Теория среднего уровня

Парадигмы: кодификация  социологической теории

Как отмечалось ранее, одна из важнейших  тем данной книги — это кодификация  наиболее существенных теорий и процедур качественного анализа в социологии. Здесь под кодификацией понимается упорядоченная и сжатая классификация плодотворных проце дур исследования и существенных открытий, сделанных благодаря их применению. Этот процесс влечет за собой скорее идентификацию и ооядочение того, что имплицитно подразумевалось в работах про- лого, чем изобретение новых стратегий исследования.

В следующей главе, посвященной  функциональному анализу, в качестве основы для кодификации предыдущей работы в этой области выдвигается определенная парадигма 52 . Я полагаю, что такие па радигмы имеют огромную пропедевтическую ценность. Прежде все го они выставляют на обозрение предположения, понятия и базовые предположения, используемые в социологическом анализе. Тем са мым они уменьшают невольное стремление скрыть суровую суть ана лиза под вуалью беспорядочных, хотя, возможно, и что-то проясня ющих комментариев и соображений. Несмотря на появление различ ных логических описей, в социологии еще очень мало формул, то есть компактных символических обозначений отношений между социоло гическими переменными. Вследствие этого социологические интерпре тации часто грешат отсутствием логики. Их методология, ключевые понятия и взаимоотношения между ними часто теряются в потоке слов. Когда это происходит, заинтересованный читатель вынужден сам до искиваться до того, что имел в виду автор. Парадигма сдерживает это стремление теоретиков использовать молчаливо подразумеваемые по нятия и допущения.

Этой предрасположенности социологического изложения ско рее к пространности, чем к ясности, способствует традиция — унас ледованная отчасти от философии, в значительной мере от истории и больше всего от литературы — писать социологические отчеты ярко и живо, чтобы передать всю глубину и полноту происходящего в жиз ни. Социолог, не отказавшийся от этого привлекательного, но чуж дого наследия, занимается исключительно поиском таких словосо четаний, которые наилучшим образом выразят специфику данного со циологического случая, а не поиском объективных, поддающихся обобщению понятий и взаимоотношений, примером которых он яв ляется, — а ведь именно в этом заключается суть точных наук в отли чие от гуманитарных. Слишком часто это неуместное применение подлинного художественного дарования поощряется восторженны ми отзывами широкой публики, с благодарностью уверяющей социолога, что тот пишет, как романист, а не как чрезмерно сдержанный и академически суховатый доктор наук. Нередко ему приходится рас плачиваться за эти аплодисменты публики, ибо чем больше он дос тигает красноречия, тем дальше уходит от методического смысла. Надо, однако, признать, что, как давно говорил святой Августин, мяг ко опровергая аналогичные обвинения, «...мысль не обязательно является истинной только потому, что она плохо выражена, и не является ложной только потому, что высказана блестяще».

И все же чисто научные сообщения  нередко теряют в четкости из-за не относящихся к делу факторов. Когда пишущий впадает в крайность, жесткий скелет фактов, выводов и  теоретических заключений обрастает мягкой плотью стилистических украшений. А дру гим научным дисциплинам — физике и химии, а также биологии, геологии и статистике — удалось избежать этого неуместного интереса к литературным красотам. Верные целям точной науки, эти дисципли ны предпочитают краткость, точность и объективность изысканно ритмическим оборотам речи, богатству коннотаций и проникновен ной словесной образности. Но, даже не соглашаясь с тем, что социо логия должна достичь планки, установленной химией, физикой или биологией, не следует утверждать, что она должна равняться на историю, дискурсивную философию или литературу. Каждый должен за ниматься своим делом, а дело социолога — ясно заявить о создании логически взаимосвязанных и эмпирически подтвержденных предло жений структуре общества и его изменениях, поведении человека в этой структуре и последствиях этого поведения. Парадигмы социологичес кого анализа предназначены для того, чтобы помочь социологу рабо тать по специальности. Поскольку тщательное социологическое тол кование неизменно предполагает наличие некой теоретической па радигмы, представляется более разумным предать ее гласности. Если настоящее искусство состоит в том, чтобы скрыть все признаки искусства, то истинная наука заключается в том, чтобы открыть взору ее леса, а не только законченное строение.

Не претендуя на создание полной картины, я считаю, что у парадигм качественного анализа в сощиологии должно быть по крайней мере пять тесно связанных между собой функций 53 .

