Вклад Г.Ф. Морозова в изучение ландшафтоведения

Министерство образования  и науки РФ

ФБГОУ ВПО «Волгоградский государственный университет»

Факультет естественных наук

Кафедра экологии и природопользования

              

 

 

 

 

Реферат на тему « Вклад  Г. Ф. Морозова в изучение ландшафтоведения»

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнила: студентка группы Эпб-101

Застылова Ирина

Проверила: к. б. н., доцент Рябинина Н. О.

 

 

Волгоград, 2012г.

Г. Ф. Морозов родился 7 января 1867 г. в Петербурге, в семье крупного государственного чиновника, почетного гражданина города. Закончив Павловское военное училище, будущий ученый не стал военным. Он поступает в Петербургский лесной институт, а в 1893 г. отправляется работать помощником лесничего Хреновского лесничества Воронежской губернии и преподавателем лесной школы при нем. С этой поры его дальнейшая жизнь была направлена на служение лесу. Закончив институт  был привлечен Докучаевым к работе в Особой экспедиции. Годы, проведенные в Особой экспедиции, общение с Докучаевым, Красновым, Танфильевым, Высоцким и приобретенный опыт изучения леса и лесонасаждений сформировали Морозова как ученого, крупнейшего лесоведа и лесовода. По словам Морозова, учение Докучаева «сыграло решающую роль и внесло в мою деятельность такую радость, такой свет и дало такое нравственное удовлетворение, что я не представляю себе жизнь без основ докучаевской школы и воззрения ее на природу» (Морозова, 1966. С. 83). Морозов воспринял прежде всего генетические и географические принципы комплексного изучения природы. Морозову многое удалось развить и самому. Как впоследствии оценивал академик В.Н. Сукачев, «Г.Ф. Морозов, больше чем кто-либо другой, заложил основы нового взгляда на природу, на биосферу как на известное единство, где все ее компоненты взаимообусловлены и непрерывно взаимодействуют между собой... Было неслучайным то, что Г.Ф. Морозов именно на основе науки о лесе развил свое учение о единстве природы, так как именно в таком сложном природном образовании, каким является лес, все взаимосвязи природы особенно наглядно выражены» (Сукачев, 1966. С. 82).

Морозов одним из первых понял значение докучаевской научной методологии для географии. Он писал: «Я лично понял дух современной географии и, кажется, достаточно освоился с основными принципами, только ставши докучаевцем в почвоведении... степи, горы, песчаные пространства, оврагообразования и пр. - явления географические, а мелиорации их суть вопросы прикладной географии... вся мелиорация от начала до конца, во всей совокупности и во всех частностях, есть ни что иное, как сама география, живая, деятельная, желающая не только познавать, но и деятельно работать в области культурных задач человечества... Мелиоратор должен быть прежде всего географом, и как таковой он должен быть натуралистом, умеющим, однако, математически мыслить». Как не хватает высокопрофессионального мнения Морозова для нынешних «творцов» экологии, старательно отделяющих ее от географии. Учение о лесе и насаждениях Морозова, как отметил А.Г. Исаченко, «явилось началом ландшафтоведения» и, я бы добавил, послужило одним из крупнейших оснований формирования геоэкологии.

В 1913 г. он становится членом Постоянной Природоохранной комиссии при Императорском  Русском географическом обществе. Обсуждая в 1910 г. на XII Всероссийском съезде естествоиспытателей  и врачей доклад академика И.П. Бородина «О сохранении участков растительности, интересных в ботанико-географическом отношении», Г. Ф. Морозов, впервые в России, высказал принципиально новую мысль, что «выделение заповедных участков должно происходить, по возможности, планомерно, с положением в основу ботанико-географического подразделения; заповедные участки должны находиться в каждой ботанико-географической области, представляя своей совокупностью ряд характерных и наиболее ценных в научном отношении типов растительности» (Дневник, 1911).

Как редактор популярного и влиятельного «Лесного журнала» (1904—1918 гг.), ученый немало сделал для пропаганды природоохраны, отдавая этой теме много места на страницах своего издания.

Г. Ф. Морозов стоял у истоков Крымского заповедника, созданного временным крымским правительством в 1919 г.

