Биография Гегеля

Гегель родился 27 августа 1770 года в семье финансового  чиновника. В семь лет он поступил в штутгартскую гимназию, где проявил способности к древним языкам и истории. В 1788 году после окончания гимназии он поступил в Тюбингенский теологический институт. Здесь он подружился с Ф. Й. Шеллингом и поэтом Ф. Гельдерлином. В студенчестве Гегель восхищался Французской революцией (впоследствии он изменил свое мнение о ней). По преданию, в эти годы он даже посадил вместе с Шеллингом «дерево свободы». В 1793 году Гегель получает степень магистра философии. В том же году он завершает образование в институте и "выпустился" в жизнь с весьма странным указанием в аттестате: молодой человек с хорошими способностями, но не отличается ни прилежанием, ни сведениями, весьма неискусен в слове и может быть назван идиотом в философии.  
 
Сначала он работает домашним учителем в Берне и Франкфурте. В этот период он создает так называемые «теологические работы», опубликованные лишь в 20 веке — «Народная религия и христианство», «Жизнь Иисуса», «Позитивность христианской религии».  
 
Получив наследство, Гегель смог заняться академической карьерой. С 1801 года он становится преподавателем Йенского университета. Он сотрудничает с Шеллингом в издании «Критического философского журнала» и пишет работу «Различие между системами философии Фихте и Шеллинга», в которой поддерживает Шеллинга (потом их взгляды разошлись). В том же 1801 году он защищает диссертацию «Об орбитах планет». Гегель много работает над созданием собственной системы, пробуя самые разные подходы к ее обоснованию. В 1807 году он публикует «Феноменологию духа», первую из своих значительных работ. Ряд ярких образов «Феноменологии» (часть рукописи которой Гегель чудом спас при вторжении французских войск в Йену) — «диалектика раба и господина» как этюд о свободе, возможной только через рабство, концепция «несчастного сознания» и др., а также мощно заявленное учение об историчности духа сразу привлекли к себе внимание и обсуждаются по сей день.  
 
Покинув Йену, Гегель (при помощи своего друга Ф. И. Нитхаммера) устраивается редактором «Бамбергской газеты» в Баварии. Несмотря на умеренный характер публикаций, газета вскоре закрывается по цензурным соображениям.  
 
С 1808 по 1816 годы Гегель — директор гимназии в Нюрнберге. В 1811 году он женится (в браке он имел несколько детей, был у него и внебрачный сын), а вскоре публикует одну из центральных своих работ — «Науку логики» (в трех книгах — 1812, 1813 и 1815 гг.). С 1816 Гегель возвращается к университетскому преподаванию.  
 
До 1818 он работает в Гейдельберге, а с 1818 по 1831 — в Берлине. В 1817 Гегель издает первый вариант «Энциклопедии философских наук», состоящей из «Науки логики» (так называемой «Малой логики», в отличие от «Большой логики» 1812 — 1815 гг.), «Философии природы» и «Философии духа» (при жизни Гегеля «Энциклопедия» дважды переиздавалась — в 1827 и 1833 гг.).  
 
В Берлине Гегель становится «официальным философом», хотя и не во всем разделяет политику прусских властей. Он публикует «Философию права» (1820 г., на титуле — 1821), ведет активную лекционную деятельность, пишет рецензии, готовит новые издания своих работ. У него появляется множество учеников. После смерти Гегеля от холеры в 1831 году ученики издают его лекции по истории философии, философии истории, философии религии и философии искусства.  
 