Первое: парадигмы вводят систему  условных обозначений. Они дают компактную классификацию главных понятий  и их взаимоот ношений, которые используются для описания и анализа. Возможность выстроить понятия в достаточно узких пределах для иходнопеменного рассмотрения — очень важное подспорье при исправле нии своих следующих друг за другом интерпретаций. Эта цель труд нодостижима, когда понятия разбросаны по всему дискурсивному из ложению. (Как указано в работе Каджори, это, очевидно, является одной из важных функций математических символов: они способству ют одновременной проверке всех терминов, входящих в анализ.)

Второе: парадигмы уменьшают вероятность  невольного введения скрытых допущений  и понятий, поскольку каждое новое  допущение и каждое новое понятие  должно или логически выводиться из преды дущих компонентов парадигмы, или быть четко введено в нее. Пара дигма, таким образом, указывает, как избежать гипотез ad hoc (т.е. логически безответственных).

Третье: парадигмы способствуют накоплению теоретических ин терпретаций. По сути, парадигма — это фундамент, на котором пост роен дом интерпретаций. Если новый этаж нельзя построить непос редственно на этом фундаменте, тогда к нему надо отнестись как к новому крылу общей структуры, и нужно расширить фундамент по нятий и предположений, чтобы подпереть это крыло. Более того, каж дый новый этаж, который можно надстроить над первоначальным фундаментом, укрепляет нашу уверенность в его прочности точно так же, как каждая новая пристройка, именно потому, что она требует дополнительного фундамента, заставляет нас усомниться в основа тельности его первоначальной субструктуры. Заслуживающая насто ящего доверия парадигма будет со временем держать интерпретаци онную структуру размером с небоскреб, с каждым новым этажом под тверждая высокое качество изначального фундамента, тогда как де фектная парадигма будет держать лишь беспорядочно выстроенную одноэтажную структуру, в которой каждое новое множество законо мерностей требует закладки нового фундамента, поскольку первый не выдерживает веса дополнительных этажей.

Четвертое: парадигмы по самой своей  структуре подразумевают перекрестное сведение в таблицы важнейших  понятий и тем самым могут  помочь аналитику разглядеть эмпирические и теоретические проблемы, которые  он иначе упустил бы из виду 54 . Парадигмы  спо собствуют скорее анализу, чем описанию конкретных деталей. Они обращают наше внимание, например, на компоненты социального поведения, на возможные напряжения и трения между этими компо нентами и тем самым на источники отклонений от нормативно пред писанного поведения.

Хотя они выражают сомнения по поводу использования систематической  теории, Джозеф Бенсман и Артур Виндич превосходно продемонстрировали эту эврис тическую функцию парадигмы в своей интересной статье « Social theory in field research », American Journal ofSociology , май 1860, 65, 577—584. — Примеч. автора.

Пятое: парадигмы способствуют кодификации  качественного ана лиза таким образом, что он приближается к логической, если не эмпирической строгости количественного. Кодификация методик для вычисления статистических критериев и их математических баз осу ществляется как нечто само собой разумеющееся; их предположения и методики выставлены на всеобщее обозрение. В отличие от этого социологический анализ качественных данных часто происходит в замкнутом мире глубоких, но необъяснимых озарений и интуиции. Действительно, дискурсивные описания, не основанные на парадигмах, часто включают перцептивные интерпретации. Пользуясь расхожей фразой, они полны «озаряющих наш путь интуиции». Но не всегда понятно, на каких именно операциях с какими именно анали тическими понятиями построены эти интуитивные озарения. Неко торые ученые даже намек на то, что эти глубоко личные процессы необходимо преобразовать в наглядно подтверждаемые методики, чтобы они могли стать частью науки об обществе, воспринимают как святотатство. И все же понятия и методики даже корифеев от социо логии должны поддаваться воспроизведению, а результаты их глубо ких интуитивных озарений — проверке другими социологами. Наука, а к ней относится и социология, — дело общее, а не частное. Это не значит, что мы, обыкновенные социологи, хотим все таланты измерить общим аршином. Это означает лишь, что необходимо кодифицировать вклады и великих, и рядовых, если мы хотим, чтобы они способствовали развитию социологии.

Любая добродетель легко превращается в порок просто оттого, что ее довели до крайности, это относится  и к социологической парадигме. Она способна вызвать зашоренность. Вооружившись своей пара дигмой, социолог может закрыть глаза на стратегические данные, которые этой парадигмой четко не предусмотрены. Тем самым ее можно превратить из социологического полевого бинокля в социо логические шоры. Неправильное использование происходит скорее из-за абсолютизации парадигмы, чем из-за применения ее в качестве пробной отправной точки. Но если рассматривать парадигмы как что- то временное и меняющееся, чему суждено претерпеть изменения в ближайшем будущем точно так же, как это происходило с ними в не давнем прошлом, то они предпочтительнее, чем набор молчаливо под разумеваемых допущений.