Сперанский М. М. Портрет реформатора

Возражая своим оппонентам, Сперанский доказывал, что положение дел таково, что латание дыр уже невозможно. Нужна кардинальная реформа. Он писал: “Все жалуются на запутанность и смешение гражданских наших законов. Но каким образом можно поправить и установить их без твердых законов государственных? К чему законы, распределяющие собственность сия ни в каком предположении не имеет твердого основания? К чему гражданские законы, когда скрижали их каждый день быть разбиты о первый камень самовластия? Жалуются на запутанность финансов: но как устроить финансы там, где нет общего доверия, где нет публичного установления, порядок их охраняющего? Жалуются на медленность успехов просвещения и различных частей промышленности. Но где начало их животворящее? К чему послужит народу просвещение? К тому только, чтобы яснее он обозрел всю горесть своего положения?”.

Голоса, тех, кто видел крайнюю необходимость предлагаемых мер, в основном исходили от средних и нижних слоев русского общества. Однако они тонули в криках власть предержащих.

“После такой неслыханной дерзости “поповича” уж, конечно, нельзя было не признать человеком самым опасным, стремящимся к управлению всех состояний, к демократии и оттуда к ниспровержению всех основ империи”,- писал Д.Н. Сеславин. Поднялся страшный вопль. За эти указы Сперанского обвинили не более не менее как в наглом стремлении к революции. Даже отдельные слова и выражения, содержащиеся в указах, подписанных, кстати, императором, для многих аристократов казались оскорбительными.

Однако дело было сделано.

2.3 Проект Правительствующего и Судебного сенатов.

Созданный в 1722г. Петром Великим Сенат постепенно утратил свое назначение высшего административного и судебного органа. К началу XIX столетия он превратился в громоздкий,  плохо управляемый орган, не имеющий четко очерченных границ своей деятельности.

Сенат состоял из девяти департаментов. Первый- ведущий, он призван был наблюдать за точным исполнением законов, и вместе с этим на него на него был возложен целый ряд дел административных. Первый департамент обнародовал законы, проводил сенаторские ревизии по проверке целых губерний и учреждений. Сенат, таким образом, осуществлял общий надзор за деятельностью всех государственных органов и соблюдением законности.

Второй- восьмой департаменты были апелляционными инстанциями по уголовным и гражданским делам. Однако принятые ими решения не были окончательными, и в случае если при вынесении решений не было абсолютного большинства членов департамента (2/3 голосов), то дело передавалось на рассмотрение общего собрания, а затем отправлялось на утверждение императора.

Работа департаментов строилась по территориальному принципу. Так второй департамент рассматривал поступившие апелляции из восьми северных и северо-западных губерний, третий из Прибалтики, Украины и Белоруссии; четвертый был высшим апелляционным судом по гражданским делам девяти губерний Поволжья, Урала и Сибири; пятый департамент являлся апелляционной инстанцией по уголовным делам для 23 губерний России и т. д. Часть департаментов находилась в Москве.

Сенат рассматривал вопросы назначения чиновников на должности, определял награды, утверждал в правах дворянства, присваивал княжеские, графские и баронские титулы, объявлял призыв рекрутов, ревизовал винные откупы, утверждал расходы военного ведомства, превышающие 10 тыс. руб. Целый департамент занимался землеустройством и был высшей судебной инстанцией по делам межевым. Вот далеко не полный перечень дел, находящихся в компетенции Сената. Полнейшее смешение судебных, административных и законодательных функций.

              Более того, с 1802г. должность генерал-прокурора, возглавляющего Сенат, была соединена с должностью министра юстиции. Высший судебный орган империи оказался в подчинении одного из министров, представителя исполнительной власти. Сенат времен Сперанского был завален различными бумагами. Так, в 1805г. в Сенат поступило 40660 дел, из которых было рассмотрено 27815, в 1808г. соответственно 47223 и 38618. “Качество” сенаторской работы находилось на низком уровне. Сенаторы перестали заниматься ревизией судебных органов. Сенат погряз в мелочах, превратился в суд первой инстанции.

