Семейное право России с 1926 по 1969 год

    Семейное  право России с 1926 по 1969 год

    Новые социально-экономические условия  потребовали разработки нового семейного  кодекса, который был принят 19 ноября 1926 года и введен в действие, с 1 января 1927 года.

    Основные  новеллы Кодекса  законов о браке, семье и опеке 1926 года:

    - кодекс предусматривал возможность  признания юридической силы за  фактическими брачными отношениями;

    - режим раздельности супружеского  имущества был заменен на режим  общности;

    - наряду с судебным был предусмотрен  регистрационный порядок установления отцовства в загсе (по заявлению матери с последующим извещением лица, записанного отцом, если в течение года он не оспаривал отцовство в суде, то в дальнейшем право на опровержение отцовства утрачивалось);

    - был установлен единый брачный  возраст для мужчин и женщин - 18 лет;

    - было ограничено одним годом  после расторжения брака право  на получение содержания нетрудоспособного  нуждающегося супруга;

    - из кодекса был исключен институт  признания брака недействительным;

    - был отменен судебный порядок расторжения брака. Брак расторгался только в загсе, причем участие второго супруга было не обязательно, он лишь извещался о разводе;

    - был восстановлен институт усыновления.

    Важным  законодательным актом в истории  семейного права рассматриваемого периода был Указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 года «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, усилении охраны материнства и детства, об установлении почетного звания «Мать-героиня» и учреждении ордена «Материнская слава» и медали «Медаль материнства».

    Основные  изменения, внесенные названным  указом в семейное законодательство, состояли в следующем:

    - вновь юридическая сила признавалась  лишь за браком, зарегистрированным  в загсе;

    - было отменено правило об установлении отцовства в отношении детей, рожденных вне брака;

    - была усложнена процедура развода:  суд первой инстанции лишь  принимал меры к примирению  супругов, в случае не примирения дело по существу рассматривал суд второй инстанции.

    “В целях урегулирования правовых отношений вытекающих из брака, семьи и опеки на основе нового революционного быта, для обеспечения интересов матери и особенно детей и уравнения супругов в имущественном отношении и в отношении воспитания детей” ВЦИК своим постановлением от 19 ноября 1926 г. утвердил и ввел в действие с 1 января 1927 г. новый - второй по счёту Кодекс законов о браке, семье и опеке. От прежнего этот кодекс отличался большим объёмом в связи с расширением ранее действовавших правовых норм и введением новых, Разделу о браке предшествовали общие положения, которые остались неизменными (“только зарегистрированный брак порождает права и обязанности супругов”), но вместе с тем появилось положение, определяющее цели регистрации брака - в интересах государственных и общественных, ради охраны личных и имущественных прав и интересов супругов и детей. Причем регистрация брака рассматривалась как бесспорное доказательство наличия брака, а документы, удостоверяющие факт совершения брака по религиозным обрядам, как правило, никакого юридического значения не имела. Но лица, состоящие в брачных отношениях, не зарегистрированных в установленном порядке, были вправе во всякое время оформить свои отношения путем регистрации с указанием срока фактической совместной жизни.

    Брачный возраст по кодексу 1927 г. был одинаковым для мужчин и женщин- 18 лет. Но для женщин он мог быть снижен - не более, чем на один год. Что касается безусловных запретов к браку, то они оставались прежними. То  можно сказать относительно личных прав супругов.

    Коренная  ломка сложившихся веками семейных традиций, в числе которых были и освещенные церковью, сказалась  на положении женщин в семье. Особенно там, где она, будучи религиозной, не оформляла свой брак в установленном государством порядке. Немалое значение в ухудшении ее положения сыграла “лёгкость” почти протокольного оформления брака, его прекращения разводом, а также внедрявшаяся в сознание самых широких масс населения ложно понимаемая свобода в личной жизни. Вот почему, стремясь защитить женщину, почему-либо не оформившую в органах записи актов гражданского состояния свой брак, Семейный Кодекс узаконил понятие “незарегистрированный брак”. Согласно ст. 11, правила, определяющие имущественные права супругов, распространялись и на имущество лиц, фактически состоящих в брачных отношениях, “хотя бы и незарегистрированных, если эти лица взаимно признают друг друга супругами или же если брачные отношения между ними установлены судом по признакам фактической обстановки жизни”.

