Однако, Талейран верно понял
изменившийся характер отношений в
победоносной антифранцузской коалиции,
и прежде всего стремление Вены и
Лондона противопоставить надежную
преграду Петербургу - Берлину. Французский
министр не сомневался в том, что
поддержка Парижем позиции Вены
в саксонском вопросе предопределит
франко-австрийское сближение. Потому
на протяжении всей осени 1814 г. главные
его усилия были направлены на восстановление
франко-британских отношений.
В) Деятельность Венского конгресса
в период «Ста дней» Наполеона.
Весной 1815г. конгресс приступил
уже к подведению итогов, как вдруг
его участники были потрясены
неожиданной вестью: Наполеон Бонапарт
тайно бежал с острова Эльба
и 1 марта высадился во Франции. Как
отмечает Э. Саундерс, «Возвращение Наполеона
с острова Эльба в 1815 году стало
самым отчаянным предприятием во
всей его карьере».[20] В то же время
это событие всколыхнуло всю
Европу.
Возвращение Наполеона и
паническое бегство Бурбонов застали
Талейрана врасплох. Снова заняв
место на троне, Бонапарт дал знать
князю что снова берет его
на службу. Но Талейран остался в
Вене, так как не верил в милостивое
расположение императора к себе и
прочность наполеоновского царствования.
Напротив он деятельно склоняет Александра
помочь Бурбонам в изгнании самозванца.
Все высланные французским королём
отряды, которые должны были захватить
Наполеона, перешли на его сторону.
За время короткого владычества
Бурбонов французский народ успел
их вновь возненавидеть. Фактически
без единого выстрела 20 марта
Наполеон вступил в Париж. Король
Людовик XVIII и его приближенные в
ужасе бежали.[21]
13 марта 1815 года представители
восьми держав, собравшиеся на
Венском конгрессе объявили Наполеона
«вне гражданских и общественных
отношений. Наполеон был обречен.
Хотя империя была восстановлена,
наступивший период оказался
в истории под названием «Сто
дней», так как Наполеону на
этот раз удалось продержаться
на французском престоле лишь
сто дней: с 20 марта по 22 июня 1815
г. Наполеон понимал, что новая
единая коалиция всех европейских
государств неминуемо свергнет
его с престола. И поэтому он
попытался углубить уже существовавшие
противоречия между союзниками.
Он отправил в Россию обнаруженный
им экземпляр секретного договора,
заключенного королевским правительством
Франции с Австрией и Англией
против России.[22] Император Александр
I был взбешён, но посчитал, что
в сложившихся условиях союзникам
надо забыть былые разногласия
и вновь объединиться против
общего врага. Эта позиция России
позволила создать 7-ю коалицию
европейских держав против Наполеона.
18 июня 1815 г. французские войска
под началом Наполеона в битве
при Ватерлоо потерпели сокрушительное
поражение от соединённой англо-прусской
армии. Наполеон вновь отрёкся
от престола и был сослан
на далёкий остров Святой Елены.
Таким образом, возвращение
Наполеона положительно подействовало
на участников Венского конгресса. Они
постарались как можно скорее
разрешить все спорные проблемы.
9 июня был подписан Заключительный
акт, зафиксировавший все принятые
решения. Сто дней повторного царствования
Наполеона формально уничтожили
Парижский мирный договор 30 мая 1815 года,
и Пруссия уже на этот раз надеялась
получить Эльзас и Лотарингию.[23] Но
их захватнические аппетиты вновь наткнулись
на решительный протест русской
стороны.
Таким образом, новый договор
формально подтверждал старый Парижский
мир 30 мая 1815 года за исключением нескольких
незначительных территориальных изменений
в пользу союзников и был окончательно
оформлен 19 сентября 1815 года.
Что касается Великобритании,
то осенью 1815 года, после неудачной
попытки Наполеона вернуться
к власти, союзники заключили Четверной
союз, в основе которого лежал Шомонский
трактат. Каслри приложил все усилия
к тому, чтобы придать этому
союзу европейскую окраску, то есть
вывести его за узкие рамки
обязательств в отношении Франции.
Был разрешен и вопрос о
Польше - одна из проблем, «разобщавшая
их более всего».[24] Царь Александр I,
поддерживаемый Фридрихом Вильгельмом
III, королем Пруссии, желал сделать
Польшу единой под своим покровительством.
