Каролина – уголовно-процессуальное уложение Германии

Признание под пыткой считалось действительным при соблюдении определенных условий. Таким являлось признание, полученное и записанное после окончания пытки, а не во время ее, повторенное не менее чем через день вне камеры пыток и соответствующее другим данным по делу. Каролина предписывала соблюдение всех условий допроса под пыткой, провозглашая, что за неправомерный допрос судьи должны нести наказание и возмещать ущерб.

Все эти ограничения, однако, не были существенными. Пытку предписывалось применять сразу же при установлении факта преступления, караемого смертной казнью. Более того, для допроса под пыткой даже самого слабого подозрения в измене было достаточно (ст.42). Если обвиняемый после первого признания отрицал сказанное или оно не подтверждалось другими сведениями, судья мог возобновить допрос под пыткой. Неправомерность применения пытки судьей была, в результате, практически недоказуема.

Если обвинение не подтверждалось, судья и истец не подвергались взысканию за применение пытки, ибо "надлежит избегать не только совершения преступления, но и самой видимости зла, создающей дурную славу или вызывающей подозрения в преступлении" (ст.61).

Особым рвением  отличалась охота на ведьм. Обычно поводом  для подозрений была зависть соседей, подданных или родственников. Зачастую хватало одних только слухов; хотя, иногда в соответствующие суды поступали и заявления (почти всегда анонимные). Судьи, согласно действующим законам, были обязаны проверить, достаточно ли этих подозрений для предъявления обвинения. Впрочем, соответствующая статья 44 была такой расплывчатой, что для предвзятого судьи не было ничего проще, чем, опираясь на самые вздорные наветы, начать судебное разбирательство. Не могло помочь и то, что Каролина призывала судей быть особенно осмотрительными. Разве причиной доносов не могли стать пустое тщеславие, личная неприязнь, зависть, ревность или суеверие? У судей всегда находились веские доводы по поводу любых возникающих сомнений: ведь сделка с Дьяволом суть “преступление исключительное”, а в таких делах достаточно одних только слухов. Опираясь на слухи, многие фанатики привлекали в качестве свидетелей обвинения даже детей, преступников и душевнобольных.

Те же, кому посчастливилось  избежать доноса, тоже пребывали в  страхе, ибо в любую минуту могли  быть обвинены по чьему-либо свидетельству  (некто мог припомнить своих так  называемых сообщников под пытками). Ведь, по мнению охотников за ведьмами, члены дьявольской секты регулярно встречались друг с другом на игрищах или шабашах, а потому должны были знать, кто еще из живших неподалеку был с ними заодно. Эти сведения выдавливались из них во время допросов с пристрастием, то есть, под пытками. Так судебные протоколы быстро заполнялись именами упомянутых безвинных людей, которым, в свою очередь, приходилось выдавать своих сообщников, и так далее. Противники охоты на ведьм вновь и вновь выступали с резкой критикой этих безумных деяний. Но “благочестивые” охотники не позволяли сбить себя с толку. Они были убеждены, что Бог – и это было главным их оправданием – не может допустить, чтобы “дьявольское отродье” своей клеветой несло горе невинным людям.

Подробно перечисляя условия применения пытки, Каролина не регламентировала порядок и приемы самой пытки. Она предписывала только, что допрос под пыткой должен производиться в присутствии судьи, двух судебных заседателей и судебного писца. Известно, что в Германии XVI века применялось более полусотни видов пытки, указания о конкретных приемах которой содержались в трактатах законоведов. Со второй половины XVIII века применение пытки в судах было ограничено. От пытки были освобождены больные, инвалиды, старики и малолетние, а также лица высших сословий, если совершенные ими преступления не носили наиболее тяжкого характера.

Процесс завершался судебным заседанием, не являющимся его  самостоятельной стадией. Окончательный  приговор определялся уже в ходе следствия, поскольку суд сам производил расследование, собирал и обвинительные, и оправдательные доказательства. Судья и судебные заседатели назначали судный день, перед которым рассматривали протоколы следствия и составляли по определенной форме приговор. Судный день, таким образом, сводился в основном к оглашению приговора и привидению его в исполнение. Оглашение приговора происходило в публично-устрашающей обстановке, сопровождалось колокольным звоном и тому подобное.

Приговоры подразделялись на обвинительные, с оставлением в подозрении и оправдательные.  

