Проблема деления понятий

    Можно пойти и дальше и — в духе Берлина — выделить еще лисиц, считающих себя ежами, и ежей, убежденных в том, что они лисицы. Первые модифицируют основание классификации в зависимости от привходящих обстоятельств, но не замечают этой своей гибкости. Вторые, будучи готовыми идти на компромисс и отступить в случае нужды от избранного основания, проводят тем не менее классификацию строго и неуклонно.

    4. Дихотомическое деление

    Говоря  об основаниях делений, нужно обязательно упомянуть особый вид делений — дихотомию (буквально: разделение напополам). Дихотомическое деление опирается на крайний, так сказать, случай варьирования признака, являющегося основанием деления: с одной стороны, выделяются предметы, имеющие этот признак, с другой — не имеющие его.

    В случае обычного деления люди могут подразделяться, к примеру, на мужчин и женщин, на детей и взрослых и т.п. При дихотомии множество людей разбивается на мужчин и «немужчин», детей и «недетей» и т.п.

    Дихотомическое  деление имеет свои определенные преимущества, но, в общем-то, оно является слишком жестким и ригористичным. Оно отсекает одну половину делимого класса, оставляя ее, в сущности, без всякой конкретной характеристики. Это удобно, если мы хотим сосредоточиться на одной из половин и не проявляем особого интереса к другой. Тогда можно назвать всех тех людей, которые не являются мужчинами, просто «немужчинами», и на этом закончить о них разговор. Далеко не всегда, однако, такое отвлечение от одной из частей целесообразно. Отсюда ограниченность использования дихотомий.

    Обычные деления исторических романов — хороший пример «делений надвое». Мир сегодняшней исторической романистики очень широк по «спектру» проблем, хронологических времен и мест действия, стилевых и композиционных форм, способов ведения рассказа.

    Можно попытаться провести всеохватывающую классификацию исторических романов по одному основанию, но она неизбежно окажется сложной, не особенно ясной и, что главное, практически бесполезной. Текучесть «материи» романа на темы истории диктует особую манеру деления: не стремясь к единой классификации, дать серию в общем-то не связанных между собой дихотомических делений. «Есть романы-биографии и романы-эссе; романы документальные и романы-легенды, «философии истории»; романы, концентрирующие узловые моменты жизни того или иного героя или народа, и романы, разворачивающиеся в пространные хроникально-циклические повествования, в которых есть и интенсивность внутреннего движения, и глубина, а вовсе не «растекание мысли». Эта характеристика «поля» исторического романа, взятая из литературоведческой работы, как раз тяготеет к серии дихотомий.

    Классификации, в основе которых лежит дихотомическое деление, были особенно популярными  в прошлом, в средние века. Это объяснялось, с одной стороны, ограниченностью и поверхностностью имевшихся в то время знаний, а с другой — неуемным стремлением охватить классификациями весь мир, включая и «внеземную» его часть, которая предполагалась существующей, но недоступной слабому человеческому уму.

    Вот как классифицирует, например, философ  того времени Григорий Великий «все то, что есть»: «Ибо все, что есть, либо существует, но не живет; либо существует и живет, но не имеет ощущений; либо и существует, и живет, и чувствует, но не понимает и не рассуждает; либо существует, живет, чувствует, понимает и рассуждает. Камни ведь существуют, но не живут. Растения существуют, живут, однако не чувствуют... Животные существуют, живут и чувствуют, но не разумеют. Ангелы существуют, живут и чувствуют, и, обладая разумением, рассуждают. Итак, человек, имея с камнями то общее, что он существует, с древесами — то, что живет, с животными — то, что чувствует, с ангелами — то, что рассуждает, правильно обозначается именем вселенной...» Здесь все делится сначала на существующее и несуществующее, затем существующее — на живущее и неживущее, живущее — на чувствующее и нечувствующее и, наконец, чувствующее — на рассуждающее и нерассуждающее. Эта классификация призвана показать, по замыслу ее автора, что человек имеет что-то общее, со всеми видами существующих в мире вещей, а потому его справедливо называют «вселенной в миниатюре».

    Для создания подобного рода классификаций  нет, разумеется, никакой необходимости  в конкретном исследовании каких-то объектов. А вывод — глобален: человек есть отражение всей вселенной  и вершина всего земного. Однако научная ценность таких классификаций ничтожна. 

    5. Ошибки при делении понятий

    Как вы видите, существует много способов сделать ошибку. Поэтому в неправильных делениях часто встречается сразу  много ошибок.

    Для начала давайте проанализируем одно высказывание известного польского писателя Станислава Ежи Леца. Оно гласит следующее: «Людей можно делить по-разному! Это известно всем. Можно на людей и нелюдей. И сказал удивленный палач: «А я Делю их на головы и туловища».

    Анализ  начнем, естественно, с конца. Эффект от фразы палача имеет логическое происхождение. Мы ожидаем, что палач будет делить людей логически, т.е. по какому-либо признаку. А он вместо этого предлагает нам физическое деление, поскольку в этом случае целый предмет (человек), правда пока что мысленно, делится на части (голову и туловище).

