Убийство матерью новорожденного ребенка

Отвечая на второй вопрос, следует заметить, что практически все исследователи, касавшиеся ответственности соисполнителей убийства матерью новорожденного ребенка, ограничиваются констатацией того, что соисполнители в этом случае должны нести ответственность по ст. 105 УК РФ. Эта общая рекомендация не может удовлетворить потребности практики.

По нашему мнению, действия соисполнителей убийства матерью новорожденного ребенка необходимо квалифицировать по п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии.

Применять в этом случае ч. 1 ст. 105 УК РФ не следует, так как в действиях виновных имеются признаки более опасного преступления.

В соответствии с п. 7 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 № 1 по п. “в” ч. 2 ст. 105 (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии) надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, не способному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, осознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.

В соответствии с указанным Постановлением убийство малолетнего ребенка, если это не убийство матерью новорожденного, должно быть квалифицировано по п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ.

2. Мать — исполнитель, другие — соучастники.

В этом случае действия матери при наличии всех признаков состава должны квалифицироваться по ст. 106 УК РФ.

Что касается иных соучастников детоубийства, то квалификация их действий, на наш взгляд, зависит от конкретных обстоятельств дела.

Так, М. Д. Шаргородский предлагал установить за пособничество детоубийству и подстрекательство к нему ответственность как за квалифицированное убийство, вне зависимости от смягчения ответственности для матери ввиду наличия субъективных обстоятельств[98].

Т. В. Кондрашова предлагает действия иных лиц квалифицировать в зависимости от той роли, которую они играли при совершении преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, — по ст. 105 УК РФ со ссылкой на ст. 33 УК РФ или без таковой[99].

Представляется, что данная рекомендация также является не полной, ибо непонятно, по какой части ст. 105 УК должны квалифицироваться действия соучастников детоубийства. На наш взгляд, в формуле обвинения соучастников всегда должен присутствовать п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Например, если муж женщины выступил подстрекателем детоубийства, а само убийство совершила мать ребенка, то муж должен отвечать за соучастие в убийстве лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. То есть, его действия должны быть квалифицированы по ст. 33 и п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ.

3. Мать — соучастник, другие — исполнители преступления.

Нередки ситуации, когда женщина во время родов или после них не в состоянии что-либо сделать и по просьбе матери убийство новорожденного выполняют другие лица, например отец ребенка.

Сложность в данной ситуации вызывает квалификация действий матери. Муж женщины, как мы уже установили, будет отвечать по п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ. А за что будет отвечать мать — за соучастие в убийстве, предусмотренном п. “в” ч. 2 ст. 105, или за соучастие в убийстве, предусмотренном ст. 106 УК РФ, поскольку она является субъектом данного преступления? А может быть вообще как-то иначе?

Представляется, что мать погибшего ребенка не может отвечать за соучастие в убийстве, предусмотренном п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ. При таком подходе получается, что за причинение смерти ребенку собственноручно она отвечает по привилегированному составу, а в случае причинения смерти чужими руками — по квалифицированному.

Не может она отвечать и за соучастие в преступлении, преду-смотренном ст. 106 УК РФ, поскольку, как мы уже выяснили, соучастие в данном преступлении невозможно.

Получается, что выбора варианта квалификации таких дейст­вий матери ребенка практически нет. Одно из двух — или роженица (родильница) должна отвечать по ст. 106 УК РФ или она не подлежит ответственности вообще, что недопустимо в силу неизбежности наказания за совершенные преступные действия. Поэтому роженица (родильница) в случае, когда она выступает в роли соучастника убийства ее ребенка, должна нести ответственность по ст. 106 УК РФ независимо от роли, в которой она выступала (подстрекателя, пособника или организатора).

Аналогичное решение предлагала еще в конце XIX в. Редакционная Комиссия, подготовившая проект Уголовного Уложения. Она отмечала, что если детоубийство учинено несколькими соучастниками, постановления статьи 391 будут применяться к виновной матери, каково бы ни было ее участие, т. е. была ли она физической исполнительницею, подстрекательницею или пособницею[100].

