Борьба с коррупцией в условиях глобализации

Коррупция, как  форма социального взаимодействия, представляет собой сложное, многофункциональное  явление. Оно имеет собственную  природу, обладает динамикой, структурой и масштабом. Коррупция – это  универсальный социальный феномен, корнями уходящий далеко в человеческую историю. Еще М.А. Бакунин указывал, что не было еще государства, которое в той или иной мере не прибегало бы к коррупции как средству управления.

Коррупция не ассоциирована  с определенным типом политического  строя; она имеет место как  при репрессивных тоталитарных, так  и при либеральных демократических  режимах, а также в политических системах, управляемых наследственной аристократической элитой. Имея глубокие историко-культурные корни, тем не менее, коррумпированность бюрократической системы свидетельствует о том, что система государственного управления скрывает патологию в своем развитии.

Коррупция - это  серьезная экономическая, политическая и социальная проблема; она подрывает  легитимность, эффективность и сам  порядок государственной власти. Всякое государство, демократическое  или репрессивное, контролирует распределение  материальных благ и привилегий определяет размер льгот и налогового, бремени, и делает это сообразно той  или иной идеологической линии. Возможность  улучшения собственного материального  достатка (получения льгот, снижения налогового бремени и пр.) путем  подкупа государства и является сегодня фактором коррупции. Порождая несправедливость и неравномерность  в распределении общественных благ и издержек, коррупция является симптомом  того, что данная политическая система  мало заботится об общественных интересах  в целом и что государственная  машина не способна эффективно обеспечивать личные интересы граждан.

Учитывая особую опасность коррупции, бороться с  ней следует бескомпромиссно; она  не может быть легализована или проигнорирована, но должна расследоваться, преследоваться и нейтрализовываться.

Для международного сообщества проблема коррупции приобретает  особое значение, поскольку, с одной  стороны, фактор коррумпированности государственного аппарата становится одной из основ  при конструировании отношений  с той или иной страной; а с  другой - международное деловое сообщество способно исполнить роль катализатора антикоррупционной политики. Впрочем, фундаментальные изменения могут  произойти лишь в том случае, если правительства этих стран не только возьмут на себя антикоррупционные  обязательства, но и станут проводить  их в жизнь во всех структурах органов  власти, так как лишь структурные  реформы смогут реально изменить ситуацию к лучшему.

Широкое распространение  коррупции на фоне расцвета организованной преступности в странах бывшего  социалистического лагеря, включая  Россию, не позволяет сегодня игнорировать проблему коррумпированности бюрократического аппарата, поскольку многие из них  уже являются членами ЕС, а вступление остальных - лишь вопрос времени. В этих условиях научные исследования, проливающие  свет на прогнозирование динамики и  методов борьбы с коррупцией в  общемировом масштабе приобретают  особенную актуальность. 

Объектом исследования являются социальные взаимодействия лиц, облеченных властными полномочиями в условиях нарастающей глобализации. Предметом исследования - коррупция, как злоупотребление упомянутыми лицами властью, в целях личного обогащения. 
 

Выявлено, что  тотальное искоренение коррупции  невозможно, впрочем, вполне возможно предпринять шаги для ее обуздания  и уменьшения причиняемого ею вреда. Если раньше коррупция рассматривалась  вне связи государство-общество, то сегодня это явление исследуется  в контексте вопросов о строении социального пространства в целом  и воспринимается в качестве части  совокупного социального организма. Коррупция имеет все необходимые  признаки для признания ее в качестве социального явления, поскольку  она затрагивает интересы общества в целом, различных социальных групп  и отдельно взятой личности. 

Также выявлено, что коррупция является комплексным  феноменом, который не может быть объяснен с позиций лишь одного фактора. При этом связь между коррупцией и порождающими ее проблемами двухсторонняя. С одной стороны, эти проблемы усугубляют коррупцию, и их решение  может способствовать уменьшению степени  коррумпированности власти. С другой - борьбе с масштабной коррупцией в  переходный период мешает та же самая  коррумпированность власти. Отсюда следует, что уменьшить и ограничить коррупцию  можно, лишь путем одновременного решения  проблем, ее порождающих и собственно коррупции, что возможно лишь в условиях противодействия коррупции со всей решительностью. 

Определено, что  сегодня проблемный статус коррупции  как социальной патологии, определяется исходя из сущности, вектора развития и управляемости возникшей в  недавнем прошлом глобальной экономики. Ключевые изменения, произошедшие в течение прошедших пятнадцати лет, имеют дело не просто с увеличением уровня и масштабов коррупции или ее воздействия на экономику отдельных государств, но с трансформацией коррупции в источник экономического риска и неопределенности в условиях общемирового экономического процесса. 

 Исследованы  две разновидности коррупции:  «институциональная» и «индивидуальная». Институциональная (управленческая) коррупция имеет «элитарный»  характер, в нее вовлечена верхушка  чиновничьего аппарата, которая  обрастает связями с транснациональными  корпорациями, крупными национальными  компаниями и позволяет последним  путем злоупотребления полномочиями  получать непропорционально высокие  прибыли за счет ограничения  конкуренции, монополизма, получения  всевозможных правительственных  льгот и т.д. Индивидуальная  коррупция имеет «низовой», «служивый»  характер; обычно подвержены наибольшей  деструкции различные государственные  контролирующие и инспектирующие  ведомства, такие как, таможня,  органы лицензирования, налоговая  служба и др. При этом коррумпированность  высокопоставленных официальных  лиц более деструктивна для  общества в целом, чем коррумпированность  персонала.