4. Уголовное  право по Каролине.

Каролина не содержала  четкой системы и последовательного  разграничения норм уголовного и  уголовно-процессуального права. Уголовное  право в ней стоит по объему на втором месте. В отличие от более поздних кодексов Каролина не имеет систематического деления на части или главы, но некоторые группы статей были объединены по сходству содержания особыми подзаголовками.

Каролина лишь перечисляла составы преступления, располагая в более или менее однородные группы, но не классифицировала их. Она предусматривает довольно многочисленный круг преступлений:

• государственные (измена, мятеж, нарушение земского мира, бунт против властей);
• против личности (убийство, отравление, клевета, самоубийство преступника, аборт, подкидывание ребенка);
• против собственности (поджог, грабеж, воровство, присвоение);
• против религии (богохульство, колдовство, кощунство, нарушение клятвы, подделка монет, документов, мер и весов, объектов торговли);
• против нравственности (кровосмешение, изнасилование, прелюбодеяние, двоебрачие, нарушение супружеской верности, сводничество, похищение женщин и девушек);
• против правосудия (лжесвидетельство);
• против торговли (обвес).

В Каролине получили более  или менее точное определение не только отдельные преступления, но и некоторые общие понятия уголовного права: умысел и неосторожность, обстоятельства, исключающие, смягчающие и отягчающие ответственность, покушение, соучастие. Однако эти понятия не всегда были достаточно четко сформулированы и излагались применительно к отдельным видам преступлений и наказаний.

Ответственность за совершение преступления наступала, как правило, при наличии вины – умысла или  неосторожности. Феодальное уголовное  право Германии, в то же время, нередко устанавливало ответственность и без вины, за вину другого лица ("объективное вменение"). Кроме того, применявшиеся методы установления виновности часто влекли за собой осуждение невиновного человека.

Обстоятельства, исключающие  наказания, были подробно изложены в Каролине на примере убийства. Так, ответственность за убийство не наступала в случае необходимой обороны, при "защите жизни, тела и имущества третьего лица", задержании преступника по долгу службы и в некоторых других случаях. Убийство в состоянии необходимой обороны считалось правомерным, если был убит нападавший со смертельным оружием и если подвергшийся нападению не мог уклониться от него. Необходимой обороной не признавались убийство при отражении законного нападения (для задержания преступника) или после прекращения нападения, в ходе преследования нападавшего. Каролина предписывала проводить тщательное разбирательство каждого конкретного случая необходимой обороны, поскольку правомерность ее должен был доказывать сам убийца, а неправомерность влекла за собой наказание.

К смягчающим обстоятельствам, предусмотренным Каролиной, относились отсутствие умысла (неловкость, легкомыслие  и непредусмотрительность), совершение преступления в запальчивости и  гневе. Смягчающими обстоятельствами при краже считались малолетний возраст преступника (до 14 лет) и "прямая голодная нужда".  Но все же предусматривалась смертная казнь и подросткам, совершившим значительные кражи и при отягчающих обстоятельствах. Здесь действовал принцип "злой умысел восполняет недостаток возраста". И хотя в «Каролине» говорилось, что подростки моложе 14 лет не должны подвергаться смертной казни, пресловутый "злой умысел" легко помогал этот запрет обойти.

Отягчающие  вину обстоятельства были гораздо более  многочисленными: публичный, дерзкий, злонамеренный и кощунственный характер преступления, рецидив, крупные размеры ущерба, «дурная слава» преступника, совершение преступления группой лиц, против собственного господина и тому подобное.

В судебнике различаются  отдельные стадии совершения преступления. Покушение на преступление рассматривается как умышленное деяние, неудавшееся вопреки воле преступника. Покушение наказывалось обычно так же, как оконченное преступление. При рассмотрении соучастия чаще всего упоминается пособничество. Законоведы того времени различали три вида пособничества:

• помощь до совершения преступления;
• на месте преступления (совиновничество);
• после его совершения.

От "корыстного сообщничества", в последнем случае, отличалось "укрывательство из сострадания", влекущее более мягкое наказание.

