Личность преступника

         Четвертой группой охватываются социально значимые биофизиологические признаки личности: состояние здоровья, особенности физической конституции и др.

           Такая особенность, как врожденный физический дефект, сама по себе не может служить детерминантом формирования личности преступника, но несет в себе определенный психотравмирующий потенциал и соседствует у ряда лиц, совершивших преступление, с такими чертами, как замкнутость, обидчивость, агрессивность, злобность, зависливость, жестокость, существенно осложняющими межличностные отношения такого человека, усиливающими антиобщественную направленность личности.⁶

           Таким образом, рассмотрев структуру  личности преступника, ее признаки и их группы (блоки), следует отметить следующее. Представления, полученные в процессе анализа понятия личности преступника и ее структуры позволяют говорить о личности преступника как определенном социальном типе, существующем наряду с типом законопослушного человека.

           Криминологическое изучение личности  преступника посредством анализа  ее структуры дает ключ к  пониманию процессов мотивации  и механизма преступного поведения,  прогностическим выводам о возможном  будущем поведении личности и даже о развитии преступности, что является фундаментальным условием целенаправленности, конкретности и эффективности всех видов предупреждения преступлений. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     3.Взаимодействие  социального и  биологического в личности преступника

     Процесс формирования личности преступника  принято рассматривать как социальный процесс наделения личности общественно  устойчивыми связями, выбором жизненного пути и т.д.

     Успешная  социализация в процессе развития и  становления личности предопределяется наличием достаточно прочных социальных тормозов и внутреннего контроля.

     Умысел  возникает в процессе мышления. На его формирование оказывают воздействие  понятия и представления, не соответствующие  общественному правосознанию.

     Насколько личность заражена антиобщественными взглядами, какую имеет социальную направленность, удается выяснить, лишь рассмотрев комплекс ее потребностей, интересов, мотивов действия. Извращенные потребности и те, удовлетворения которых субъект не заслуживает или которые общество по уровню своего развития не в состоянии удовлетворить, субъективные интересы, противоречащие общественным, способствуют возникновению антиобщественных свойств личности.

       Но недостатки процесса социализации не могут быть понятны вне психофизиологической основы социализации, без анализа его рефлекторно-эмоциональной стороны. “Причем всякий раз надо иметь в поле зрения обе смыкающиеся в психологии стороны дела: социальную и физиологическую, ибо, дойдя до индивида и его эмоций, мы всегда доходим и до их материальной основы, т. е. физиологии индивидуального организма”⁷

           Постулирование факта, что преступность обусловлена, прежде всего, социально, вовсе не означает, что игнорируются индивидуальные свойства личности при изучении преступного поведения. Различные стороны личности, от природы способностей и до природы отклоняющегося поведения, составляют предмет весьма острой, многолетней дискуссии ученых, таких как Б. Г. Ананьев, А. Н. Леонтьев, Б. Ф. Ломов, С. Л. Рубинштейн, К. К. Платонов и др.

     Б. Г. Ананьев пишет: «Не отделение человека как субъекта и объекта истории от природы, не игнорирование человеческой природы как биологического начала в человеческой организации, а диалектическое единство истории и природы, преобразование природы историческим путем — такова традиция марксизма».⁸

     Но  общие сведения о биологическом  и социальном в личности не дают прямого ответа на многие важные вопросы: какие индивидуальные особенности, начиная с какого периода, в каком  сочетании с другими условиями  жизнедеятельности, воспитания и обучения способны дать те или иные отклонения в сознании и поведении ребенка, взрослого. Из-за сложности, многомерности, взаимообусловленности связей социального и природного в личности эти вопросы представляют для исследователя весьма сложно разрешаемую проблему. На это указывает, в частности, Б. Ф. Ломов: “Относительно связей биологического и психического вряд ли целесообразно пытаться сформулировать некоторый универсальный принцип, справедливый для всех случаев. Эти связи многоплановы и многогранны. В одних измерениях и при одних определенных обстоятельствах биологическое выступает по отношению к психическому как его механизм (физиологическое обеспечение психических процессов), в других — как предпосылка, в третьих — как содержание психического отражения (например, ощущения состояний организма), в четвертых— как фактор, влияющий на психические явления, в пятых — как причина отдельных актов поведения, в шестых — как условие возникновения психических явлений и т. д.”.⁹

     Анализ  социального и биологического в  личности предполагает прежде всего  рассмотрение соотношения этих факторов в процессе социального развития, формирования личности.

     Косвенное, опосредованное влияние социального  фактора на особенности биологической  подструктуры не менее очевидно, как  и влияние биологического на подструктуру направленности, хотя пол, тип и структуру  нервной системы, патологии и задатки человек получает при рождении. Известны такие явления, как “воскресные дети”, “дети карнавала”, дети, зачатые пьяными родителями и появляющиеся на свет с различными патологиями нервной системы, затрудняющими их социальную адаптацию. Так, по данным, приведенным Ф. Г. Угловым, наблюдения за 1500 роженицами показали, что различные отклонения в организме детей наблюдаются у 2% непьющих матерей, у 9% умеренно пьющих и у 74% матерей, злоупотребляющих спиртным.¹⁰

     Эти факты свидетельствуют о том, что даже биологическая подструктура, где речь идет о сугубо врожденных и наследственных свойствах индивида, не свободна полностью от влияния среды, воздействующей на него опосредованно, через организм матери.