Ему резко противостояли австрийский
император Франц I и уполномоченный
Великобритании Каслри. Масло в огонь
энергично подливал Талейран, который
надеялся улучшить положение Франции,
выступая на стороне Великобритании
и Австрии.
Согласно акту Венского конгресса,
этот вопрос разрешался следующим образом
в первой же статье: «Ст. I. Герцогство
Варшавское, за исключением тех областей
и округов, коим в нижеследующих
статьях положено иное назначение,
навсегда присоединяется к Российской
Империи. Оно в силу своей Конституции
будет в неразрывной с Россией
связи и во владении Его Величества
Императора Всероссийского, Наследников
Его и преемников на вечные времена.
Его Императорское Величество предполагает
даровать по Своему благоусмотрению, внутреннее
распространение сему Государству,
имеющему состоять под особенным
управлением. Его Величество, сообразно
с существующими в рассуждении
прочих Его титулов обычаем и
порядком, присовокупит к оным и
титул Царя (Короля) Польского. Поляки,
как Российские подданные, так равномерно
и Австрийские и Прусские, будут
иметь народных представителей и
национальные Государственные учреждения,
согласные с тем образом политического
существования, который каждым из вышеименованных
Правительств будет признан за полезнейший
и приличнейший для них, в кругу
Его владений».[25]
3.
Итоги Венского конгресса. Состав
Священного союза.
Венский конгресс создал прецедент
регулярного созыва международных
конференций великих держав, в
ходе которых великие державы
получили возможность обсуждать
и находить решения международных
проблем. В первые годы существования
европейского концерта обсуждались, преимущественно,
общеевропейские проблемы; в последующие
годы державы созывали своих представителей
для решения конкретных международных
проблем (напр., Парижский конгресс
1856 г., на котором были подведены
итоги Крымской войны).[26] При этом
державы считались с решениями
конгрессов - по крайней мере до тех
пор, пока не принимались новые решения
(так, территориальные установления
Венского конгресса были в конечном
итоге отменены в той части, которая касалась
Италии и Германии, но их отмена была подтверждена
открытым или молчаливым согласием великих
держав[27]).
Главным же итогом было то,
что Венский конгресс создал
новую систему международных
отношений в Европе, основанную
на господстве четырёх «великих
держав» (России, Англии, Австрии,
Пруссии), к которым в 1818 г. после
вывода союзных войск присоединилась
Франция. Первое время после
Венского конгресса решающую
роль в этой системе играла
Россия, которой не было равных
на международной арене после
наполеоновских войн. Значительное
влияние на европейскую политику
оказывали также Англия и Австрия.
Пруссия только начинала укрепляться,
а Франция была существенно
ослаблена условиями мирного
договора. На деле это означало
возможность вмешательства во
внутренние дела Франции со
стороны других великих держав.
Так, во Франции вплоть до 1818
г. были размещены войска союзников.
Однако «Венская система»
оказалась непрочной. Общий враг
исчез, а острейшие разногласия
между разными странами сохранялись.
Ни одна из держав не была полностью
удовлетворена итогами Венского
конгресса: старые противоречия сменились
новыми.
Англия, получившая значительную
часть французских колоний, усилила
свою экспансию по всему миру, что
неминуемо приводило её к конфликтам
с другими державами.[28] Интересы
Австрии, добившейся господства в Германии,
вступали в противоречие с интересами
Пруссии. И все государства боялись
того, что русский император станет
единоличным повелителем Европы.
Для предотвращения возможного конфликта
великим державам была необходима общая
цель, которая бы их объединяла. И
такой целью стала борьба против
революций и освободительного движения
в Европе.[29]
Инициатором подобного объединения
выступил Александр I. 14 сентября 1815
г. он направил королю Пруссии и императору
Австрии декларацию, в которой
призвал их защищать абсолютную монархическую
власть и бороться против революций
и народных движений. Это было выгодно
всем монархам, которые с удовольствием
поддержали инициативу русского императора
и создали так называемый Священный
союз. Официально в него вошли правители
России, Австрии и Пруссии, обязавшиеся
в случае угрозы кому-либо из них
«поддавать друг другу пособие, подкрепление
и помощь[30]». Фактически Англия также
участвовала в деятельности Священного
союза. Создание Священного союза полностью
не снимало противоречий между его
членами. Они проявлялись по мере
осложнения политической ситуации в
Европе.
