Государство, право и личность

      При любом демократическом устройстве права и свободы граждан, а  также их обязанности представляют собой важнейший социальный и политико-юридический институт, объективно выступающий мерилом достижений данного общества, его «визитной карточкой», показателем зрелости, цивилизованности. Он служит средством доступа личности к духовным и материальным благам, механизмам власти, реализации своих интересов, волеизъявления. В то же время это — непременное условие совершенствования самого индивида, упрочения его статуса, достоинства, независимости, «суверенности».[11]

      Поиск оптимальных моделей взаимоотношений государства и личности всегда представлял собой сложнейшую проблему. Эти модели в решающей степени зависели от характера общества, типа собственности, уровня экономики, развитости демократии, культуры, других объективных условий. Но во многом они определялись также властью, законами, правящими элитами, т.е. субъективными факторами, в сочетании с действующими закономерностями.

      Сегодня в области теории прав и свобод человека наблюдается пусть небольшой, но все же прогресс, особенно в смысле законодательного их оформления, общественного внимания, политического и философского осмысления, научных заделов. Вместе с тем реальность такова, что эти права грубо и повсеместно нарушаются, не соблюдаются, игнорируются, слабо защищены, не обеспечены экономически. А ведь хорошо известно, что мало провозгласить определенные права и свободы, главное — их материализовать и претворить в жизнь, что является более сложной задачей. В условиях возникшего в стране глубокого экономического, политического и духовного кризиса естественные и неотъемлемые права человека подвергаются серьезным испытаниям. С одной стороны, общество наконец осознало необходимость и безусловную ценность указанных прав человека, присущих ему от рождения, с другой — оно пока не в состоянии обеспечить их полное и гарантированное осуществление. Эти права лишь продекларированы. 

      3.2 Ограничения прав и свобод 

         Ситуация в Казахстане складывается сегодня таким образом, что в правоприменительной практике ограничений прав и свобод человека сколько угодно (сколько выгодно обладающим реальной властью). Однако законодательство про эти ограничения как бы не знает.

      Отсюда  возможны два следствия. Первое: в  случае надобности работника правоприменительного органа всегда можно обвинить в отступлении  от закона. Второе: участник правоотношения, обладающий реальной силой (деньги, связи, должностное положение) имеет возможность избавить себя и своих ближних от действия таких ограничений. 

      В то же время от ограничений прав и свобод граждан следует отличать их игнорирование государством, должностными лицами, гражданским обществом.

      Следует различать законодательное, внешнее  ограничение права от его внутренней ограниченности на основе естественного  закона равной свободы. Согласно этому закону, никто, реализуя свои права, не должен нарушать права другого или затруднять их осуществление. Использование естественных прав во вред другим является правонарушением и служит основанием для соответствующего воздействия на нарушителя. Но и в этом случае не могут подвергаться ограничению естественные права человека. Речь идет о восстановлении нарушенных границ чужого права, его ограждении от посягательств[12]. 

      Правонарушитель за совершение общественно опасного деяния подвергается лишению свободы, но при этом ограничивается не в  праве на свободу, а в возможности ею злоупотреблять. К числу естественных прерогатив человека относится право на самосохранение, на самооборону. Формулируя институт необходимой обороны, законодатель уточняет естественные границы этого права, пределы его осуществления. При этом он обязан законодательно утвердить то, что вытекает из самого права в целях лучшего правового ориентирования граждан при отражении преступного нападения, а также судебно-следственных органов при юридической оценке действий, им вызванных.

      В этой связи является совершенно неправомерным законодательное связывание реализация права на необходимую оборону с невозможностью прибегнуть к защите местного или ближайшего начальства и спасения бегством. И то и другое - ограничение естественного права.

      Ничто сугубо личное не должно быть объектом законодательного воздействия. Закон не вправе к чему-либо принуждать человека во имя его собственной пользы или что-либо недозволять ему из тех же соображений, например, запрещать подвергать себя в научных целях опасным для жизни экспериментам и т.д. Речь идет о непререкаемости правового статуса личности, о недопустимости какого-либо посягательства на него со стороны государства. Это самая запретная зона для государственной власти. Здесь всецело господствует суверенитет права.

      Правовой  статус личности в таком его понимании  является главным устоем правовой государственности. Не случайно ранее юристы основным признаком правового государства   усматривали   в   ограниченности юрисдикции государственного суверенитета в сфере прав человека.

      "Ограниченность  власти в правовом государстве, - писал Б.А. Кистяковский. - создается  признанием за личностью неотъемлемых, ненарушаемых и неприкосновенных  прав... есть известная сфера самоуправления  и самопроявления личности, в  которую государство не имеет права вторгаться. Неотъемлемые права человеческой личности не создаются государством напротив, они по существу своему присвоены самой личности[13]. 

      3.3 Перспективы развития личности и государства. 

      Характерная черта казахстанской действительности - явная приоритетность общественного над личностным и решение почти любой ситуации в интересах государства. При подобном положении дел речь идет не столько о способности, сколько о возможности человека действовать. Одних способностей для свободы и отстаивания своих прав недостаточно, необходимы и соответствующие условия. Поэтому более широкая категория возможностей в данном случае принципиально точнее: она содержит указание на то что необходимо учитывать не только субъективные свойства личности, но и объективные обстоятельства, в которых ей приходится действовать.

