а это может быть только при лучшей подготовке к лекции... Размер волнения обратно пропорционален затраченному на подготовку труду или, вернее, результату подготовки».

   Наиболее  важным из всех советов лекторам А. Ф. Кони следует, наверное, считать § 19. «Чтобы лекция имела успех, — пишет  Кони, — надо: 1) завоевать внимание слушателей и 2) удержать внимание до конца  речи». Самым трудным в лекции он считал первое. Для того чтобы привлечь внимание слушателей, Кони рекомендовал в качестве «зацепляющих крючков» дать в начале лекции что-нибудь доступное, понятное и главное — интересное: «Что-нибудь из жизни, что-нибудь неожиданное, какой-нибудь парадокс, какая-нибудь странность.., неожиданный и неглупый вопрос и т. п.».

   «Раз  внимание возбуждено вступлением, —  пишет А. Ф. Кони, — надо хранить  его, иначе перестанут слушать, начнется движение и, наконец, появится та «смесь»  тягостных признаков равнодушия к словам лектора, которая убивает всякое желание продолжать речь». Удержанию внимания помогут: краткость, скорость движения речи и краткие освежающие отступления. Под краткостью он понимал отсутствие в речи всего лишнего, не относящегося к содержанию. Быстрое движение речи обязывает лектора не задерживать внимания при подходе к новым частям (новым вопросам, моментам) речи. Краткие отступления нужны в том случае, «когда есть полное основание предполагать, что внимание слушателей могло утомиться».   Эти   отступления должны быть легкими, даже комического характера, но обязательно быть в связи с содержанием речи. Для привлечения внимания и завоевания расположения аудитории Кони рекомендовал «всматриваться» в отдельные группы слушателей: «Слушатели смотрят на лектора, и им приятно, если лектор посмотрит на них». Однако у лектора не должно быть только одной точки внимания.

   Конец речи должен быть связан с ее началом, означать разрешение речи, «должен  быть таким, чтобы слушатели почувствовали… что дальше говорить нечего».

   Для успеха речи важно «течение мысли  лектора». План речи должен быть таким, чтобы чувствовался «естественный  переход от одного к другому», а  это достигается хорошо продуманным  планом и его точным исполнением.

   Кони  давал ряд методических советов по произнесению речи. Говорить он рекомендовал громко, ясно, отчетливо, выразительно, чтобы в тоне была «уверенность, убежденность, сила. Не должно быть учительского тона, противного и ненужного взрослым, скучного — молодежи». Останавливался он на роли тональности («тон подчеркивает») и на жестах лектора (избегать суетливых жестов, которые «надоедают, раздражают»). Рекомендуя придерживаться простой по форме и понятной речи, Кони советовал избегать шаблона, но в то же время предостерегал от употребления труднопонимаемых иронии, аллегорий и т. п., так как «все это не усваивается неразвитыми умами, пропадает зря, хорошо действует простое наглядное сравнение, параллель, выразительный эпитет».

   В отношении к лирике Кони рекомендует  определенную умеренность и такт, считая ее уместной лишь в определенных дозах; а чтобы трагическое лучше дошло до слушателей, о нем нужно говорить «спокойно, холодно, бесстрастно», этот «контрастный фон» сильнее действует на аудиторию.

   От  лектора требуются большая выдержка и умение владеть собой «при всех неблагоприятных обстоятельствах».

   «Лучшие речи, — заканчивает свои тезисы Кони, — просты, ясны, понятны и  полны глубокого смысла».

   Многие  параграфы «Советов лекторам», как  видим, рассказывали и поясняли соответствующие  пункты программы курса. В этом курсе каждое из положений было сюжетом увлекательной лекции, всегда представлявшей чудесный сплав глубокого научного содержания с совершенной формой изложения. Недаром один из современников Кони сказал, что любой его речью «можно любоваться, как произведением искусства — и вместе с тем ее можно изучать, как образец...».

   Ораторское  искусство — продукт определенной исторической эпохи, ее идеологии и  политики. Навсегда ушли в прошлое  многие приемы судебного красноречия  старой буржуазно-помещичьей России, на ниве которой расцвел ораторский талант А. Ф. Кони. В его программе курса лекций «Живого слова» и заметках «Советы лекторам» есть устаревшие и отжившие положения, есть существенные пробелы, которые восполняются современной теорией и практикой лекционного мастерства. Воспитательное значение лекций А. Ф. Кони сводил лишь к сравнительно узким задачам воспитания определенных морально-этических норм.

   И все же ораторское наследство А. Ф. Кони является классикой лекторского  мастерства. Оно требует глубокого осмысливания и изучения современными лекторами, педагогами, пропагандистами, судебными работниками. В произведениях крупнейшего судебного деятеля дореволюционной России, талантливого преподавателя искусства слова первого десятилетия Советской власти А. Ф. Кони они найдут много полезного и поучительного для совершенствования своего благородного и нелегкого дела — нести в массы достижения науки и культуры, воспитывать активных строителей коммунизма. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы:

1. М. Н. Гернет. Анатолий Федорович Кони на исходе его «Жизненного пути». — «Право и жизнь», 1927, кн. 6 — 7, стр. III.
2. Памяти Анатолия Федоровича Кони. Труды Пушкинского Дома. Л. — М., 1929, стр. 77 — 78.
3. М. Н. Гернет. Анатолий Федорович Кони на исходе его «Жизненного пути». — «Право и жизнь», 1927, кн. 6 — 7, стр. I.
4. Судебные речи известных русских юристов. М., Госюриздат, 1957, стр. 699 — 705.
5. К. К. Арсеньев. Русское судебное красноречие. — «Вестник Европы», 1888, т. 2, стр. 770.
6. Энциклопедический Словарь Брокгауза и Ефрона (1890—1907 гг.)