Формирование неформальных подростковых объединений

   Говорить  – звонить, тявкать, лаять, мычать.

   Заполучить  кавалера – закадрить.

     Появиться – нарисоваться.

   Обозначение тех или иных состояний

   Возиться, медлить – вошкаться.

     Замолчать – заглохнуть, засохнуть, заткнуться.

   Удрать  – дать дрозда, сквозануть.

   Шуметь, скандалить, задираться – базарить, выступать, возникать, гавкать. 

   Идет  поиск средств самовыражения. Показательно в этом отношении и то, что подавляющее  большинство названий неформальных группировок придумано самими их участниками. Не замечая этого, взрослое общество, анализируя и изучая неформалов, берет их самоназвания, тем самым обогащая (или «засоряя», по мнению иных блюстителей чистоты русской словесности) наш литературный язык. Например, откуда мы узнали, что набитый деньгами бумажник -  это лопатник? От неформалов же, плохо относящихся к тем, кто, по их мнению, «гребет деньгу лопатой». Не говоря уже о том, что и металлистами, и панками, и мажорами их окрестили либо они сами, либо соперничающие группировки.

   С социологической точки зрения общество, породив неформалов, сегодня испытывает сильное обратное влияние. Наиболее заметно оно сказывается в языке, но проявляется и в других сферах. Не только родители воспитывают детей – есть и ответное влияние. А учительский корпус?  
 
 
 
 
 
 
 
 

   С точки зрения психолога  

   [84.3]Психология  неформальности включает в себя много слагаемых. Стремление быть самим собой лишь первое из них. Это именно стремление при отсутствии умения быть самим собой – его у подростка еще и не может быть, этот возраст как раз и озабочен поиском смысла Я, отделением себя «истинного» от себя «ложного», определением своего предназначения в жизни – настойчиво увлекает на путь поиска чего-то необычного. А определить, обычно это – слушать рок, или гонять по ночам на мотоцикле? – или необычное дело, оказывается, очень просто:  по взрослой реакции. Если не запрещать, а советовать и хвалить, значит, это дело обычное и потому скучное – все так делают или должны делать. Если запрещать – вот он, тот самый сладкий плод.

   Если  например мы хотим  решить проблему металлистов, сняв с них побрякушки. Объявив их наряд обязательной школьной формой – и мигом их не станет. Но они обязательно придумают что-нибудь другое. Дело не в форме, а в лежащих за внешним видом социально-психологических механизмах неформального поведения.

   Второе  слагаемое психологии неформальности – заражение и подражание. Они страшно заражаются друг от друга необычностью нарядов, действий, ритуалов. Действуют неосознаваемые закономерности распространения моды.

   Необычное заражает подростка. Он начинает ему  подражать, даже не замечая, что постепенно обычным становится и этот его маскарад. Заражение и подражание облегчают задачу выделения из окружающей среды – ломать голову приходится только первым. Остальные же, как послушное стадо, идут следом.

   Здесь действует третье слагаемое психологии неформальности – стадный инстинкт. Групповым он кажется лишь внешне. Глубинно, психологически, это стадное поведение. И пусть стремление выделиться, обрести автономность и независимость носит индивидуальный характер – одному выделиться трудно. Сопротивление велико. Опасностей много. От простого неодобрения со стороны родителей и учителей недалеко и до наказания. А в куче  - легче. Заражение и подражание, наслаиваясь на индивидуалистическое стремление к выделению, искажают цель, ради которой подросток предпринимает те или иные неформальные действия, в итоге не выделяют, а чаще растворяют подростка в толпе себе подобных. Подавляющее большинство неформальных группировок держатся не на сознательном единстве – это бывает у подростка редко, а на одинаковости одиночества входящих в нее членов.

   Например, наиболее распространенный случай –  неформалы,  объединившиеся на почве совместного проведения досуга. Что главное в подобной компании? В первую очередь ритуалы. Ежедневные встречи-тусовки. Привычное место, привычное времяпрепровождение, привычное дело, привычная музыка, привычные разговоры. По тому же кругу, поддерживая общность, циркулируют одни и те же эмоции: вот мы какие, хорошие, необычные, самые-самые… Воспроизводятся повторяющиеся оценки окружающей социальной действительности, людей, обязанностей. Все это соединяет, помогает не чувствовать то одиночество, о котором постоянно помнят многие  подростки.  Хоть на минутку, хоть на вечер в такой компании можно забыться. Вот и вывод – в стаде можно не думать о себе. Думает вожак (если он есть), и тогда подростки просто следуют за лидером.

