Политическая идеология и социально-политическое знание. «Теории» деидеологизации и реидеологизации

    Центральное место в условиях "информационного  общества" или общества, основанного  на знаниях (knowledge-based society) будет занимать развитие системы образования, его качество, разнообразие и профессионализация. Этому же отвечает получившая общее признание идея "обучение в течение всей жизни", реализация которой дает возможность человеку не "выпадать" из общества в условиях быстрого научно-технического прогресса, структурной перестрой" ки экономики, отмирания старых и рождения новых профессий.

    Из  работы Э. Гидденса вошли в политический лексикон понятия"социальная включенность" (inclusion) в и "благосостояние для труда" (welfare to work).

    Перспективы социал-демократической доктрины. Несмотря на общность подходов к принципиальным проблемам современного развития, в среде европейской социал-демократии отсутствует полное совпадение позиций. Единой, унифицированной модели "третьего пути", пока не получается. Можно говорить о нескольких моделях общественного развития, которые стали прослеживаться в ориентациях социал-демократических партий на рубеже XXI в.:

·     преимущественно рыночная ориентация, как "общество всеобщей включенности" ("новый лейборизм" в Великобритании);

·     рыночная ориентация с сильной консенсусной составляющей (Партия труда Нидерландов);

·     этатистский путь (Социалистическая партия Франции);

·     реформирование "государства благосостояния" (шведская социал-демократия);

·     "полноценное общество участия" (германский вариант).

    По  мнению специалистов, ведущими являются две социал-демократические модели - германская и англосаксонская. Как  уже отмечалось (см. неолиберализм), на рубеже XXI в. наметилось сближение социал-демократической и неолиберальной идеологии. Этому способствовало то, что западная социал-демократия в последние десятилетия существенно пересмотрела свои позиции, отказавшись от государственного социализма, национализации, дирижизма и других послевоенных составляющих этатистского социализма. Тем самым она очень близко подошла к позициям социал-реформизма либерального, рузвельтовского толка, который в свою очередь также существенно эволюционировал.

     Одной из важнейших проблем методологии  государственно-правовой теории является проблема деидеологизации. Кризисное  состояние общественно-политической науки в целом не случайно отражает потерю методологических ориентиров и, в свою очередь, в немалой степени  само обусловлено этим фактором. Проблема методологического обновления, вставшая перед политико-юридической наукой, требует от учебного процесса сугубо творческого и реалистического подхода, критической оценки достигнутого, внимательного и ответственного восприятия нового. Отвержение догматизма, ревизия наличного теоретического багажа предполагают конструктивность самих методологических предпосылок, взаимодействие в ряде случаев с теоретическими построениями оппонентов. Сама «логика дела» требует изменения «дела логики» и в современных условиях предписывает необходимость переосмысления привычных подходов, поиска адекватных исследовательских средств.

     В течение длительного времени  в государственно-правовых исследованиях господствовали исключительно классовый подход, сугубо идеологизированная точка зрения, чему способствовало схоластическое, догматизированное отношение к наследию классиков. Так, цитируя К. Маркса и Ф. Энгельса из «Святого семейства», ограничивались ссылкой на то, что «идея» неизменно посрамляла себя, как только она отделялась от «интереса». Точка ставилась там, где авторы философско-критического труда продолжали свою мысль: «С другой стороны, нетрудно понять, что всякий массовый, добивающийся исторического признания «интерес», когда он впервые появляется на мировой сцене, далеко выходит в «идее», или «представлении», за свои действительные границы и легко себя смешивает с человеческим интересом вообще».

     Подмеченный основоположниками «выход» классового интереса «за свои действительные границы» особенно виден в периоды радикальных социальных сдвигов, когда широкий, непредвзятый взгляд на проблему дает корректное решение, когда подход с воззрений общечеловеческих менее всего искажает социально-политическую картину, содержание высказанных идей. К сожалению, пренебрежение классическому наследию или архипрагматическое манипулирование им становилось общепринятой практикой. Подобное случилось с методологическими принципами В.И. Ленина из популярной лекции «О государстве». Показательно и одновременно поучительно: забвение классовой позиции и ее непомерная эксплуатация одинаково неприемлемы. Выступая перед рабочими и крестьянами, только приступившими к изучению права и государства, оратор подчеркивал, что «едва ли найдется другой вопрос, столь запутанный умышленно и неумышленно представителями буржуазной науки». Мысль, подсказанная устно, с трибуны, с элементами эмфазы, дидактики, применительно к конкретному составу аудитории и времени, впоследствии безосновательно раздувалась в академических трудах. Во всяком случае, трудно представить дальше стоящий от истины «вывод», что вся домарксистская наука единственно занималась тем, что запутывала вопрос о государстве и праве. Можно спорить или соглашаться с тем, например, что методология не сводится к совокупности определенных методов, способов познания, а является цельным, внутренне единым аппаратом познания государственно-правовых и политико-идеологических явлений. Однако бесспорно, что видеть за партийностью и классовостью больше, чем один из приемов познания, специфический, методологический подход и возводить его в универсальный принцип означает идеологизировать средства научного анализа, а значит, и его результаты. Идеологизированные позиции исследователя не давали в полной мере проследить историческую траекторию, причастность к духовным ориентациям прошлого. Монополизм, одномерность и однонаправленность средств анализа не учитывали противоречивую, двойственную сущность наблюдаемых явлений - права и государства. Содержание классового подхода постепенно составили идеологическая нетерпимость, закрытость. Многозначное, совокупно добываемое общественно-политическое значение искусственно делилось на «свое» и «чужое», причем последнее заранее обрекалось на ошибочность. Мыслитель, теоретик прошлого, получал право на существование в нашем сознании лишь в той мере и в том качестве, в каком упоминался классиками марксизма. Идеологизированный классовый подход «логично» приводил к заключению о том, что принципиальные вопросы о государстве и праве и его роли в классовом обществе домарксистская мысль не могла не только решить, но и правильно поставить. Как о высшей похвале в адрес домарксистских теоретиков писалось об «отдельных догадках», о той или иной «степени приближения домарксистских учений к научной интерпретации» государственно-правовых вопросов. Таким образом, выстраивались своего рода идеологический рейтинг, лестница теоретических рангов и заслуг. Степень демократизма теорий определялась той ролью, которую отводил мыслитель трудящимся слоям гражданского населения, и потенциалом превосходства тенденций и целей угнетенного класса над проявлением общечеловеческих тенденций и целей. Смещение акцентов в методологии отражалось и на полярности ценностных ориентации. Например, гипертрофия идеологизированного взгляда вела к искажению представлений о выполнении «общих дел» государства, на что обращали внимание основоположники марксизма в ряде произведении. Считалось, что, в конечном счете и эта функция государства направлена на защиту эксплуататоров. По этой же причине упор в характеристике государства (не исключая общенародного) делался на его классовой стороне. Государство как «машина угнетения» подавляло свою другую сторону - инструмент устранения противоречий, стабилизации общественных связей. Аналогичное положение складывалось и в отношении права: всемерное подчеркивание его императивно-классовой стороны как «возведенной в закон воли господствующего класса», по существу, отрицало рассмотрение его как средства согласования разнородных воль, как условие компромисса социальных интересов, как «меру свободы». Думается, что здесь к месту вспомнить о том, что диалектика - это и есть изучение противоречий в самой сущности предметов: не только явления преходящи, текучи, отделены условными гранями, но и сущности вещей тоже противоречивы.

         В чём причины столь искаженной и гипертрофированной идеологизации (не путать с идеологией как системой взглядов и представлений, как жизненной позиции, которая всегда присутствует и должна присутствовать в мировоззренческой платформе теоретика)? Этих причин, очевидно, немало, одна из них - развитие вульгарного социологизма в 30-х гг. XX в. Его влияние на теоретическую юридическую науку приводило к одностороннему истолкованию положения о непосредственной (в лучшем случае с оговорками на словах) зависимости сознания от общественного бытия того или иного теоретика, от его классовой принадлежности.

    Теоретические взгляды представлялись с этой точки  зрения зашифрованными идиограммами общественных групп, борющихся между собой за места у власти. Естественно, авторам монографий того времени не оставалось ничего другого, как видеть свою цель в разоблачении теоретиков прошлого в качестве служителей господствующего класса. Вопреки подлинному смыслу распространенной формулы «бытие определяет сознание» вульгарный социологизм превращал сознание в лишенный социальности, стихийный продукт общественной среды. Вместо объективного научного критерия общечеловеческой ценности тех или иных взглядов в ход шли зауженные критерии коллективного опыта или классового интереса. Отсюда непонимание глубоких противоречий общественного прогресса и неравномерности развития мировой культуры, сложнейшего взаимодействия различных духовных сфер, схематизм, а подчас и отсутствие всякого чувства реальности. Между тем фундаментальная и по-настоящему академическая государствоведческая и правоведческая теория, использующая весь арсенал методологических средств, отрешенная от оков идеологизации и начетничества, может стать не только закономерным следствием, но и созидательным условием позитивного развития политико-правового процесса, выступить факторам единения и согласия общества, переживающего кризис.

