Уголовно-правовая характеристика геноцида

Однако, колониализм, исторически  всегда был вызван освоением новой  территории, которое сопровождалось изгнанием либо порабощением населения, занимавшего ту или иную территорию. При этом политика полного истребления чаще считалась бесполезной и бессмысленной, т.к. уничтожая источник рабского труда, колонизатор подрывал собственную экономику. Более того, нередко подобное освоение новой территории носило характер "колониальных войн". Безусловно, во время колониальных войн могли иметь место и факты геноцида, но их стоит отдельно рассматривать и не отождествлять с общей политикой колониализма, которая в свою очередь, является отдельным, отличным от геноцида составом международного преступления о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 года.

Если историческим истоком  геноцида можно назвать национализм  и расизм, то позднее геноцид стал совершаться на почве официальной политической доктрины.

Идея нацизма (которую  нередко ее сторонники именуют идеей "национального единства") требует  принесения в жертву национального  меньшинства, а торжество политической тоталитарной идеологии - уничтожения  других партий. Будь то националистическая или тоталитарная политическая система, любая из них исходит из одного и того же мировоззрения: притязания на владение абсолютной истиной и отрицания всякого инакомыслия. Ограничить концепцию геноцида расизмом и национализмом - значит замолчать убийства во имя идеологии тоталитаризма.⁵

Сталин породил многообразие массовых убийств, умножая категории  жертв в зависимости от требований идеологии режима. Но защитникам советского строя несложно было исключить возможные  обвинения в геноциде. Примеры сталинского режима демонстрируют шаткость и уязвимость концепции геноцида, не дающей оснований покарать виновных в преступлениях против прав человека, которые формально не укладываются в рамки преступления геноцида, подпадающего под юрисдикцию международного права.

На протяжении четырех  периодов сталинского террора массовое истребление людей демонстрировало  черты геноцида.

В 1929-1930 гг. от 5 до 15 (по разным оценкам) миллионов крестьян были названы  кулаками. Это клеймо причисляло их к классу мелкобуржуазных собственников и противников коллективизации. Имущество их было экспроприировано, сотни тысяч уничтожены сразу, остальные сосланы с семьями в Сибирь. Тех, кто не погиб в пути, погубил холод и голод в ссылке.

Насильственная коллективизация  привела к падению сельскохозяйственного производства, партии приходилось восполнять это реквизициями. На Украине, где коллективизацию восприняли особенно отрицательно, государство наложило непомерные, не соответствующие урожаю нормы сдачи зерна. В результате это усугубило голод, вызванный неурожаем в ряде областей в 1932 г., который продолжался до жатвы 1933 г. Голод поддерживался блокадой: территории подверглись изоляции, оттуда не поступало никакой информации, дороги, по которым крестьяне пытались добраться до городов, были перекрыты. Число жертв составило около 5 млн. человек.

Большая чистка 1937-1938 гг. вначале затронула центральные  партийные органы, затем распространилась на все республики, обрушилась на все  слои общества. Репрессиям подверглись  почти все командиры дивизий и бригад, все командиры корпусов и командующие войсками военных округов, большинство политработников корпусов, дивизий и бригад, около половины командиров полков. Из 733 человек высшего командно-политического состава Вооруженных Сил (от комбрига до маршала) погибло 579. За два года страна потеряла больше коммунистов, чем в период революции и Гражданской войны. Было арестовано 4-5 млн. человек, каждый десятый из них расстрелян.

В 1943-1944 гг. целые народы Советского Союза, обвиненные в сотрудничестве с фашистами, были депортированы и лишены национальных прав. Летом 1941 г. были превентивно депортированы немцы СССР, в первую очередь немцы Поволжья, а также греки, курды, хемшины (армяне-мусульмане из турецкой части Армении, жившие на черноморском побережье Аджарии) и турки-месхетинцы. Принадлежность к данным национальным группам предполагала депортацию. За депортацией следовал ввоз на опустевшие земли переселенцев, в основном русских. Депортации подверглись также карачаевцы, калмыки, чеченцы, балкарцы, крымские татары. В целом более миллиона жителей Северного Кавказа и Крыма.