   Непременный атрибут почти любого стада и  одновременно еще одно слагаемое  психологии данного типа – наличие конкурентов, оппонентов, недоброжелателей и даже врагов. Ими могут стать практически кто угодно, тут действует все та же потребность выделения и обособления, но уже не на индивидуальном, а на стадном уровне.

   Поддержание «образа врага» - одно из условий  существований подобных групп. «Мы  – преследуемые» - сама эта мысль  еще больше сплачивает, усиливает притягательность группировки для ее членов. А если наложить сюда агрессивность, связанную с подростковым возрастом, а также достаточно высокий общий уровень жесткости нашей повседневной жизни. И прибавить к этому, что иных аргументов, кроме кулаков, у подростков не так уж много. Тогда станет понятно, что возникающая в результате озлобленность вызывает готовность увидеть врага в любом, кто не входит в твое стадо. Отсюда к стремлению самоутвердиться добавляется не менее сильное стремление защититься, поднять групповую самооценку: «Они нас не проведут!», «Мы им покажем!», «Они у нас получат!» Следует обратить внимание на то, как много «групповых» местоимений: ведь это отражение той психики, которая прячет человеческое Я за стадным Мы.

       Разумеется, сказанное нельзя относить ко всем без разбору неформалам. Они очень разные, - следовательно, у них разная психика.

     С психологической точки зрения, есть несколько признаков, отличающих  нынешние молодые поколения от  многих предыдущих. Сегодняшние  поколения очень нетерпеливы. Они не хотят ждать и не верят никаким обещаниям в светлое будущее. Они стремятся делать что-то сами – лишь бы не бездействовать. Но что нужно делать, они не знают. И тогда начинают шарахаться в самых разных направлениях в надежде, что метод «проб и ошибок» рано или поздно принесет результаты.

   Сегодня молодые растут в обществе без  страха. С одной стороны, это позволяет  им смело ругать взрослых. С другой стороны, это не дает им возможности  реально оценивать, какое это  благо: говорить громко и без особой опаски. И таких противоречий, связанных с отсутствием у молодых «точек отсчета», которые есть у взрослых, немало. Они-то и порождают разное мировосприятие, разную психологию.

   Однако  нынешняя психология может вести  молодых к разному. Неформалы различаются психологически тем, к чему приводят их мировосприятие и связанные с ним действия. Вариантов много, стратегических же итогов только два: саморазрушение и подлинное самоутверждение личности.

   По  мнению психиатра А. Н. Амбрумовой, среди  определенной части неформалов отчетливо выделяется тенденция к саморазрушению личности, проявляющаяся в том, что специалисты именуют самонаправленной жестокостью. Это достаточно широкое понятие – оно включает в качестве конкретных проявлений помимо  таких однозначных вещей, как алкоголизм, токсикомания,  самоубийство, и такие как духовное противопоставление себя обществу, окружающим, отклоняющееся поведение, разрушение морально-этических и эстетических ценностей. Последняя группа явлений расценивается как своеобразная почва для развития откровенно саморазрушающих форм поведения. В целом ряде случаев специалисты фиксируют подобные вещи у неформалов, прежде всего панков, металлистов, рокеров, хиппи, спортивных фанатов, люберов и некоторых других.

   Причиной  увеличения числа подобных явлений считаются кардинальные изменения физических и культурных условий нашей жизни. Здесь и влияние научно-технического прогресса, возрастание темпа жизни, урбанизация, появление предприятий-гигантов – все это повысило слуховые, зрительные, наконец, просто атмосферные нагрузки. Изменилась среда – изменились формы общения, взаимодействия людей. Психологические, а иногда даже биологические возможности человека не успевают за техническими, отстают от них. В этих условиях может искажаться процесс социализации.  Старшее поколение – родители, учителя – подчас не могут достаточно быстро перестроиться и приноровиться к новым условиям, в которых живут их дети. Слабеет влияние семейного канала передачи социальной информации и суммы социальных знаний и навыков от поколения к поколению. Старшие поколения теряют свою главенствующую роль в развитии общества. Но ведь эти поколения и есть носители культуры, ценностей и идеалов. Раз меняется отношение молодых  к старшим – нарастает критичность в связи с отставанием родителей и учителей, то неизбежно в том же направлении меняется отношение к той культуре, ценностям и идеалам, которыми жили и живут старшие поколения. Традиционные ценности, «устаревшие» в понимании молодежи, сменяются новыми – стремление к самовыражению. Отсюда повышенный скептицизм молодых.

