Генезис историко-философских воззрений на общество

На необходимость  сохранения и использования формационного  подхода к анализу общества и  его истории указывают многие отечественные и зарубежные исследователи. Проведя сравнительный анализ марксистского  и плюралистического подходов, английский либеральный социальный мыслитель  Г. Макленнан пришел к следующему заключению: «В то время как плюралисты не стремятся исследовать фундаментальные процессы человеческого общества, вследствие чего их социальная онтология весьма небогата, марксисты, напротив, проявляют интерес именно к процессам, идущим в глубинах общества, к их причинно-следственным механизмам, которые призваны обнаружить как логически рациональное, так и возможное общее направление этой эволюции»[3]. Далее он указывает, что системные аспекты капиталистических обществ невозможно рассматривать, не используя марксистские категории (особенно такие, как способ производства и смена общественных формаций). Анализ же явлений, приводящих к множественности социальных формирований и их субъективных интересов (урбанизация, потребительские субкультуры, политические партии и т.д.), более плодотворен в плоскости плюралистической методологии.

Методологию формационного подхода рано отвергать. Задача состоит как в ее модернизации, так и в сопряжении с цивилизационным подходом. Наметившаяся тенденция по принципу «или-или», формационный или цивилизационный подход, по сути, отвергает принцип соответствия, согласно которому старая теория не отрицается полностью, поскольку она обязательно чему-то соответствует в теории новой, представляет ее частный случай.

Каждый из рассматриваемых подходов необходим  и важен, но недостаточен сам по себе. Так, цивилизационный подход сам по себе не может объяснить причины и механизмы перехода от одной фазы цивилизационного развития к другой, а в рамках формационного подхода сложно описывать различие стран Запада и Востока.

Возникшая в  исторической науке и обществознании проблема может быть решена через  целеустремленное исследование и нахождение такого сопряжения формационного и  цивилизационного подходов, которое может быть плодотворно приложено и к задачам крупномасштабного членения исторического процесса, и к анализу исторической деятельности различных народов, протекающей в определенных географических, социально-экономических и культурных условиях.

Итак, формационный и цивилизационный подходы к пониманию исторического процесса предполагают (гласят):

1) Формационный: Маркс, Энгельс. История - объективный,  естественный исторический процесс  смены формаций. Функционирование  и время существование формаций  зависит от развития материального  производства. Маркс не утверждал  глобальности такого характера,  это сделали его последователи.  Неудовлетворенность формальным  пониманием исторического процесса, из-за того, что в формации экономические  отношения определяют все другие (понимание в духе экономического  материализма).

2) Цивилизационный. Не только экономические моменты, но и социально-культурные измерения общества, духовное отношение. Непрерывность эволюционность развития. Если в 1) - есть предопределенность, направленность, то в 2) - многоваринтности истории. В случае формационного человек оказывается не у дел, перестает быть действительным субъектом истории, он накрепко привязывается к некоей объективности как к совокупности явлений и процессов, законов их развития, существующих «независимо от воли и сознания людей». Свобода человека ограничивается рамками экономической необходимости.

1. История  - продукт деятельности людей,  каждый из которых преследует  свои цели и интересы.

2. История - единство субъективного и объективного, независима от воли и желания людей, их история

1. Кто делает  историю?

- народ

- роль личности: каждая личность, создающая материальные  блага или духовные ценности, играет определенную роль

- выдающиеся  личности. (Это политики и государственные  деятели, полководцы, великие ученые, деятели литературы и искусства).

4 Субъекты и движущие силы исторического процесса

В последнее  время в науке и политике все  чаще говорят о человечестве как  о самостоятельном субъекте исторического  процесса. Для этого имеются веские основания. В современных условиях человечество все более выступает  как единое целое в силу расширения и упрочнения экономических, политических и культурных связей народов всех стран, усилия их взаимозависимости. Именно в рамках человечества как единого  целого должны ныне решаться проблемы обеспечения всеобщего мира, сохранения и развития природной среды, а  также создания условий для развития сотрудничества и взаимопомощи всех народов и государств нашей планеты. С этим связано решение проблемы выживания и дальнейшего развития всего человеческого род

Традиционная периодизация исторического процесса, несущая  черты простой причинности, удобна и доступна благодаря преимущественному  заключению от причины к следствию. Смыкаясь со своеобразным гранулированием  времени, она расчленяет тело исторической реальности, которое наделено иерархически совершенной анатомией и порядком субординации, превращая, зачастую, массив фактов в ряд искусно состыкованных  частей. Ущербность практики разбиения  исторического потока в том, что  выделенным при задании смысловой  направленности продолжительного процесса отрезкам времени приписываются  уникальные доминанты, что неизбежно  порождает стадиальную окраску  явлений. Периодизация приводит чаще всего  к тому, что оригинальность факта  покрывается унифицирующей пленкой  эпохи или века, а его интерпретации  определяются не столько внутренними  характеристиками, сколько соотнесенностью  факта со временем его появления. Конечно, исторический материал членится на периоды, эволюции необходим момент прерывистости, дискретности и необратимости  в конечных длительностях, но адекватным отражением подобного членение может  быть лишь безобъектная, 'лишенная опоры' периодизация, не благоволящая вводным  установкам исследователя.

Гипотетический смысл  истории уничтожается по мере того, как философия все больше нуждается  в чем-нибудь вневременном для того, чтобы придать временному историческому  процессу объективный смысл. Что  же касается комплексной обусловленности  исторических феноменов, то она с  одной стороны не противоречит возможности  построения такой модели развития цивилизации, в которой процессы сводятся к  какому-либо общему толкованию, а с  другой - создает изрядные сложности  при работе с фактами.

