Влияние московского Успенского собора на русское зодчество XV-XVI вв

         При реставрации в 1913 году при вскрытии пола в алтарной части обнаружили склеп, который был сочтен гробницей Юрия Даниловича. При раскопках внутри и вокруг современного Успенского собора было обнаружено большое количество могил, как богатых, так и бедных, самые ранние из которых относятся к XII веку. Самые богатые могилы находятся под центральной частью современного собора, так что вполне возможно, что в XII веке на этом месте уже стоял деревянный собор.

            Идею строительства нового собора  брату Юрия Ивану Калите подал митрополит Петр. Собор торжественно заложили 4 августа 1326 года. В северной части собора Петр собственноручно устроил себе гробницу. Успенский собор Калиты стоял на самой высокой точке Кремлевского холма и получил прозвание "что в Маковце".

            Простояв около 150 лет, белокаменный  собор Калиты обветшал. От пожаров  белый камень обгорал и крошился, стены становились непрочными. После  очередного пожара летом 1470 года  собор практически развалился, и решено было строить новый. Этот собор заложил митрополит Филипп весной 1472 года. Строить собор пригласили мастеров Кривцова и Мышкина, о которых ничего, кроме фамилий, неизвестно. Филипп распорядился строить новый собор по образцу Владимирского Успенского собора, но крупнее его.

    Мастера довольно точно повторили форму Владимирского собора, он должен был иметь пять нефов, пять глав и хоры. Длина собора с требуемой прибавкой в 1,5 сажени составляла примерно 40 м, ширина - 34 м и высота - около 35 м. Когда стены нового собора поднялись на высоту человеческого роста, в них были сделаны ниши и туда были помещены мощи московских святителей - Петра, Киприана, Фотия и Ионы. Возле гробницы Петра в алтаре строящегося здания поставили временную деревянную     Успенскую церковь, чтобы не прекращать службы. Именно в этой временной церкви 12 ноября 1473 г. произошло венчание московского великого князя Ивана III с византийской принцессой Софьей Палеолог. Весной 1474 года стены были готовы и мастера начали выкладывать своды, когда обрушилась вся северо-западная часть собора. Причиной обрушения летописи называют "трус" - землетрясение. Иван III пригласил в качестве экспертов псковских мастеров, которые причиной разрушения назвали "неклеевитую" известь. При раскопках во второй половине XX века на поверхности кладки столбов были обнаружены подтеки, что подтверждает жидкую консистенцию известкового раствора, применявшегося Кривцовым и Мышкиным .²⁾  И все-таки причина аварии глубже – более двух столетий на Руси не строили монументальных пятиглавых храмов. Пожалуй, отсутствие должного опыта и внесло свои коррективы в расчеты московских строителей.

         Когда рухнул  Успенский собор,  возводившийся мастерами Мышкиным  и Кривцовым, а псковские мастера  отказались возобновить постройку, стало ясно: мастер нужен со стороны. 
 
 
 

      _______________________   

    ¹⁾ Скворцов Н.А. Археология и топография Москвы. М., 1913, с. 197 цит. по Бусева-Давыдова., С. 16. 

    ²⁾ Федоров В.И. Успенский собор: исследование и проблемы сохранения памятника., С. 57 

      § 3.  Мастер из Болоньи 

        Длинна череда архитекторов – иноземцев, нашедших вторую родину в нашей стране, вложивших знание, мастерство, силы в развитие российской архитектуры. Аристотель был первым.

         Твердо можно утверждать одно, что Аристотель сын Фьораванти до Ридолфо, родился около 1415г., семья его принадлежала к категории лучших граждан Болоньи, строительное мастерство было в ней наследственным.

        Аристотель был от рождения  в привилегированной позиции:  всем видам строительного мастерства  мог обучаться не только  у  отца, но и у дяди, тоже видного болонского строителя – тем самым, пройдя полную профессиональную подготовку, не покидая круга семьи. Впрочем, юноша и мог обучаться у лучших мастеров города, с которыми семья была связана давними и тесными отношениями.¹⁾

       Вряд ли можно сомневаться в том, что при столь благоприятных условиях молодой человек уже под 1436 г. являлся соавтором установки колоколов на башнях, выпрямлял колокольни, прокладывал каналы, проектировал и строил храмы, крепости, мосты.