Глава 2
Характеристика конгрессов
Священного союза 1818-1822гг.
Аахенский конгресс (20 сентября
- 20 ноября 1818 года)
Первый конгресс Священного
союза, проходивший с 29 сентября по
22 ноября 1818 г. в небольшом городке
на берегу Рейна Ахене, был в основном
посвящён привлечению Франции к
Союзу. Она была фактически допущена
в Союз, так что он превратился
в пентархию. Одновременно союзники
условились о прекращении трёхлетней
оккупации страны войсками и о
выплате Францией контрибуций за
причинённый им ущерб в ходе войны.
Приём Франции в состав европейского
союза, безусловно, способствовал стабилизации
политического положения на континенте.
Но тогда же четыре державы секретным
протоколом подтвердили свои обязательства
по Венскому договору от 8 (20) ноября 1815
г. с целью предупреждения «гибельных
следствий нового революционного потрясения,
которое будет угрожать Франции».[31]
Отдельным военным протоколом были
определены условия и сроки сосредоточения
войск четырёх союзников на случай
совместных действий против Франции. Это
свидетельствовало о том, что
прежняя «тетрархия» испытывала
явное недоверие к политическому
режиму во Франции, опасаясь вновь революционного
восстания против короля в этой стране.[32]
Был составлен протокол, представленный
уполномоченными России на конгрессе
21 октября (4 ноября) 1818 г., вошедший в
записку четырёх держав - России,
Австрии, Великобритании и Пруссии.
Конгрессы в Троппау и
Лайбахе (1820-1821 годы)
Следующий конгресс Священного
союза был самым продолжительным
за всю историю европейского союза:
начавшись в Силезии, в Троппау
(ныне- Опаве), 23 октября 1820 г. он продолжался
с небольшим перерывом в Лайбахе
(ныне- Любляна) до конца апреля 1822г.
Формально сохранялась пентархия
с равными правами каждой страны,
но Великобритания и Франция послали
на конгресс только наблюдателей, что
сразу показало оппозицию двух конституционных
государств.[33]
Уже на первом заседании в Троппау
23 октября Меттерних выступил с
предложением о подавлении революции
в Неаполе, зачитав записку венского
кабинета. В этом королевстве как
и во всей Италии, было сильное народное
недовольство тем, что Венский конгресс
воспрепятствовал объединению страны,
разбив её на мелкие государства.[34] Возникшее
в начале 19 века тайное общество карбонариев
боролось против чужеземного гнёта,
за воссоединение страны. Движение
за сохранение конституции, признанной
королём и введенной при Наполеоне,
опиралось на патриотически настроенных
офицеров, поддержанных широкими народными
массами. Но король предал свой народ,
отказавшись от конституции, которую
ранее признал. В этих условиях возможность
интервенции вооружённых сил
Австрии воспринималась неаполитанцами
особенно болезненно. Меттерних предлагал,
чтобы союзные кабинеты осудили
неаполитанскую революцию как в
высшей степени опасную по своим
последствиям, учитывая деятельность
карбонариев на территории всей Италии.
В записке утверждалось, что «великие
державы обладают неоспоримым правом
вмешиваться во внутренние дела государства,
когда в них возникает угроза
«справедливым интересам» и «основам
существования других государств»».[35]
В дополнительных документах, которыми
он засыпал участников конгресса, Меттерних
делал оговорку, что если Англия
и Франция не примут участия в
первой части конгресса, то могут позднее
присоединиться к его решениям. Иначе
говоря, он сделал ставку только на Священный
союз трёх держав, зная, что конституционные
государства- Англия и Франция- не поддержат
его позицию. Однако Каподистрия и Нессельроде
ещё перед тем информировали царя о позиции
Австрии на основе двух конфиденциальных
бесед с Меттернихом. В ходе переговоров
с австрийским канцлером российские уполномоченные
оспаривали его главный тезис о праве
Австрии на вмешательство во внутренние
дела итальянских государств. Они ссылались
при этом на донесения о положении в Сардинском
королевстве, где обстановка была относительно
спокойной.