    Простота  прекращения брака путём его расторжения отразилась в ст. 18, где сказано: “При жизни супругов брак может быть прекращен как по обоюдному согласию супругов, так и по одностороннему желанию кого-либо из них”.

    Права и обязанности лиц, состоящих  в родстве, были регламентированы в  специальном разделе кодекса, озаглавленном “о взаимоотношениях детей, родителей и других лиц, состоящих в родстве”. Здесь повторялись правила, касающиеся установления отцовства. Согласно ст. 28 кодекса в редакции того времени, матерям в целях защиты интересов ребенка предоставлялось право в период беременности и после его рождения подать заявление об отце ребенка в местный орган записей актов гражданского состояния по своему месту жительства с указанием имени, отчества, фамилии и местожительства отца ребенка. Орган записи актов гражданского состояния извещал его об этом. Если в течение одного месяца со дня извещения от него не поступало возражение, он записывался отцом. Но в течение одного года с момента извещения лицо, записанное в качестве отца, могло возбудить спор против матери ребенка о неправильности её заявления. Кроме того, с заявлением об установлении отцовства после рождения ребенка его мать имела право обратиться в суд. Если суд признавал, что отцом ребенка является лицо, указанное в заявлении, он выносил об этом постановление и налагал на отца обязанность участвовать в расходах, связанных с беременностью, родами, рождением и содержанием ребенка, а равно и его матери в течение ее беременности и шестимесячного срока после родов. Если же суд при рассмотрении вопроса об отцовстве устанавливал, что мать ребенка в период зачатия была в половых сношениях, кроме “указанного матерью в качестве отца ребенка, с другими лицами”, то суд выносил решение о признании одного из них отцом и возлагал на него все обязанности, предусмотренные кодексом.

    К состоящим в родстве лицам, обладающим правами и обязанностями, кодекс 1927 г. относил, прежде всего, родителей. Но теперь их права осуществлялись исключительно в интересах детей (ст. 33).

    Семейный  Кодекс 1927 г. сохранял в принципе прежними правила относительно осуществления  родительских прав и обязанностей. Но о лишении родительских прав по суду упоминалось как бы вскользь, тогда как отобранию ребенка у родителей уделялось значительно больше внимания. Примечательно также, что этот кодекс оставлял мало места для правил, регулирующих алиментные отношения. Так, согласно ст. 48 размер выдаваемого родителями на содержание ребенка определялся в зависимости от их материального положения.

    Особое  место Семейный Кодекс 1927 г. уделял имущественным правам и обязанностям опекунов и попечителей. Перечислению сделок, которые им разрешались заключать, сопутствовал перечень того, что опекуну (попечителю) делать нельзя. И, наконец, как и раньше, без внимания не осталось производство дел по опеке и попечительству, определяющие его правила даже чисто технического характера были подняты на уровень закона.

    Кодекс  законов о браке, семье и опеке РСФСР 1927 г. сохранял прежние, он не просто их повторял, а уточнял и дополнял так, как того требовало время, сообразно тому видению правовой проблемы, которое сформировалось в те же годы. Женщина теперь могла вступить в брак, будучи не только более зрелой физически, но и способной самостоятельно распоряжаться своими правами, Ради охраны её имущественных интересов впервые признавались при определённых условиях так называемые фактические браки. Во главу решений всех семейно-правовых проблем были поставлены интересы ребенка.

    Подобного рода нововведения были объяснимы. Естественно, их перечень казался тогда и исчерпывающим. Но обычно любой кодекс, в том  числе и семейный, регулирует уже  сложившиеся отношения, направляет их по заданному государством курсу и далеко не всегда и во всем может быть рассчитан на перспективу. Вместе с тем со временем стали обнаруживаться проблемы в законодательстве, несовершенство действующих норм, возникали различного рода проблемы в правоприменительной практике. Поэтому Семейный Кодекс 1927 г. начал претерпевать изменения. Постановление ЦИК и СНК СССР от 27 июня 1936 г. “О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многодетным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усиление уголовной ответственности за неплатежи алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах” в целях борьбы с легкомысленным отношением к семье и семейным обязанностям был установлен личный вызов в органы записи актов гражданского состояния обоих разводящихся супругов с обязательной отметкой о разводе в их паспорте. Кроме того, была повышена оплата регистрации разводов.

