Религиозность и суеверия среди молодежи С.-Петербурга

Магия А.Чумака

5,7

8,2

  

Характерными  именно для молодежи являются такие  суеверия как вера в астрологию (во влияние звезд на судьбы людей) и  в присутствие на нашей планете инопланетян. При этом если среди девушек прежде всего развито астрологическое суеверие (65% против 35% среди юношей), то среди юношей — уфологическое (54% против 38% среди девушек). 

То, что суеверия чрезвычайно развиты, подтверждает опрос, проведенный среди читателей «Комсомольской правды» в 1990 г., который в частности, показал, что в НЛО верили 78% отвечающих, в полтергейст — 32% и в А. Чумака — 47% (5). 

Вместе с тем, по мере религиозного просвещения и  воцерковления, обретения своей конфессиональной определенности, приверженность суевериям будет снижаться. Сейчас же вера подменяется суевериями как проявлениями повышения мистичности и мистификации обыденного сознания в кризисных условиях социума, осложненных религиозным и атеистическим невежеством прошедших десятилетий. 

В ходе общегородских  социологических опросов в С.-Петербурге (выборки — 1043 чел. и 1396 чел.), проведенных  под нашим руководством в марте  и октябре 1993 г., были получены данные о религиозности среди населения, в том числе среди молодежи. И в данном случае показатели по молодежи близки к показателям выборки всех возрастов. 

Таблица 4. 

Религиозность среди молодежи в С.-Петербурге в 1993 г. (данные в %) 

Религиозность

 Молодежь  до 30 лет 

 Городское  население

 

n=178

март

n=294

октябрь

n=1043

март

n=1396

октябрь

 

Верующие

41,0

48,0

46,8

53,3

 

Неверующие

58,4

50,3

50,8

44,2

 

Затрудняются  ответить

0,6

1,7

2,4

2,5

  

Цифры свидетельствуют, что в 1993 г. процент считающих  себя верующими, религиозными людьми среди жителей С.-Петербурга, в том числе среди молодежи, увеличился (ср. с данными табл. 1). При рассмотрении данных о сопряженности признаков религиозности и возраста обращает на себя внимание факт отсутствия четкой статистической зависимости между этими признаками. Только у 50–59-летних и у тех, кому 60 лет и больше, индекс религиозности зримо выше, чем у других возрастных групп. 

Таким образом, в настоящее время мы сталкиваемся с явлением, когда религиозность  меньше зависит от возраста, чем  от уровня образования и его характера. Чем выше уровень образования, тем меньше людей, склонных к религии. Однако среди гуманитариев верующих значительно больше, чем среди людей техники. В отношении к религии прослеживается различие «двух культур» по Ч. Сноу — гуманитарно-художественной и сциентистско-технократической [6]. 

Наблюдения над  реалиями современной российской жизни  также свидетельствуют, что роль религии возрастает. Достаточно указать  на следующие факты: введение в число  официальных российских праздников Рождества Христова; трансляция православных богослужений и показ религиозных программ разных конфессий государственным телевидением; обеспечение крещения новорожденных при их регистрации в государственных учреждениях; повсеместные обряды освящения — от новых магазинов до новых кораблей; восстановление старых и строительство новых храмов и церквей; создание и деятельность различных религиозных партий, обществ и сект, в том числе молодежных; широкое издание и распространение всевозможной религиозно-духовной литературы; активное проповедничество и миссионерство представителей различных зарубежных конфессий и т. д. 

Даже трагические  события в Москве (октябрь 1993 г.) не обошлись без участия церкви: в  Доме Советов с благословления Алексия II была создана церковь, где многие прошли обряд крещения; Патриарх выступил посредником в переговорах представителей Президента и Верховного Совета, Русская Православная Церковь предупредила об ответственности и анафеме тех, кто первыми прольет кровь в возникшем политическом конфликте. 

Похоже, концепция  и предсказания Питирима Сорокина о  наступлении эпохи религиозной (идеациональной) культуры начинают сбываться. Как писал  другой мыслитель с пророческим  даром Иван Ильин: «Человечество  нуждается в обновлении духа и  облагорожении инстинкта, в возвращении к евангельской вере… Обновление, предстоящее нам, должно составить целую эпоху в истории. Ибо старые дороги исхожены, и прежнее строение акта, творящего культуру, привело нас к ужасным, чудовищным проявлениям внутренней жестокости и внешней техники. И близится время, когда мы все будем помышлять только о внутреннем обновлении и будем искать Божией помощи и спасения» [4, 402-403]. 

