Государство и религия - правовая основа взамоотношений

       Государственная власть Римской империи, в свою очередь, рассматривало христианство как одну из сект иудаизма, причём наиболее антигосударственную и злонамеренную из всех. Несмотря на постепенное распространение христианских идей за пределы первоначального ядра секты, представленного, действительно, преимущественно евреями, христианство продолжало вызывать неприязнь и противодействие, периодически выливавшиеся в жестокие преследования с массовыми пытками и казнями. Перелом произошёл после принятия христианства императором Константином, с которого начинается период превращения христианской религии из гонимой и призираемой в государственную, «византийская эра» её истории.

       Византийский  период можно охарактеризовать как  чисто теократический. Эта эпоха возникновения и расцвета на практике так называемого «цезаропапизма» - слияние светской и церковной власти. Символическим выражением идеи стала церемония коронования и миропомазания императора.

       Унаследования от Византийской империи Россией  концепции христианского монарха как воплощения «власти от Бога» служила теоретическим обоснованием необходимости в обществе института монархии. Монархия обеспечивала единовластие и преемственность стратегии управления государством, а церковь укрепляла и освещала её своим сакральным авторитетом. Однако эта гармония в отношения церкви и государства оставалась внутренне противоречивой. Усиление государственной власти сопровождалось оттеснением церкви на второй план церкви.

       В римском католицизме взаимопроникновение  государства в церкви проявлялось  особенно наглядно. Политические лидеры занимали в церкви важнейшие посты. Вопреки принципам нестяжания, и исповедуемым первоначальным христианством, церковь всё более обрастала разнообразным движимым и недвижимым имуществом, превратившись в крупнейшего землевладельца и работодателя. Хотя доктрина церкви подчёркивала превосходство духовного над мирским, в действительности сама религиозная власть церкви испытывала постоянное вмешательство со стороны светских властей.⁷ Крупнейшие католические государства Европы оказывали серьёзное влияние не только на политику папы, но даже на его избирание. Франция, Испания и Австралия обладали даже официально призванным церковью правом вето на любую кандидатуры во время анклавов по избранию нового папы. Это продолжалось до 1903 г., когда папа Пий X (1903 – 1914) объявил вето, не имеющим силы.

       В XIXв. Папство имело репутацию самой реакционной силы в европейской политике. Папы определяли  и провозглашали официальное мнение церкви по таким либеральным принципам, как свобода прессы, отделение церкви от государства и свобода религии. Это мнение было бескомпромиссно отрицательным. Папы прилагали все усилия для отстаивания своего положения правителя в собственном мирском королевстве как залога своей религиозной независимости. Церковь вступала в союз с авторитетными государствами, и до 1850 г. сам папа являлся абсолютным монархом не только в церкви, но и во всём мирском государстве, известном как Папская область в центре Италии.

       Однако, уже начиная с 17 века, проявляется  тенденция к пересмотру сложившихся отношений между церковью и государством. В основе нового паттерна отношений «церковь – государство» лежит концепция «естественного закона». В странах, где доминирующей религией стал победивший протестантизм, особый упор делается на укрепление суверенитета светской власти. Аналогичное развитие наблюдается и в католическом мире. Русская православная церковь также оказывается вовлечённой в этот процесс при Петре 1.⁸

       Мощный  размах государственного вмешательства  в дела церкви – одна из основных черт этого периода её истории. В учении Феофана Прокоповича соединились теократические представления об абсолютизме в его протестантском выражении с византийским пониманием государственной власти; согласно этой новой концепции властитель является высшим хранителем и защитником догматов церкви. Свою задачу Пётр 1 видел в более тесном сращивании церкви и государства и превращении первой в инструмент морали. Уничтожение патриаршества преподносилось как выражение заботы, политической целью этого акта было устранение конкурента в лице церковной власти. Задачей Духовной коллегии стало создание гарантированной организованной подконтрольности церковного аппарата государственной власти. Секуляризация церковных владений, сокращение числа монастырей – всё это было результатом рационалистическим об общественной пользе.

