Борьба с организованной преступностью

ВВЕДЕНИЕ. 
 
Долгие годы в теории и практике борьбы с преступностью в нашей стране господствовало мнение о том, что профессиональная преступность, существовавшая у вас в 20-х — начале 30-х годов, ликвидирована, что это явление не свойственно советскому обществу. В тех случаях, когда ученые и практики сталкивались со случаями совершения многочисленных преступлений одним и тем же способом организованной группой на достаточно высоком «технологическом» уровне, в невнятных объяснениях этого можно было встретить стыдливые упоминания о неких «элементах профессионализма» в действиях преступников. О занятии преступной деятельностью как профессией умалчивалось. Утверждение об отсутствии в СССР профессиональной преступности, а уж тем более преступности организованной стало одной из доги правовой науки, наряду, например, с провозглашением так называемого «ленинского принципа неотвратимости наказания», согласно которому не существует преступлений, которые нельзя было бы раскрыть, из чего однозначно следовало, что в случае, если преступление оставалось нераскрытым, необходимо обязательно отыскать виновного в этом и наказать его.[12] 
Рано или поздно должен был наступить момент, когда придется посмотреть правде в глаза и признаться в существовании не просто профессиональной, но и профессиональной организованной преступности. Не говоря уже об уголовно-политическом аспекте такого признания, было совершенно очевидно, что без этого стала бы просто невозможной действенная борьба с этой «несуществующей» преступностью, разгул которой принял в последнее время угрожающий размах. 
Но одного такого признания оказалась мало, возник ряд проблем научного и практического характера, потребовавших неотложного решения. В организационном плане вопрос в первом приближении был решен созданием в системе МВД СССР специальных подразделений по борьбе с организованной преступностью и подключением к этой борьбе органов Комитета государственной безопасности с их мощным арсеналом современных технических средств обнаружения и запечатления значимой информации. Правда, и здесь не обходится без трудностей чисто организационного характера, в первую очередь при разграничении компетенции. На практике эти трудности преодолеваются чисто эмпирически, без особого труда. Значительно труднее оказалось их преодолеть в научном плане, для чего потребовалось определить, что такое организованная преступность и чем она отличается от преступности групповой. Вопрос этот пока не получил общепризнанного решения. 
В литературе имеется ряд определений преступной группы. Так, некоторые авторы рассматривают ее как малую неформальную группу, объединяющую на основе совершения общественно опасных, противоправных действий людей, стремящихся к достижению общей цели, организованных определенным образом и составляющих единый субъект деятельности. По мнению других авторов, людей в такой группе объединяют «приятельские отношения», что, как совершенно правильно подметил В.М. Быков, не относится к преступным группам высокого развития, например, организованным, где межличностные отношения не играют большой роли, а в ряде случаев могут отсутствовать, «так как в процессе совместной преступной деятельности они трансформируются и перерождаются в деловые». В.М. Быков следующим образом формулирует понятие преступной группы: «Это антиобщественное объединение людей на основе совместной преступной деятельности, представляющее собой малую неформальную группу, определенным образом организованную и выступающую как единый особый субъект деятельности».[20] 
Использовав предложенный в литературе критерий классификации преступных групп — степень их организованности, В. М. Быков выделил следующие криминалистические типы групп: случайные, типа компании, организованные, преступные организации. 
Первая группа включает лиц, случайно или ситуативно объединившихся для совершения группового преступления. Первоначальная ее цель — не совершать преступления, а удовлетворить потребность в общении. Первое преступление многие члены группы совершают из чувства солидарности, случайно, в силу того, что оказались со всеми в данном месте, либо в результате внезапно возникшей ситуации. Роли в случайной группе обычно не распределяются, степень сплоченности участников группы малая. 