    Первый  вид деления (на людей и нелюдей) удивляет нас по другой причине. Оказывается, мы ожидаем не только логического  деления, но более того: правильного  логического деления. Мы ожидаем, что  предлагаемое нам деление будет удовлетворять требованию соразмерности. Нам же предлагают совершенно невозможное с логической точки зрения деление (на людей и нелюдей). Это пример логической ошибки «обширное деление», поскольку объединение объемов членов деления явно превышает объем делимого понятия.

    Еще одно деление мы встречаем у знаменитого  писателя Гилберта Кита Честертона: «Грубо говоря, в миру есть три типа людей. Первый тип — это люди; их больше всего, и, в сущности, они лучше всех... Второй тип назовем из вежливости «поэты». Они большей частью сущее наказание для родных и благословение для человечества. Третий же тип — интеллектуалы; иногда их называют мыслящими людьми. Они истинное и жесточайшее проклятие и для своих, и для чужих. Конечно, бывают и промежуточные случаи, как во всякой классификации... Но в основном люди делятся именно так».

    Каждый, кто читал эссе Честертона «Три типа людей», понимает, что такое деление людей необходимо Честертону для защиты обычных людей от «мыслящих». Почему это деление неожиданно и даже парадоксально? Потому что мы ожидаем, что оно выполняет правило исключения, но в таком случае если в первую категорию попадают люди, то по этому правоту второй и третий тип не должны включать в себя людей. Но мы-то знаем, что поэты и интеллектуалы, что бы мы о них ни думали, также являются людьми. Следовательно, правило исключения нарушено. Именно от этого столкновения нашего бессознательного ожидания выполнения правила исключения и явного его нарушения возникает парадоксальность деления, которой так умело пользуется Честертон для своих целей.

    Приведенные примеры делений еще раз подтверждают наш тезис, согласно которому логика, как мольеровская «проза», живет  в наших душах. Мы инстинктивно ожидаем  выполнения логических правил, даже не подозревая о них. Однако, не будучи осознаны, эти правила могут быть, во-первых, не полными, а, во-вторых, могут применяться неправильно. Логика дает нам полный систематический набор таких правил рассуждений и обращения с элементами рассуждений, а логические упражнения позволяют нам развить способность успешно применять эти правила. 

    Заключение

    При изучении какого-либо понятия нередко  встает задача раскрыть его объем, т.е. распределить предметы, которые мыслятся в понятии, на отдельные группы. Так, чтобы лучше понять, что такое сделка (действие гражданина или организации, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей), следует разделить сделки на виды: многосторонние, двусторонние и односторонние.

    Логическая  операция, раскрывающая объем понятия, называется делением.

    В операции деления следует различать  делимое понятие – объем которого следует раскрыть, члены деления  – соподчиненные виды, на которые  делится понятие (они представляют собой результат деления), и основание  деления – признак, по которому производится деление. Логическая операция деления может быть представлена схемой (рис. 11), где А – делимое понятие, В, С, D – члены деления.

    Сущность  деления состоит в том, что  предметы, входящие в объем делимого понятия, распределяются по группам. Делимое понятие рассматривается при этом как родовое, и его объем разделяется на соподчиненные виды. Так, в приведенном примере делимое понятие «сделка» является родом, а члены деления «многосторонняя сделка», «двусторонняя сделка», «односторонняя сделка» – его видами. Основанием деления является число сторон сделки.

    Операция  деления позволяет правильно  распределить предметы по группам, изучить  их, а следовательно, глубже познать  весь класс в целом. Знание видов  и правил деления имеет большое значение в работе юриста, особенно в следственной практике. Планирование расследования преступлений, составление схем в процессе планирования, классификация следственных версий и ряд других следственных действий имеют своей основой логическую операцию деления понятий. 

    Список  используемой литературы

1. Виноградов, С.Н. Логика: Учебник / С.Н. Виноградов. – М.: Академия, 2009. – 118 с.
2. Войшвилло, Е.К., Дегтярев М.Г. Логика. Учебник для вузов. М.: ВЛАДОС, 1998.
3. Гетманова А.Д. Логика. – М., 1998.
4. Гусев Д.А. Логика: Учеб. пособие для вузов. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004.
5. Кириллов, В.И. Логика: Учебник / В.И. Кириллов, А.А. Старченко. – М.: Юристъ, 1999. – 256 с.
6. Никифоров А.Л. Книга по логике, общедоступная и увлекательная. – М.: ОАО «Издательский Дом “Городец”», 2006.
7. Никифоров А.Л. Логика. – М.: «Весь мир», 2001.
8. Никифоров А.Л. Логика и теория аргументации. – М.: Современный гуманитарный институт, 2005.
9. Челпанов Г.И. Учебник логики. – М.: «Прогресс», 1994.