Роль международных судов в области защиты прав и свобод человека и гражданина

Международный Суд ООН в своей практике не ограничивался констатацией существования обычаев, но давал им более или менее четкие формулировки. В качестве примера можно назвать решение Международного Суда ООН по англо-норвежскому спору о рыболовстве 1951 года, содержащее, в частности, определение обычной нормы, в соответствии с которой прибрежные государства могли в качестве исходной линии для отсчета ширины территориальных вод применять и прямые линии.

В некоторых случаях судебные решения могут положить начало формированию обычной нормы международного права.

В прошлом труды выдающихся ученых в области международного права часто рассматривались в качестве источников международного права. В настоящее время также нельзя исключать значение доктрины международного права, которая в некоторых случаях способствует уяснению отдельных международно-правовых положений, а также международно-правовых позиций государств. В частности, спорящие стороны в своих документах, представляемых в международные судебные органы, используют иногда мнения специалистов по различным вопросам международного права.

Вспомогательным средством для определения существования обычая являются односторонние действия и акты государств. Они могут выступать как доказательство признания того или иного правила поведения в качестве обычая. К таким односторонним действиям и актам относятся внутренние законодательные и другие нормативные акты. Международные судебные органы для подтверждения существования обычной нормы нередко прибегают к ссылкам на национальное законодательство.

Официальные заявления глав государств и правительств, других представителей, в том числе в международных органах, а также делегаций на международных конференциях также могут служить подобным доказательством[62].

Вспомогательным средством для определения обычая могут считаться совместные заявления государств (например, коммюнике по итогам переговоров).

Несмотря на интенсивный процесс кодификации международного права, значение обычая в международной жизни сохраняется. Одни и те же международные отношения могут регулироваться для одних государств договорными нормами, а для других — обычными.

За время с его создания в 1946 году Суд рассмотрел более 120 дел, 80 процентов из которых — это споры между государствами, а 20 процентов — просьбы о вынесении консультативных заключений, представленные органами или специализированными учреждениями ООН[63].

За всю свою историю Суд переживал периоды активной деятельности и относительного бездействия. С 1985 года число дел, переданных на рассмотрение Суда, увеличивалось, при этом в его списке ежегодно находится более десятка дел (это число резко увеличилось до 25 в 1999 году). Эта цифра может показаться скромной, однако следует помнить, что, поскольку число потенциальных тяжущихся сторон значительно меньше, чем в национальных судах (лишь около 210 государств и международных организаций имеют доступ к Суду), число дел, естественно, является малым по сравнению с количеством дел, рассматриваемых национальными судами.

История свидетельствует о том, что в судебные органы обращаются чаще во время разрядки, чем во времена сильной международной напряженности; поэтому имеются основания полагать, что это все более активное обращение к Суду будет продолжаться, особенно в связи с тем, что государства могут приобрести «судебную привычку»; чем больше они представляют споров на рассмотрение Суда, тем больше они будут склонны делать это в будущем[64].

В то же время универсальный характер Суда стал более явным, поскольку теперь дела поступают со всех частей мира.

На протяжении столетий государства стремились сохранить или увеличить свое политическое влияние и экономическую мощь: они боролись за землю, энергетические ресурсы, доступ к морю, контроль над городами. Неудивительно, что более половины дел представленных на рассмотрение касается территориальных и пограничных споров. Значительное число связано с морскими спорами и вопросами, касающимися морского права. Другая группа дел связана с вопросами государственной юрисдикции и дипломатического и консульского права. Самые важные споры касались утверждений о незаконном применении силы. Кроме того, к Суду обращаются просьбы вынести решение по претензиям коммерческого характера или претензиям частно–правового характера к одному государству, которое поддерживает другое государство.

В частности, в связи с деколонизацией Африки на рассмотрение Суда было передано большое число дел, поскольку новые государства придавали большое значение стабильности своих границ.

В 1986 году в деле, касающемся пограничного спора между Буркина-Фасо и Мали, стороны полностью признали пограничную линию, установленную специальной камерой, сформированной Судом.

В середине 90-х Суд решил территориальный спор между Ливией и Чадом относительно так называемой полосы Аозу, района площадью 125 000 кв. км в пустыне Сахара, из-за которой эти два государства несколько раз воевали. В 1994 году Суд вынес решение в пользу Чада, и несколько месяцев спустя все ливийские войска, оккупировавшие эту территорию, были выведены под контролем наблюдателей, направленных Советом Безопасности ООН.