       Фьораванти принадлежит истории  Италии и истории России в равной мере. Он, человек на перекрестке истории, всегда будет интересен. Аристотель – инженер, он художник лишь постольку, поскольку инженер не мог быть художником. Время знало больше военного инженера, поэтому его позиция была несколько устойчивее, чем скульптора или живописца. Но и мера самосознания инженера была меньше. Он может решать совершенно новые задачи, но счесть себя творцом нового для него еще невозможно.

          Встреча двух типов сознания: в одном отпечаталась многовековая бюргерская правовой независимости, в другом – феодальная культура абсолютного повиновения. Встреча состоялась и – свидетель Успенский собор – оказалась плодотворной и потому история Фьораванти, первого из «фрязей» строителя в Москве, остается нелегкой для понимания. 
 
 

    § 4. Архитектурное своеобразие Успенского собора А.Фьораванти.

      Архитектурные особенности  храма.

                                                                                                 «Бысть же та церковь чюдна велми

                                                                                                   Величеством, и высотою, 

                                                                                                   И светлостью, и звонностию,

                                                                                                   И пространством…»

                                                                                                 (Автор Воскресенской летописи) 

       26 Марта 1474г. в день празднования Пасхи русское посольство вместе с Аристотелем прибыло в Москву. Итальянский архитектор не стал восстанавливать обрушившийся храм. Подкопанные стены были подожжены и разрушены.

        Архитектура Успенского собора довольно необычна для русского зодчества. В плане это шестистолпный пятиглавый собор. Строгий мерный ритм расстановки столбов отразился во всем композиционном строе здания, проникнутом беспримерной для русского зодчества математичностью построения. Вместо привычной крестово-купольной системы, когда центральные членения храма перекрываются сводами, образующими в плане крест, причем обычно центральные членения шире боковых, здесь одинаковые квадратные клеточки-ячейки плана перекрыты одинаковыми же крестовыми сводами (в плане ребра такого свода образуют крест). Четыре столба собора круглые, два восточных - квадратные. Квадратные столбы и примкнувшая к ним алтарная преграда обособляют внутри восточную часть собора. 

    ^{________________________________________}

    ¹⁾ Глазычев В.Л, Земцов С.М., «Аристотель Фьораванти», М., 1985г., С.4 

         Специфика места привела к  тому, что восточный фасад Успенского собора приобрел сразу же весьма важную роль – мимо него, с севера на юг, проходила дорога, соединявшая Никольские ворота с Боровицкими. Всю первую половину дня восточный фасад храма был ярко освещен боковым солнечным светом. Одного взгляда на фасад достаточно, чтобы убедиться с каким вниманием Фьораванти подошел к задаче. Сделано все, чтобы зрительно «снять» поапсидное членение. Взгляд воспринимает в первую очередь сильную «колоннаду», которая зрительно уплощает малые апсиды и за счет своей равномерности ослабляет вынос центральной. Наконец, при взгляде снизу на первый план выступает третий ритм – пирамидальный отступ масс.

         Совершенно необычна роль южного  фасада – боковой относительно  внутренней структуры храма, он, несомненно, главный по ситуации. Особенно в сопоставлении с восточным очевидно, что Фьораванти трактовал южный фасад, выходящий на площадь, как основной – изначально и последовательно. Асимметрия фасада воспринимается слабо, так как архитектор сделал все, чтобы зрительно «снять» ее совершенно. Очень плотно сидящие рядом три главы на трех барабанах задают зрительную ось. Начав с утверждения оси, Фьораванти ограниченными пластическими средствами осуществляет своего рода нагнетание центральной роли входной группы. Ощутимо оживляя статичные формы собора мощное сдвинутое к абсидам пятиглавие с выделяющейся своими размерами центральной главой. Однако именно здесь особенно ярко проявляются некоторые противоречия между формами и конструкцией в постройке Фьораванти. Во-первых, сдвигая главы к алтарю, русские строители умело уравновешивали композицию храма за счет откровенного вынесения из основного объема полуцилиндров апсид. Во-вторых,  стремление к увеличению подкупольного пространства вело к значительному расширению центрального нефа, поэтому и выделялись размеры среднего барабана. В Успенском же соборе центральный барабан господствует над угловым, но размер находящегося под ним нефа ничем не отличается от остальных.