Франция, как и ожидалось, высказалась
против посылки австрийской армии в Неаполь;
Пруссия согласилась с Австрией. Позиция
России была компромиссной, рассчитанной
на привлечение к решению вопроса двух
других членов союза. В ответе российского
кабинета от 21 октября (2 ноября) 1820 г. на
предложения Австрии и Пруссии, хотя и
признавалась возможность коллективного
вмешательства союзных держав во внутренние
дела Неаполитанского королевства в связи
с революциями в Испании и Королевстве
Обеих Сицилий., всё же отмечалось, что
союз должен вначале предпринять мирный
демарш перед правительством в Неаполе
и только в случае его отклонения послать
австрийские войска в качестве «европейской
армии». Предварительно, до вступления
войск, командование должно выступить
с декларацией, содержащей обещание «уважать
целостность королевства и укреплять
его политическую и национальную независимость».
Интересно заключительное положение ответа
России, продиктованное заботой о сохранении
пентархии. В нём отмечалось, что если
Англия и Франция не согласятся на посылку
австрийских войск, то они могли бы стать
гарантами обещаний союзников и определить
предельный срок оккупации.
Первая часть конгресса завершилась в
Троппау подписанием уполномоченными
трёх держав Священного союза двух протоколов
от 7 (19) ноября 1820 г. - предварительного
и дополнительного. Первым из них санкционировался
ввод австрийских оккупационных войск
в Королевство Обеих Сицилий. Вторым неаполитанский
король Фердинанд I приглашался в Лайбах
для участия в совещании по урегулированию
политического положения в стране, три
монарха направляли ему соответствующее
письмо. Из записки российских уполномоченных
от 2 (14) ноября 1820 г. «Основы соглашения»
видно, что решение об интервенции Австрии
в Неаполе было поддержано делегацией
России главным образом во имя укрепления
Венской системы. Вместе с тем оно противоречило
первоначальным требованиям венского
двора. В протоколах на первое место поставлены
мирные средства урегулирования внутриполитического
положения в Неаполе. Меттерних в беседах
с Александром I негодовал, говоря, что
его идеи при редактировании изменялись
Каподистрией до неузнаваемости.
Дополнительным протоколом приглашались
правительства Франции и Англии для участия
в дальнейших заседаниях, но они отказались
поддержать решения трёх монархов в Троппау.
В министерства записке иностранных дел
России, подводящей итоги заседаний в
Троппау. От 19 ноября (1декабря) 1820 г. говорилось,
что «тесный союз великих держав избавил
Европу от военного деспотизма, порождённого
французской революцией»[36], однако она
потрясла Испанию, Неаполь, Португалию.
Составители записки отмечали, что во
Франции после вывода оккупационных войск
вновь назревает восстание против королевского
режима, а в Германии, Португалии, Испании
и Италии возникла опасность для правящих
монархических режимов.
В действительности, учитывая, что короли
Неаполя и Мадрида приняли конституции,
вмешательство во внутренние дела итальянских
государств и Испании было неправомерным.
К тому же оно было предпринято только
тремя монархами, вопреки позиции Англии
и Франции. Об этом говорилось в записке
от 21 октября (2 ноября) 1820 г., составленной
в Троппау.
Характерно, что Александр I и его ближайшее
окружение в лице Нессельроде и некоторых
других стремились скрыть принятые ими
решения даже от членов правительства,
за исключением небольшого круга доверенных
лиц.[37] Депешей из Троппау от 20 ноября
(2 декабря) 1820 г. Нессельроде, по указанию
царя, просил управляющего министерством
внутренних дел В.П. Кочубея ознакомить
с протоколами конгресса только узкую
группу лиц. Александр I оправдывался тем,
что «европейские монархи находятся в
более опасном положении, нежели во время
борьбы с Наполеоном».
Вторая часть конгресса проходила в Лайбахе
с участием монархов других итальянских
государств. Вмешательство вооружённых
сил Австрии во внутренние дела Неаполитанского
королевства послужила образцом для действий
участников переговоров в Лайбахе в других
странах Европы. Назревало восстание против
самого свирепого деспота на Пиренеях,
короля Фердинанда VII, возродившего в Испании
средневековую инквизицию и начавшего
казни видных оппозиционеров, вопреки
решениям кортесов о сохранении конституции.