В условиях, когда Сенат осуществлял и исполнительную власть, роль министерств умалялась. Личная инициатива сотрудников министерств и судов наталкивалась на предписания людей, который не управляли и не отвечали за исполнение принятых решений. Наконец, трудно было обеспечить оперативность в решении срочных государственных дел. М. М. Сперанский отмечал, что деятельный надзор за администрацией возможен только в обществе развитом, при господстве гласности и развитого общественного мнения.

Низкий профессиональный уровень сенаторов, всего аппарата, длительность сроков рассмотрения дел, взяточничество, карьеризм, всевластие секретарей, которые “изучали” и докладывали дела, приводили лишь к хаосу.

Сперанский считал необходимым безотлагательно реформировать Сенат. Как было показано выше, трудно было понять основное назначение сената в системе государственного управления. Сперанский предлагал отделить правительственные функции от судебных и создать два сената, назвав первый Правительствующим, а второй Судебным. Первый, по его предложению, должен был состоять из государственных министров, их товарищей (заместителей) и должен быть единым для всей империи.

Проект реформы Сената рассматривался сначала в комитете председателей департаментов Государственного совета в 1811г., а затем на общем собрании совета.

Представляя в Государственный совет проект  учреждения Правительствующего и Судебного сенатов, Сперанский предпослал ему обширное введение, в котором обстоятельно доказывал, что Сенат не может быть “законодательным сословием”.

              Нетрудно указать, в чем состояла теоретическая ошибка Сперанского: он ставил надзирающую власть выше исполнительной, вместо того, чтобы поставить их рядом, дав каждой одинаково сильную организацию. При таком порядке одна из них должна поглотить другую, и, разумеется, перевес остался на стороне исполнительной власти, как сильнейшей. Правила об ответственности министров, строго и четко определенные в наказе, остались мертвой буквой.

Сколько можно заключить многочисленных записок Сперанского, он живо чувствовал недостатки нового управления, которой, воротясь из ссылки, он назвал “полуустройством”. Неполный успех своей реформы он приписывал недостатку самостоятельности во всех учреждениях, кроме министерств. Еще в 1810г. он сознавал необходимость дать большую независимость судебной власти, и с этой целью хотел внести в Сенат выборное начало. После, когда он познакомился с провинцией, Сперанский пришел к мысли усилить губернские учреждения, освободить от излишней опеки. В конце 1827г. он приписывал все недостатки их отсутствию надзора и преобладанию губернатора, который может парализовать своим влиянием все другие власти. “К сему присоединяется,- писал он,- недостаток законной власти, при избытке личного самовластия. Власть законная каждому начальству дается его уставом. Уставы наши, во-первых, недостаточны,  а во-вторых, все они составлены в духе крайней недоверчивости к местному начальству, и не без основания: ибо как можно вверять исполнителю безотчетному? Между тем от сего недостатка законной власти, от сего стеснения в мелочах рождаются беспрестанные вопросы, тысячи сомнений, огромная переписка с высшим начальством, медленность в решениях, упущение времени, предлог к новым жалобам и злоупотреблениям”.

Кроме губернского и уездного надзора, Сперанский думал о другой преграде самовластию. “Известно,- говорил он, что вообще злоупотребление власти менее действует на целые общества и сословия, нежели на частные лица”. С этой целью он думал создать новое волостное управление более твердое, чем существовавшее в его время.

2.4 Финансовые преобразования.