Коррупция сегодня - это не просто злоупотребление  властными полномочиями с целью  личной наживы, но источник экономического риска и неопределенности в условиях общемирового процесса глобализации; проблемный статус коррупции как  социальной патологии, определяется сегодня  исходя из сущности, вектора развития и управляемости глобальной экономики. 

Антикоррупционная политика непременно должна сопровождаться борьбой с организованной преступностью  и легализацией доходов, полученных преступным путем. Это вызвано двумя  причинами. Первая заключается в  том, что сравнительно легкое отмывание  денег за границей оказывает весьма благотворное влияние на общий коррупционный  фон, поскольку заниматься взяточничеством гораздо легче, когда можно, относительно легко легализировать капиталы приобретенные незаконным путем. Следовательно, борьба с отмыванием незаконных капиталов будет способствовать решению обеих проблем. Вторая причина - само существование крупномасштабного нелегального бизнеса оказывает коррумпирующее влияние на правительственные структуры, особенно связанные с надзорными и правоохранительными службами. Таким образом, коррумпированные чиновники и теневые бизнесмены живут друг за счет друга, а удар по одному из них способен вывести из строя всю коррумпированную систему. 
 

2)

31 октября 2003 года Генеральная Ассамблея ООН  приняла Конвенцию против коррупции,  подведя тем самым итог двухлетней  работы делегаций почти 140 государств, включая Россию. Конвенция была открыта для подписания на политической конференции высокого уровня 9-11 декабря 2003 года в г. Мерида (Мексика). Россия подписала документ в числе первых.

Конвенция содержит ряд принципиально важных и новых  для всего международного сообщества положений. Ключевые – установление общего правила, согласно которому незаконные активы будут возвращаться в страны происхождения. Включение этого  положения, вокруг которого в Спецкомитете ООН по разработке конвенции против коррупции велась ожесточенная дипломатическая  борьба, имеет действительно революционное  значение для многих государств (в  т.ч. и России), активы из которых  в существенных объемах вывозятся  для отмывания в другие страны. Закрепление этого положения  потребует внесения существенных изменений как в российское законодательство, так и в национальные законодательства многих других государств, которые сейчас предусматривают обращение конфискуемых по решению суда активов в доход государства по месту нахождения этих активов. 
 

3) Чужих кризисов в глобальном мире не бывает, тем более, что они настигают близких соседей. Цепочка коррупции ставит клеймо на одном государстве за другим: подрывает благосостояние развитых и усугубляет бедность стран третьего мира.

Стран, где коррупции  не было бы вовсе, наверное, нет. Просто необходимо различать низовую коррупцию, когда чиновники берут взятки у граждан, и коррупцию на высшем уровне, когда крупный государственный  чиновник получает вознаграждение, например, за распределение государственных  заказов или проталкивание выгодных кому-то законов.

В этой связи  особый интерес представляют государства, достигшие определённого успеха в борьбе с коррупцией. Идея вычленения антикоррупционных программ, доказавших на практике свою эффективность, представляет огромные перспективы для заимствования  положительного зарубежного опыта. И эта назревшая необходимость  – выход в условиях отсутствия отечественного слаженного реально  действующего механизма борьбы с  коррупцией.

Достаточно чистыми  в отношении коррупции странами, которые входят в первую десятку  или двадцатку по рейтингу коррумпированности, сформировавшими на государственном  уровне антикоррупционную стратегию, являются Финляндия, Дания, Новая Зеландия, Исландия, Сингапур, Швеция, Канада, Нидерланды, Люксембург, Норвегия, Австралия, Швейцария, Соединённое Королевство, Гонконг, Австрия, Израиль, США, Чили, Ирландия, Германия, Япония.

В таких странах, как Нидерланды, Швеция или Дания, низовая коррупция практически исключена. Дело в том, что в общественном сознании там культивируется вызывающий уважение образ чиновника как человека, который выполняет важную задачу – проводит политику государства и обслуживает население. Даже если чиновник работает в правительстве, его не меняют с приходом нового премьер-министра. Поэтому основная задача чиновника – сохранить лояльность государству, а не конкретному лицу.

В России дело обстоит  иначе. Опрос, проведенный среди  российских чиновников разных рангов, выявил высокую толерантность по отношению к коррупции в этой среде. В большинстве случаев  начальники на желают замечать коррупционного поведения своих подчинённых¹.

¹ См. подробнее: Левин М. Коррупция есть везде // Коммерсантъ ВЛАСТЬ. 2000. 21 марта. С. 28.

Некоторые особенности  организации антикоррупционной  деятельности в вышеуказанных относительно здоровых странах сводятся к следующему. Коррупция осознаётся правительствами  этих стран как серьёзная проблема национальной безопасности. При этом коррупция рассматривается как  внешняя и внутренняя угроза. Чётко  разделяются два аспекта коррупции: политический и экономический. Развитие политической коррупции может привести к неконтролируемости политической ситуации в стране и представляет угрозу демократическим институтам и балансу различных ветвей власти. Экономическая коррупция снижает  эффективность рыночных институтов и регулирующей деятельности государства. Важно то, что усилия по ограничению  коррупции в этих странах, как  правило, институциализированы и впечатляют по своим масштабам.