Естественно, что  религиозные процессы в молодежной среде будут особенно показательны и футурологичны. Социологические и социально-психологические исследования феноменов веры и суеверий среди молодежи в России только начинаются, но их необходимость и перспективность нам кажется несомненной. 

  

Литература 

1. Аргументы  и факты. 1992. ? 38 — 39.

2. Вебер М.  Избранные философские произведения. М. 1990.

3. Вехи (сборник  статей о русской интеллигенции). М. 1909.

4. Ильин И.  Путь к очевидности. М. 1993.

5. Комсомольская  правда. 1990, 29 мая.

6. Сноу Ч. Две  культуры. М., 1973.

7. Сорокин П.  Человек. Цивилизация. Общество. М. 1992.

8. Социология / Сост. И. П. Яковлев. СПб., 1993.

Религиозность и магические мистификации в массовом сознании

В.С. Свечников, кандидат технических наук, доцент Саратовского государственного технического университета 

В последнее  десятилетие некоторые социологи выявляют в российском обществе особую группу противоречий, которые связываются ими с "парадоксальностью общественного сознания" [1]. На наш взгляд, никакой парадоксальности здесь нет, поскольку массовое сознание очень часто создает специфические формы конструирования мира. Среди последних немаловажное место занимают магические практики, в том числе всевозможные массовые аферы и мистификации.  

Возникновение рынка "магических" услуг в  России датируется телесеансами А. Чумака и А. Кашпировского в конце восьмидесятых годов. Примечательно, что государство не сочло нужным контролировать подобное воздействие на общественное сознание, отказавшись, таким образом, от идеологических установок прежних лет, направленных против экстрасенсов и магов в медицине. Выступления А. Чумака, во время которых якобы происходила зарядка воды, кремов и мазей его чудодейственной энергией, повлекли за собой лавину "оздоровительных сеансов" различных колдунов и целителей.  

Людей, прибегающих  к магическим практикам, трудно классифицировать из-за обилия и разнообразия предлагаемых ими услуг. Например, в Санкт-Петербурге это: "коррекция судьбы, снятие родовых проклятий, венца безбрачия, приворот, уникальный заговор на удачу в жизни, в бизнесе, в поступлении в высшие учебные заведения, ясновидение, гадание, возврат любимых, ритуал на верность, снятие любого колдовства, эксклюзивный ритуал на связь с Ангелом-хранителем, безгрешный возврат с одновременным обучением наведения чар, абсолютная зеркальная защита от колдовства, снятие негативных программ, вывод из черной полосы жизни" [2].  

Современными  магами можно назвать и бабушку-целительницу, и политтехнолога, выпускающего предвыборную газету, и экстрасенса, корректирующего  биополе клиента, и астролога, составляющего  гороскопы, и ясновидящего, предлагающего талисман для снятия порчи, и уличную гадалку, предсказывающую судьбу по руке, и артиста оригинального жанра, проходящего сквозь стены и читающего мысли зрителей. Все они пытаются конструировать виртуальные реальности и использовать их в социальных коммуникациях. Алгоритм взаимодействия магов с клиентами примерно одинаков. Для того чтобы вызвать к себе интерес, завоевать доверие клиента и используются догадки о его рациональной реальности. Затем маг стремится закрепить доверительные отношения, усилить заинтересованность клиента и сделать его зависимым от своих возможностей. В дальнейшем рациональная реальность вытесняется виртуальной, которая прочно внедряется в сознание и подсознание клиента.  

Все это стало  возможным в России лишь сейчас, когда на смену официальному государственному атеизму пришла традиционная религиозность и квазирелигиозность народных масс. Оказалось, что современный и, казалось бы, рационально мыслящий россиянин живет в магическом мире. Эта явная парадоксальность общественного сознания отмечена и Л. Иониным [3]. По его мнению, победа либерально-демократического, рационалистического мировоззрения — лишь декларируемая фикция. На самом деле, чем дальше заходит прогресс, тем в больших масштабах он порождает магическое мировоззрение и сам превращается в магический феномен.  