Если, как замечает В.М. Быков, случайная преступная группа остается неразоблаченной, то при продолжении криминальной деятельности она постепенно превращается в более опасный тип, названный в литературе преступной группой типа компании. Эти группы более организованны, и хотя в ник еще нет лидера, но уже имеется ядро из наиболее активных и авторитетных членов. Преступная деятельность постепенно начинает играть ведущую роль. По наблюдениям В.М. Быкова, при расследовании они предстают перед следователем более сплоченными, чем случайные, показания о личной и групповой преступной деятельности ее члены дают труднее.[8] 
Организованная преступная группа отличается стабильностью личного состава, в ней вырабатываются свои нормы поведения и ценностная ориентация, есть лидер и может быть «оппозиционер» — член группы, борющийся за главенство. Наблюдается четкая ролевая дифференциация, жесткая дисциплина и конспиративность действий. Вся деятельность группы ориентирована на совершение преступных посягательств, тяжесть которых по мере функционирования группы увеличивается. Группе доступны сложные способы совершения преступлений, временные акции в разных местах. Члены такой группы «обладают преступным опытом и опытом общения со следственными и оперативными работниками органов внутренних дел, а также знают приемы следственной и оперативной работы, поэтому добиться от них правдивых показаний — задача сложная». Наконец, преступные организации — это те нее организованные группы, но с еще большей дисциплиной и координацией действий. Они представляют собой наиболее опасную форму организованной групповой преступной деятельности, которая носит сложный многостепенно опосредованный характер, приводит к формированию стойких организованных форм связи с участниками, выработке и усвоению надежных способов совершения и сокрытия преступлений, созданию сплоченной организации, где непосредственные общения между членами по соображениям конспирации зачастую заменяются информационными и деятельностными связями, а отношения носят сугубо «деловой характер». 
Для преступных организаций характерна сложная структура, наличие специальных блоков защиты и прикрытия. И хотя в работах по борьбе с групповыми преступлениями еще не идет речь об организованной преступности в современном понимании этого явления, но в качестве специфического признака преступных организаций называется вовлечение в состав блоков защиты и группы прикрытия представителей администрации предприятия или ведомства, работников контролирующих и правоохранительных органов. Такая констатация ставит на повестку дня вопрос: не является ли упомянутая по приведенной классификации преступная организация уже в буквальном смысле формой не просто групповой, а именно организованной преступности, той ступенькой, на которой групповая преступность перерастает в организованную, т.е. в гораздо более опасную форму преступной деятельности. 
А.И. Гуров полагает, что под организованной преступностью понимается «относительно массовая распространенность устойчивых управляемых сообществ преступников, создающих систему своей безопасности с помощью коррумпированных связей и занимающихся преступлениями как профессией (бизнесом)». Он называет три уровня организованной преступности: «первый включает устойчивые организованные группы, совершающие хищение государственного имущества в сфере экономики, а также занимающиеся мошенничеством, вымогательством, разбоями, грабежами и кражами. Второй уровень предполагает те же сообщества, но имеющие коррумпированные связи с представителями хозяйственных или административных органов. Третий уровень специфичен и выводит нас на прообраз мафии. Речь здесь идет об объединении ряда групп в одну преступную организацию, имеющую функционально иерархическую систему управления.[5]  
Предложенные А.И. Гуровым определение организованной преступности и ее уровни в известной степени противоречивы. Он считает, что коррупция является тем признаком, который отличает организованную преступность от преступности профессиональной, и, между тем определяет организованную преступность как профессиональную. Следовательно, речь фактически идет о двух видах профессиональной преступности: без коррумпированных связей и с ними. В то же время устойчивые организованные группы, отнесенные им к организованной преступности, по его характеристике не обладают коррумпированными связями, т.е. тем определяющим признаком, который необходимо наличествует у организованной преступности.  
Более четкой представляется позиция Г.М. Миньковского, считающего, что «организованные группы (банды), сообщества — только первичное звено, ячейка организованной преступности». Организованная же преступность в контексте понимания сути этого явления «представляет собой систему взаимодействующих (прямо или косвенно) групп такого рода, реализующих процессы «концентрации и монополизации отдельных видов преступной деятельности» (В. Б. Бакатин), захвата плацдармов в сфере теневой и легальной хозяйственной деятельности и в сфере «бизнеса на пороках» (пьянства, потребления наркотиков, проституции и т.д.). Представляется при этом необходимым введение уточняющего признака относительно масштаба — преступная деятельность, квалифицируемая как организованная преступность, должна иметь региональный уровень или даже всей страны либо охватывать отрасль (подотрасль) народного хозяйства страны, региона». 
Учитывая сказанное, следует признать существование двух уровней организованной преступности. Первый — низший уровень — преступная организация с ограниченной сферой деятельности. Ограничения могут касаться видов совершаемых преступлений. Так, известное распространение получили преступные сообщества, занимающиеся кражами автомобилей. В таком сообществе существует четкое распределение ролей, есть участники, специализирующиеся на подделке документов изготовлении печатей, перебивке номеров на авто деталях и т.п. 