     Достаточно  сложным оказывается также взаимодействие биологического и социального фактора на высшей подструктуре направленности, проявляющейся, прежде всего, в личностных качествах и поведении человека, в характере его социальной активности. Как известно, героями и преступниками не рождаются, а становятся, и, следовательно, в формировании этих качеств ведущее место отводится социальным, прижизненным факторам: воспитанию, обучению, влиянию среды.

     Однако  было бы неправильно вообще игнорировать роль биологических факторов в формировании социальных качеств личности. В истории криминологии, в том числе новейшей, известно немало социобиологических теорий, которые объясняли преступность врожденными биологическими факторами (хромосомными нарушениями, антропометрическими и физиологическими особенностями и т.д.)¹¹.

            Так, в начале 60-х годов Буза и Пинатель писали, что антропологическая теория, рожденная ломброзианским учением, утвердила существование наследственной предрасположенности к преступности. Такая предрасположенность состоит “в некотором специфическом содержании, которое еще не определено”. Позднее это стало связываться с хромосомами.

           Исследования ученых в Англии, США, Австралии и других странах  выявляли повышенный процент  хромосомных аномалий среди обследованных  преступников по сравнению с  контрольной группой. Если в среднем кариотип ХVV встречался среди населения примерно в 0,1 - 0,2 % случаев, у специально подобранных групп правонарушителей они отмечались в 2 % и более.

           Определенный “взрыв” среди  отечественных криминологов в  70-е годы вызвали публикации профессора И.С. Ноя из Саратова, который писал: “Независимо от среды человек может не стать ни преступником, ни героем, если родится с иной программой поведения”.¹²

           Наряду с антропологическим в  криминологии всегда существовал  и преобладал другой подход, жестко отрицающий биологизацию преступного поведения. В начале ХХ века А.А. Пионтковский писал, что нельзя объяснять изменчивое социальное явление - преступление постоянными свойствами природы человека, в том числе “преступного человека”¹³.

           По мнению Ф.М. Решетников отмечает, что трактовка преступления как симптома биологических или психологических недостатков преступника означает игнорирование действительной природы преступления как социального явления, порожденного социальными же причинами.

     При рассмотрении такой сложной проблемы, как соотношение социального  и биологического в личности преступника, необходимо иметь ввиду одно исключительно  важное соображение.

           Поскольку речь идет о личности, о роли этих факторов можно  говорить лишь на личностном, психологическом уровне. Личность, ее психика являются, образно говоря, ареной, на которой происходит взаимодействие социальных и биологических факторов. Вне ее их соотношение понять невозможно. Поэтому научный анализ указанной проблемы может быть плодотворным только в том случае, если рассматривать действие этих факторов в структуре личности, поскольку человеческое поведение зависит от того, на какой личностной основе они функционируют. Интенсивность проявления социальных и биологических обстоятельств зависит от того, какова сама личность. Однако и здесь мы имеем в виду именно личность, т.е. субъекта и объекта общественных отношений, социальное качество человека, сформированное воспитанием, средой.  Таким образом, и социальное, и биологическое репрезентированы, представлены в психике человека.

           Изучение вопроса о соотношении  социального и биологического  в личности преступника требует  многостороннего подхода с использованием  достижений философии, социологии, психологии, биологии, криминологии и других наук, рассмотрения человека не с абстрактно-антропологических позиций, а как продукта конкретно-исторического процесса. В этом смысле человек имеет общественную природу, а личность может формироваться только при условии включения индивида в систему общественных отношений. Социальный характер жизнедеятельности человека - его отличительная черта. Это отнюдь не означает игнорирования биологических факторов, однако они могут носить лишь характер условия, способствующего преступному поведению, но отнюдь не его причины..¹⁴

     4.Классификация  и типология личности преступника

     Как правило, в криминологической литературе различают типологию и классификацию. Считается, что типология обобщает совокупность типичных для всех или  определенных групп социальных особенностей, в то время как классификация подразделяет преступников на группы согласно единичному, индивидуальному признаку.

     Классификация, являясь более низким уровнем  обобщения, представляет собой устойчивую группировку исследуемых объектов по их отдельным признакам и строится на весьма жестких критериях групп и подгрупп, каждая из которых занимает четко фиксированное место. Типология такой жесткой дифференциации не содержит.

     Классификация преступников может быть построена  по различным основаниям, среди которых следует выделить две большие группы признаков: социологических (социально-демографических) и правовых.

     К первой из них можно отнести пол, возраст, уровень образования, уровень  материальной обеспеченности, социальное положение, наличие семьи, социальное происхождение, занятость общественно полезным трудом, род занятий, наличие специальности, место жительства.

     Ко  вторым - характер, степень тяжести  совершенных преступлений, совершение преступлений впервые или повторно, в группе или в одиночку, длительность преступной деятельности, объект преступного посягательства, форма вины. ¹⁵

     На  основе данных критериев могут быть выделены и отдельные типы, например несовершеннолетние преступники, женщины-преступницы, насильственные преступники, преступники  – городские жители и т. д. Типология же представляет собой расчленение целого на отдельные группы по наиболее важным, сущностным признакам.

     В отечественной криминологии имеется  опыт создания типологий преступников по мотивам совершенных преступлений. Мотив – внутреннее побуждение к поведению, это то, ради чего оно осуществляется, в нем заключается его субъективный смысл. Поэтому можно сказать, что мотив наиболее ярко характеризует человека и личность такова, каковы ее мотивы.

     В соответствии с мотивами преступного  поведения можно выделить такие типы:

     – «корыстолюбивый»: лица, совершающие  преступления из корысти, алчности, жадности;