Анализируя эти четыре столь разных события советской  истории, - одно, направленное против экономического класса, другое - против социальной группы, третье - против членов политической партии, четвертое - против национальных меньшинств, - невозможно утверждать, что одно из них являлось преступлением геноцида, а другое нет.⁶

Георгий Хомизури ставил подобный вопрос в своей работе "Социальные потрясения в судьбах народов (на примере Армении)", однако, он исходил из "первоначального значения" термина "геноцид" и его ответ сводился к следующему: "После того, как Р. Лемкин ввел в употребление термин "геноцид", он стал иногда использоваться некорректно. Например, об уничтожении коммунистами шести миллионов жителей Украины в 1932-1933 годах говорят как о "геноциде украинского народа". Да, на территории Украины в 1932-1933 годах было уничтожено шесть миллионов человек без различия пола, возраста, социальной принадлежности и рода занятий, но и без различия национальной принадлежности. Уничтожались не только украинцы, но и все, кто жили на этой территории. За первые 36 лет правления коммунисты перебили половину населения бывшей Российской Империи, но перебили, не взирая на нации и этносы. Как известно, на каждую республику и область сверху спускался план по террору против населения, но против населения в целом, а не против определенных национальных групп. "Геноцид народов Северного Кавказа" во время второй мировой войны был не геноцидом, а депортацией, ибо непосредственной цели уничтожения не наблюдалось".

Полагаю, что невозможно в отношении одной и той  же преступной системы обвинить ее в одном случае и оправдать  в другом, признать, что одно действие было преступлением геноцида, а другое нет. Одинаково неправомерна гибель кулака, армянина, жителя Украины, коммуниста, татарина и чеченца. Эти жертвы, как и жертвы турецкого национализма, германского фашизма, виновны лишь в одном: они были в чем-то "иными" и самим этим создавали угрозу политической системе. Их уничтожение было спланировано и исполнено. Будь то националистическая, расистская или тоталитарная идея, ставит ли она задачи завоевания территорий, "национального единства", очищения расы или победы революции, преступление геноцида в сознании преступника оправдано этой "святой" целью.⁷

Правда, в связи с  практикой различных политический репрессий, в доктрине международного права появился еще и такой  термин как "политицид". "Политицид - это массовые убийства, направленные на политическую группу, а не этническое или какое-либо другое сообщество". В наши дни появился и такой еще термин как "этноцид". Этноцид означает "уничтожение культуры народа, а не физическое истребление самих людей". Иногда, геноцид эпохи колониализма называют этноцидом, и тем самым делается упор на разрушение культуры, а не на уничтожение людей. На мой взгляд, данный термин никоим образом не может означать "уничтожение культуры народа", потому как "этноцид", если исходить из логики термина "геноцид", подразумевает убийство этноса, что является частным случаем геноцида. Что же касается "уничтожения культуры", то есть другой термин - вандализм.

Термины "этноцид", "политицид", безусловно, имеют  право на существование. Но лишь как  частные случаи преступления геноцида. Данные термины не создают новых составов преступления. И они не должны исключать те деяние, которые они описывают из состава преступления геноцида. Нельзя также допустить, чтобы введение этих терминов оправдывало сужение о предупреждении преступления геноцида и наказания за него.

Из всех приведенных примеров обстоятельств, приводящих к геноциду, становится ясно, что первоисточник геноцида в нетерпимости одного человека к другому. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.2 Международное законодательство о геноциде

 

Основным международным нормативно-правовым актом является Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, которая была  принята Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1948 года, за день до принятия Всеобщей декларации прав человека. Вступила в силу 12 января 1961 года. В Конвенции раскрывается содержание понятия «геноцид» и устанавливается обязанность для каждого государства-участника принять законодательные и иные меры в целях предупреждения и пресечения актов геноцида, в том числе, установить эффективные меры наказания для всех лиц, независимо от их положения, совершивших геноцид.

В настоящей Конвенции  под геноцидом понимаются следующие  действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

а) убийство членов такой  группы;

b) причинение серьезных телесных  повреждений или умственного  расстройства членам такой группы;

с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;

d) меры, рассчитанные на предотвращение  деторождения в среде такой  группы;

e) насильственная передача детей  из одной человеческой группы  в другую.⁸

Наказуемы следующие деяния:

а) геноцид;

b) заговор с целью совершения геноцида;

с) прямое и публичное подстрекательство  к совершению геноцида;

d) покушение на совершение геноцида;

е) соучастие в геноциде.⁹

Согласно конвенции, лица, совершающие геноцид или какие-либо другие из перечисленных деяний, подлежат наказанию, независимо от того, являются ли они ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами.¹⁰

Лица, обвиняемые в совершении геноцида или других перечисленных деяниях, должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию в отношении сторон настоящей Конвенции, признавших юрисдикцию такого суда.

В отношении выдачи виновных, геноцид  и другие перечисленные деяния не рассматриваются как политические преступления.

В таких случаях договаривающиеся стороны обязуются осуществлять выдачу в соответствии со своим законодательством  и действующими договорами.

Кроме того, договаривающиеся стороны обязались провести необходимое законодательство, каждая в соответствии со своей конституционной процедурой, и, в частности, предусмотреть эффективные меры наказания лиц, виновных в совершении геноцида. 