Форма и степень  религиозности или квазирелигиозности являются определяющими при обращении  конкретного человека к помощи мага-целителя. По данным ВЦИОМ, доля тех, кто постоянно  посещает церковь и систематически соблюдает религиозные обряды, осталась за последние годы неизменной. Такой важнейший показатель церковной жизни, как число причастий, практически не изменился: по данным опросов (около 1300 человек в декабре 1989 г. и 1930 человек в сентябре 1993 г.) причащались лишь 10% респондентов [1].  

В таком контексте  представляется чрезвычайно важным оценить отношение к магическим практикам современной молодежи. Обратимся для этого к данным М. Мчедлова [4]. Российский независимый  институт социальных и национальных проблем провел в ноябре–декабре 1997 г. общероссийское социологическое исследование, касающееся в числе прочего религиозности российской молодежи. Методом формализованного интервью было опрошено 1974 человек от 17 до 26 лет включительно. Опрос проводился в 12-ти территориально-экономических районах РФ (согласно районированию ГКС России), а также в Москве и Санкт-Петербурге с соблюдением общероссийских квот по полу, возрасту, национально-этническому составу и социально-профессиональной принадлежности.  

Исследование  выявило отсутствие у молодежи отрицательных  стереотипов, насаждавшихся прежде школьными программами и атеистическим  воспитанием в целом, таких, как "религия  мешает развитию науки", "религия  — удел старушек" и т. п. М. Мчедлов  отмечает, что если еще 10–15 лет назад среди всех возрастных групп самый низкий показатель религиозности (1–2%) был у молодых1, то ныне возрастные различия уже не имеют большого значения. В этом можно убедиться по ответам респондентов всех мировоззренческих групп. Так, верующих в Бога среди молодежи оказалось 32,1%, среди взрослых — 34,9%; колеблющихся между верой и неверием, соответственно, — 27% и 27,6%; безразлично относящихся к религии — 13,9% и 14,7%; неверующих — 14,6% и 13,5%. Заметная разница имеет место лишь среди верящих в сверхъестественные силы: 12,4% молодежи и 9,3% взрослых. Автор высказывает предположение, что такой разрыв связан с увлечением молодежи различными формами нетрадиционной религиозности, в том числе вневероисповедной мистикой, к которой он относит веру в общение с духами, магию, знахарство, гадание, колдовство, астрологию [4].  

Л. Новикова также  отмечает возросший интерес молодежи к мистике [5]. Она объясняет это  тем, что крах коммунистической партийно-государственной  идеологии произошел в России исторически мгновенно. В поисках новой идеологической опоры общественное сознание обратилось к ценностным стандартам, выработанным культурой ранее и пригодным для большинства населения. Религиозная идеология, основанная на принципах универсальности и непротиворечивости, оказалась типологически близка массовому сознанию.  

Однако опросы, проведенные Л. Новиковой совместно  с И. Дунаевой, показывают рост не столько  религиозности, сколько "квазирелигиозности": основная масса верующих в Бога не соблюдает традиционных требований церковной дисциплины, и их поведение религиозно не институциализировано [5]. Данный феномен автор объясняет тем, что обращение к религии происходит в ситуации, когда несколько поколений людей в большинстве своем не имели никаких связей с институтом церкви. Сегодняшняя религиозность, по мнению Л. Новиковой, проявляется не в форме возвращения к ортодоксальной вере, а скорее в форме спонтанных духовных поисков личности в этой сфере. Индикатором такого "квазирелигиозного" сознания выступал включенный в анкеты ответ: "Я верю не в Бога, а в сверхъестественные силы". Как правило, в этом случае речь идет о паранаучной (НЛО, астрология и т. д.) и парарелигиозной (ворожба, гадания, порча и проч.) мифологии. Мифы такого рода не имеют ярко выраженного идеологического характера, и отношение к ним у людей относительно свободное. Для респондентов они представляли собой скорее своеобразную интеллектуальную игру. Возможно, обращение к ним является первичной формой секуляризации сознания. Респондентов такого типа было 6,8%.