              Особенное внимание Сперанский обратил на состояние финансов. Русские финансы находились в то время в довольно безотрадном состоянии. Периодические колебания, которым эта часть нашего управления подвергается с тех пор, как существует, возобновились в начале царствования Александра I. В сущности однако положение государственного казначейства не было хуже того, которое продолжалось весь XVII в., за исключение лучших городов Екатерины; но обязанности, лежавшие на правительстве, ввиду внешних столкновений и внутренних реформ, делали затруднения более чувствительными; к этому надо прибавить, что несколько прежних ошибочных мер заставляли опасаться настоящего кризиса. Екатерина ввела в первый раз систему ассигнаций; эта мера без всякого сомнения была полезна; но потом, вследствие беспрестанных дефицитов, была сделана важная ошибка: неумеренный выпуск ассигнаций обременил денежный рынок и повел к постепенному их упадку. Правительство не знал чем пополнить грозный недостаток средств, становившийся заметнее с каждым годом. Государственный долг возрастал быстро. Бюджет на 1810г. представлял  неутешительные цифры: 125 миллионов дохода, 230 миллионов расхода, 577 мил. долга, ни малейшего запаса фонда и ни одного готового источника дохода! Финансовая часть находилась в руках людей, то совершенно неспособных, то не возвышающихся над уровнем простой практической опытности. В 1810г. оставалось не много людей и последнего рода. Император Александр не знал, кому вверить это министерство, и, поручив его наконец, за отказом других, Гурьеву, потребовал от Сперанского плана возможного преобразования.

Этот план поспел с той изумительной быстротой, с какой обыкновенно созревали административные проекты Сперанского. В манифесте об образовании государственного совета уже упоминалось о новых мерах, и вскоре огромный доклад в 238 статей лежал перед государем. Сперанский отправлялся от мысли, что “всякий финансовый план, предлагающий способы легкие и не помогающий ограничению в расходах, есть явный обман, влекущий государство в погибель. Чтобы вывести Россию из несчастного ее положения, он требовал сильных мер м важных пожертвований”. Эти сильные меры заключались:

1)      в пресечении выпуска ассигнаций,

2)      в сокращении расходов,

3)      установлению лучшего контроля над государственными издержками и, наконец,

4)      в новых налогов.

Прежде всего Сперанскому удалось исполнить ту часть проекта, которая относилась к сокращению расходов. По бюджету 1810 года расходы были сокращены более чем на 20 миллионов. Чтобы внести правильность в употребление доходов, экономические суммы всех ведомств объявлены принадлежащими государственному казначейству и запрещены всякие издержки без представления от министра финансов и утверждения государственным советом. Для восстановления кредита и упадшей ценности ассигнаций образован особый капитал погашения. Он должен был составиться посредством постепенной продажи государственных имуществ в частную собственность в течение пяти лет. Сверх того предполагалось открыть внутренний срочный заем на сумму не свыше 10 миллионов, разделенную на 5 частей. Комиссия погашения долгов принимала вклады не менее 1000 рублей серебром от лиц всех состояний и выдавала на них облигации, по которым уплачивала ежегодно по 6 процентов, а по истечении срока возвращала самый капитал, производя все эти платежи серебряною и золотой монетой. Ассигнации, возвратившиеся к правительству через вклады, сжигалась. Сама комиссия получила такой состав, который должен был внушить к ней доверие торговых классов; в ней присутствовали лица как от короны, так и по выбору от купечества. Наконец, Сперанский занялся положением разменной монеты. За главную монетную единицу был принят серебряный рубль, который с тех пор постоянно сохранял это значение. Приняты меры для увеличения количества мелкой серебряной монеты, которой Сперанский желал совершенно заменить медную, оставив последнюю только в небольшом числе и превратив ее в биллон. Через это он думал восстановить доверие к ассигнациям, облегчив их размен на монету, и прекратить колебания в самой монетной системе.