В УК РФ 1996 г. впервые в качестве задачи уголовного закона было закреплено обеспечение мира и безопасности человечества. В действующем УК также впервые появилась и самостоятельная глава 34 «Преступления против мира безопасности человечества». Такие нововведения были связаны, прежде всего, с тем, что РФ является участницей многих международных конвенций, предусматривающих обязанность нашего государства «провести необходимое законодательство, в соответствии со своей конституционной процедурой, и, в частности, предусмотреть эффективные меры наказания лиц, виновных» в совершении международных преступлений, запрещенных этими конвенциями.

Несмотря на то, что СССР подписал данную Конвенцию в 1949 г., а ратифицировал в 1954 г., норма, предусматривающая ответственность за геноцид появилась только в УК РФ 1996 г. Состав этого преступления был сформулирован в статье 357 УК РФ. Сама формулировка геноцида, использованная в УК РФ, несколько отличалась от содержащейся в Конвенции. ¹¹В частности, в статье 357 УК РФ указывается, что под геноцидом понимаются «действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы как таковой путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы». Наказание за геноцид по статье 357 Уголовного Кодекса РФ состоит в лишении свободы на срок от двенадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок до двух лет, либо пожизненном лишением свободы, либо смертной казни.¹²

В начале 1990-х гг. XX в. начали свою работу трибуналы ad hoc по бывшей Югославии  и Руанде, в Уставах которых  в юрисдикцию было включено преступление геноцида. Решения этих трибуналов сыграли значительную роль в понимании признаков состава преступления геноцида.

После принятия Конвенции в 1948 г. предпринимались неоднократные попытки разработки проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. Последний проект Кодекса был разработан в 1996 г. В ст. 17 этого проекта давалось четкое определение геноцида, состоявшее из двух элементов: 1) mens геа - субъективное намерение (геноцидальный умысел), 2) actus reus - запрещенное действие (объективная сторона).¹³

С принятием Римского статута Международного уголовного суда в 1998 г. геноцид был закреплен в перечне преступных деяний, подпадающих под его юрисдикцию. Положения о геноциде Римского статута полностью воспроизводят определение, указанное в Конвенции 1948 г.

За более чем десятилетний срок действия УК РФ в судебной практике РФ нет ни одного приговора по статье 357 УК РФ. В то же время Прокуратура РФ в обвинительном заключении в отношении Р. Гайчаева и Р. Халидова, уроженцев Чеченской республики, указывала на наличие в их деяниях признаков состава геноцида. Думаю, в этом случае стоит уточнить подробности этого дела.  
«Уроженцы чеченской станицы Шелковская Рамзес Гайчаев и Рустам Халидов вместе со своими земляками, братьями Ризваном и Харатом Магомадовыми и неким Эпсировым, занимаюсь разбоем с 1997 года. В качестве жертв они выбирали русских, проживающих в соседней станице Червленной: чеченцев не трогали, опасаясь кровной мести. Бандиты врывались в дом, расправлялись с его обитателями, не щадя ни стариков, ни детей, и забирали ценности. Преступления совершались с изощренной жестокостью. Например, напав на семью Земляковых, бандиты изнасиловали жену на глазах ее мужа и 10-летнего сына, затем зарубили ее топором, мужа задушили, а мальчика перед смертью жестоко истязали. Сотрудники местного отделения шариатской безопасности обратили внимание на банду только после ее прокола, когда преступники изнасиловали и убили пожилую чеченку. Тогда удалось задержать только Рамзеса Гайчаева, но боевики отпустили его вместе с другими заключенными, когда федеральные войска вошли в Грозный. Вскоре об убийствах в Червленной стало известно Генпрокуратуре России. Бандитов объявили в розыск. Преступников Гайчаева и Халидова задержали в прошлом году, и уже в декабре в отношении них начался процесс на постоянной сессии Ставропольского краевого суда в Пятигорске. На этом процессе впервые в практике российского правосудия была использована, кроме прочих, статья 357 УК о геноциде (в отношении русского населения Чечни). Но обвинение по этой статье не прошло: поскольку геноцид входит в главу о преступлениях против мира и безопасности человечества, суд посчитал, что эти формулировки к делу неприменимы, а преступления носили локальный характер. Органы же предварительного расследования рассматривали все содеянное подсудимыми как один из эпизодов той кампании против русскоязычного населения Чечни, которая была начата в 1992 году. Так или иначе, гособвинение приговором было удовлетворено: Рамзес Гайчаев получил пожизненное заключение, а Рустам Халидов десять лет лишения свободы.»¹⁴