«Перестройка» и ее последствия

       Одна из исторических закономерностей  свидетельствует, что крупные,  в том числе и самые прогрессивные,  революционные переходы в истории  человечества, неизбежно сопровождались  затяжным падением производства, инфляцией, ростом социальных  контрастов. Позитивные плоды революционных  переходов пожинались много позже  их завершения.       Прогрессивные переходные этапы  не приносят непосредственных  экономических улучшений обществу, их задачей является создание  моделей, способствующих таким  улучшениям. Предпринятые в эпоху  горбачевской перестройки, безусловно, прогрессивные усилия по созданию  политического плюрализма, гражданского  общества, рынка скажутся далеко  не сразу.  
Но, конечно, это произойдет только в том случае, если радикальная модернизация общества не будет прервана, а тем более уничтожена. Это же зависит от способности и готовности общества заплатить высокую цену за переход в новое состояние. А вот тут-то никаких гарантий дать невозможно. Ссылки на то, что такую цену уже заплатили и платят сегодня многие народы, в том числе восточноевропейские, здесь мало помогают. Запас способности и готовности наших соотечественников верить в "светлое будущее", по сути, исчерпан в течение семидесятилетнего коммунистического периода, когда каждое поколение жило и трудилось исключительно ради благополучия детей и внуков. Но тогда в силу несвободы не было возможности взбунтоваться против ущербной, рабской формулы существования живущих поколений. Сегодня такие возможности легализированы, и они вполне могут быть использованы для массового протеста против высокой исторической цены модернизации.

     Так получилось, что процесс обретения  свободы мысли и политических свобод в нашем обществе существенно  обогнал процесс экономических  реформ. Это объективно создает опасность  для всего процесса модернизации. Опасный разрыв между политической демократизацией и экономическими реформами сегодня относят к  самым существенным просчетам М.Горбачева. Нищета способна, в конечном счете, погубить политическую демократию, которую отец перестройки считал своим любимым детищем.  
Если это случится, то шансы М.С. Горбачева на то, чтобы занять достойное место в истории, значительно уменьшатся, а то и вообще сойдут на нет. 
Отсутствие у М.Горбачева и его команды плодотворной или хотя бы сколько-нибудь убедительной концепции экономической реформы, явилось самым большим минусом его деятельности. Однако, думаю, нельзя этот величайший просчет перестройки приписывать исключительно Горбачеву. 

     В силу хорошо известных причин, в  первую очередь существовавших на протяжении 70 лет запретов на свободное развитие научной, да и вообще любой мысли, никто в советском обществе не был готов к созданию в короткие сроки такой концепции. Даже с  наступлением политической свободы  агитация в пользу рынка лучшими  экономическими умами носила умозрительный  характер. Плачевное состояние отечественной  экономической, политической,  социологической  мысли обрекло всех архитекторов российской модернизации на грубые ошибки. Горбачёв совершил их больше, чем люди, сменившие его у власти в 1991 г. (Б.Ельцин, Е.Гайдар, Г.Попов, А.Собчак), в значительной мере, потому что приступил к модернизации первым.

      Дальнейшее  развитие нашей экономической и  политической жизни может внести существенные коррективы в распределение  положительных и негативных оценок деятельности М.Горбачева. Но как бы то ни было, в нашем обществе постепенно складывается мнение, что М.Горбачев был первым, и возможно, последний  политиком демократического западного  типа в России. Политиком, для которого цель не оправдывает, а определяет средства ее достижения. Эта оценка его политической биографии уже вошли в мировую историю.[4] 
 

                                          Заключение 

     По  масштабу вызванных перемен в  Европе, да и во всем мире перестройку  справедливо сопоставляют с такими историческими событиями, как Великая французская революция или Октябрь 1917 года в России.

     М. С. Горбачев объявил о необходимости  выхода из застоя и начал процесс  «перестройки». Перестройка привела  к значительным переменам в жизни  страны и мира в целом (гласность, политический плюрализм, окончание  «холодной войны»). Во время перестройки  были преданы гласности многочисленные факты чудовищных преступлений сталинского  режима. В память о массовых репрессиях советских людей под Магаданом  в 1990-е гг. был установлен памятник, созданный знаменитым скульптором  Эрнестом Неизвестным. В апреле 1986 года на Чернобыльской АЭС произошел  взрыв, приведший к колоссальной экологической катастрофе.

     Горбачёв  одним из первых в советско-партийном  руководстве осознал необходимость  глобальных перемен в жизни страны, но как их осуществить, как реформировать  огромную неповоротливую махину под  названием Советский Союз, он представлял  довольно смутно, поэтому многие его  начинания были обречены.

     Вслед за политическим развалом советской  империи начался развал единого  экономического пространства некогда  единой страны.