В связи с восстанием Нессельроде отправил
директиву поверенному в делах в Мадриде
М.Н. Булгари 2 (14) февраля 1821 г., в которой
говорилось: «Мы должны, следовательно,
показать в самом выгодном свете ту политику,
которой союзные державы следуют в отношении
Неаполя».[38] Накануне отправки этой директивы
Каподистрия обратился с письмом к премьер-министру
Франции Ришелье, указав, что этой стране
более других подходит «великая и благородная
миссия» по умиротворению Испании. В письме
говорилось, что после того возможно укрепление
«легитимной конституционной монархии
и во Франции». Эти аргументы российской
дипломатии импонировали Людовику XVIII,
но не отвечали реальной расстановке политических
сил в Европе.
Правительства Франции и Великобритании,
хотя и разделяли стремления Александра
I подавить революцию, но опасались реакции
общественного мнения в собственных странах.
Поскольку конституции в Королевстве
Обеих Сицилий и Испанском королевстве
были восстановлены правительствами революционеров
с санкции монархов этих стран, вмешательство
в их внутренние дела рассматривалось
Парижем и Лондоном как незаконное.[39]
По разным причинам они не хотели усиления
влияния Австрии на Апеннинах и России
на Пиренейском полуострове. Со своей
стороны , австрийский двор вполне был
удовлетворён решениями в Ахене и Лайбахе,
но отнюдь не заинтересован в усилении
влияния Англии и Франции на итальянские
и испанские дела. Поэтому давление Петербурга
на Париж не обещало быстрого успеха.
Столкнувшись с затруднениями в реставрации
испанского короля, Александр I рескриптом
от 18 февраля (2 марта) 1821 г., составленным
в Лайбахе, назначил посла в Париже К.О.
Поццо-ди-Борго одновременно послом и
в Неаполе. Ему поручалось восстановить
на престоле Фердинанда I, оказав политическую
поддержку вооружённым силам Австрийской
империи в разгроме революции. А тем временем
поступило сообщение о восстании карбонариев
на севере Италии в Сардинском королевстве,
и наследный принц Пьемонта в панике просил
Александра I « восстановить порядок и
спокойствие» в этой стране. Венский двор
уже без дополнительного решения бросил
войска на подавление революции. Со своей
стороны, Александр I, находясь в Лайбахе,
повелел великому князю Константину Павловичу,
командующему войсками в Литве и Польше,
направить российские войска численностью
более 100 тысяч человек в помощь австрийским
вооружённым силам. Но их продвижение
было остановлено. Революцию подавили
карательные отряды без какого-либо участия
России.
В феврале- марте в Лайбах пришли сообщения
о восстаниях против османского ига в
Дунайских княжествах под руководством
Т. Владимиреску в Валахии и А. Ипсиланти
в Молдавии. Оба они состояли на русской
службе и возглавили движение соотечественников.
Герой Отечественной войны 1812 г., удостоенный
многих царских наград, генерал - адьютант
Ипсиланти просил оказать помощь греческому
народу, восставшему против османского
ига. Однако Александр I отверг его просьбу
и уволил Ипсиланти в отставку. Через посла
в Константинополе до сведения Порты было
доведено мнение царя об осуждении греческих
«мятежников». В циркуляре дипломатическим
представителям за рубежом от 18 (30) марта
1821 г., направленном из Лайбаха, Нессельроде
отмежевался от них, утверждая, что правительство
России будет соблюдать верность договорам
с Оттоманской империей.[40]
Всё это сказалось на умеренно- консервативном
курсе того направления в работе министерства
иностранных дел, которое возглавлял статс-
секретарь И.А. Каподистрия и его сторонники
(Г.А. Строганов, А.С. Стурдза, Ю.А. Головкин,
А.М. Обресков, Г.Д. Мочениго, П.Б. Козловский
и др.). Сам Каподистрия был отправлен царём
на лечение в Швейцарию, а фактически с
1822 г. - в отставку. Формально он оставался
на российской дипломатической службе
до 1827 г., когда стал первым президентом
(правителем) независимого греческого
государства. Но расчёты Каподистрии примирить
религиозные охранительные догмы Священного
союза с национально-освободительным
движением греков потерпели крах. Судя
по письму Александра I министру духовных
дел и народного просвещения А.Н. Голицыну
из Лайбаха от 10 (22) марта 1821 г., царь считал,
что революции в Испании, Неаполе, Пьемонте,
а также восстание А. Ипсиланти составляли
единую цепь событий, сигнал для которых
был подан из «руководящего революционного
комитета во Франции».
