Санкции: особенности, виды

Субъекты гражданского правонарушения. Вопрос о том, может ли данный гражданин или организация быть субъектом гражданско-правовой ответственности, не выходит за пределы теории гражданской правосубъектности. При характеристике же состава гражданского правонарушения существенно важно установить другое – может ли данная организация или гражданин быть субъектом ответственности в той или иной сфере конкретных имущественных отношений. Это не только концентрирует внимание на вопросах, имеющих практический характер, но и придает им ту специфическую направленность, которая необходима при анализе элементов гражданского правонарушения. Особое значение такая постановка проблем субъекта гражданского правонарушения имеет применительно к относительным правоотношениям, где круг субъектов ответственности строго определен в зависимости от субъектного состава этих отношений.

Объективная сторона гражданского правонарушения. К этой стороне состава  правонарушения относятся: объективированный  вредоносный результат, противоправность действий правонарушителя и причинная  связь между его действиями и  наступившими в результате этих действий последствиями. Однако соотношение указанных элементов в различных правонарушениях неодинаково. Если при, рассмотрении правонарушения на материале внедоговорного причинения вреда акцент должен быть сделан на анализе причинной связи, а рассмотрение противоправности необходимо лишь в самой общей форме, то при характеристике гражданско-правовой ответственности за неисполнение лицом обязанности, вытекающей из плана или договора («договорной» ответственности), удельный вес указанных элементов резко меняется. Вопрос о причинной связи при неисполнении правовой обязанности, за исключением случаев, когда в качестве имущественной санкции выступает возмещение убытков, как правило, снимается. Но за счет этого существенно возрастает значение проблемы противоправности действий нарушителя. Вместе с тем эта проблема меняет и свое содержание: она сводится к вопросам, которые касаются обстоятельств, свидетельствующих о неисполнении лицом своих обязанностей, вытекающих из плана или договора. Эти обстоятельства имеют значение юридических фактов, образующих в своей совокупности основание тех правовых последствий, которые охватываются понятием гражданско-правовой ответственности. Поэтому с целью более четкой обрисовки особенностей объективной стороны состава гражданского правонарушения на материале «договорных» обязательств последняя может быть названа фактическим основанием гражданской ответственности.

Таковы главные, общие элементы состава гражданского правонарушения. Эти элементы в реальных отношениях слиты в прочное единство. Расчленение состава правонарушения на отдельные признаки (элементы) обусловлено задачами научного познания, задачами более четкого, простого и удобного изложения изучаемого материала, запросами практики, требующей дифференцированного подхода к установлению отдельных сторон единого, но сложного явления. В связи с этим следует заметить, что объединение условий ответственности в обобщающую категорию является естественным логическим процессом, призванным устранить возникающую при указанном способе изучения условий ответственности видимость их разобщения.

Помимо объекта, субъекта и объективной  стороны правонарушения в литературе к числу сторон состава гражданского правонарушения относят вину субъекта. Едва ли допустимо встать на позиции  категорического отрицания возможности такой квалификации субъективного отношения правонарушителя к результату его противоправного поведения. Вина может быть отнесена к субъективным элементам состава гражданского правонарушения, хотя в сфере отношений, регулируемых гражданским правом, вина как условие применения имущественных санкций не имеет универсального значения, и поэтому, если быть последовательным, ей нельзя придать значения общего, обязательного элемента состава.

Но дело не в этом. Особенности  гражданско-правового регулирования отношений, связанных с имущественными правонарушениями, показывают, что более правильным, более логичным было бы пойти по другому пути и, отказавшись от аналогии с уголовным правом, отнести вину не к составу правонарушения, а, рассматривая ее в негативном аспекте, как невиновность – к особой правовой категории – основаниям освобождения от ответственности.

Такое решение проблемы вины вытекает из действия в гражданском праве  презумпции виновности, правонарушителя.

Если не ограничивать значение этой презумпции лишь ее процессуальными функциями, а признавать за ней и материально-правовое действие, то неизбежен вывод, согласно которому достаточно наличия объективной стороны состава правонарушения, чтобы считать возможным привлечение лица к гражданско-правовой ответственности. Вот почему в нормативных актах, регулирующих отношения, связанные с гражданским правонарушением, правовое значение придается не наличию вины, а ее отсутствию, рассматриваемому в качестве основания освобождения от ответственности. Причем, если бы речь шла только о языково-смысловом значении соответствующих терминов, то применение выражений - «нести ответственность при наличии вины» и «быть освобожденным от ответственности при ее отсутствии» - зависело бы лишь от той или иной редакции словесной формулировки нормативного положения. Между тем использование последней из приведенных формул имеет важное юридическое значение, так как она в соответствии с презумпцией виновности более рельефно отграничивает момент, с которого лицо может быть привлечено к; гражданской ответственности.