    В проекте нового Кодекса законов  о браке, семье и опеке РСФСР 1926 г. содержалось правило о признании регистрации брака факультативной, о признании правовой силы и за внебрачным сожительством.

    Основными аргументами в пользу этого нововведения назывались, во-первых, большое число  подобных браков (по данным Народного  комиссариата юстиции, их количество к 1926 г. составляло примерно 7 % от общего числа браков и имело тенденцию к росту); во-вторых, то, что непризнание их правового значения больно ударяло по интересам женщины, остававшейся еще материально зависимой от мужчины. «Признание правовой силы за фактическими брачными отношениями пресекало возможность злоупотребления материальной зависимостью женщины… классово-чуждым элементам... а также несознательным личностям из числа трудящихся, которые еще не отрешились от узкомещанских, мелкособственнических взглядов на отношение к женщине». Доводы тех, кто высказался против проекта и считал его шагом к разрушению семьи, а «уравнение зарегистрированных и незарегистрированных браков, направленное как будто в пользу женщины, на деле обращенным против нее», не были приняты во внимание.

    И все же при обсуждении проекта 60 % собраний сельских жителей и часть  городских высказались за сохранение обязательной регистрации брака. Ряд  советских республик, например, Узбекистан, Азербайджан, Туркмения, Таджикистан, отказались от включения аналогичных правил в свое семейное законодательство.

    Тем не менее, с принятием КЗоБСО РСФСР  регистрация брака сохранялась  «как в интересах государственных  и общественных, так и с целью  облегчить охрану личных и имущественных прав и интересов супругов и детей». «Фактические брачные отношения» в полной мере не были приравнены к браку. Для того чтобы влечь за собой юридические последствия, в частности, применение при разделе нажитого имущества правил об общей совместной собственности, этот факт согласно ст.12 КЗоБСО должен был подтверждаться в суде на основе следующих доказательственных фактов: совместного жительства, наличия при этом сожительстве общего хозяйства и выявление супружеских отношений перед третьими лицами, в личной переписке и других документах; также в зависимости от этих обстоятельств учитывалась взаимная материальная поддержка, совместное воспитание детей и пр. По определению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР от 10 декабря 1939 г., «отсутствие этих доказательств во взаимоотношениях между мужчиной и женщиной свидетельствует о наличии между ними не брачных отношений, а случайной связи, которая не охранялась законом и наличие которой не влекло за собой никаких правовых последствий».

    Согласно редакции ст. 7 и 8 КЗоБСО узаконенные сожители в отличие от супругов не имели права носить общую фамилию, претендовать на изменение гражданства в упрощенном порядке. Однако судебная практика уравняла их с супругами в наследственных правах. Пенсионное и страховое законодательство признавали за незарегистрированным супругом право на пенсию и пособия.

    Возникали и проблемы: так, судебная практика стала сталкиваться с семейными  и наследственными спорами, когда  без юридического прекращения зарегистрированного  брака или, не состоя в зарегистрированном браке вовсе, один из супругов (сожителей) длительное время состоял в фактических брачных отношениях с другим или другими лицами (последовательно или даже одновременно). Государство фактически потеряло критерии для определения тех семейных союзов, которые могли получать правовую защиту, поскольку и незарегистрированное сожительство в соответствии с законом вправе было рассчитывать на нее.

    Поэтому Верховному Суду приходилось неоднократно высказываться по данному поводу, причем его разъяснения носили противоречивый характер. Так, с одной стороны, было признано, что отсутствие регистрации прекращения прежнего зарегистрированного брака не должно служить препятствием для признания фактических брачных отношений с другим лицом со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями, так как формальное существование не расторгнутого брака не может иметь значения, стороны могли бы оформить свои фактические отношения во всякое время, зарегистрировав прекращение первого брака. С другой стороны, определениями Верховного Суда РСФСР № 32927, 31325 и постановлениями Президиума Верховного Суда РСФСР от 16/17 сентября 1935 г. спустя почти десятилетие было указано, что суды не вправе допускать одновременного существования двух браков, признавать юридическое значение за фактическими брачными отношениями при одновременном существовании зарегистрированного брака. В этих случаях первый брак должен быть расторгнут, а органам ЗАГС предписывалось зарегистрировать его прекращение.