Так, проблема квалификации действий матери и отца возникла по делу супругов Н., совершивших убийство новорожденного ребенка при следующих обстоятельствах.

Супруги Н. проживали в одном из поселков Ленинградской области вместе с двумя дочерьми. После того как Галина Н. забеременела, она сообщила об этом супругу — Виктору Н. Его предложение прервать беременность она отвергла, однако на учет по беременности не встала и тщательно скрывала свою беременность от окружающих. Поскольку между супругами сложились неприязненные отношения, Галина Н. решила родить ребенка “назло” мужу.

6 января 2000 года в 12 часов Галина Н., находясь дома, родила жизнеспособного мальчика. Через некоторое время пришел муж. Галина Н. с целью из­бавления от нежеланного ребенка уговорила мужа убить его. Виктор Н. поддал­ся уговорам жены. Он взял молоток, пришел в комнату, где находилась жена и плачущий ребенок, подошел к ребенку и нанес ему по голове несколько ударов, причинив смерть. После этого супруги Н. спрятали труп новорожденного ребенка в кладовке дома. Поскольку Галине Н. стало плохо, она была доставлена в больницу, где и рассказала о случившемся врачу. Труп ребенка был обнаружен сотрудниками милиции в указанном ею месте.

Следствие квалифицировало содеянное супругами Н. следующим образом. Виктору Н. инкриминировалось умышленное причинение смерти другому че­ловеку, заведомо для него находящемкся в беспомощном состоянии, т. е. преступление, предусмотренное п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ. Галине Н. вменялось соучастие в этом преступлении в форме подстрекательства, т. е. преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 33 и п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Судебная коллегия Ленинградского областного суда не согласилась с квалификацией действий Галины Н., данной на предварительном следствии, считая ее неправильной, и квалифицировала ее действия по ч. 4 ст. 33 и ст. 106 УК РФ[101].

По нашему мнению, содеянное Галиной Н. следовало бы квалифицировать по ст. 106 УК РФ. Квалификация ее действий как соучастие в убийстве новорожденного ребенка является юридической фикцией, так как фактически Галина Н. соучаствовала в квалифицированном убийстве. Нельзя ее привлекать и к ответственности за соучастие в квалифицированном убийстве, поскольку требования закона о квалификации убийства новорожденного по привилегированному составу должны распространяться на мать новорожденного независимо от выполняемой ею роли при совершении преступления. Следовательно, наиболее правильной является квалификация действий Галины Н. по ст. 106 УК РФ.

15. Квалификация умышленного причинения смерти двум и более новорожденным

Иногда в судебной практике встречаются случаи, когда женщина рожает двух детей и обоим причиняет смерть.

Так, А., родив в подвальном помещении двух живых доношенных и жизнеспособных детей (мальчика и девочку), и, не желая обременять себя заботой по уходу за новорожденными, решила лишить их жизни. Сразу же после родов А. с целью убийства подыскала на месте преступления куски веревки, сделала две петли, которыми детей удушила[102].

Представляется, что в этом случае содеянное также подлежит квалификации по ст. 106 УК РФ, так как данная статья не содержит никаких квалифицированных видов убийства матерью новорожденного ребенка.

16. О совершенствовании конструкции
состава преступления

Большинство исследователей, даже попутно затрагивающие состав преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, предлагают так или иначе изменить конструкцию состава, высказывая при этом самые разные соображения.

Что же вызывает наибольшие нарекания ученых и каковы наиболее часто встречаемые предложения по изменению диспозиции статьи, предусматривающей ответственность за убийство матерью новорожденного?

М. Д. Шаргородский сделал следующие выводы относительно состава детоубийства:

“1. Сохранить в Уголовном кодексе детоубийство как более тяжко наказуемый случай убийства.

2. Выделить из состава детоубийства случаи, когда оно совершено матерью во время или непосредственно после родов, с установлением только в этом случае более мягкого наказания.

