Содержание.

Введение…………………………………………………………………………...3

1. Феномены  индивидуального выбора в государственном управлении……...5

2. Специфика  групповых решений в Минздраве и соцразвития РФ..…………9

3. Феномен  лидерства в групповых решениях

в Минздраве  и соцразвития РФ ……...................................................................15

4. Специфические феномены управленческих решений……………………...18

5. Комплекс  общих феноменов …………………………………..…………….20

6. Принятие управленческих решений в Минздраве и соцразвития РФ……..22

Заключение……………………………………………………………………… 28 
Список используемых источников и литературы……………………………..30

Введение.

          Понятием феноменологии обозначается вся совокупность внешне представленных поведенческих явлений и закономерностей, имеющих место в ходе выработки и принятия управленческих решений (далее - ПУР). Описание феноменологии процессов ПУР является потому важным звеном их психологической характеристики. Возникающие в процессах решения явления и феномены реально влияют и на сам процесс их выработки, и на его структуру, и на его эффективность. Поэтому они выступают не только как явления, сопровождающие решения — как его «отблески», но и как сильные факторы, регулирующие сам ход решения.

         Феноменологическая картина управленческих решений в целом очень сложна и противоречива. Во-первых, это связано с комплексным, синтетическим характером процессов ПУР, сочетающих в себе основные элементы как индивидуального, так и группового выбора. В связи с этим в общую феноменологию процессов ПУР входят основные явления, свойственные обоим этим типам выбора. Во-вторых, процессы ПУР реализуются в более широком — социальном и организационном контексте. Поэтому на них распространяются и многие общие социально-психологические феномены. В общей феноменологии процессов ПУР различают четыре основные группы явлений:

• феномены, характеризующие процессы ПУР в плане их принадлежности к индивидуальному выбору;
• феномены, возникающие в процессах ПУР вследствие их коллегиального — группового характера;
• специфические феномены управленческих решений;
• общие (неспецифические) феномены социально-психологического плана, проявляющиеся в процессах ПУР.

     Таким образом, объектом данного  исследования является принятие  управленческих решений. Предмет  же исследования включает в себя феноменологию принятия подобных решений на государственном уровне.

         Задачами, поставленными в данной  работе, являются:

1. Выделение различных групп принятия управленческих решений;

2. Определение конкретных феноменов в соотношении с видом принятого решения на примере Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации.

    Данная работа состоит из введения, шести частей, заключения и списка используемых источников и литературы. Во введении дается краткая характеристика понятия «феноменология принятия управленческих решений», в шести частях характеризуются различные феномены, описываются их свойства и возможность присутствия. В заключении делаются выводы по всему проделанному исследованию.

     Для проведения исследования использован большой объем теоретической базы, включающий в себя труды известных ученых по психологии, теории управления, менеджменту (Брэддик У., Кабаченко Т.С., Козелецкий Ю.). Также в данной работе использованы монографии и статьи заслуженных научных деятелей в сфере управления.   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1.Феномены  индивидуального  выбора в государственном управлении.

       В процессах ПУР не только сохраняются, но и усиливаются те феномены, которые характерны для индивидуального выбора. Это — так называемые деформации выбора (познавательные уклоны — biasis), обусловленные психологическими особенностями информационных процессов человека. К ним относятся эвристики репрезентативности, доступности, конкретности, «эффект первенства», ряд ошибок социальной перцепции. Помимо них следует отметить и еще некоторые явления. Так, имеет место «инерционный эффект» (или «феномен самоукрепления первой альтернативы»). Он состоит в субъективной тенденции переоценивать значимость, обоснованность первой из сформулированных в процессе решения альтернативы, а также в том, что все последующие альтернативы оцениваются именно с ее точки зрения. Как правило, эта оценка носит критический характер, что и является источником «самоподтверждения» первой альтернативы¹.

       Далее, имеют место эффекты познавательного консерватизма и радикализма. Первый состоит в отчетливой субъективной тенденции занижать значимость и достоверность объективно наиболее правдоподобной альтернативы, в осторожности ее принятия. Второй характеризуется противоположной тенденцией.

