Философские направления поздней античности

 

 

Содержание

 

Введение ………………………………………………………………..3

Философские направления  поздней античности:

1. Скептицизм………………………………………………………4
2. Эпикуреизм………………………………………………………6
3. Стоицизм. ……………………………………………………….10

Заключение……………………………………………………………..15

Список литературы…………………………………………………….18

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

 

После Аристотеля начинается третий и последний  период развития греческой философии, получивший название «эллинистический», который заканчивается в начале VI в. н.э., когда императором Юстинианом был издан эдикт (529 г. н.э.), запрещавший преподавание философии в Афинах, и когда прекратила свое существование основанная Платоном в Афинах Академия. Начало этого периода характеризуется упадком греческих полисов и последующей потерей греческими государствами политической независимости, а также распространением греческой образованности далеко за пределами Эллады, «эллинизацией» окружающих Грецию стран и усвоением греками элементов восточных цивилизаций. Исчезновение резких национальных границ, рост имущественного неравенства, утрата веры в прочность религиозных, моральных и политических принципов, организовывавших жизнь древнегреческих полисов, неуверенность в будущем, стали причиной возникновения новых философских теорий и направлений, искавших себе опору не в политической практике и не в общественных преобразованиях, а в особом мировоззрении, обеспечивающем человеку покой, невозмутимость духа и сознание внутренней свободы. Философия этого времени претендует на руководство лишь частной жизнью отдельного единичного человека и становится своеобразным эквивалентом житейской мудрости.

 Целью работы является  более близкое рассмотрение  философских направлений поздней античности. В своей работе я рассмотрю такие философские направления, как : скептицизм, эпикуреизм и стоицизм.

 

 

1. Скептицизм

Одно  из философских учений поздней Античности получило название скептицизм (греч. skeptikos — «рассматривающий», «исследующий»). Его основателем был Пиррон из Элиды (ок. 365 — ок. 275 до н.э.), учившийся в молодости у софистов и атомистов. По легенде, он принимал участие в восточном походе Александра Македонского и «общался» с индийскими мудрецами и персидскими магами. Главным методом философии он провозгласил «эпохе» (греч. еросbё — «остановка», «задержка») — «воздержание от суждений», т.е. «такое состояние ума, при котором мы ничего не отрицаем и ничего не утверждаем»,[2,46]. Пиррон не писал философских трактатов, и о его воззрениях можно судить только на основании поздних свидетельств. Вещи неразличимы и безразличны, неустойчивы и не допускают о себе никакого определенного суждения. Поэтому нужно освободиться от всех своих субъективных представлений, не склоняться ни к утверждению, ни к отрицанию, оставаться «непоколебимыми» и обо всем рассуждать следующим образом: «это ничуть не более так, чем так», или «это и так, и не так», или «это ни так, ни так». В результате осуществления «эпохе» ,человек сначала достигает «афасии» (греч. aphasia — «оцепенение», «онемение») — состояния, при котором о вещах «нечего больше сказать», а затем «атараксии» (греч. ataraxia — «невозмутимость», «спокойствие») — безмятежности и «тишины», т.е. полного отсутствия волнений,[2,48].

Последователи Пиррона – Тимон и Эниседем. Большой вклад в развитие этого направления внес Секст Эмпирик – по его произведениям «Против математиков», «Три книги Пирроновых положений» мы и знаем о философском учении скептиков. Основным постулатом скептицизма является постулат воздержания от каких бы то ни было суждений. Это связано, во-первых, с тем, что любому суждению о предмете можно противопоставить другое суждение, прямо противоречащее ему и равносильное ему. С точки зрения скептиков, все вещи и явления текучи, абсолютно изменчивы. Во-вторых, показания наших органов чувств относительны. Кроме того, нет общезначимого, общепризнанного критерия выбора между двумя противоречащими и равносильными друг другу суждениями. Скептики считали, что цель человеческой жизни – счастье. Философ – это человек, который стремится достичь счастья. При этом скептики утверждали, что человек, стремящийся достичь счастья, должен ответить на три вопроса: [4]

1)Из чего состоят вещи?

    2)Каково должно быть наше отношение к вещам?

     3)Какую выгоду и пользу мы можем извлечь из этого отношения к вещам? На первый вопрос (Из чего состоят вещи?), с точки зрения скептиков, нельзя дать однозначного ответа, поскольку нельзя определенно утверждать, что нечто существует или не существует. Тем самым, любой способ познания можно оценивать как истинный и как не истинный, поскольку любому суждению о предмете можно противопоставить противоречащее ему суждение и равное ему по силе. Из ответа на первый вопрос автоматически следует ответ на второй вопрос. (Каково должно быть наше отношение к вещам?). Ответ следующий: следует воздерживаться от каких бы то ни было суждений о вещах. С точки зрения скептиков, к этому воздержанию ведут определенные тропы. Первая тропа основана на разнообразии живых существ; вторая основана на различии между людьми; третья – на различном устройстве различных органов чувств; четвертая – на различных окружающих условиях; пятая – на различных положениях, промежутках и местностях; шестая – на различных примесях; седьмая – на различных сочетаниях величин и структурах подлежащих предметах; восьмая – на относительности (с точки зрения скептиков, все существует не само по себе, а лишь только по отношению к другому, следовательно, ничего конкретного сказать об обособленном, существующем самому по себе, нельзя); девятая – на постоянной или редкой встречаемости; десятая – на различных способах суждений, различных законах, на различных верованиях, различных обычаях и на различных догматических представлениях. Из ответа на второй вопрос вытекает ответ и на третий вопрос (Какую выгоду и пользу можно извлечь из этого отношения к вещам?). Выгодой из такого отношения к вещам является невозмутимость, безмятежность и спокойствие души.

