Творчество Ивана Никитича Никитина

Портрет Петра на смертном одре 1725 г.

Траурная комиссия поручила Никитину написать портрет  Петра на смертном одре.

Времени было мало; портрет  написан беглыми крупными мазками. В нем чувствуется большое  живописное и композиционное мастерство художника.

В сущности, это большой этюд, исполненный свободно, однако цельный, продуманный и монументальный.

Лежащий царь, прикрытый  горностаевой мантией, увиден с необычной  точки зрения - сверху, в непривычном  сложном освещении от трепещущих свечей, дрожью пламени вносящих жизнь  в мертвое тело. Редкое по живописной силе и свободе полотно - реквием  Петру, написанный близким человеком, единомышленником, ошеломленным величиной  утраты. 

Портрет С.Г.Строганова 1726г

На портрете С.Г.Строганова  изображен младший сын знаменитого Григория Строганова — Сергей — изящный, немного жеманный кавалер, желанный посетитель ассамблей и прочих увеселений, юноша с блестящим будущим. Источник света расположен вне плоскости холста, наверху слева. Он дает мягкую светотеневую моделировку формы. Взор Строганова томный и рассеянный, легкая улыбка трогает губы. В наклоне головы, в развороте туловища господствует барочно-рокайльный ритм. Фигура удачно вписывается в овал, размещенный в прямоугольной раме. Изыскан колористический строй картины: золотистые пряди волос оттеняют бледное лицо, коричнево-розовые тона плаща выделяются на фоне черных лат, придающих нечто романтически-рыцарское облику модели. Вместе с тем в этом образе элегантного придворного видны скрытая энергия и заинтересованность жизнью. 

Заключение

В первых женских портретах Никитина, написанных в 1714— 1716 годах, проявляется живое реалистическое чувство и внимательная вдумчивость в характеристике образа. Но реализм Никитина еще не раскрывается здесь во всей своей силе, еще далеко не преодоленными остаются в его художественной системе черты иконописной застылости и торжественности, идущие от традиций церковного искусства.

Значительным этапом в развитии творчества Никитина является портрет барона С. Строганова (1726). После  десяти лет напряженной работы и  углубленного изучения живописи художник уже не чувствует себя связанным  иконописными навыками; ему удается  найти оригинальную композицию и  придать изображенному персонажу  живую и естественную позу. Но в  этой работе еще в полной мере господствуют нормы парадного, репрезентативного  портрета, декоративные мотивы преобладают  над психологическими, внешнее изящество  — над глубиной проникновения  в образ.

Лишь в полном напряженного трагизма изображении  Петра на смертном ложе и в «Напольном гетмане» Никитин в совершенстве овладел новыми средствами художественного  выражения и сумел проявить всю  силу своего живописного дара, весь свой талант глубокого и проницательного  психолога. Реализм Никитина выступает  здесь как бы освобожденным и  от условности старых иконописных приемов, и от пышных декоративных форм светского  парадного портрета.

Живопись Никитина принадлежит к числу самых  ярких явлений в культуре Петровской эпохи. Недаром Петр, высоко ценивший Никитина, настаивал на том, чтобы  художник во время своего пребывания за границей писал «персону» короля и других особ, «дабы знали, что  есть и из нашево народа добрыя мастеры». В лице Никитина новая русская живопись выдвинула одного из своих первых больших художников.

Перед мастерами  его поколения стояла сложная  историческая задача. Они должны были освободить русское искусство от оков средневекового церковного миросозерцания, выйти на путь реализма и с этой целью широко использовать технические  достижения европейской живописи. Но вместе с тем им надлежало решительно противостоять внедряющимся в русское  искусство западным влияниям, утвердить  самобытность и национальное своеобразие  русской художественной культуры.

Именно в «Напольном гетмане» эта задача была решена с  наибольшей силой, свободой и художественной убедительностью. «Напольный гетман»  является глубоко национальным произведением  прежде всего потому, что в нем  явственно выражена подлинная и  мудрая человечность, в новых реалистических формах возрождены благородные традиции гуманизма, исконно присущие русскому искусству, восходящие к Андрею Рублеву и мастерам новгородской фрески.

«Напольный гетман»  стоит первым в ряду реалистических портретных образов, сложившихся в  русской живописи на протяжении XVIII—XIX веков. От никитинского портрета идет стойкая и глубоко разработанная традиция, подхваченная Антроповым, а позднее — Рокотовым, Левицким, Боровиковским и Щукиным, впоследствии развитая Тропининым, Кипренским и Карлом Брюлловым и достигшая своей вершины в творчестве великих реалистов второй половины XIX века — Репина и Серова. Каждый из этих художников по-своему решал задачи портретной живописи. Различия в творчестве великих русских портретистов, связанные с конкретными историческими условиями деятельности каждого из них, вполне очевидны и сразу бросаются в глаза. Но не менее очевидными являются и черты глубокого внутреннего единства, яркого национального своеобразия, пронизывающие русскую портретную живопись на всех этапах ее истории.

Национальные черты  в искусстве заложены глубже, чем  исторические формы стиля или, тем  более, индивидуальные особенности  творческого темперамента. История  русского портрета определяется последовательным развитием в нем реалистического  метода, углублением внимания к человеку, обострением психологической и  социальной характеристики. И как  раз эти отчетливые черты национального  своеобразия явственно проявляются  уже на заре русской живописи, в  «Напольном гетмане» Ивана Никитина. 
 
 
 
 
 
 
 

Портрет напольного гетмана, 1720-е гг. 
 

Портрет Петра на смертном одре 1725 г. 

Портрет сестры Петра I, царевны Натальи Алексеевны, 1716 г. 

Портрет цесаревны  Анны Петровны, не позднее 1716. 
 
 

Портрет С.Г.Строганова 1726г 
 
 

Портрет графа Г.И.Головкина, 1720-е гг.