       Наблюдается и своеобразный феномен «иллюзии квазирегулярности случайных событий»: субъект склонен рассматривать любые, в том числе и заведомо случайные события как неслучайные, имеющие определенную упорядоченность и подчиняющиеся некоторым, хотя и неизвестным ему, но все же реально существующим закономерностям. Наиболее известным житейским эквивалентом этой установки, ставшим нарицательным выражением, является правило, согласно которому «снаряд второй раз в ту же воронку не попадает».

      В процессах выбора часто возникают и еще два противоположных по своей направленности феномена — принцип выравнивания вероятностей (эффект «центрации») и явление вероятностной деформации. Первый из них проявляется в субъективной склонности уравнивать различные вероятности наступления тех или иных событий, являющихся объективно различными, в тенденции сглаживать различия в шансах их возникновения². 
      Второй, напротив, проявляется в гипертрофии — усилении существующих различий в неравенстве вероятности наступления тех или иных событий. Объективно более вероятным событиям приписывается еще большая субъективная вероятность, а объективно менее вероятным — еще меньшая субъективная вероятность (или же они вообще игнорируются как «практически нереальные»).

       Далее, имеет место «ошибка ложной причины». Событие, предшествующее по времени другому событию, но никак не связанное с ним по смыслу, рассматривается как его причина. В логике есть аналог этой ошибки — «post hoc ergo propter hoc» — «после того — значит вследствие того». С ней сходно по смыслу явление «иллюзорной корреляции»: два случайных события, вообще не имеющие никакого отношения друг к другу, но обладающие некоторым внешним сходством, субъективно расцениваются как закономерно связанные (взаимокоррелирующие).

      Наконец, типичной является и присущая человеку установка на необходимую разнородность субъективных реакций. Она является как бы «зеркальной» по отношению к «иллюзии квазирегулярности» и состоит в следующем. Если человек имеет дело с заведомо случайными событиями, то и его ответы на эти события также должны быть случайными, разнородными, а любая однородность реакций рассматривается как ошибка. Например, существует следующий известный эксперимент, иллюстрирующий эту закономерность. Если сказать испытуемому, что монета при подбрасывании восемь раз подряд упала «решкой» и спросить, каков будет исход десятого подбрасывания, то почти 100% людей говорят, что выпадет «орел». Хотя объективно и в этом случае его вероятность будет 50%. Все эти эффекты и феномены оказывают определенное, а в ряде случаев — ощутимое негативное влияние на процессы переработки информации в ходе подготовки и принятия решения³.

          Помимо указанных, в процессах индивидуального выбора проявляются и иные — более сложные и комплексные психологические феномены. Они связаны не только с особенностями «информационных процессов», но и со сферой личностных особенностей человека. Наиболее известны и значимы для описания управленческих решений следующие из них. 
         Во-первых, это эффект «реактивного сопротивления в выборе» Дж. Брема. Он состоит в том, что любое внешнее давление, проявляющееся в ограничении свободы действий и выбора или даже в их запрете, порождает сильную ответную реакцию со стороны субъекта, выражающуюся в стремлении осуществить именно те действия и принять ту альтернативу, на которые накладывается ограничение или запрет. И наоборот, если человеку «усиленно рекомендовать» выбрать какую-либо альтернативу, осуществить то или иное действие, будет возникать реактивное сопротивление не делать именно этого⁴.

       Частным, но очень интересным и важным именно для управленческой деятельности случаем этого явления выступает следующая его разновидность. Под влиянием введения в процесс решения новой, дополнительной альтернативы «со стороны» резко увеличивается привлекательность уже имевшихся до этого альтернатив. Выбор как бы «оберегает себя», «сопротивляется» навязыванию дополнительных альтернатив за счет того, что увеличивается привлекательность альтернатив, уже имеющихся у субъекта решения. Нетрудно видеть, что основной причиной «реактивного сопротивления» является субъективная тенденция к сильной негативной реакции личности на любое ограничение свободы ее действий. Оно вызывает обратный эффект, а знание этой особенности может и должно использоваться руководителем в качестве механизма управления другими.