       Для исполнения этих замыслов и была создана  Духовная коллегия, впоследствии Священный  Синод, члены которого были слугами  царя и государства. Юридическим основанием для создания этого института стал «Духовный регламент» важнейший церковный документ в истории России, в течение двух последующих веков определявший жизнь православной русской церкви. Составленный Феофаном Прокоповичем, этот документ имел целью привести в соответствии церковную реформу и государственные законы тем, чтобы созданная Духовная коллегия в систему коллегий. Священный Синод стал высшим арбитром в духовных и светских делах. Обер-прокурор Синода (по закону лицо светского звания), который при Петре 1 был исключительным шефом синодальной канцелярии, поднялся в XIXв. до высшего чина в империи, управляя внутренней жизнью церкви («обер-прокурор – глаза властителя»)

       После смерти Петра 1 Священный Синод был  подразделён на два департамента: первый состоял из иерархов и занимался духовными делами, второй включал лиц светского звания. В отношении религиозных сект политика была сложной: государство рассматривало церковь как часть себя самого и вплоть до XIXв. Религиозная оппозиция воспринималась, прежде всего, как политическая и соответственно преследовалась.

       Церковь к концу синодального периода окончательно утратила способность функционировать как независимый институт, церковное руководство стало частью высшей министерской бюрократии. Церковь оказалась в изоляции в пучине реакции. Синод официально санкционировал сотрудничество духовенства с правоэкстремистскими политическими организациями после 1905г.

      Непосредственно церковными делами управлял Святейший  правительствующий Синод. Его членов – церковных иерархов и обер – прокурора, фактически возглавлявшего Синод, назначал император. Синод представлял собой фактически орган отраслевого государственного управления, своего рода министерство по делам Русской православной церкви. В основных законах, утвержденных еще Павлом 1, говорилось, что «Христианская православная вера есть первенствующая и господствующая», а «Император, яко христианский государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и блюститель правоверия и всякого в церкви святого благочиния. На церковь возлагалось ведение актов гражданского состояния, брак был религиозным и заключался, и регистрировался в церкви. Дела семейные (конфликты между супругами, родителями и детьми, дела о расторжении брака) рассматривались в церковных судах (епархиальных консисториях) по церковному (каноническому) праву. Преступления против веры стояли на первом месте в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных и рассматривались как тяжелые государственные преступления. Церковь играла важнейшую роль в руководстве системой просвещения. Поэтому неудивительно, что обер-прокурор синода граф Д.А. Толстой длительное время совмещал также пост министра народного просвещения. На церковь фактически возлагались и некоторые функции полицейского надзора.⁹

     Провозглашенный во время Великой Французской  революции принцип разделения церкви и государства продолжением мировоззрения эпохи Просвещения. Этот принцип утверждался также и основателями американской демократии, в данном случае вместе с комплексом идей, сформировавшихся в борьбе пуритан против британской епископальной системы. Во Франции революционное государство приняло на себя функции, прежде выполнявшиеся церковью, - воспитание, заключение брака и т.д., заменив традиционную религию секуляризированным «культом разума» - практическим эквивалентом «гражданской религии» Руссо.

       С конца 18 века берут начало две фундаментальные  тенденции, связанные с разделением церкви и государства. Первая тенденция, наиболее отчётливое проявление, которой мы находим в Конституции США, заключается в предоставление церкви, независимой от светских властей, максимальной свободы в реализации её духовных, моральных и воспитательных задач. В Соединённых Штатах благодаря этому была создана система общедоступных церковных школ и воспитательных учреждений, религиозными организациями открыто множество университетов.

       Теоретическим основанием этой веры служила марксистская концепция религии как иллюзорно-компенсаторного духовного образования, порождённого эксплуатацией и социальным отчуждением. Религия была главным препятствием установлению монополии марксизма в идейно-культурной области.

       Государство терпит церковь как культовое  учреждение и официально признаёт свободу  совершения религиозных обрядов.

       Беркен  характеризует марксистскую идеологическую монокультуру как «современный мирской  вариант теократии». Советская идеология, считает Беркен, это уникальное сочетание философских и религиозных воззрений: «Квазирелигиозный характер советской коммунистической идеологии становится главным общим знаменателем в процессе многих критических исследований коммунизма».

       В 1922 г. Политбюро ЦК РКП(б) была создана  специальная «Комиссия по проведению отделения церкви от государства», позже переименованная более  откровенно в «Антирелигиозную комиссию».

