А.С.Пушкин - поэт-историк

А.С.Пушкин - поэт-историк. 

Содержание 
 

Введение 

Исторический  век. 

Формирование  исторических взглядов А.С. Пушкина. 

Профессиональные  исторические труды А.С. Пушкина. «История Пугачевского бунта». 

«Петр 1»  

Заключение 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение 

Гений Пушкина  уникален в мировой истории. И  хотя рядом с ним были выдающиеся поэты, никто из них заменить Пушкина, конечно, не мог. Ни Жуковский, ни Дельвиг, ни Баратынский, ни Языков, ни даже великий  Лермонтов, быть может, не уступающий по гениальности Пушкину. Пушкин - история русского народа, русской культуры, он ее кульминация, ее главнейшая страница.

 Да, что Пушкин  гениальный русский поэт знают  все, или почти все, во всяком  случае, на уроках литературы, нам  об этом говорят постоянно. Но до 10 класса я не сталкивался с такой точкой зрения, что Пушкина можно зачислить в профессиональные историки, наряду с Карамзиным.1 Это утверждение меня заинтересовало, и я захотел проверить, так ли это!

 Оказалось,  что о гениальном русском поэте-историке - Александре Сергеевиче Пушкине - писали почти все пушкинисты, многие специалисты по российской и всемирной истории (Б.В.Томашевский, И.Л.Фейнберг и др.). Усилиями этих ученых выявлен широкий круг исторических интересов Пушкина, источники, которыми пользовался поэт, его методы научного и художественного освоения исторических материалов, оценки различных событий и лиц; наконец, эти разыскания позволяют представить общий взгляд Пушкина на историю своей страны, всего человечества, принципы историзма, присущие его мышлению вообще.

 Познакомившись  с трудами Волкова, Фейнберга,  Эйдельмана и др., я принял решение  написать реферат. При написании  реферата я ограничился постановкой  двух проблем, заинтересовавших  меня:

 Первая проблема: Зачем гениальному поэту понадобились еще и столь основанные научно - исторические занятия? Если «историками делаются - поэтами рождаются», - зачем тому, кто родился таким поэтом, делаться еще и историком?

 Вторая проблема: Как работал Пушкин- историк? Каков  был «творческий механизм», наиболее интересные особенности его обращения к прошлому? 

Исторический  век. 

Начало 19 века принесло с собою поистине революционную  ломку всех прежних представлений  о ходе развития человеческого общества. Именно тогда и стал складываться взгляд на общество как на организм непрерывно изменяющийся, развивающийся, прогрессирующий по определенным общим законам, то есть взгляд исторический. Сам 19 век получает общественное название «исторического» в отличие от «просветительского» 18 века.

 Иван Киреевский, близкий знакомый Пушкина, призывал в 1830 году к уважению действительности, которое составляет «средоточие той степени умственного развития, на которой теперь остановилось просвещение Европы и которая обнаруживается историческим направлением всех отраслей человеческого бытия и духа». «История, - продолжал он, - в наше время есть центр всех познаний, наука наук, естественное условие всякого развития; направление историческое обнимает все...».

 Ту же мысль  еще более определенно высказал  Белинский: «Век наш - по преимуществу исторический век. Историческое созерцание могущественно и неотразимо проникло собой все формы современного сознания. История сделалась теперь как бы общим основанием и единственным условием всякого живого знания; без нее стало невозможно постижение ни искусства, ни философии».

 События,  происходящие в настоящем, обусловлены  прошлым течением исторических  процессов, и поэтому в истории  народа кроется объяснение настоящего  и указание на направление  движения в будущем. Вместе  с тем каждый наступающий период представляет собой нечто новое, по сравнению с предшествующим, новую и, как правило, более высокую ступень общественного прогресса. Такой взгляд, теперь для нас само собой разумеющийся, был тогда откровением. Он резко отличался от просветительного мировоззрения 18 века, которому ход развития общества не представлялся еще единой цепью социального прогресса, где исторические события вытекают одно из другого - просто друг с другом соседствуют, а то и возвращаются «на круги своя».