«Научное и прикладное значение Крымского заповедника горячо отстаивал  и проф. Г. Ф. Морозов, авторитет которого немало содействовал созданию этого одного из первых наших русских «памятников природы», — писал в 1924 г. профессор В.Н. Сукачев, предлагая присвоить Крымскому заповеднику имя Г. Ф. Морозова (1924). 

В 1896—1898 гг. ученый побывал в Германии, а с 1907 по 1917 гг. возглавил кафедру  общего лесоводства в Петербургском  лесном институте. В 1912 г. Г. Ф. Морозов издал главный труд своей жизни — «Учение о лесе», ставший классикой лесоохранного дела.

28 апреля 1917 г. Г. Ф. Морозов открыл в Петрограде Всероссийский съезд лесоводов и лесных техников, провозгласив главными задачами: признание лесов государственным достоянием; широкое и планомерное удовлетворение лесом местного населения; служения лесу под лозунгом «Берегите лес» (Истомина, 1995).

Свое последнее выступление  в печати, в одном из апрельских 1917 г. номеров «Лесопромышленного вестника», Морозов также посвятил охране леса, гениально предвидя, какую беду несет  лесам революция.

Труды Г. Ф. Морозова "Учение о лесе" и "О типах насаждений" - уникальное явление в лесной литературе. В них удивительным образом материалы глубоких лесоводческих исследований преломляются и трансформируются в принципы и методы хозяйственной деятельности в лесу. Автор - талантливый ученый и педагог - сложный материал излагает простым и ясным языком, как бы размышляя и ведя скрытый диалог с читателем, который неуловимо для себя "рекрутируется" в подвижники "могучей лесной кучки", формирующейся вокруг Г. Ф. Морозова.

Обобщив и проанализировав  достижения теории и практики лесного  дела за рубежом, Г. Ф. Морозов пришел к выводу, что российские лесоводы ничем не уступают (а в творческом подходе даже превосходят) зарубежных коллег в знании природы леса и в приемах лесоводства.

В первых лекциях он убеждал  студентов Петроградского лесного  института, что лесовод обязан знать  биологию и экологию основных лесообразующих пород и законы развития насаждений в разных лесорастительных условиях. "Творческая работа лесоводов должна суметь законы жизни леса превратить в принципы хозяйственной деятельности".

Для Георгия Федоровича было очевидным, что лесная природа имеет  огромное значение в быту, истории  и жизни русского человека. Нужда  в лесе родит идею постоянства  пользования лесом. Вот она-то и  есть краеугольная идея всего лесного  хозяйства. "В чем состоит постоянство  пользования? Первый ответ, который  дают лесоводы в этих случаях, есть указание на тот первый основной закон  лесоводства, который гласит, что  рубка и возобновление должны быть синонимами, то есть пользование  лесом при рубке должно быть так  организовано, чтобы в процессе пользования  лесом при рубке заключались  бы моменты для его создания вновь; надо так рубить, чтобы лес уже  во время рубки или в крайних  случаях, немедленно после рубки  вырастал новый лес".

Подвижники и ученики  Г. Ф. Морозова разработали многовариантные способы проведения несплошных рубок, при которых на вырубках сохраняется лесная среда и восстановление изъятой части спелых деревьев в древостое происходит естественным путем. Лесовод должен грамотно назначить тот вариант проведения рубки, который гарантирует репродукцию материнского древостоя естественным путем. "Думайте, подходите творчески, профессионально, избегайте шаблонов," - призывал Морозов лесоводов, называя их "диагностиками древостоев". Разве это не перекликается с обращением другого великого реформатора России Петра I к чиновникам, чтобы при решении казенных вопросов они не держались буквы инструкции, "ибо инструкция дана в помощь разуму, но не взамен оного".