     Некоторые современные исследователи утверждают, что перестройка в основном являлась захватом собственности советской  чиновничьей элитой, или номенклатурой, которая была больше заинтересована в «приватизации» огромного состояния  государства в 1991 году, чем в его сохранению. Дело в том, что советская элита фактически имела мизер по сравнению с тем, что имеет элита нищих банановых республик, и по сравнению с тем, чем владеет элита развитых государств. Поэтому уже в хрущевские времена часть элиты взяла курс на изменение советского строя. Их поддержала теневая власть. Их цель - превратиться из управленцев, во владельцев государственной собственности. Говорить о крахе реформ - значит вводить людей в заблуждение. Никакой свободной рыночной экономики никто и не планировал создать.

     Другие  исследователи считают, что это  была не чиновничья элита, а мафиозная  часть отечественной секретной  службы и национальные элиты при  поддержке интеллигенции (некоторые  исследователи здесь усматривают  сходство с Великой французской  революцией).

     Самими  идеологами перестройки, уже находящимися на пенсии, неоднократно заявлялось, что какой-либо чёткой идеологической основы у перестройки не было. Однако некоторые мероприятия, начавшие реализовываться по меньшей мере с 1987 года, ставят под сомнения эту точку зрения. В то время как на начальном этапе официальным лозунгом оставалось расхожее выражение «больше социализма», началось подспудное изменение законодательной базы в экономике, грозившее подорвать функционирование прежней плановой системы: фактическая отмена госмонополии на внешнеэкономическую, пересмотр подхода ко взаимоотношению государственных органов и производственных предприятий. Одной из поворотных точек в экономической программе «перестройки» можно также считать Закон СССР «О кооперации» от 26 мая 1988 г., где прямо указывалось, что «выручка в иностранной валюте, полученная кооперативами … изъятию не подлежит и может накапливаться для использования в последующие годы». Это означало фундаментальный разрыв с прежней советской практикой, в том же году появляется и понятие «радикальная экономическая реформа», и противоречило многим предыдущим Законам и положениям, массовая отмена которых началась примерно тогда же.

     Случайным неуклонное изменение законодательной  базы в одном направлении назвать  затруднительно. Но тогда еще открыто  объявить населению о своих планах было весьма проблематично, поскольку  «уравнительная психология» и «совковое  мировоззрение» оставались практически  всеобщими, поэтому чуть позже этого  срока начинается скоординированная, многоплановая и последовательная кампания по дискредитации всех сторон жизни в СССР. Грань конструктивной критики была легко перейдена. В  основном она состояла из многочисленных разоблачительных публикаций в наиболее популярных или серьёзных советских  изданиях того времени, коротко охарактеризовать которые можно фразой «так жить нельзя», нагнетанию нелепых и иррациональных страхов посредством их озвучения в авотритетых источниках (например, откровенно бредовую «теорию», что Черное море вот-вот взорвётся из-за наличия в нём сероводорода). Все крупнейшие социальные институты и подсистемы Советского Союза одна за другой подвергались уничтожающей, зачастую несправедливой критике («Авиация уничтожает своих в Афгане при малейшей попытке окружения», «советская милиция самая жестокая и коррумпированная в мире», скандал со шприцами в Элисте, когда «заразили» несколько десятков новорожденных, которые, как потом оказалось, уже были инфицированы, ЖКХ, бюрократия и т. д.). Во многом сила этих публикаций заключалась в авторитетности источника, их не опровергнутости и длительном господстве в информационном пространстве.

     Обращает  на себя внимание не только тот факт, что поколение россиян, которое  выросло и социализировалось  уже в постгорбачевскую эпоху, оценивает  перестройку существенно более  позитивно, чем поколение их отцов  и дедов. Чем моложе респонденты, тем меньше среди них тех, кто  считает, что начинать перестройку  было ошибкой.

     Тем не менее, заслуги Горбачева как  государственного и политического  деятеля неоспоримы. Горбачев был  первым и последним президентом  СССР. [4] 
 

                     Список литературных источников 

      1. История России: учебное пособие/ В.В. Кириллов. 2ое изд., перераб. и доп. – М., Высшее образование, 2009. – 661 с. – (Основы наук).  2. История России: 20 век./ Под ред. Б.В. Личмана. – Екатеринбург, 1335, со стр. 269.           3. Политическая история 20 века. Часть 2./ под ред. В.П.Воробьева и В.С. Порохни. – М., 1990, со стр. 137.      4.Согрин, В.В. Политическая история современной России. / В.В. Согрин. —  М.: Весь мир, 1994.        5.Черняев, А.С. Шесть лет с Горбачёвым. / А.С. Черняев. — М.: Прогресс, 1993.