Отнесение категории вины в ее негативном понимании к основаниям освобождения от ответственности связано и  с процессуально-правовым действием  презумпции виновности: распределение  обязанности подсказыванию фактов основания исковых требований и фактов, относящихся к возражениям против этих требований, в гражданском процессе таково, что вина не включается в число правопроизводящих фактов, подлежащих доказыванию со стороны истца. Не случайно поэтому именно в процессуальной литературе с достаточной отчетливостью проводятся разграничительные линии между правопроизводящими фактами, образующими в своей совокупности состав гражданского правонарушения (процессуальное основание иска), и фактами, освобождающими правонарушителя от ответственности, к которым относится отсутствие вины в действиях правонарушителя.

Отнесение категории вины (в ее негативном аспекте) к основаниям освобождения от ответственности обусловлено, наконец, задачами сохранения терминологического единства в нормативных актах, так как с учетом особенностей гражданско-правового регулирования имущественных отношений законодатель устанавливает и другие факты, освобождающие от ответственности, – факты, которые обычно приводятся в нормативном акте наряду с обстоятельствами, свидетельствующими о невиновности правонарушителя. Так, в перечень обстоятельств, освобождающих грузоотправителя и железную дорогу от ответственности за невыполнение месячного плана грузовых перевозок, включены не только факты, свидетельствующие о невиновности адресатов плана, но и обстоятельства иного рода, например действия, являющиеся реализацией льгот, которые предоставляются сторонам ввиду специфики их хозяйственного положения (право на восполнение недогруза в очередной плановый период).

Правда, анализ невиновности, рассматриваемой  в качестве основания освобождения от ответственности, требует известных  уточнений характера разработки этой общеотраслевой теоретической  проблемы наукой гражданского права. Заслуживает, в частности, внимания проведение указанного анализа на материале договорной ответственности с точки зрения проблемы объективной невозможности исполнения, указывающей на отсутствие вины в действиях правообязанного лица. Эта привившаяся в судебной практике категория тождественна понятию «случайное невыполнение обязательства», но, указывая на причину неисполнения, она удачнее последнего, хотя ее характеристика и не соответствует в полной мере традиционным представлениям о понятии, обозначаемом этим термином.

Однако ни отнесение категории вины (в ее негативном аспекте) к основаниям освобождения от ответственности, ни изменение характера ее научной разработки не могут поколебать значения принципа вины в гражданском праве. В связи с этим надлежит со всей решительностью отграничить развиваемые в настоящей статье положения от концепции причинения. Если сторонники концепции причинения вовсе исключили субъективные элементы из сферы гражданской ответственности, то мы, напротив, подчеркиваем их значение в этой сфере; мы лишь в соответствии со спецификой гражданско-правового регулирования относим эти элементы не к основаниям ответственности, а к основаниям освобождения от нее. А это значит, что в гражданском праве основания освобождения от ответственности приобретают несомненно большую значимость, нежели одноименная категория в уголовном праве. Стало быть и в учении о гражданском правонарушении ей должно быть придано значение, равное по теоретической и практической ценности со значением состава гражданского правонарушения, что устранит возможные опасения, связанные с ограничением основания гражданской ответственности элементами, имеющими объективный характер.

3.2. Условия освобождения от гражданской правовой санкции

В рамках континентальной семьи  правовых систем традиционно обстоятельства, исключающие виновность противоправного деяния, делятся на два вида - случай и непреодолимая сила.

Случай – это юридический факт, который характеризуется субъективной непредотвратимостью: правонарушитель не знает и не должен знать о возможности наступления соответствующего противоправного результата, вызванного случаем, и поэтому такой результат не может быть этим нарушителем предотвращен (В.П. Грибанов, О.С. Иоффе, О.А. Красавчиков и др.).