 По мнению скептиков,  счастье – это и есть безмятежность,  невозмутимость и спокойствие  души. Секст Эмпирик выдвинул  следующее положение: не может  быть общезначимого критерия  истинности. По его мнению, для  критерия истинности должен существовать  критерий критерия истинности, а  для него, в свою очередь, критерий  истинности критерия истинности  относительно критерия истинности. Для каждого критерия истинности  должны существовать другие критерии  истинности, и т.д. до бесконечности.

 

2. Эпикуреизм

Выдающимися представителями эпикуреизма  являются Эпикур (341—270 до н.э.) и Лукреций Кар (ок. 99—55 до н.э.). Это философское направление относится к рубежу старой и новой эры. Эпикурейцев интересовали вопросы устроения, комфорта личности в сложном историческом контексте того времени.

Эпикур развивал идеи атомизма. По Эпикуру, во Вселенной существуют только тела, находящиеся в пространстве. Они непосредственно воспринимаются чувствами, а наличие пустого  пространства между телами следует  из того, что иначе было бы невозможно движение. Эпикур выдвинул идею, резко  отличающуюся от трактовки атомов Демокритом. Это идея об “отклонении” атомов, когда атомы движутся в “связном потоке”,[1]. По Демокриту, мир образуется вследствие взаимного “удара” и “отскакивания” атомов. Но уже просто тяжесть атомов противоречит концепции Эпикура и не позволяет объяснить самостоятельность каждого атома: в этом случае, по Лукрецию, атомы падали бы, наподобие капель дождя, в пустую бездну. Если следовать Демокриту, безраздельное господство необходимости в мире атомов, будучи последовательно распространенным на атомы души, сделает невозможным допущение свободы воли человека. Эпикур решает вопрос так: он наделяет атомы способностью самопроизвольного отклонения, которую он рассматривает по аналогии с внутренним волевым актом человека. Получается, что атомам присуща “свобода воли”, которая и определяет “непременное отклонение”. Поэтому атомы способны описывать разные кривые, начинают касаться и задевать друг друга, сплетаться и расплетаться, в результате чего возникает мир. Эта идея дала возможность Эпикуру избежать идеи фатализма. Цицерон прав, утверждая, что Эпикур иначе и не мог бы избежать Рока, как только при помощи теории атомной самопроизвольности. Плутарх отмечает, что самопроизвольность атомного отклонения и есть то, что является случаем. Из этого Эпикур делает такой вывод: “В необходимости нет никакой необходимости!” Таким образом, Эпикур впервые в истории философской мысли выдвинул идею об объективности случайности,[4,96].

По Эпикуру, жизнь и смерть одинаково  не страшны для мудреца: “Пока мы существуем, нет смерти; когда смерть есть, нас более нет”,[4,96]. Жизнь и есть наибольшее наслаждение. Такая, как она есть, с началом и с концом.

Характеризуя духовный мир человека, Эпикур признавал наличие у него души. Он характеризовал ее так: ничего нет ни тоньше, ни достовернее этой сущности (души), и состоит она  из самых мелких и самых гладких  элементов. Душа мыслилась Эпикуром как принцип целостности отдельных  элементов духовного мира личности: чувств, ощущений, мысли и воли, как  принцип вечного и безущербного существования.

Знание, по Эпикуру, начинается с чувственного опыта, но наука о знании имеет  своим началом прежде всего анализ слов и установление точной терминологии, т.е. чувственный опыт, приобретенный человеком, должен быть осмыслен и обработан в виде тех или иных терминологически зафиксированных смысловых структур. Само по себе чувственное ощущение, не поднятое на уровень мысли, не есть еще подлинное знание. Без этого перед нами будут непрерывным потоком мелькать лишь чувственные впечатления, а это — просто сплошная текучесть.

Основным принципом этики эпикурейцев  является удовольствие — принцип  гедонизма. При этом проповедуемые  эпикурейцами удовольствия отличаются чрезвычайно благородным, спокойным, уравновешенным и часто созерцательным характером. Стремление к удовольствию является исходным принципом выбора или избежания. Согласно Эпикуру, если у человека отнять чувства, то не останется ничего. В отличие от тех, кто проповедовал принцип “наслаждения минуты”, а “там, что будет, то и будет!”, Эпикур хочет постоянного, ровного и незакатного блаженства. Наслаждение у мудреца “плещется в его душе как спокойное море в твердых берегах” надежности. Предел наслаждения и блаженства — это избавиться от страданий. По мысли Эпикура, нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и, наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно,[5].