    Отрицание данного подхода к идеологии  в 70-80-е годы ХХ века получило наименование реидеологизации (восстановление, реставрация идеологии). Концепция реидеологизации включала в себя всестороннее обоснование возрастания идеологии в жизни общества, в частности углубленные исследования проблем происхождения и роли идеологии в прошлой истории. Один из теоретиков данного направления идеологии Лемберг пришел к выводу, что потребность в идеях, вере и идеологии является отличительной особенностью человека. Идеология сегодня во многих отношениях действительно оказывается той спрятавшейся на дне ящика Пандоры надеждой, которая позволяет нам не утратить веру в осуществимость некоторого социального начинания.

    Одной из важнейших предпосылок концепции  реидеологизации является практика современных государств по формированию национальной идеологии.

    В начале ХХІв. тенденция реидеологизации тесно соприкасается, а иногда почти растворяется в таких современных тенденциях и концепциях развития идеологии, как глобализм и антиглобализм. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

     В стране длится движение против идеологии. Началом его можно считать  провозглашение приоритета общечеловеческих ценностей. Тем не менее, в публичной  жизни идеологию отгоняют призывом к демократии, что не дозволяет  оформиться самосознанию главных работающих социальных сил, групп, влияющих на политику, без чего демократия невозможна. За демократию, за интересы «народа» борются  рабочий класс и предприниматели, православные и католики, молодежь и люди зрелого возраста, обитатели  Азии и Европы в нашей родной Евразии. Кто из них борется за себя? Нет, все отстаивают правду, историческую справедливость, ведут священную  борьбу не за себя, а за всех.

     Процесс деутопизации осложняется и тем, что идеология окутана застенчивым молчанием деятелей культуры и образования, что объяснимо. С одной стороны, долгий, полный контроль над культурой и образованием 
«научной идеологии» породил условный рефлекс отторжения данного понятия в любом словосочетании. Но ведь мы, с другой стороны, отличаемся чем-то от павловских собачек, которым раз дали несъедобность, выкрашенную в красный цвет, и позже они шарахаются от всего красного? Преодолеть себя в данном случае нужно. Одно дело отрешиться от понятия «коммунизм» — довольно условного и случайного обозначения идеала (его можно исключить из лексикона на 20—30—50 лет — смотря какой штрафной «срок давности» установим). Но вот с понятием «идеология» труднее.

     Ученым  предстоит активно изучить трудности, связанные с идеологической закомплексованностью, снять с понятия «идеология»  чуждое клеймо. Конкретно ученые, постоянно  поставленные в согласовании со собственной социальной функцией «над схваткой», призваны показать, что процесс формирования идеологий идет вопреки попыткам утопистов выполнить еще одну экспансию публичного сознания. Они обязаны учитывать и то, что в возникающих идеологиях рвение группы к самосохранению частенько выражено в сумбурной форме, так как часто развивается вопреки публичному сознанию.

     Поэтому в системе образования нужно  глубоко и обстоятельно разглядывать делему значимости личного, группового энтузиазма. 
тяжело представить более важную для сегодняшних общества и личности задачку. 
          Ученым-обществоведам предстоит цивилизовать неизбежный процесс становления частных, субъективных систем знаний и представлений свободных социальных субъектов. Задачка не в том, чтоб прямо самой интеллигенции создавать идеологии, «внедрять их в сознание масс», а в том, чтоб бороться с засильем утопии во всех обличьях, с препонами — психологическими, интеллектуальными — на пути возрождения самосознания субъекта. 

Список  литературы: 

1.Коваленко  В.И. Навстречу интернациональной  научной конференции.//Вестник столичного  института. 1993 - № 2.

2. Козлова  О.Н. К вопросу о деидеологизации.//СПЖ. 1992 - № 6-7.

3.Пуляев  В.Т. Россия накануне XXI века: идеология,  рынок, гуманизм.//СПЖ. 1997 - № 4.

4. О состоянии идеологической работы и мерах по ее совершенствованию: материалы по-стоянно действующего семинара рук. работников респ. и местн. гос. органов. – Минск, 2003.

5. Государство для народа: док. и материалы третьего Всебелорус. нар. собр. (2–3 марта 2006 г.) / редкол.: А. Н. Рубинов [и др.]. – Минск: Беларусь, 2006.

6. Дубовік, С. В. СМІ постсацыялістычнай Беларусі: пошук новай рацыянальнасці / С. В. Дубовік. – Мінск, 2003.

7. Князев, С. Н. О некоторых проблемах совершенствования идеологической работы // Инф. бюл. Администрации Президента Республики Беларусь. – 2002.

8. Лукашенко, А. Г. В процветании Родины – благополучие всех: Послание Президента Рес-публики Беларусь А. Г. Лукашенко белорусскому народу и Парламенту // Сов. Белоруссия. – 2006. – 24 мая.