Подобно точке в многомерном  пространстве факт сопрягается с  некоторым количеством координат, однако не обладает сам по себе реальностью, оставаясь составной частью некоего  организма фактов, множества, принимаемой  во внимание исходной базы данных. Более  того, система координат, применяемая  к событию или к их группе, включающая в себя определенную систему рассмотрения и методы координирования, в своем  исходном пункте может полагаться как  произвольная. За пределами рассмотрения неизбежно остаются события, не имеющие  признаков, положенных изначально основными, так как в любом случае используемый в дальнейшем исследовании факт зависит  от позиции субъекта исследования и  представляет собой результат выбора из 'базы данных' события, имеющего значение. Такая выборка представляет собой  конечное множество элементов, сгруппированных  в соответствии с некими принципами. В результате даже бесстрастные хронологические  данные приобретают различное значение в различных множествах, а конкретные события могут представать перед  исследователем как организованные или как такие, организация которых  находится вне зоны непосредственного  анализа.

Определимся в основном: тактом истории называется та относительно узкая (около 100-150 лет) временная область, которая по данным эмпирического  анализа оказывается плотно наполненной  весомыми событиями из жизни исторических структур. В то же время, каждый такт сопряжён с регулярными пороговыми переходами в эволюции исторической макросистемы. В целом же такты  истории могут восприниматься как  постоянные ингредиенты факта или  исторической реальности, представляя  некую постоянную обозримой мировой  истории.

Для удобства ориентирования должно единожды связать последовательность тактов истории с привычной хронологией. Соотнося начало рассматриваемого периода  с XLII в. до н. э. и, присваивая ему метку нулевого такта, маркируем последующие такты, выдерживая шаг ориентировочно в 7 веков. В результате рождается базовая таблица соответствия веков и тактов истории.

Эра	Век	N такта
До нашей эры	XLII XXXV XXXVIII XXI XIV VII	0 1 2 3 4 5
Рубеж эр	I-I	6
Нашей эры	VII XIV XXI	7 8 9

Предвосхищением идеи пошаговой  организации длительных исторических процессов можно считать рассуждения  Ортеги-и-Гассета ОРТЕГА-И-ГАСЕТ (Ortegа y Gasset) Хосе (1883-1955) , испанский философ и публицист, представитель философии жизни и философии антропологии. Подлинную реальность, дающую смысл человеческому бытию, усматривал в истории, истолковывая ее в духе экзистенциализма как духовный опыт непосредственного переживания. Один из главных представителей концепций "массового общества", массовой культуры ("Восстание масс", 1929-30) и теории элиты. В эстетике выступил как теоретик модернизма ("Дегуманизация искусства", 1925). о том, что 'одним из самых любопытных метаисторических исследований явилось бы открытие больших ритмов истории'. Последовательность состояний, развивающаяся в соответствии с субординационным порядком возникновения пороговых условий, становится своеобразной опорой философско-исторической конструкции. Идея тактов истории предлагает форму организации событий во времени и призвана работать именно с всемирной историей, устанавливая один из принципов функционирования максимально возможного исторического целого. Такты истории сродни пульсу, они не находятся в причинной связи и, не будучи непосредственно источником информации или событиями в историческом смысле, не могут быть и взаимно обусловлены.

Даже сознательная ориентация на объективность в процессе исследования не может исключить следующий  нюанс: потактовое рассмотрение всемирной  истории, пытающееся хоть как-то избежать ординарной периодизации, исподволь  вводит собственный элемент дискретности исторического времени. В связи  с этим уместна аналогия с представлениями  ряда учёных (Джеймс, Уайтхед, Вейс) о дискретности самого временного порядка, из которых вытекает понятие прихода событий шаг за шагом, пульсационно. В предлагаемой схеме тактов истории речь идёт не о пульсации событий, а скорее о пульсации их общего потока, при которой дискретность присуща не временному порядку, а порядку пульсаций.

Особенностью тактов истории  должно считаться и то, что они  не могут рассматриваться как  некий доминирующий фактор, при выявлении  действия которого история объясняется  сполна. Такты истории могут мыслиться  как 'синхронизаторы' процессов в  сложных системах, не вносящие корректив  в историческую полиритмию. Выявление  и анализ времен, именуемых временами тактов, позволяет перейти от рассмотрения исторической эволюции как преемственной к ее рассмотрению как пошаговой или потактовой.

 

 

 

 

Заключение

Итак, мы сделали анализ общества как социальной системы, рассмотрели  ее основные элементы в их связи  и взаимодействии. Но общество постоянно  развивается. В этом нетрудно убедиться, если сравнить современное общество с теми его состояниями, которые  имели место, скажем, сто, двести и  более лет назад. Из данного сравнения  видно, насколько ушли вперед в своем  развитии материальное производство, в том числе техника, технология, организация производства и экономические  отношения людей, а также социальная структура и политическая система  общества, равно как и его духовная культура. Видно, какие качественные изменения произошли в обществе, в каком направлении оно развивалось  и продолжает развиваться.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы

1. «Философия» под редакцией  В.Н. Лавриненко. Москва, 2010 г.

2. «Социальная философия», С.Э. Крапивенский. Москва, 2009 г.

3. Большая советская энциклопедия. Том 2.

4. Крапивенский С.Э.  Социальная философия: Учеб. для студ. гуманит.-соц. спец. высших учебных заведений. – 4-е изд., теор. – М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2008. – 416 с.

5. Соколов С.В. Социальная  философия: Учеб. пособие для вузов. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009 – 440 с.

6. Филсофия: Учебник/Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю. Сидориной. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Гардарики, 2011 – 828 с.

7. Философия науки: Словарь  основных терминов. – М.: Академический  Проект, 2012. – 320 с.