Для этого уровня наличие коррумпированных связей преступников не является обязательным признаком. Чаще речь идет о прямом участии в преступной деятельности административного персонала учреждений или предприятий или сотрудников правоохранительных органов. 
Второй уровень — система преступных организаций. Эта система может быть своего рода специализированной, занимающейся одним каким-то родом преступной деятельности, например наркобизнесом, хотя обычно она гораздо разнообразней. 
Отличительным признаком второго уровня служит региональная сфера преступной деятельности, обусловливающая наличие широких коррумпированных связей. 
Криминологический анализ рассмотренных понятий весьма существен для криминалистики и процесса доказывания. Известно, что задача расследования — не только установить всех соучастников преступления и индивидуализировать роль и вину каждого из них, но и выявить все эпизоды преступной деятельности, как во времени, так и в пространстве, установить способы совершения и сокрытия преступлений, причиненного материального ущерба и, разумеется, всех обстоятельств, способствовавших криминалу. Очевидно, что все эти элементы предмета доказывания обладают существенной спецификой при совершении преступления организованным сообществом, в особенности если оно представляет собой субъект организованной преступности. 
Целью данной работы является исследование преступлении, соучастия в преступлении. 
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: 
1. выявить определение соучастия; 
2. уяснить виды соучастия. 
 
 
ГЛАВА I. ПОНЯТИЕ, ПРИЗНАКИ И ВИДЫ СОУЧАСТИЯ В ПРЕСТУПЛЕНИИ. 
 
1.1 Понятие и признаки соучастия. 
 
 
Институт соучастия в преступлении является одним из важных и сложных в теории уголовного права. И это неслучайно. Преступная деятельность, как и всякое творчество человека, может осуществляться как в одиночку, так и группой лиц и даже определенной организацией людей с разветвленной деятельностью, наделенных различными преступными «правами» и «обязанностями», с иерархическим руководством от организаторов, до исполнителей, пособников и укрывателей. 
История преступлений и наказаний показывает, что в соучастии совершается очень большое количество преступлений (примерно одна треть), причем преступлений наиболее тяжких и опасных. Поэтому, естественно, в законодательстве соучастию отводится большое место. Не обойдено вниманием соучастие в преступлении и теорией уголовного права. Соучастию в преступлении был посвящен VII Международный конгресс по уголовному праву, происходивший в 1957 г. в Афинах, который принял весьма важную резолюцию, воплотившую в себе наиболее современные и прогрессивные концепции, которые приняты на вооружение большинством европейских, латиноамериканских и азиатских стран. 
В УК РФ 1996 г. соучастию в преступлении также отведено важное место (гл. 7, ст. 32-36). В ст. 32 УК РФ дается научно-практическое определение самого понятия соучастия в преступлении. В нем сформулированы основные признаки соучастия, которые отражают принятую в России концепцию, выработанную русскими учеными-правоведами еще во второй половине ХIX столетия и разделившуюся современным уголовным законодательством. 
Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. Данное определение и все последующие постановления закона, развивающие основные положения этого общего правила, полностью соответствуют ключевым положениям резолюции VII Международного конгресса по уголовному праву. Резолюция, хотя и носит рекомендательный характер, принята как руководство к действию большинством стран мира, кроме тех в которых действует англо-американская система права, и ряда восточных и африканских стран, где господствует ислам как официальная религия. В ней относительно соучастия в преступлении сказано: 
а) определение ответственности соучастников зависит от характера участия и роли каждого из соучастников в совершенном преступлении, от особенностей его личности и его личной вины; 
б) требуется обязательное знание всеми соучастниками, что действия, составляющие преступление или отягчающие его, будут совершены одним или несколькими участниками; 
в) личные обстоятельства, исключающие, смягчающие или отягчающие ответственность, принимаются во внимание лишь применительно к тому соучастнику, к которому эти обстоятельства относятся; 
г) подстрекателем считается тот, кто склонил другого к совершению преступления. Для наказуемости подстрекателя необходимо, чтобы исполнитель хотя бы начал совершение преступления; 
д) пособником считается тот, кто умышленно оказывает содействие умышленному совершению преступления до его осуществления, в момент его совершения или, если оно вытекает из предварительного сговора, после его совершения. Укрывательство преступления, не обещанное заранее, не может расцениваться как пособничество (соучастие). 