 Исторический  взгляд на вещи был естественным следствием целой эпохи социальных потрясений, которую переживала Франция, а с нею и вся Европа, начиная с 1789 года. Эти потрясения со всей очевидностью показали, что история - это не пестрая чехарда событий, в которую играют полководцы и императоры, что она определяется не их капризами, не их счастливой или несчастливой «звездой», не личными свойствами ума и характера, как казалось ранее. Становилось все яснее, что не они творят историю, не они, в конце концов, направляют судьбы народов, государств, течение воин, а скорее напротив - ход исторического развития распоряжается судьбами великих личностей, избирает их своим орудием, возносит на вершины славы и величия, когда их деятельность и личные качества соответствуют потребностям исторического момента, и низвергает в бездны забвения тогда, когда они пытаются идти против веления времени.

 Из этих  утверждений можно считать, что  в отличие от 18 века - века просвещения, 19 век - век исторический, а так  как Пушкин жил в исторический  век, то он не мог уйти от повседневной жизни, а, следовательно, в своих произведениях он делал исторические вставки, а иногда и все произведение посвящались какому-либо историческому лицу или событию, например Пугачеву, Петру 1 и другим лицам посвятил великий поэт-историк свои литературно-исторические произведения. 

Формирование  исторических взглядов А.С. Пушкина. 

Охарактеризовать  исторические воззрения Пушкина, как  законченную и стройную систему, едва ли возможно, так как Пушкин до конца дней своих был в движении, но можно попытаться наметить линию движения и становления их.

 Для европейского  «молодого человека», родившегося  на грани 18-19 вв. «если он по  социальным и культурным условиям  своей молодости был связан  с теми общественными группами, которые в или иной мере «делали историю», решающим мировоззрение определяющим моментом, было отношение к кругу идей и фактов, подготовивших Великую французскую революцию и ею порожденных. Отдельные европейские страны были вовлечены в революцию в большей или меньшей мере, «молодые люди» одной страны и, прежде всего, самой Франции пережили на собственном опыте постепенный спад революции. Молодое поколение других стран переживало только «отражения», прямые или косвенные, великого социального сдвига, эпицентром которого была Франция. Даже Россия, лежащая на дальнем востоке Европы, была вовлечена в борьбу народов Европы. До России, с легионами Наполеона, докатилась только слабая последняя волна революционного моря, и Александру 1 суждено было историей, сделаться восстановителем «закона» и «порядка» в Европе.

 Русская культурная  молодежь первых десятилетий  19 века, главным образом дворянская, воспитанная на идеях и искусства  «века просвещения», всем ходом  истории и русская действительность  должна была рассматривать под  знаком событий, происходивших на Западе, и при свете идей, там получивших свое первоначальное оформление.

 Исторические  взгляды, скорее и точнее - настроения  молодого Пушкина в лицейские  и послелицейские петербургские  годы складываются под влиянием  воздействий на него идей и художественной литературы века просвещения.

 С детства,  с девяти лет, у него начала  развиваться страсть к чтению, которая и не покидала его  всю жизнь. Он прочел сначала  Плутарха, потом «Илиаду» и «Одиссею»  в переводе Битобе, потом приступил  к библиотеке своего отца, которая была наполнена французскими классиками 17 века и произведениями философов последующего столетия. Сергей Львович поддерживал в детях это расположение к чтению и вместе с ними читывал избранные сочинения. Первый биограф Пушкина Анненков говорил, что Сергей Львович мастерски передавал Мольера, которого знал почти наизусть, но еще и этого было недостаточно для Александра Пушкина. Он проводил бессонные ночи, тайком забирался в кабинет отца и без разбора «пожирал» все книги, попадавшиеся ему под руку. Вот почему замечание Льва Сергеевича, что на 11-м году, при необычайной памяти своей, Пушкин уже знал наизусть всю французскую литературу, может быть принято с некоторым ограничением.2

 В то же  время память о французской  революции еще была свежа, и часто говорили, как водится, о ее «ужасах». У всех на устах был Наполеон, со своими сокрушающими все устои феодальной Европы походами.

 Победа в  войне 1812 года сыграла тоже  важную роль в сознании поэта,  ведь без этой победы над  Наполеоном, Пушкина, как великого национального русского поэта-историка не было бы, как не было бы и декабристов.

 В лицее  многие его однокашники, а так  же и учителя упоминали о  том, что Пушкин был очень  начитан как в области художественной  литературы, так и был большим знатоком исторических произведений. Пушкин внимательно изучал исторические труды как отечественных авторов (Феофана Прокоповича, Татищева, Голикова, Болтина, Щербатова, Карамзина), так и зарубежных (Тацита, Вольтера, Юма, Робертсона, Шатобриана, Гиббона, Сисмонди, Лемонте, Вильмена, Тьерри, Гизо, Минье, Баранта, Тьера, Нибурга). В его библиотеке хранилось более четырехсот книг по истории!