          На решении аркатурно – колончатого пояса необходимо остановиться особо. Пропорции его элементов соответствуют пропорциям аркатур Дмитровского собора во Владимире и храма Покрова на Нерли, несколько отличаясь от элементов владимирского Успенского собора и замка в Боголюбове. Сопоставление сходных деталей показывает, что зодчий существенно переосмысляет роль аркатурного пояса, игнорируя свойственное владимирским постройкам сочетание «эллинского» энтазиса с несколько «мавританским» характером арочек и в целом чрезвычайно упростив деталировку.

         Наиболее значительных и ярких  успехов Фьораванти достиг в  организации внутреннего пространства  храма. И хотя церкви подобного  «зального» типа, распространенные в романской и готической архитектуре, на Руси известны не были, русские по достоинству оценили оригинальное решение интерьера. Зодчий отказался от традиционных для русских храмов хор, размеренной расстановки столбов, не предусматривавшей расширение подкупольного квадрата в ущерб другим частям интерьера. Невысокая алтарная преграда и соединенный с ней первоначальный иконостас делили зал на две части, что нисколько не препятствовало ощущению единства внутреннего пространства.

        Но нельзя не отметить, что данный собор, несмотря на силу «ренессансного» новаторства Фьораванти, все же отвечает признакам русского храма, что, надо полагать, было непременным условием заказчика. Как и в Успенском соборе во Владимире, у кремлевского пять глав, позакомарное покрытие основного объема, пять абсид, аналогичные порталы и окна. 
 
 
 
 
 
 

                    Глава 2. Сравнительный анализ Успенского собора                                                                                                   

                                               и других сооружений на Руси 

      § 1. Успенский собор в Ростове  

    Построенный в начале XVI века Успенский собор  − поистине великолепное здание, достойное  быть центральным собором Ростова, одного из главных городов средневековой Руси. Его архитектура находится под явным влиянием Успенского собора Московского Кремля − вероятно, зодчие, строившие собор, бывали в Москве и внимательно изучали столичный храм. Мощные стены ростовского Успенского собора разделены лопатками на три прясла с запада и четыре − с севера и юга. Все прясла завершаются килевидными закомарами. Очень хороши апсиды храма − они украшены колонками, придающими им устремленность вверх. По горизонтали собор опоясан красивым узорчатым аркатурно-колончатым поясом между нижним и верхним рядами окон, что также  несомненно является сходством с собором Московского кремля. Венчают собор пять мощных глав на световых барабанах. Первоначально главы были несколько иными (возможно, шлемовидными), а в XVIII веке их заменили на нынешние луковичные, крытые лемехом.    Внутри собор выглядит очень высоким, с повышенными арками.

    Мощное  пятиглавие венчает величественный объем собора, крытый по килевидным закомарам. Внутреннюю шестистолпную  конструкцию здания на фасадах выявляют пилястры довольно большого выноса. А многочисленные декоративные элементы, такие как: аркатурно-колончатые пояса, горизонтальные тяги филенки,- придают облику храма особую пластическую выразительность.

    Ростовский  кафедральный Успенский собор - это  огромный каменный ларец, в котором хранятся святые мощи угодников Божиих, просиявших в Ростове в течение многих веков. Это и гробница апостола Ростовской земли - святителя Леонтия, основавшего здесь христианство, и мощи святителя Исайи, преемника святителя Леонтия, и святые мощи святителя Игнатия чудотворца.