   Все это принимает у части неформалов формы определенных изменений психики. Например, среди хиппи и металлистов  душевнобольных больше, чем среди  представителей других неформальных объединений. Возможно, это объясняется тем, что основной мировоззренческий принцип хиппи – всë и все имеют право на существование – притягивает к ним именно тех, кто не сумел вписаться в структуру общества, и в том числе с особой  силой – людей с различными психическими отклонениями, к которым хиппи относятся вполне терпимо.

   Общее направление и психологию неформального  движения во многом определяют дети из неблагополучных семей – распавшихся  и неполных, а также хорошо обеспеченных, но в которых господствует жизненный  стиль «вещизма». Такие дети очень рано порывают связи с родителями и, будучи еще не приспособленным к жизни, нуждаясь в поддержке и помощи, находят все это в группе сверстников.

     Как правило, это достаточно  инфантильные и повышенно возбудимые  подростки; многие из них страдают плохо различаемыми окружающими, но хорошо заметными для специалиста неврозами и отклонениями  психопатического свойства. Эти дети, не нашедшие себя, но отличающиеся повышенными материальными запросами при определенной бездуховности, легко и быстро перенимают и усваивают карнавальную, игровую, легко воспроизводимую подручными средствами символику своих сверстников (прежде всего, западных): цепи и кожанки металлистов и рокеров, отрепья хиппи и т. п.

   К данной группе примыкают и самые  инфантильные подростки, младшие по возрасту, обычно с невысокими интеллектуальными возможностями. Это импульсивные, поверхностные подражатели, не задумывающиеся над содержанием предлагаемых им форм поведения, лозунгов и ритуалов. Они удовлетворяются главным образом возможностью привлечь к себе внимание окружающих, которого им не хватает, и чувством мнимой защищенности, которое у них вызывает принадлежность к какой бы то ни было многочисленной группе.

     Сложности положения этой наиболее  многочисленной группы состоят  в том, что они лишены внимания как родителей, так и медиков. Несмотря на свое асоциальное поведение, эти подростки выпадают и из поля зрения милиции, так как чаще всего они не переходят дозволенных законом границ.

   Достаточно  многочисленную группу составляют откровенные тунеядцы, не желающие работать и поэтому примкнувшие к неформалам. Не учась и не работая, они располагают достаточным количеством свободного времени, и именно ими обычно совершаются  противоправные действия – хулиганство, воровство и т. д.

   Отсюда  можно сделать ошибочный вывод: само по себе участие в неформальных группах негативно сказывается на подростках, психически калечит их. Неверно: отнюдь не участие в этих объединениях виновато. Дело в другом: часто в неформальные группировки приходят подростки с определенными задатками, многие – из неблагополучных семей, а некоторые – уже страдая психическими расстройствами.

   Для подавляющего числа участников неформального  движения главная цель – преобразование действительности, обновление жизни.

   Психологически творческие неформалы – особый тип молодых людей, живущих по непонятной и неудобной для массового сознания логике, отличной от привычной, обыденной. Но часто именно они оказываются способны в полной мере искренне, честно и действенно разобраться в себе, в окружающих, докопаться до причин, истоков того, что и нас самих часто не устраивает в жизни. Если анализировать их психику, то, это удивительно живые, ищущие, мучающие и себя, подростки, юноши и девушки.

   У человека одержимого подлинным социальным творчеством, психика не может быть слишком устойчивой, как говорят неформалы «железобетонной». Такой подросток может быть безразличен к тем неприятным и даже опасным для него лично социальным последствиям своих отчаянных поступков, которые остановили бы иного, более предусмотрительного человека. Он глубоко верит в свою правоту и не видит ничего дурного даже в самых крайних своих действиях. Главная направленность их личности -  стремление раскрыть, осуществить, реализовать себя и свои творческие потенции. Многие из них мыслят необычно и раскованно.