Существует несколько взглядов на саму юридическую природу института соучастия. Основные позиции, которые разделяют эти концепции, можно свести к двум основополагающим: 
возможно ли неосторожное соучастие в умышленном преступлении или применимы ли к постановлениям о соучастии неосторожные действия соучастников в неосторожном же преступлении; 
является ли юридическая природа соучастия акцессорной, т.е. базируется ли она на основе исполнения преступления, или же все соучастники, несмотря на их различную роль в преступлении, являются своеобразными исполнителями преступного деяния, либо среди них центральной является фигура исполнителя, а все остальные соучастники группируются вокруг него, как бы являясь его помощниками?  
Ответ на этот вопрос можно найти в тексте ст. 32 УК РФ. В законе прямо подчеркивается, что соучастием признается умышленное участие нескольких лиц, и только в умышленном преступлении. Четкость этого постановления совершенно исключает допущение неосторожного соучастия в умышленном или неосторожном преступлении (речь идет о применении именно постановлений о соучастии в названных обстоятельствах). 
В ч. 1 ст. 33 «Виды соучастников» УК РФ сказано: «Соучастниками преступления наряду с исполнителем признаются организатор, подстрекатель и пособник». Эта формула лишь очерчивает круг лиц, но не раскрывает самой юридической природы соучастия. Думается, что формула соучастия в УК РФ целиком и полностью демонстрирует акцессорную природу соучастия. Акцессорность соучастия означает признание того очевидного факта, что ключевой фигурой соучастия является исполнитель, ибо без него нет и не может быть соучастия, хотя отсутствие среди действующих лиц организатора, либо подстрекателя, либо пособника при наличии хотя бы одного из других соучастников не исключает соучастия. Кроме того, особые условия и формы ответственности соучастников возможны только в том случае, если исполнитель выполнил задуманный состав преступления или, по крайней мере, начал его исполнение. 
Основой общей ответственности соучастников является единство их действий. Стержень этого единства – исполнитель. Если его нет, то соучастие рассыпается, как карточный домик, чего нельзя сказать про отсутствие других соучастников. А раз это так, то соучастие по самой своей сущности акцессорно, т.е. зависимо от действий исполнителя. Об этом свидетельствует уже тот факт, что неудавшееся подстрекательство или пособничество не имеют никакого отношения к соучастию, а квалифицируется по правилам о стадиях преступной деятельности. 
Русская теория уголовного права, по мнению доктора юридических наук, профессора Козаченко И.Я., стоит на признании логической акцессорности, согласно которой действия соучастников должны квалифицироваться по одной статье, которая вменяется исполнителю. Отступление от этого правила возможно лишь в строго определенных случаях. Правила акцессорности требуют, чтобы: 
все участники действовали совместно; 
действия каждого соучастника стояли в причинной связи с действиями исполнителя и далее с преступным результатом; 
все участники действовали умышленно. 
Все эти правила неуклонно соблюдаются на протяжении многих лет судебной практикой нашей страны, по крайней мере в лице ее высших судебных органов. 
Согласно ст. 32 УК РФ соучастием признается лишь умышленная деятельность участвующих в преступлении лиц. Умысел свидетельствует о наличии единства действий участников, не только внешне, но и внутренне сцементированного единой волей и единым стремлением к преступлению. Как известно, при соучастии непосредственно состав преступления осуществляется исполнителем. Действия других соучастников – подстрекателей и пособников – создают лишь благоприятные условия для осуществления исполнителем задуманного сообща преступления. Поэтому любая деятельность других соучастников всегда определенным образом отражается в действиях исполнителя, которые и приводят к преступному результату. 
Вторым признаком, указанным в законодательном определении соучастия, является совместность участия в преступлении. Совместность означает, что все участники участвуют: 
1) в совершении одного и того же преступления как соисполнители, т.е. совместно выполняют объективную сторону преступления или одновременно или частью и в разное время; 
2) в преступлении в качестве организаторов, подстрекателей и пособников. 
В этом случае они, как правило, не участвуют в исполнении состава преступления, но либо руководят преступлением (организатор), либо возбуждают в исполнителе решимость совершить его (подстрекатель), либо содействуют совершению преступления физически или интеллектуально (пособник). 
Соучастие, как правило, предполагает совершение действий, но в ряде случаев преступление в соучастии может быть совершено и путем бездействия. Такие случаи возможны, если бездействию предшествовало соглашение, заключенное до совершения преступления или в момент его совершения, но всегда до наступления преступного результата. Соучастие путем бездействия практически возможно лишь в крайне редких случаях, например при умышленном бездействии должностного лица, обязанного в силу своего служебного положения принимать меры по предотвращению преступления, но заведомо по соглашению с преступником таких мер не принимающего. Эту точку зрения высказывал Верховный Суд СССР, и она в принципе верна. 