Сущностный признак случая - непредвиденность: невозможность иметь конкретное знание о времени, месте, вредном  характере случая, причем в соответствующей  ситуации нельзя было ожидать предвидения последнего от правонарушителя. Следовательно, центральный вопрос, требующий разрешения при юридической оценке случая, -должен ли был правонарушитель предвидеть этот случай исходя из той степени заботливости, которая вытекает из законодательства, принятого данным субъектом обязательства, обстоятельств совершенного правонарушения. Если да, то правонарушитель виновен, если нет, - не виноват.

ГК определяет непреодолимую силу как действие «чрезвычайных и  непреодолимых при данных условиях обстоятельств» (п. 1 ч. 1 ст. 202, п. 3 ст. 401 ГК). Отечественная доктрина и практика развивают и существенно дополняют эти легальные признаки.

Во-первых, непреодолимая сила является причиной правонарушения и характеризуется  чрезвычайностью: правонарушение не вытекает из закономерного хода развития соответствующих общественных отношений, но возникает вследствие воздействия экстраординарных обстоятельств на эти отношения (О.С. Иоффе, В.П. Грибанов, В.А. Ойгензихт, В.А. Туманов и др.).

Во-вторых, непреодолимой силе также свойственен признак объективной непредотвратимости: если бы даже правонарушитель мог предвидеть наступление анализируемых обстоятельств и их последствий, они не могли быть предотвращены им. Однако, критерий непредотвратимости относителен, т.к. речь в ГК идет о действии соответствующей силы «при данных условиях». Поэтому правонарушителю, чтобы освободиться от применения к нему гражданско-правовых санкций, надлежит проявлять должную заботливость в преодолении и устранении негативных последствий влияния непреодолимой силы на выполнение его юридических обязанностей (В.А. Ойгензихт, Е.А. Павлодский, В.Т. Смирнов, А.А. Собчак и др.). При этом практика исходит из того, что невозможность исполнения обязательства в конкретной ситуации при действии непреодолимой силы должна быть абсолютной.

Узловым вопросом, как уже отмечалось выше, при установлении невиновности (вины) является вопрос о пределах должного, об объеме юридических требований к  лицу, совершившему гражданское правонарушение. Практически наиболее остро эта проблема встает при попытке разграничить «неосторожность» и «случай».

Критерий установления должной  степени заботливости должен сочетать в себе как объективные, так и  субъективные параметры («объективно-субъективный»  критерий по О.С. Иоффе): а) характер деятельности правонарушителя с учетом юридических требований к ее осуществлению, б) видовые признаки и индивидуальные особенности субъекта, нарушившего право, в) обстановка совершенного правонарушения. Роль, взаимодействие объективных и субъективных параметров при оценке конкретного правонарушения зависит, прежде всего, от характера спорного правоотношения, от особенностей нарушенных требований права.

Еще один фактор, существенно влияющий на установление невиновности (вины) - доказательственные презумпции гражданского права.

В российском гражданском праве  доминирует презумпция вины правонарушителя - нарушителя обязательств (абз. 1 п. 1 ст. 401 ГК) и причинителя вреда (п. 2 ст. 1064 ГК). Однако, этими мерами - ответственностью за нарушение обязательств и ответственностью за причинение вреда гражданско-правовая ответственность не исчерпывается. Следовательно, анализируемая презумпция не носит отраслевого, универсального для гражданского права характера, хотя и доминирует благодаря значительному «удельному весу» названных мер в структуре гражданско-правовой охраны. В частности, указанная презумпция не распространяется на применение санкций за злоупотребление правом (ст. 10 ГК), на применение так называемых конфискационных санкций (ст. 169, 179, 240, 241, 239 ГК).

Гражданское законодательство РФ к  основаниям освобождения от ответственности  относит действие непреодолимой  силы, т.е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. Подчеркивается, что к таким обстоятельствам  не относятся, например, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств. Таким образом, главными критериями при оценке обстоятельств становятся чрезвычайность как редкость, экстраординарность случившегося и непредотвратимость как бесполезность применения должником даже самой большой заботливости во избежание наступления указанных последствий.

В англо-американском праве существует понятие «тщетности» договора, которая возникает в силу последующих изменений в праве или правовом положении субъекта, а также последующего признания каких-либо юридических действий противоправными, например, объявления недействительными ранее заключенных сделок или противоправным исполнения таких сделок в будущем. В частности, под это понятие подпадают и случаи, когда правительство вводит лицензирование, квотирование, ограничивает или запрещает внешнеэкономические сделки.