Гегель был весьма необычным человеком. С трудом подбирая слова при разговоре на обыденные темы, он интересно рассуждал о сложнейших вещах. Размышляя, он мог часами стоять на месте, не обращая внимания на происходящее. В рассеянности он мог не заметить башмаков, оставшихся в грязи и продолжать прогулку босиком. При этом он был «душой компании» и любил женское общество. Мещанская скупость сочеталась у него с широтой души, осторожность с авантюризмом. Гегель долго шел к своей философской системе, но стартовав, сразу далеко обогнал своих учителей и преследователей. Философия Гегеля двойственна. С одной стороны, это сложнейшая и порой искусственно запутанная сеть спекулятивных дедукций, с другой — афористичные примеры и пояснения, резко отличающие стиль Гегеля от эзотеричного философствования Ф. Й. Шеллинга. Философия Гегеля, так же как и система его агрессивного соперника А. Шопенгауэра, имеет в каком-то смысле «переходный» характер, проявляющийся в сочетании приемов классической философии и новых веяний популярной и практически-ориентированной метафизики, захватившей ведущие позиции в Европе в середине 19 в. Главный пафос философии Гегеля состоит в признании логической «прозрачности» мира, вере в силу рационального начала и мировой прогресс, диалектичность бытия и истории. При этом Гегель часто избегал прямых ответов на принципиальные вопросы, что затруднило истолкование онтологического статуса важнейших понятий его философии, таких как абсолютная идея или абсолютный дух, и породило множество самых разнообразных интерпретаций структуры и смысла его системы. Определяющее воздействие на философские взгляды Гегеля оказали идеи И. Г. Фихте и Ф. Й. Шеллинга. Он испытал также серьезное влияние Ж. Ж. Руссо и И. Канта.

Диалектика в  понимании и применении Гегеля представляет собой как абсолютный метод познания, так и имманентную душу самого содержания, предмета рассмотрения. Поэтому  вся система философии права  оказывается тождественной диалектическому  методу в действии. Весь понятийный аппарат гегелевской философии  права призван осветить и прояснить  процесс диалектического развития и реализации единого начала и  единой тотальной целостности –  объективного духа – в множестве необходимо связанных его проявлений и ступеней самодвижения. Этим, в частности, обусловлена такая важная специфическая черта гегелевского понятийного аппарата и системы философии права, как диалектическая пластичность (взаимозаменимость, взаимопереходимость, текучесть, «снимаемость») гегелевских понятий. Следствием этого является однопорядковость таких характеристик, как духовное, необходимое, разумное, действительное, нравственное и т.п.

Разумно-необходимая  действительность и свободно-правовая действительность, в которую развертывается объективный дух, тождественны.

В гегелевской  трактовке вопросов о предмете и  методе философии права диалектический метод предопределяет понятийный характер предмета исследования и по существу конструирует, создает его, а предмет  исследования сводится к понятийному  аппарату метода. Собственно тождество  предмета и метода (от исходного  момента до развертывания в целостную  систему) гегелевской философии  права означает их одинаково понятийный характер и равенство их понятийного  содержания. Вся реальная жизнь общества, государства и права в «снятом» виде уже дана в понятийном аппарате, и задача философии права –  постигнуть, изобразить и обосновать разум диалектического движения и взаимосвязей этих понятий.

Гегелевская философия  права, будучи применением диалектики к специфической предметной области  общественных, государственных и  политико-правовых явлений, содержит явно или скрыто собственную логику этой предметной области. Самостоятельный  смысл этой предметной сферы исследования трансформирует логику и придает  последней политически значимые черты вопреки сознательной гегелевской

42 Глава 2. Гегелевская концепция философии права

установке «логизировать» политику. Это отчетливо проявляется в политико-правовых результатах применения Гегелем понятийного аппарата и теоретических конструкций диалектики при исследовании объективного духа.