3. Установить за пособничество детоубийству или подстрекательство к нему ответственность как за квалифицированное убийство, вне зависимости от смягчения ответственности для матери ввиду наличия субъективных обстоятельств”[103].

А. Н. Красиков высказался, исходя из описания в медицинской литературе состояния женщины в период родов и сразу же после них, об исключении уголовной ответственности за преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ. Кроме того, он считает: “Роженицу, убившую своего ребенка, “наказывает” уже сама природа, то есть объективные негативные обстоятельства, которые выше ее сил, а государство вдобавок предлагает считать ее преступницей и наказывать лишением свободы”[104].

С данным решением категорически не согласна Т. В. Кондрашова, которая полагает, что вопрос об уголовной ответственности женщины должен решаться исходя из наличия (отсутствия) вменяемости во время совершения преступления[105]. При этом она, как и А. Н. Красиков[106], считает целесообразным изменить диспозицию и название ст. 106 УК РФ, заменив слово “матерью” на слово “роженицей (родильницей)”[107], что представляется, носит чисто редакционный характер.

С. В. Милюков предлагает следующую редакцию ст. 106 УК РФ:

“1. Убийство матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости,—

наказывается лишением свободы на срок до трех лет.

2. То же деяние, совершенное впервые в условиях психотравмирующей ситуации,—

наказывается лишением свободы на срок до шести лет”[108].

На наш взгляд, отрицательным в данном предложении является то, что автор вообще отказывается от понятия “убийство во время или сразу же после родов”, хотя и дифференцирует ответственность в двух других ситуациях, предусмотренных в действующей редакции статьи. Впрочем, С. Ф. Милюков достаточно последователен в своей позиции, считая, что законодатель напрасно предусмотрел в УК РФ привилегированный состав за убийство во время или сразу же после родов[109].

Р. Шарапов предлагает ст. 106 УК РФ сформулировать следующим образом:

“Статья 106. Убийство матерью ребенка

Убийство роженицей ребенка во время его рождения или в последовый период, а равно убийство родильницей новорожденного ребенка сразу же после родов, в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости ...”[110].

Автор употребляет в предлагаемой диспозиции закона понятия “роженица” и “родильница”, а также предлагает заменить понятие “роды” словами “рождение или последовый период”, что также представляет собой редакционное уточнение и не затрагивает сущности состава.

На наш взгляд, в диспозиции закона обязательно следует отразить, что убийство во время или сразу же после родов считается привилегированным составом только в том случае, когда оно совершается роженицей (родильницей) в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, или в условиях психотравмирующей ситуации. Это главное, принципиальное изменение, потому что оно касается основания выделения привилегированного состава.

Большинство исследователей, как было сказано выше, сходятся во мнении, что основанием выделения состава детоубийства может быть только не совсем нормальное состояние роженицы. Действующая редакция закона представляется крайне неудачной прежде всего потому, что она, во-первых, ничего не говорит о психическом состоянии роженицы во время или сразу же после родов, а во-вторых, потому, что она неоправданно широко раздвигает рамки состава преступления. В изученной нами литературе за достаточно большой промежуток времени не встречается предложений о столь широких рамках состава детоубийства. Почему законодатель пошел по этому пути, остается только гадать.

Во всяком случае, законодательный опыт других стран, где данный состав существует достаточно давно, не дает оснований для таких неадекватных решений.

Например, УК Украины в ст. 96 предусматривает наказание за убийство матерью своего новорожденного ребенка во время родов или тотчас после родов в виде лишения свободы на срок до трех лет.

Поэтому, учитывая выводы, сделанные нами выше (по ходу исследования) мы предлагаем следующую редакцию ст. 106 УК РФ:

“Убийство роженицей (родильницей) своего ребенка.

Убийство роженицей (родильницей) своего ребенка при сроке беременности более 22 недель, до, во время или сразу же после родов в случаях, когда преступление совершено или в условиях психотравмирующей ситуации, или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости,—