       В массовом количестве закрывались церкви, начались карательно-пропагандистские антирелигиозные акции.  23 февраля 1922 года ВЦИК издал декрет о принудительном изъятии церковных ценностей.

       Религиозность стала рассматриваться как разновидность  гражданской неблагонадёжности  и неполноценности.

       В результате отделения от государства церковь приобрела столь желанную внутреннюю духовную свободу, но её внешнему институционному существованию угрожало разрушение. Все аспекты церковной реформы отступили на задний план перед главным вопросом: удастся ли церкви выжить как институту.

       После смерти Патриарха Тихона в 1925г. советское правительство запретило выборы нового патриарха.

       Посланием митрополита Сергия от 27 июля 1927г. определило отношение церкви к государству. Она окончательно подпала под власть государства. К началу второй мировой войны церковная организация была практически полностью ликвидирована повсеместно.

       Начало  войны с фашисткой Германией  открыло новый этап в истории  церковно-государственных отношений. Советское правительство пересмотрело свою антицерковную политику, а Русская православная церковь вступила в период существенного восстановления.

       Поворот в сталинской политике в отношении  церкви приходится на 1943 г., когда состоялась его встреча с духовенством. Церковь  как институт получила возможность восстановления. Впервые после 1926 г. церковному Синоду было разрешено выбрать патриарха. В то же самое время СНК СССР учредил новый Совет по делам Русской православной церкви, который должен был представлять в правительстве интересы церкви.

         В январе 1945 г. был принят новый  устав, восстанавливающий организационную основу Русской православной церкви. В1946 г. вновь были открыты семинарии.

       Однако  при этом Русская православная церковь  должна была, безусловно, поддерживать внутреннюю и внешнюю политику правительства. Руководители церкви даже присвоили Сталину титул «духовного вождя» и «истинного защитника церкви».

       В 1945 г. Был созван Поместный собор, на котором был избран новый патриарх Алексий (Симанский), и Русская православная церковь вновь вернулась в лоно морового православия.

       Дальнейшая  деятельность Русской православной церкви тесно связана с «борьбой за мир». Ко времени смерти Сталина  церковь вновь обрела в обществе и государстве духовную силу, но затем последовали новые испытания.¹⁰

     Эпоха умеренного ослабления напряжения в отношениях между государством и церковью окончилась с развертыванием Хрущевым в 1959 г. антирелигиозной кампании, которая длилась до конца 1964 г. Курс на победу коммунизма, провозглашенный Н.С.Хрущевым, предполагал ликвидацию религии. Московская патриархия, как и вся Русская православная церковь, рассматривалась в известном смысле как пережиток сталинизма, который должен быть устранён.

       За  пять лет церковь потеряла большинство  прав, полученных во время войны. Начавшееся с 1959 г. преследования церкви привело к утрате ею 2/3 её институтов (из 22тыс. храмов и 69 монастырей, существовавших к 1958 г., осталось 10 тыс. храмов и 16-17 монастырей; в брежневское время число храмов уменьшилось до 7 тыс.). Единственным положительным моментом было лишь возобновление в этот период международных контактов Русской православной церкви с другими церквями. Новая политика руководителя партии и государства М.С.Горбачёва привела к более терпимому отношению к религии и существенно улучшила взаимосвязи между государством и Русской православной церковью.

       Сейчас  мы видим, как государство и церковь  активно сотрудничают и во многом это отражено в законах нашей  страны. 
 
 
 
 
 
 
 
 

       Глава 2. Правовой статус церкви в Российской Федерации.

       Правовой  статус Православной Церкви в современной  России устанавливается, в первую очередь, рядом положений Основного закона - Конституции Российской Федерации, принятой 12 декабря 1993 года. Косвенным образом роль Православной Церкви, без прямого упоминания о ней, затронута уже в преамбуле Основного закона, в которой выражена мысль о том, что «многонациональный народ Российской Федерации» принимает Конституцию, «чтя память предков» и «возрождая суверенную государственность России», тем самым декларируется преемственность новой России по отношению к той России, в которой Православная Церковь, как известно, пользовалась исключительно высоким статусом.