Гегелевский философский  подход к сфере общества, государства, права, политики и т.д. предполагает повторение принципов его диалектики, обоснованных в «Науке логики», в  новой предметной области исследования и ее логизацию, однако движение и реализация понятия в сфере философии объективного духа (как особой «формации» абсолютной идеи) выявляют диалектику данной сферы – диалектику политики. Речь идет о специфической диалектике политико-правовой сферы. То, что Гегелем обозначается в качестве ступени объективного духа, есть специфическая сфера со специфическим смыслом и содержанием. Это обстоятельство обнаруживается в гегелевском исследовании сферы объективного духа окольным путем: логико-гносеологический смысл понятий и закономерностей их движения, из которого сознательно исходит Гегель, в ходе исследования права, государства, политики неизбежно трансформируется и приобретает иные, новые характеристики и значения, обусловленные своеобразием исследуемого материала, специфическим содержанием и собственной логикой предмета рассмотрения. Очевидно, что без подобной трансформации, добавляющей нечто новое, специфическое к «духу логики», без своеобразной «политизации логики» гегелевская философия права представляла бы интерес лишь для логики, но не для наук о государстве, праве, политике и т.п.

Все гегелевское  диалектическое конструирование мира объективного духа (развитие идеи права, развертывание понятия права  в мир права, в идеальную правовую действительность и т.п.) сопровождается социально-политически и этически значимой трансформацией применяемого Гегелем понятийного аппарата диалектического  исследования.

В процессе диалектического  обоснования Гегелем исторически  определенных и конкретных политико-правовых взглядов в «Философии права» обнаруживаются политический смысл и значение самой  диалектики в ее гегелевском применении к проблематике государства, права  и т.д. Это обнаруживаемое в ходе диалектического исследования политико-правовой сферы политическое значение диалектики – то принципиально новое, что мы узнаем о диалектике в «Философии права» по сравнению с исходным знанием о ней из «Науки логики».

Представляется  поэтому правомерным выделить в  структуре политико-правового содержания гегелевской философии права  два компонента: а) конкретно-исторический компонент – исторически конкретные политические взгляды, развитые Гегелем в «Философии права», и

2. Диалектика  объективного духа 43

б) теоретический компонент – совокупность политически значимых положений, вытекающих из гегелевского применения диалектики в сфере политики, обозначаемая нами как политическая диалектика1[13].

В сфере философии  права диалектический метод развертывается в систему философско-теоретических  конструкций, с помощью которых  обосновываются определенные политико-правовые взгляды. Для самого Гегеля оба элемента структуры политического содержания «Философии права» (конкретно-исторический и теоретический) даны в неразрывном тождестве, так что для него применение понятийного аппарата диалектики тождественно развитию и выражению определенной политической государственно-правовой позиции. Однако для существа дела – освещения проблем личности, общества, государства и т.д. – способ подхода далеко не безразличен, что обнаруживается в дополнительном (к конкретно-историческим взглядам) политическом и этическом значении гегелевских теоретических конструкций и возможных отсюда выводах.

Исторически конкретные и определенные взгляды на государство  и право, развитые в «Философии права», свидетельствуют со всей очевидностью о буржуазном характере политической позиции Гегеля. Однако характеристика политической позиции Гегеля как  исторически прогрессивной и  буржуазной не исчерпывает политического  содержания гегелевской философии  права. Сами по себе исторически конкретные политические взгляды, разделяемые  и обосновываемые Гегелем в «Философии права», не являлись, конечно, его логико-философским  изобретением и в те времена были широко известны (хотя бы по практическому  и теоретическому опыту буржуазных стран – Франции и Англии). Отвечая потребностям прогрессивного развития Германии, эти буржуазно-политические взгляды в той или иной форме  и мере разделялись многими представителями  тогдашней немецкой общественности, в том числе буржуазными либералами, демократами и т.д. Соответствующее  гегелевское философско-теоретическое  обоснование этих взглядов позволяет  говорить о своеобразной политико-правовой концепции и специфическом учении в истории политической мысли.

44 Глава 2. Гегелевская концепция философии права

Конкретные политико-правовые взгляды, обосновываемые в гегелевской  философии права (конституционная  монархия и т.п.), в истории политических учений успешно развивались и с позиций либерализма. Но, будучи одинаково буржуазными, гегелевское учение и доктрина либерализма – антиподы по многим политически значимым определениям и характеристикам. Специфика политического содержания учения Гегеля обусловлена его диалектической позицией. Сам Гегель, подчеркивая своеобразие собственного философского рассмотрения проблем права и государства, обращал внимание на теоретико-концептуальную сторону политико-правового учения. «Мысля идею государства, – подчеркивал он, – надо иметь в виду не особенные государства, не особенные институты, а идею для себя, этого действительного Бога»2[14].