         Во-вторых, в данном контексте следует еще раз отметить уже рассмотренный эффект «обратного мышления» (феномен Фишхоффа). Это явление состоит в следующем. Люди считают, будто в прошлом им наиболее правдоподобным казалось то, что позднее в действительности произошло. «Я знал, что это случится» — типичная реакция человека на те или иные события. Данное явление достаточно сильно искажает реалистическую оценку ситуации, но в еще большей мере сказывается на формировании адекватного прошлого опыта, создавая иллюзию непогрешимости собственного мнения. Однако через него субъект повышает и свою самооценку как «мудрого и прозорливого человека», а также меру своей уверенности в прогнозах на будущее. Это и является психологической причиной существования данного феномена. Он в максимальной степени характерен именно для руководителя, поскольку требования сохранить и повысить свой статус, поднять авторитет мало совместимы с признанием ошибок в прогнозировании тех событий, которые действительно произошли. «Я вас предупреждал, что так и будет» — типичная форма реакции руководителя на непредвиденные события, которые никто (в том числе и он сам) вовсе не предвидел. Тем самым укрепляется и собственный статус, и перекладывается ответственность, «вина» за случившееся на подчиненных⁵. 
        В-третьих, к индивидуально обусловленным феноменам следует отнести и уже описанные выше феномен Ф. Ирвина, и явление «асимметрии добровольного и навязанного выбора» М. Старра. 
 
 

2. Специфика групповых  решений в Минздраве и соцразвития РФ.

      Еще более отчетливо в процессах ПУР проявляются те феномены и закономерности, которые характеризуют их как коллегиальные, вырабатывающиеся в условиях межличностного взаимодействия. 
     Наиболее известен среди них феномен «позитивного сдвига риска» (risky schift) Р. Стоунера. Он состоит в большей рискованности групповых решений по сравнению с индивидуальными. Открытие этого феномена, по существу, положило начало изучению специфики групповых решений по сравнению с индивидуальными, а его популярность и многочисленность посвященных ему работ связаны с тем, что он оказался достаточно неожиданным, в том числе и для самого Р. Стоунера. Он противоречил априорным ожиданиям, согласно которым значительно логичнее допустить большую осторожность, взвешенность и меньший риск групповых решений по сравнению с индивидуальными. Существует несколько объяснений этого феномена⁶.

       Первое сводится к тому, что в условиях группового решения в Минздраве и соцразвития РФ имеет место так называемая диффузия ответственности, при которой общая ответственность за результат распределяется между членами группы (государственными служащими) и тем самым для каждого из них она становится заведомо меньшей, что и побуждает их принимать более рискованные варианты. Второе базируется на положении о том, что риск сам по себе имеет положительную ценность и, следовательно, рискованное поведение выше оценивается окружающими. Любой член группы желает, чтобы его оценка другими была возможно более высокой. Поэтому именно в группе он начинает проявлять рискованное поведение в большей мере. В итоге члены группы как бы начинают соревноваться по принципу «кто рискованнее», что прямо сказывается и на величине риска общегруппового решения в Минздраве и соцразвития РФ.

       Впоследствии Р. Кларк сделал важное уточнение этого эффекта. Он показал, что группа принимает не более рискованное решение, чем любой из ее членов, а идет на уровень риска, предлагаемый самым рискованным ее членом (естественно, что этот уровень всегда выше среднегруппового). Последнее обозначается как «эффект потолка».

        Изучение эффектов Р. Стоунера и Р. Кларка непосредственно в управленческой деятельности государства выявило их важную особенность, отчетливо проявляющуюся именно в естественных условиях профессиональной деятельности руководителя в государственном управлении. Оно получило название эффект поляризации риска» и состоит в следующем. В коллегиально вырабатываемых управленческих решениях в Минздраве и соцразвития РФ имеет место разнонаправленное изменение уровня рискованности индивидуальных решений. Рядовые члены органа государственной власти, как правило, действительно проявляют тенденцию к положительной динамике риска (максимизируют его). Однако руководитель группы, на которого, в конечном итоге, возложена ответственность за результаты решения, проявляет тенденцию к отрицательной динамике уровня риска (минимизирует его). Иначе говоря, «знак» динамики риска определяется иерархическим статусом субъекта в группе: он различен для руководителя и для подчиненных⁷.