Несмотря на имеющееся  в преамбуле Каролины утверждение  о равном правосудии для бедных и  богатых, во многих статьях подчеркивалась необходимость при назначении наказания  учитывать сословную принадлежность преступника и потерпевшего лица. Так, при определении наказания за кражу судье предписывалось учитывать стоимость украденного и другие обстоятельства, но "в еще большей степени должно учитывать звание и положение лица, которое совершило кражу" (ст. 160).⁴ Ст. 158 предусматривала, что знатное лицо могло быть подвергнуто за кражу не уголовному, а гражданско-правовому наказанию. Нарушение "земского мира", строго караемое при прочих равных условиях, считалось вполне законным для лиц, получивших дозволение императора отомстить за нанесенную обиду, или враждующих с недругами своего господина.

В ином положении находились малоимущие и лица незнатного происхождения. Правда, совершение незначительной кражи  плодов днем и "по прямой голодной нужде" также могло повлечь только имущественную  ответственность, однако неимущему было гораздо труднее возместить ущерб. В иных случаях за кражу урожая, рыбы, леса, особенно в ночное время, полагались телесные или иные наказания по усмотрению судей и по местным обычаям. Особенно сурово и незамедлительно предписывалось карать подозрительных нищих и бродяг (ст. 39, ст.128: "…они должны быть признаны, согласно праву, опасными для страны насильниками… их должно предавать смертной казни мечом, как опасных для страны насильников, как только они попадут в тюрьму, невзирая на то, что они не совершили какого-либо иного деяния").

Отдельно следует отметить наказания за занятия колдовством. Так, ст.109 гласит: "Если кто-либо путём колдовства причинит людям вред или ущерб, то он должен быть подвергнут смертной казни, и сия казнь должна быть произведена путём сожжения. Если же кто-либо занимается колдовством, но не причинил этим никому вреда, то он должен быть соответственно обязательствам дела наказан иначе, причём судьи должны воспользоваться указаниями и советами законоведов …"

 Князья тоже не  могли не считаться с настроениями  народа. Так, в сельской местности,  где традиционные суеверия подкреплялись  частыми церковными проповедями  о ведовстве, могли вспыхнуть  волнения или бунт, стоило только  властям остаться безучастными после бури, мора или пожара. Здесь правители, потакая народным поверьям, вынуждены были назначать комиссаров для расследования колдовских дел и начинать охоту за ведьмами. Известный профессор права из Тулузского университета оправдывает нарушения закона на судах над ведьмами, поскольку "невозможно было бы ни обвинить, ни наказать ни одну из миллионов ведьм, если бы мы придерживались обычных правил судопроизводства". Самые искушенные умы Западной Европы на протяжении трех столетий мобилизовывали все ресурсы церкви и государства! "Германия почти полностью покрыта кострами, сложенными для ведьм", - писал примерно в 1600 г. один искушенный судья по ведьмам.

Наказание за изнасилование  в Каролине предусматривалось следующее: “Если кто-либо путем насилия  и вопреки ее воле злодейски обесчестит неопороченную замужнюю женщину, вдову или лишит невинности девушку, то такой злодей подлежит лишению жизни. По жалобе потерпевшей и доказательстве преступления он должен быть, подобно разбойнику, подвергнут смертной казни мечом. Если же кто-либо злодейски и насильственным образом будет покушаться на вышеупомянутое преступление против неопороченной женщины или девушки, но она вследствие своего сопротивления или иным путем будет спасена от такого посягательства, то по жалобе потерпевшей и доказательстве преступления такой злодей должен быть подвергнут наказанию соответственно обстоятельствам учиненного преступления и положению лица” (ст. 119). Начиная с XVII века в Германии лицо, совершившее изнасилование, освобождалось от уголовной ответственности, если потерпевшая согласится выйти за него замуж.

Статьи 205 и 228 говорят о запрете взяточничества со стороны судей и запрете конфисковывать чужие деньги в свою пользу и конфисковывать имущество у семьи преступника, приговорённого к смертной казни. В противном случае они могут быть сами лишены жизни за подобные деяния.

Право судей назначать  наказания по своему усмотрению было ограничено в Каролине лишь формальным указанием на верховенство императорского права при определении высшего  предела наказания. Судьи могли назначать одно или несколько рекомендованных наказаний, применять местные обычая, а в затруднительных случаях прибегать к разъяснениям законоведов.

Вся система наказаний  определялась основной целью карательной  политики – устрашением. Это в значительной мере являлось реакцией на события Крестьянской войны 1524 – 1525 годов. Карательные меры отличались жестокостью. Основными видами наказания были: