Этическое измерение международных отношений

Этическое измерение международных  отношений

 

Мораль (от лат. mores - нравы; англ. morals; нем. moral; франц. morale) международная - система норм, оценок, предписаний, образцов поведения, которые выполняют  функции морального регулирования  в системе международных отношений, в формировании ценностей культуры мира, в становлении демократического и ненасильственного мироустройства. О роли международной морали существуют самые различные мнения: от однозначной  ее высокой оценки в жизни международного сообщества до безапелляционного отрицания. У "политических реалистов" высшей нравственной ценностью является могущество государств, достигаемое, в том числе  и за счет других субъектов мирового сообщества, борьба за власть. Сторонники же теории этического абсолютизма исповедуют принцип вечности и единства морали. А в соответствии с концепцией этического релятивизма совокупность нравственных норм рассматривается  изолированно от их содержания, отрицается единство морали, скептически оценивается  ее исторический генезис. Для этических  релятивистов, игнорирующих сущностные параметры нравственных норм и их место в общепринятой системе  нравственных ценностей, главное состоит  лишь в формальном определении механизмов нравственной регуляции.

 

Научные подходы, претендующие на концептуальную самостоятельность, сводятся к следующим основным моментам:

 

а) нарастающим тенденциям формирования глобальных параметров нравственного  регулирования в мировом сообществе.

 

б) выделяется позиция тех  исследователей, которые считают, что  межгосударственные отношения регулируются особой моралью, поэтому о какой-то общей международной морали не может  быть и речи.

 

в) многие исследователи исходят  из того, что отношения, как между  людьми, так и между государствами, регулируются единой моралью с ее общепризнанными, общечеловеческими  нормами.

 

г) "космополитическая" (глобалистская) концепция морали –  ее сторонники ратуют за превращение  м/н морали в нечто подобное надгосударственному  прав.

 

Научная разработка мировой  этики нашла свое отражение в  деятельности различных всемирных  организаций. Примерами могут служить: провозглашение в 1993 г. Парламентом  мировых религий Декларации о  мировой этике; включение специальной  главы о "глобальной этике" в  опубликованный при содействии ООН  и ЮНЕСКО доклад Всемирной Комиссии по культуре и развитию; подготовка "Советом по взаимодействию" бывших президентов и премьер-министров под председательством Г. Шмидта отчета, в котором, наряду с другими проблемами, говорилось и о том, как указанный Совет занимался проблемами мировой этики, а также подготовкой специального доклада "В поисках всеобщих этических норм". Авторы доклада отметили: "не может быть лучшего мирового порядка без мировой этики". Главенство же этики над политикой провозглашается однозначно, без всяких оговорок. "Этика должна иметь преимущество перед политикой и законом, так как политические действия должны совершаться с учетом цены, которую приходится платить за них, и возможности выбора". "Совет по взаимодействию" одобрил четыре незыблемых принципа, позволяющих различным религиям исповедовать общую мировую этику: культура ненасилия и глубокого уважения ко всей жизни; культура солидарности и справедливый экономический строй; культура терпимости и жизнь по правде; культура равноправия и партнерства мужчин и женщин.

 

С другой стороны - налицо нигилистические  взгляды на сам факт существования  международной морали, международной  этики. Они представлены самыми разными  суждениями: от "мягких" гипотетических "предположений" до категорических отрицаний. Наличие взаимоисключающих  точек зрения на само существование "международной морали", "международной (глобальной) этики" отражает не столько  плюрализм мнений, сколько серьезные  пробелы в научном осмыслении этой проблемы. И все же преобладающее  мнение аналитиков базируется на признании  глобального, общепланетарного измерения  нравственного фактора и на том, что международная мораль обладает статусом относительно самостоятельной  научной категории, имеет свое содержание, свои принципы, нормы, функции. В этой связи представляется необходимым  определить, прежде всего, содержательные границы таких понятий, как "межгосударственная мораль", "международная мораль", "общая мораль", которые, имея между  собой много общего, в то же время  обладают и существенными специфическими особенностями. Межгосударственная мораль отличается от международной морали подчеркнутым "лидерством" права  над моралью, когда в отношениях между государствами господствует сила официальных договоров, соглашений, деклараций. Моральный фактор в данном случае, проявляется, с одной стороны, в большей степени в рамках правовой регуляции межгосударственных отношений, а с другой - в цивилизованном и уважительном отношении к тем  особенностям нравственной жизни, которые  внутри разных государств трактуются по-разному.

 

В отличие от межгосударственной морали международная мораль многосубъектнее, сфера ее регуляции - не только государства, но и негосударственные международные  и региональные формирования, миротворческие, экологические и гуманитарные движения, структуры по правам человека, "клубы" бывших глав государств и правительств. Как правило, такие субъекты международных  отношений формируются и функционируют, прежде всего, на мировоззренческой  и нравственно-этической основе и оказывают воздействие на государственную  власть силой общественного мнения, апелляцией к человеческому разуму, принципам гуманизма и демократии. Категория "международная мораль" включает в себя как общечеловеческие моральные ценности в качестве центрального элемента, так и весь богатый духовно-нравственный массив отличий разных культур и  цивилизаций.

 

Системообразующие принципы международной морали взаимодействуют  с принципами внешнеполитической деятельности, являющимися также элементами другой, сопредельной сферы - теории и практики международных отношений. К ним  относятся такие, закрепленные хельсинкским процессом, положения, как:

 

а) суверенное равенство;

 

б) уважение прав, присущих суверенитету;

 

в) неприменение силы или  угрозы силой;

 

г) нерушимость границ;

 

д) территориальная целостность  государств;

 

ж) мирное урегулирование споров;

 

з) невмешательство во внутренние дела;

 

е) уважение прав человека и  основных свобод;

 

и) равноправие и право  народов распоряжаться своей  судьбой;

 

к) сотрудничество между государствами;

 

л) добросовестное выполнение обязательств по международному праву.

 

О дейстенности моральных  норм в международных отношениях. Ответ на поставленный выше вопрос совсем не очевиден. В основе международной  морали лежит признание ценности как универсалий — общечеловеческих принципов взаимодействия социальных общностей и индивидов, — так  и частных интересов, оценивающих  последствия поведения международных  акторов. Другими словами, в международных отношениях, как и в общественных отношениях в целом, всегда существует дистанция между должным и сущим и, следовательно, разрыв между этикой долга и этикой обязанностей. Может ли мораль выполнять регулирующую функцию в международных отношениях, если сами ее критерии имеют в этой сфере двойственный характер? Отвечая на этот вопрос, следует учитывать, что процесс социализации международных отношений не вышел за рамки сосуществования «двух миров», о которых говорит Дж. Розенау. Это мир государств и мир акторов «вне суверенитета». Первый значительно превосходит второй по своему общему потенциалу воздействия на характер общения на международной арене. Поэтому об уважении принципов и норм международной морали может идти речь только в рамках конкретных социокультурных общностей. Чем более глубоким является разрыв между социокультурными общностями, тем больше вероятность несоблюдения указанных норм. Нормы и установки международной морали вполне конкретны. Они зависят от обстоятельств: места — той социокультурной среды, в которой находятся акторы; времени — характерных именно для данного момента общепризнанных международных принципов; и ситуации — имеющихся в распоряжении акторов вполне определенных политических, экономических, технических и иных средств и возможностей реализации нравственных целей и ценностей.