Уполномоченные трёх держав объявили
в Лайбахе 30 апреля (12 мая) 1821 г., что австрийские
оккупационные войска временно остаются
в Королевстве Обеих Сицилий и Сардинском
королестве, чтобы «охранять власть законную
и всепомоществовать ей в благотворных
действиях», т.е. для предотвращения революции
в будущем. В циркуляре уполномоченных
трёх держав для их дипломатических представителей
за рубежом, отправленном из Лайбаха в
день закрытия конгресса, указывалось,
что союзные монахи и впредь будут руководствоваться
принципом легитимизма и не признают конституционных
реформ, «порождённых мятежом и силой».
Великобритания и Франция не одобряли
этого курса. Прав был сенатор и член Государственного
совета Н.М. Логинов, писавший в доверительном
письме послу в Лондоне С.Р. Воронцову
от 29 октября (10 ноября) 1820 г.: «Священный
союз, как система отношений между ведущими
европейскими державами, изживает себя
вследствие противоречий между его участниками».
По его мнению, «лучше бы иметь союз менее
священный, но более разумный и прочный».[41]
Конгресс в Вероне (20
октября - 14 ноября 1822 года)
Четвёртый и последний
дипломатический конгресс Священного
союза, происходивший в Вероне (Италия)
с 20. X по 14. XII.
На конгрессе присутствовали:
Александр I, австрийский император
Франц I, прусский король Фридрих Вильгельм
III, итальянские государи и многочисленные
дипломаты, в т. ч. Нессельроде, Поццо-ди-Борго
и граф Ливен от России, Меттерних
от Австрии, герцог Веллингтон от Англии,
Гарденберг от Пруссии, Монморанси и
Шатобриан от Франции.
На нем обсуждались: французская
интервенция в Испании; итальянские
дела; греческое восстание; русско-турецкий
конфликт; судьба испанских колоний
в Южной Америке.
Работа конгресса протекала
в обстановке острой борьбы между
державами. Противоречия особенно ясно
обнаружились при обсуждении испанского
вопроса.[42] Александр I сумел ещё
до открытия конгресса привлечь внимание
его участников к вопросу об организации
интервенции в Испании. Страх
перед революцией заставил Россию,
Австрию и Пруссию действовать
в этом вопросе единодушно. Представители
Австрии, Пруссии и Александр I согласились
уполномочить Францию выступить
от имени Священного союза против
испанской революции и распространить
интервенцию на испанские колонии
в Латинской Америке.[43] Среди
членов французского правительства
не было единодушия в испанском вопросе.
Виллель, председатель совета министров
Франции, рекомендовал французским
уполномоченным на конгрессе не допускать
вовлечения Франции в вооружённую
интервенцию против Испании. Монморанси
и Шатобриан, наоборот, были сторонниками
французского вмешательства. Испанский
король Фердинанд VII предлагал Франции
территориальные компенсации в
Латинской Америке при условии
распространения интервенции на
южноамериканские владения Испании. Опасность
появления французского конкурента
на рынках Латинской Америки заставила
Великобританию обратиться к США
с предложением координировать действия
США и Англии.
После резкого выступления
английского министра иностранных
дел Каннинга в 1823 и опубликования
Монро доктрины от интервенции в
Латинской Америке пришлось отказаться.
Дебаты по испанскому вопросу на Веронском
конгрессе продолжались несколько
недель. Веллингтон в ноте от 31. X высказался
против вмешательства держав во внутренние
дела Испании. Тем не менее, представители
России, Австрии, Пруссии и Франции
в качестве предварительной меры
вынесли на конгрессе решение
о совместном дипломатическом выступлении
против испанского революционного правительства.
Уполномоченные составили от имени
четырёх держав документ, в котором
перечисляли причины, дававшие Франции
право начать войну в Испании
и требовать себе помощи.