В 1999 году Суд также разрешил сложный пограничный спор между Ботсваной и Намибией в отношении острова на реке Чобе площадью 3,5 кв. км. Он постановил, что остров Касикили/Седуду принадлежит Ботсване, и Намибия объявила, что она подчинится этому решению.

Суд также внес вклад в дело развития концепции континентального шельфа и установил метод определения его границ. В двух делах, возбужденных в 1969 году Германией и Данией и Германией и Нидерландами, касающихся континентального шельфа Северного моря, Суд постановил, что континентальный шельф представляет собой «естественное продолжение сухопутной территории [государства] в море и под морскими водами». И что его делимитация должна осуществляться «по соглашению в соответствии с принципами справедливости и с учетом всех релевантных обстоятельств». В последующих решениях Суд изложил некоторые из этих принципов справедливости.

Международный Суд ООН рассматривал и дела, связанные с юрисдикцией государств, т.е. дела связане с осуществлением государством его власти в отношении иностранных граждан на своей территории или над своими гражданами на территории иностранного государства. Они обычно касаются вопросов гражданства, права на убежище или иммунитета.

Одним из наиболее известных примеров является спор между Колумбией и Перу в 50-х годах, касающийся Виктора Рауля Айя де ла Торре, перуанского политика, который нашел убежище в посольстве Колумбии в Лиме после того, как он был обвинен в организации заговора в целях осуществления военного государственного переворота. В своем решении, принятом в ноябре 1950 года, Суд постановил, что Колумбия как государство, предоставившее убежище, не должна заниматься квалификацией преступления (политического или общеуголовного), совершенного беженцем. Поэтому Суд пришел к выводу о том, что убежище не было представлено на законной основе, и вынес постановление о том, что Перу не обязана предоставлять гарантии безопасности г-ну Айя де ла Торре, с тем чтобы он мог покинуть страну.

Однако в другом решении, вынесенном через восемь месяцев в последующем деле, Суд пришел к выводу о том, что Колумбия не обязана передавать беженца Перу. В конечном счете, спор был урегулирован путем переговоров, и г-н Айя де ла Торре покинул Перу в 1953 году, проведя пять лет в посольстве Колумбии.

Неоднократно Суду приходилось рассматривать дела, связанные с дипломатическим и консульским правом. В 1979 году Соединенные Штаты возбудили в Суде дело, касающееся захвата их посольства и задержания их дипломатического и консульского персонала в Тегеране после того, как режим шаха Ирана был свергнут, а Аятолла Хомейни стал руководителем страны[65].

В своем решении, принятом в мае 1980 года, Суд постановил, что Иран обязан освободить заложников, возвратить посольские помещения Соединенным Штатам и выплатить возмещение. Суд не установил сумму этого возмещения, поскольку впоследствии в 1981 году стороны заключили Алжирские соглашения, в соответствии с которыми американские заложники были наконец освобождены.

Боле десятка дел о защите частных и коммерческих интересов рассмотрел Суд с начала своего существования. В 50-х годах Лихтенштейн заявил претензию Гватемале от имени ридриха Ноттебома, бывшего гражданина Германии, который в 1939 году получил гражданство Лихтенштейна.

Однако в вынесенном в 1955 году решении Суд постановил, что эта претензия не является приемлемой, поскольку гражданство г-на Ноттебома не основывалось на подлинной предыдущей связи с Лихтенштейном, так как цель его натурализации заключалась в приобретении статуса гражданина нейтральной страны во время войны.

Спустя десять лет после этого Бельгия предъявила претензию к Испании в связи с принятыми некоторыми органами Испании в 1948 году решениями по делу о банкротстве компании «Барселона трэкшн, лайт и пауэр лимитед». «Барселона трэкшн» была канадской компанией, акционерный капитал которой в значительной степени принадлежал бельгийским подданным. Правительство Бельгии требовало возмещения за ущерб, нанесенный ее подданным, однако в вынесенном в 1970 году решении Суд постановил, что Бельгия не обладает для этой цели процессуальной правоспособностью.

В 1987 году Соединенные Штаты представили в специальную камеру, сформированную Судом, претензии к Италии, связанные с некоторыми действиями властей Италии, касающимися реквизиции и банкротства компании «Элетроника Сикула С. П. А. (ЭЛСИ)», итальянского производителя электронных компонентов, которая полностью принадлежала двум американским компаниям, в том числе компании «Рэйтеон». В 1989 году камера постановила, что Италия не нарушила ее Договор о дружбе, торговле и судоходстве с Соединенными Штатами, подписанный в Риме в 1948 году[66].