              Все эти операции удались только отчасти. Внутренний заем шел недурно, и первая часть его была покрыта  в начале следующего года. Но продажа государственных имуществ была очень незначительна и не покрывала нужд казначейства. Казенных имений было продано в продолжение 1810 года на сумму составляющую около пятой части той, которую предполагалось выручить. Любопытны причины, которым потом Сперанский предписал неудачу этой меры. Они состояли в слабых средства управления и недостатке верных сведений о государственном хозяйстве. Для продажи имений потребовалось составления описей, продолжавшееся очень долго; оценка была сделана преувеличенная, а местные комиссии, не находя в продаже никакой для себя выгоды, тянули дело всеми способами. Точно также не удалось и предложенное сокращение расходов. Действительный оборот 1810 года превзошел бюджет на 56 миллионов и, вместо ожиданного остатка, надобно было еще добавить эту сумму. Это непредвиденное обременение казначейства не было виною Сперанского: оно было следствие военных приспособлений России, но позже оно не раз ставилось ему в упрек. Еще более жалоб вызвала та мера, перед которой так долго отступали русские финансисты и которую решительный Сперанский не усомнился взять на себя,- увеличение налогов. По замечанию его, в течение с лишком двадцати лет “каждый член правительства хотел сложить бремя сей укоризны; надлежало однако ж, чтоб кто-нибудь ее понес”. Налоги дали средство, по крайней мере уменьшить дефицит и без всякого сомнения, много помогли правительству среди политических его затруднений. Все эти меры были пополнены тарифом, имевшим благодетельное влияние на нашу торговлю, и особенно на внешние сношения с Англией.

                            Не входя в подробный разбор финансового плана Сперанского, замечу, что им в первый раз внесены начала отчетности и проверки в ту часть нашего управления, которая нуждаясь в них всего более, долее всех оставалась в подвиг. Первый серьезный бюджет России, обсужденный не одним или  двумя лицами, а государственным учреждение был составлен Сперанским. В первый раз устранялся произвол в государственных мерах, и распоряжения власти подкреплялись обращением к доверию общества и гласностью операций. Наконец, в расходах в первый раз был какой-нибудь порядок. Сам Сперанский так изображает произведенную им перемену: “Вместо того, что прежде каждый министр мог почерпать свободно из так называемых экстраординарных сумм, в новом порядке надлежало все вносить в годовую смету, потом каждый почти рубль подвергался учету в двух инстанциях совета, часто терпеть отказы и всегда почти уменьшение, и в конце всего ожидать еще ревизии контролера”. Благодаря этим мерам доходы в течение двух лет были слишком удвоены. В 1810 году их считалось только 125 миллионов, к 1812 году сумма их доходила до 300 миллионов. Опасения, возбужденные крутым поворотом в финансах, не оправдались. Несмотря на ропот общества на налоги, а министров - на контроль и отчетность, несмотря на мрачные предсказания со всех сторон, правительство освободилось от главных своих затруднений.

                                                  Заключение.

            Стремлению укрепить феодально-крепостнические порядки служит систематизация законодательства. Несмотря на свой крепостнический характер, Свод законов Российской империи - большое достижение юридической мысли. 

Действительно, Сперанский был исключительным явлением первой половины XIX в. Без особого преувеличения он может быть назван великим реформатором государственного устройства России, подлинным кодификатором русского законодательства, человеком, отдавшим весь свой талант, все силы во имя будущего. Остается лишь сожалеть, что его государственно-правовые идеи не были полностью претворены в жизнь. Случилось это, народы России значительно раньше освободились бы от крепостного права и царизма, а экономическое, политическое и духовное развитие страны пошло бы более энергично. Его планы несли в себе известный заряд буржуазного развития России.

            М.М.Сперанский, несомненно, является одним из самых замечательных людей России. Ему принадлежит та большая заслуга, что он хотел дать своей стране Конституцию, свободных людей, свободных крестьян, законченную систему выборных учреждений и судов, мировой суд, кодекс законов, упорядоченные финансы, предвосхитив, таким образом, за полвека с лишним большие реформы Александра II и, мечтая для России об успехах, которых она долго не могла достигнуть. Полное осуществление его проектов, несомненно, ускорило бы эволюцию России в направлении в помещичье-буржуазной монархии.