Г. Ф. Морозов мечтал, что учение о типах леса станет базисом научных исследований и разработки дифференцированных хозяйственных мероприятий, соответствующих природе насаждений и условиям среды обитания. К сожалению, тип леса не стал первоосновой, альфой и омегой лесоведения и лесоводства и призыв "через лесоведение к лесоводству" не реализовался. В материалах лесоустройства на ревизионный период приводится шаблонный набор универсальных видов хозяйственных мероприятий без увязки с типами леса. В учете лесного фонда также преобладают сведения о распределении запасов древесины по формальным показателям таксационных признаков, а не по типам леса. Наука занималась изучением природы леса, а практика работала по подзаконным актам (инструкциям, наставлениям, постановлениям), составленным чиновниками, у которых норма жизни - "что вам угодно". Данные учета лесного фонда должны были подтверждать неисчерпаемые запасы спелой и перестойной древесины; годичная лесосека - не ограничивать отпуск лесосечного фонда леспромхозам; сплошнолесосечные и концентрированные рубки - обеспечивать наивысшую производительность лесозаготовительной техники. Смущало, правда, что вырубки, захламленные брошенной древесиной, превращались в лесные пустыри, безнадежные для естественного и искусственного лесовыращивания. На словах-то декларировался принцип непрерывного пользования, который понимался как сокращение и ликвидация разрыва между площадью вырубки и лесовосстановления. Чтобы снять ответственность с лесозаготовителей за варварское использование лесного фонда была принята программа форсированного развития работ по искусственному облесению вырубок путем посева и посадок. Темпы роста показателей искусственного лесовосстановления опережали возможности лесхозов качественно проводить эти работы, поэтому от масштабных показателей посева и посадки в Сибири и на Дальнем Востоке сохранились фрагменты культур, требующие мер ухода и сохранения. Процесс естественного восстановления материнского древостоя с помощью биоэнергетики самого леса был прерван и отброшен на длительный эволюционный путь через вековые смены пород. Следы хозяйственной деятельности под передернутой мичуринской фразой - "мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее - наша задача" сохраняются до сих пор. Отечественные лесозаготовители оправдывали эти издержки лозунгом - "все во имя и для блага народа", но теперь таким же варварским способом российские леса вырубают иностранные фирмы, и лесоводы молчат, а нередко и соучаствуют. Между тем Рослесхоз шлет грозные указания управлениям лесами субъектов федерации об увеличении площадей лесовосстановления посевом и посадкой, не смущаясь тем, что эти работы финансируются за счет средств местного бюджета, который всегда с отрицательным сальдо. Специалисты лесдепа, видимо, не читают Г. Ф. Морозова, который не переставал утверждать, что "лесоводство - дитя нужды" и что приемы искусственного восстановления леса должны быть редким явлением в лесной практике. В 1918 г. он писал: "Неразумно восстанавливать вырубки посевом и посадкой леса и тратить на это трудовые советские рубли. Надо прежде всего использовать даровую естественную энергию самого леса. Вместо сплошных бесхозяйственных рубок надо проводить лесохозяйственные, обеспечивающие самовозобновление лесов и их устойчивость. Надо сочетать природу леса и его законы с хозяйственной деятельностью, превратить законы статики и динамики леса в принцип хозяйства". Рослесхозу надо думать о внедрении способов рубок, обеспечивающих восстановление леса естественным путем, а не об увеличении заданий по посеву и посадке. Пока еще лесной фонд относится к государственной собственности,хотя механизм разбазаривания его запущен и нибирает силу. Г. Ф. Морозов отрицательно относился к частному лесовладению и считал, что лес по природе своей должен быть собственностью государства. Вот что он писал: "Основное начало лесоводства и, стало быть, государственного лесного начала, как постоянство пользования - модет быть осуществлено, когда интересы настоящего времени определяются не только ими, но и соображениями общестенной пользы далекого будущего. Тем, что мы получили от предков, мы не имеем права распоряжаться только для удовлетворения данного момента. Мы не должны отказываться от потребления леса, чтобы в процессе самого потребления его создавалось новое поколение леса не худшего, а, пово возможности, лучшего качества, чем то, которое сошло со сцены. Отсюда великая ответственность наша за настоящее для будущего". "Без такого мировоззрения не будет у нас руля, а одних ветрил мало". Итак, господа лесоводы, оглядываясь назад, снимем шапки, глядя вперед, в третье тысячелетие, возьмем труды Г. Ф. Морозова и засучим рукава.