 Историческое  миропонимание Пушкина не сразу  оформилось в определенную и  самостоятельную систему воззрений,  оно развивалось и укреплялось с каждым новым этапом его творчества.

 Начало размышлениям  Пушкина о путях исторического  процесса было положено лекциями  лицейских профессоров и особенно  трудом Н.М.Карамзина «История  государства Российского», который  поэт назвал гражданским подвигом.

 Пушкин был  восторженным слушателем бесед  Николая Михайловича Карамзина  еще в свои лицейские годы, а вскоре после выхода из  Лицея он «взахлеб» прочитал  первые восемь томов «Истории  государства Российского».

 Книга его  потрясла, в ней впервые история России предстала, как история могучего и самобытного народа, имевшего ярких государственных деятелей, воинов и полководцев. Этой историей можно было гордиться, оказывается, не меньше, чем французы гордились своей, а англичане своей историей, она была полна славных и героических деяний людей мужественных, самоотверженных, целеустремленных. Все это изображалось Карамзиным сочными красками, прекрасным литературным языком.

 И все же, чем больше Пушкин размышлял  над «Историей...», тем двойственнее  становилось отношение к ней:

 Рабство,  рассуждал Карамзин, конечно, позорная  вещь. Но оно не устраняется  мятежами и революциями. Свободу  должно, прежде всего, завоевать  в своем сердце, сделать ее  нравственным состоянием души. Лишь  тогда может быть благодательно и реальное освобождение «по манию царя».

 Подобные  убеждения Н.М.Карамзина не могли  не вызвать протеста у оппозиционно  настроенной молодежи, в кругу  которой вращался Пушкин. Поэт  выразил это отношение злой  и точной эпиграммой на своего  учителя:

 В его «Истории» изящность, простота

 Доказывают  нам, без всякого пристрастия,

 Необходимость  самовластья

 И прелести  кнута.

 Пушкин, конечно  же, попал в цель, но этой эпиграммой  далеко не исчерпывалось его  отношение к «Истории...» Карамзина.  Многое в рассуждениях историка было близко Пушкину, многое он разделял. Многое затем долгие годы обдумывал. Шел многолетний мысленный диалог с «первым историком России».

 Пушкину становилось  все яснее и яснее, что, несмотря  на неприемлемость для него  некоторых выводов, труд Карамзина - явление грандиозное, плод ума могучего, светлого, проникнутого любовью к родине, что им наложен отпечаток на всю духовную жизнь России, что можно соглашаться с историком, но нельзя недооценивать значения его научного подвига во славу России.

 Именно Карамзин «заразил» юного поэта любовью к русской истории, стремлением понять ее истоки и глубинные процессы, чтобы постигнуть настоящее и будущее России. Пушкин отныне и навсегда «заболел» историей. И «болезнь» эта с годами все прогрессировала.

 Карамзин в своей «Истории государства Российского» провозгласил: «История народа принадлежит государю». И это была не фраза, это была историко-политическая, историко - философская концепция. Будущий декабрист - «Беспокойный Никита» Муравьев возражал: «История принадлежит народу». И за этим крылась тоже принципиальная позиция - демократическая, антимонархическая в своей сущности.

 Пушкин выдвигает  свое кредо: «История народа  принадлежит поэту». И это, в  свою очередь, не просто красивая  фраза. Что она означает? Право на субъективную поэтизацию исторических сюжетов? Всем своим творчеством Пушкин как раз отвергает эту бытующую среди поэтов практику. Он претендует на большее: осмысление, исследование истории литературно-художественными средствами. Он претендует на открытие с помощью этих средств глубинного понимания токов исторических событий, тех тайных пружин, которые порой бывают скрыты от глаз рассудочно мыслящих историков.

 Пушкин первый  и, в сущности, единственный у  нас феномен: поэт-историк.3 Историзм  поэтического мышления Пушкина - не самоцельное обращение в прошлое. Этот историзм, как мы увидим, всегда современен, политически, социально заострен. Он для него - всегда средство разобраться в настоящем, понять, «куда влечет нас рок событий».