Эпикур проповедовал благочестие, богопочитание: “мудрец должен преклонять колена перед богами”,[4,101]. Он писал: “Бог — существо бессмертное и блаженное, как общее представление о боге было начертано (в уме человека), и не приписывает ему ничего чуждого его бессмертию или несогласного с его блаженством; но представляет себе о боге все, что может сохранять его блаженство, соединенное с бессмертием. Да, боги существуют: познание их — факт очевидный. Но они не таковы, какими их представляет себе толпа, потому что толпа не сохраняет о них постоянно своего представления”,[6].

Лукреций Кар, римский поэт, философ  и просветитель, один из выдающихся эпикурейцев, как и Эпикур, не отрицает существования богов, состоящих  из тончайших атомов и пребывающих  в междумировых пространствах в блаженном покое. В своей поэме “О природе вещей” Лукреций изящно, в поэтической форме изображает легкую и тонкую, всегда подвижную картину воздействия, которое на наше сознание оказывают атомы путем истечения особых “эйдолов”, в результате чего возникают ощущения и все состояния сознания. Весьма любопытно, что атомы у Лукреция — не совсем то, что у Эпикура: они — не предел делимости, а своего рода творческие начала, из которых создается конкретная вещь со всей ее структурой, т.е. атомы — это материал для природы, предполагающей какой-то вне их находящийся творческий принцип. Никаких намеков на самодеятельность материи в поэме нет. Лукреций усматривает этот творческий принцип то в прародительнице-Венере, то в искуснице-Земле, то в созидательном естестве — Природе. А.Ф. Лосев пишет: “Если мы говорим о натурфилософской мифологии у Лукреция и называем ее своеобразной религией, то пусть читатель не путается здесь в трех соснах: натурфилософская мифология Лукреция... не имеет ровно ничего общего с традиционной мифологией, которую опровергает Лукреций”,[4,102].

По словам Лосева, самостоятельность  Лукреция как философа глубоко раскрывается в эпизоде истории человеческой культуры, составляющей основное содержание 5-й книги поэмы. Восприняв из эпикурейской традиции отрицательную оценку тех усовершенствований материальной обстановки жизни, которые, не увеличивая в конечном счете суммы получаемых людьми наслаждений, служат новым предметом стяжательства, Лукреций завершает 5-ю книгу не эпикурейской моралью самоограничения, а хвалой человеческому разуму, овладевающему вершинами Знаний и искусства.

Мог ли подумать Эпикур, что в грядущих веках его имя станет нарицательным  для характеристики людей, смысл  жизни которых состоит в нескончаемых поисках удовольствий, и что про  них будут говорить: “Он истый  эпикуреец!” Как история вывернула  наизнанку “суть дела и характера”,[4,104].

 

 

3.Стоицизм

Философской противоположностью эпикуреизму  явилось учение стоической школы, сложившееся  на основе иных теоретических принципов  и иначе решавшее основные проблемы практической философии. Стоицизм как специфическое направление философской мысли просуществовало с III в. до н.э. до III в. Стоицизм — это наименее “греческая” из всех философских школ. Ранние стоики, в большинстве своем сирийцы: Зенон Китионский с Кипра, Клеанф, Хрисипп. Их труды сохранились лишь в отдельных фрагментах, поэтому обстоятельное уяснение их воззрений существенно затруднено. К поздним стоикам (I и II вв.) относятся Плутарх, Цицерон, Сенека, Марк Аврелий — это в основном римляне. Их труды дошли до нас в виде полных книг.

Философия, с точки зрения стоиков, есть «стремление к мудрости»  и «упражнение в добродетели». Мудрость для них является «знанием дел божественных и человеческих». Цель философии — научить человека «правильной» (добродетельной) жизни, т.е. «жизни согласно с природой», поскольку природный закон и закон добродетели — одно. Стоический «идеал» — это «мудрец», т.е. такой человек, который безропотно, но с достоинством повинуется неизбежности или воле богов, руководствуясь в жизни принципом: «Кто хочет, того судьба ведет, кто не хочет, того она тащит»,[4,107].

Стоики делили философию на физику, этику и логику. Логика сравнивалась с костями и сухожилиями животных и скорлупою яйца, этика — с  мясом животных и белком яйца, а  физика — с душой животных и  желтком яйца. Мир («космос») представляется в стоицизме находящимся в  бесконечном пространстве (пустоте) разумным живым существом, организующим все свои части в целесообразно  устроенное целое. «Мир един, конечен  и шарообразен по виду»; «его окружает пустая беспредельность, которая бестелесна; а бестелесно то, что может быть заполнено телом, но не заполнено. Внутри же мира нет ничего пустого, но все  едино в силу единого дыхания  и напряжения, связующего небесное с земным»,[4,108].