Почти 10 лет назад, в 1998 году, Гвинея возбудила дело против Демократической Республики Конго на том основании, что последняя лишила гвинейского гражданина его собственности.

В практике суда встречались и дела касающиеся вмешательства одного государства в дела другого, и применения силы.

В апреле 1999 года в разгар косовского кризиса Югославия обратилась к Суду с просьбой об указании временных мер, с тем чтобы положить конец бомбардировкам югославской территории десятью странами — членами НАТО. Однако Суд постановил, что он не обладает юрисдикцией для указания таких мер.

Недавно в главный судебный орган ООН был подан иск против целого государства по обвинению в геноциде. Иск против Сербии и Черногории, которая стала правопреемницей Югославии, был подан властями Боснии и Герцеговины. Они утверждали, что сербское правительство нарушило Конвенцию о предотвращении геноцида и потворствовало массовым убийствам несербского населения. Но в декабре 2007 года Международный суд ООН признал Сербию и Черногорию невиновными в геноциде несербского населения на территории бывшей Югославии во время гражданских войн в 1992-1995 годах

Реестр дел Международного Суда значительно увеличился за последнее время. Рекордным в этом отношении стал 1992 год: было зарегистрировано 13 дел.

Сегодня на рассмотрение Суда представлено уже 72-ое дело. Со времени своего учреждения Суд дал 21 консультативное заключение. А Постоянная Палата Международного Правосудия и Международный Суд ООН в общем вынесли решение по 101 спорному делу, сделали консультативные заключения по 48 делам.

Если исключить трудности, которые связаны с осуществлением и порой возникают во время некоторых побочных разбирательств (например, разбирательств, посвященных рассмотрению вопросов о временных мерах), то можно отметить, что за малым исключением государства с 1946 года соблюдали решения Суда и добросовестно выполняли их положения[67].

На протяжении всей истории существования Международного Суда дебатировался вопрос об усилении его роли и влияния. Потенциал Международного Суда оставался существенно недоиспользованным.

Позитивный вклад Международного Суда в урегулирование международных споров и урегулирование международного правопорядка мог бы быть большим, на это, в частности, указывается в докладе Генерального Секретаря ООН «Повестка дня для мира - превентивная дипломатия, миротворчество и поддержание мира». В нем говорится: «Реестр дел, передаваемых в Международный Суд, увеличивается, однако Суд по-прежнему является таким ресурсом мирного урегулирования споров с помощью судебного разбирательства, который используется не в полной мере. Более широкое использование Суда стало бы важным вкладом в миротворческую деятельность ООН».

В ходе обсуждения вопроса о повышении роли Международного Суда предлагались различные варианты реформы Статута Суда.

Объявление 90-ых годов десятилетием международного права и обсуждение идей заключения к 1999 году обновленной конвенции о мирном разрешении международных споров, приуроченной к 100-летнему юбилею первой Гаагской конференции мира, делают возможным и желательным возобновление дискуссии об усилении роли и влияния Международного Суда ООН, оптимизации международной судебной процедуры как на консультативном уровне, так и в практическом плане.

В начале 70-ых годов, когда на повестке дня Генеральной Ассамблеи стоял вопрос о повышении роли Международного Суда, всесторонне обсуждались перспективы создания сети региональных международных судебных органов под эгидой главного судебного органа ООН.

В самом Уставе ООН, по сути дела, заложена необходимость создания сети международных судебных органов, поскольку Международный Суд ООН называется главным судебным органом Организации.

Весьма перспективным представляется наделение Международного Суда преюдициальной юрисдикцией. Оно подсказано опытом строительства ЕС, успех которому принесли единообразное применение и толкование норм наднационального права, автономно являющегося частью национальных правовых систем государств-членов.

При любом развитии событий место Верховного Суда, будь то в дисперсной или несколько более соподчиненной системе международных судебных органов, должно сохраняться за Международным Судом ООН. Множественность инструментария, который может быть использован для подчинения международных споров обязательной юрисдикции, позволяет сформулировать широкий круг предложения и пожеланий. Речь могла бы идти, в частности, о закреплении за Международным Судом обязательной юрисдикции в случае предоставления ему полноты второй инстанции по отношению к другим международным судебным органам.