Гегелевская политическая диалектика как составная часть  структуры политико-правового содержания философии права представляет собой  понятийный аппарат диалектики, примененный  в сфере политики и права и  вследствие этого приобретший новый  смысл.

В философии  Гегеля подразумевается применимость диалектики к государству, праву, политике. Поэтому принятие полученной вне  рамок «Философии права» дедукции понятия  права равносильно принятию всей гегелевской доктрины, так как  в понятии права – этом своеобразном троянском коне – в абстрактной  форме содержатся все последующие, более конкретные диалектические определения  политической жизни человека, общества, государства.

В философии  права, как и во всей гегелевской  философии, познание мира объективного духа совпадает с его конструированием, воссозданием. С точки зрения гегелевской  политической диалектики это означает, что приемы исследования и освещения  проблем права, государства и  т.д. в «Философии права» без дальнейшего  специального обоснования превращаются в правила социально-политической и государственно-правовой жизни, в  стандарты политического бытия. Сама предпосылка диалектической гносеологии  – тождество мышления и бытия  – превращается в основу политического  мировосприятия и мировоззренческой  ориентации – в концепцию тождества  разумного и действительного  в государственно-правовой и политической жизни, в тезис о разумности всей этой сферы.

Познаваемость политико-правовых явлений служит в  гегелевской философии права  основанием для утверждения об их разумности.

Скептическое  и критическое отношение к  идее просветителей и утопистов  о необходимости построения разумного  мира дополняется у

2. Диалектика  объективного духа 45

Гегеля постулированием  наличности разумного мира. Эта парадоксальная черта гегелевской политической диалектики непосредственно проистекает  из применения диалектической гносеологии  в сфере государства, права, политики. В основе ее лежит характерная  для понятийного аппарата гегелевской  философии права двойственность: будучи логико-гносеологическими по своему генезису и обоснованию, понятия  носят политический характер по сфере  применения и значению. Гегелевская  методология конкретизации понятия, движения от абстрактного к конкретному непосредственно сказывается на политическом содержании философии права и трансформируется в существенную характеристику гегелевской политической диалектики. В «Философии права» отчетливо видно, как кажущийся первоначально политически нейтральным понятийный аппарат все более наполняется политико-этическим смыслом, конструируясь именно в политико-этическую концепцию и обозначая определенную политическую и этическую позицию. Исходная характеристика права как идеи свободы носит у Гегеля характер логической истины, априорной по отношению к реальным политико-правовым явлениям. Понятие права самоуглубляется и движется от абстрактного к наивысшему, т.е. конкретно-«истинному». В ходе этого движения абстрактные формы обнаруживают свою несостоятельность и как неподлинные и неистинные «снимаются».

В плане политических и этических результатов гегелевского применения диалектики это означает превращение процедуры и схемы  диалектического движения понятия  права в табель о политических рангах субъектов общественной и  государственно-правовой жизни. В движении и игре логических понятий в гегелевской  философии права решаются политические судьбы. Личность, семья, общество, государство  – это не только очередность гегелевского исследования, но и шкала их ценности, определяющая их значимость в диалектически  иерархизированной политической жизни.

Триадический порядок рассмотрения сферы объективного духа, обусловленный диалектикой реализации понятия права, приобретает непосредственный политический смысл, поскольку мера конкретизации понятия есть прямой показатель политико-правовой значимости различных субъектов и их отношений. От абстрактного к конкретному (от личности к государству) идет линия роста разумности и подлинности права соответствующих субъектов. Прогресс свободы в гегелевской политической диалектике предстает как система соподчинения субъектов и сфер политической жизни, как иерархия и субординация прав, как торжество государства – этого шествия бога в мире.