 

Международные акторы исходят  в своих действиях из разных нравственных установок и норм. То, что является сегодня добром и справедливостью, например, в вопросе о судьбе Черноморского  флота бывшего СССР с точки  зрения украинских руководителей, иначе  воспринимается российскими политиками. Позиции же самих моряков и  администрации Севастополя (вынужденных  считаться с дестабилизирующей  социально-политической ролью указанного вопроса) имеют собственные оттенки. Социологическое измерение рассматриваемой  проблемы выражается в дилемме «социального адреса». Справедливость для кого —  для государств? Для их руководителей? Для их граждан (или для граждан  одного из них)? Для регионального (или  для мирового) сообщества? Политическое измерение сталкивается с еще  более жесткой дилеммой. Из чего исходить при решении проблемы: из общепризнанных принципов международной  морали (невмешательство, соблюдение договоров, сохранение мира, права человека и  т.п.) или из национальных интересов? Но интерпретация первых зависит  от социального контекста, а определение  вторых никогда не может быть свободным  от субъективизма и идеологии. Вот  почему нельзя абсолютизировать ни то, ни другое. Как отмечают крупные  авторитеты международно-политической науки, необходимо сочетание вечных общечеловеческих нравственных норм и  интересов конкретной социальной общности, учет культурных особенностей международных  акторов и рационального поведения, предусматривающего возможные последствия  международных акций, использования  всех резервов разума и осторожности во взаимодействии на международной  арене. Конечно, и такое сочетание  при исследовании не избавляет от проблем. С. Хоффманн, настаивая на том, что международная мораль должна основываться на трех главных элементах  – целях, средствах и умеренности, в то же время подчеркивает, что  ни один из них, и даже все они  вместе взятые, не дают абсолютной гарантии нравственной политики.

 

Цели международного актора должны быть нравственными и зависит  это от моральной позиции субъекта МО. Однако последняя никогда не бывает упрощенной. Во-первых, остаются открытыми вопросы о том, кто  судит о моральности целей, или  как определить, какие из них являются “хорошими” и какие – “плохими”? Во-вторых, намечаемым целям должны соответствовать и выбираемые средства, последние не должны быть чрезмерными. То хуже, чем то зло, которое предстоит исправить или не допустить. Неверно избранные средства способны разрушить саму цель. Поскольку международные акторы никогда не могут быть абсолютно уверенными, что избранные ими средства приведут к намеченной цели, то они должны руководствоваться моралью умеренности, которая, в конечном счете, означает “просто необходимость принимать во внимание моральные требования других” (С. Хоффманн). Иначе говоря, этика международных отношений требует от их участников  взвешенности в определении целей, отказа от категоричности в выборе средств, постоянного соотнесения своих действий как с их возможными последствиями для данной социальной общности, так и с общечеловеческими нравственными императивами; опора на интересы, не ограниченные  соображениями собственной силы и безопасности при учете потребностей и интересов других акторов в международном сообществе в целом. Большего от этики международных отношений ожидать нельзя. Нравственное поведение международного актора – это не действия  на основе некоего незыблемого свода правил, сформулированных для него кем-то внешним раз и навсегда. Скорее, это действия на основе разумного эгоизма, возможности которых зависят от социального контекста. Именно из этого следует исходить при оценке регулирующей функции международной морали: ее нельзя переоценивать, но невозможно и отрицать. Нарушение нравственных принципов и требований справедливости противоречит не только нормам международного права, но и интересам тех, кто пренебрегает этими принципами и требованиями, ибо подрывает их международный престиж, а следовательно, уменьшает возможности достижения целей или же делает более сложными и дорогостоящими средства, ограничивая их выбор.

 

Подводя итоги, необходимо подчеркнуть, что проблема моральных ценностей  и норм в международных отношениях является одной из наиболее сложных  и противоречивых. Однако при всей относительности роли моральных  ценностей в регулировании взаимодействия акторов на мировой арене, в социализации международных отношений, в преодолении  присущей им некоторой аномии их роль, несомненно, возрастает. Это подтверждается и все более настойчивым поиском  ученых и политиков моральных  методов и средств преодоления  конфликтов, обеспечения эффективных  путей сотрудничества, урегулирования проблем международных отношений.