      Возникает парадоксальная, на первый взгляд, ситуация: констатируя несовершенство имеющегося законодательства по обеспечению прав и свобод человека, мы настаиваем в  то же время на необходимости защиты механизма ограничения прав и свобод. Здесь дело в обратной связи. Личность в любом правовом пространстве быстро адаптируется и добивается реализации своих прав и свобод, создавая новые общественные отношения, которые требуют правового регулирования, зачастую игнорируя интересы самого государства. И тогда в действие вступает механизм ограничения прав и свобод личности, который обеспечивается нормативной базой, принципами законности или целесообразности, механизмом реализации нормы права и т.д. Учитывая большой опыт в данном вопросе со стороны государства, можно смело утверждать, что обеспечение и Защита механизма ограничения прав и свобод человека больших затруднений ни политического, ни социального, ни экономического характера не вызывает.

      Такое сложное надстроечное явление, как  юридическое пространство, должно представлять собой не только противопоставление, но и гармонию, где данный механизм постоянно совершенствуется, обновляется в интересах личности. Для казахстанского законодательства примером может служить межгосударственное регулирование отношений в области прав и свобод человека, тонко учитывающее национальную и правовую специфику.

      Практика  общественного развития Казахстана убедительно свидетельствует о том, что "демократические" приемы и средства государственной деятельности не дают должного эффекта, и страна неуклонно скатывается в пропасть экономического хаоса. Подобное положение просматривается практически во всех сферах общественных отношений, в том числе и в сфере права.

       "Демократические   красивости"   действующего законодательства, механически заимствованные на Западе, не способны решить проблему реального обеспечения прав личности. Идеализация абстрактных конструкций типа "правовое государство", "гражданское общество", "права человека" приводит к тому, что реальный человек, его потребности и права отходят на второй план, останутся в тени. В результате основная часть населения страны, особенно люди старшего поколения оказываются экономически и социально незащищенными, а характер  и масштабы преступности делают практически каждого потенциальной жертвой. Вполне естественно, что эти процессы находят адекватное отражение в общественном правосознании.

      Примечательна эволюция правовых представлений и  идей в связи с развитием общественных отношений в посттоталитарный период. После известного апрельского Пленума ЦК КПСС 1985 г. и практически до криминальной приватизации, в процессе которой произошло наиболее масштабное после 1917 года перераспределение собственности в обществе, общественное сознание находилось в плену эйфории, вызванной освобождением от тоталитарной идеологии и воцарением "социализма с человеческим лицом". В отечественном правоведении утвердились демократические концепции теории естественного права, а привлекательные идеи свободы, равенства и братства, пережив "второе рождение", казалось, прочно завладели умами казахстанских граждан. Однако казахстанский, а правильнее было бы сказать советский, менталитет характеризуется крайностями - в нем различается только "черное" и "белое".

      На  казахстанской почве демократия западного типа начала ассоциироваться со вседозволенностью, что породило мощную волну правового нигилизма на всех уровнях, которая в итоге "вымыла" из категории "права человека" правовое и социальное содержание.[14]

      Вместе  с тем стало ясно, что общество не готово платить экономическим  благосостоянием за свободы. Деструктивные  процессы во многих сферах отношений, в первую очередь в экономике, в национальных отношениях, в социальной политике породили другую крайность: ряд политиков начали призывать в “сильной руке” в управлении государством, стали раздаваться призывы возрождать экономику “пиночетовскими методами”. Относительное экономическое благополучие периода “развитого социализма” на расстоянии прошедших лет порождает в определённых  социальных слоях ностальгические воспоминания и соответствующую политическую ориентацию.

      Вполне  закономерно, что такое положение  вызывает обеспокоенность и юристов: стремление к абсолютизации прав человека и верховенства закона в  итоге приводит к забвению обязанностей. Я не занимаю крайне противоположной позиции в отношении традиционной иерархии правоохраняемых ценностей “человек-общество-государство”, но разделяю мнение о том, что права человека могут быть гарантированы только в сильном государстве, которое в состоянии управлять обществом и позитивно воздействовать на личность.

      Права личности – это стержень правовой системы, начало, определяющее её социальное, политическое и специально-юридическое  содержание. В условиях экономической, политической и социальной нестабильности общества, критерием устойчивости его правовой системы  и показателем уровня его правового развития служит способность государства обеспечить реализацию прав человека и гражданина. Государство нуждается в разумном расширении властных полномочий в отношении общества. Для этого необходимо пересмотреть сложившиеся стереотипы о роли государственной власти в обществе. Государство не должно довольствоваться ролью “ночного сторожа” в обществе, ему следует стать активным участником общественных отношений. 
 

      ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

      Написав курсовую работу на тему «Государство и личность», подведу итоги проведенного исследования.

      Понятие личности относятся к числу «вечных  тем», которыми занимались мыслители различных эпох: от древнейшего мира до настоящего времени. Проблема прав человека сравнима лишь с проблемой экологии. Как в центре внимания охраны и защиты окружающей среды находится человек, его жизнь, здоровье, его права на нормальные, благоприятные условия обитания, так и в системе ценностей гражданского общества человек - высшая ценность, нуждается в охране и защите от произвола государственной власти.

      Характер  взаимоотношений государства и  личности является важнейшим показателем состояния общества в целом, целей и перспектив его развития. Невозможно понять современное общество и современного человека без изучения многообразных отношений людей с государством.

      В силу принципа суверенности государственной  власти любой человек в пределах территории государства подпадает  под его юрисдикцию, то есть становится адресатом исходящих от государства общеобязательных предписаний. Устойчивая связь человека с конкретным государством обычно находит свое выражение в институте гражданства или подданства. Суть гражданства и подданства, несмотря на некоторые различия между ними, едина. Она выражается в наличии устойчивой политико-правовой связи между отдельной личностью и государством. Эта связь означает юридическую принадлежность лица конкретному государству, приобретение личностью человека специфических качеств гражданина государства, наличие круга взаимных прав и обязанностей граждан и государства, а также защиту гражданина государством внутри страны и за ее пределами.