Причинная связь – необходимое условие ответственности за соучастие. Общее учение о причинной связи изложено в гл. 7 «Объективная сторона преступления». Здесь мы рассмотрим лишь то, что относится к особенностям причинной связи при соучастии. Требование причинной связи дает возможность четко очертить круг действий, которые можно отнести к соучастию. 
Первым важным правилом, которое должно соблюдаться при решении проблемы причинной связи при участии, является следующее утверждение: соучастие мыслимо лишь до момента совершения преступления либо как присоединяющаяся деятельность в момент начала преступления и во время его продолжения, но всегда до наступления преступного результата. Это положение высказано еще на VII Международном конгрессе по уголовному праву и неуклонно соблюдается в законодательстве большинства государств. 
Второй предпосылкой причинной связи при соучастии в преступлении является требование, чтобы соучастники чем-либо активно содействовали преступлению. При этом возникает два вопроса: 1) может ли содействовать преступлению соучастие в форме бездействия и 2) если может, то любое ли бездействие при соответствующих предпосылках субъективной стороны может служить основанием для вменения субъекту в вину соучастие в каком-либо преступлении. В подавляющем большинстве работ о причинной связи считается, что и бездействие в уголовно-правовом смысле может причинять вред, так как любое преступное бездействие всегда представляет собой неисполнение определенных обязанностей, благодаря чему начинают действовать вредоносные силы, причиняющие преступный результат, и причинителем его признается тот бездействующий субъект, который должен был в данный момент действовать, чтобы предотвратить преступные последствия. К этому следует добавить: только то бездействие может считаться неустранением препятствий к совершению преступления, которое используется исполнителем как средство, облегчающее ему совершение преступления. Кроме того, обязательно требуется, чтобы соучастник был осведомлен о действиях исполнителя, а последний – о бездействии соучастника. 
Следующей особенностью причинной связи при соучастии надо признать то положение, что деятельность соучастников в любой стадии совершения преступления связывается причинно с интеллектуально-волевой деятельностью исполнителя преступления. Все нити причинной связи при соучастии ведут к сознанию исполнителя, оказывая воздействие прежде всего на его сознание и волю. Совокупные действия всех соучастников при этом становятся необходимым условием успеха преступной деятельности исполнителя и наступления преступного результата. К этому нужно добавить, что деятельность подстрекателя и пособника имеет своим последствием два результата: 1) совершение исполнителем преступного действия и 2) преступный результат, наступивший непосредственно от действий исполнителя. 
 
1.2. Виды соучастия. 
 
 
Как уже было сказано, состав преступления выполняет исполнитель, но все соучастники отвечают за преступление, совершенное им, и связующим звеном всех их внешне разрозненных действий является умысел. Именно он делает преступную деятельность этих лиц совместной. При такой форме соучастия как соисполнительство действия каждого соисполнителя характеризуются не только умыслом. Но и знанием того, что преступление совершается им совместно с другими (хотя бы одним) исполнителями. Без этой осведомленности каждый участник действует самостоятельно и отвечает в пределах им лично совершенного. Если А. и Б. причинили порознь легкий вред здоровью В., который в совокупности образует тяжкий вред, то они отвечают за причинение тяжкого вреда при условии взаимной осведомленности, что они совместно причиняют тяжкий вред здоровью человека. В этом смысле они действуют заведомо сообща, даже если не было предварительной договоренности. Без этого знания нет соисполнительства. Если нет такого знания, то речь может идти либо о действиях в одиночку, либо о посредственном причинении. Если А., желая убить Б., причинит лишь тяжкий вред его здоровью, а В., воспользовавшись беспомощным состоянием Б., добьет его, то А. будет отвечать за покушение на убийство, а Б. – за оконченное убийство. 
При соучастии в собственном смысле слова всегда необходимо, чтобы все соучастники знали об исполнителе преступления, в котором они участвуют. Знание заключается в том, что они сознают те стороны преступного деяния, которые образуют основные признаки и элементы состава преступления. Сказанное не требует непосредственного знания личности исполнителя, объем этого знания может быть ограничен лишь сознанием того, что таковой имеется, что преступление им совершается или будет совершено. 
Так называемое посредственное участие, т.е. подстрекательство к подстрекательству, пособничеству либо пособничество подстрекательству или пособничеству, должно рассматриваться как обыкновенное соучастие. Верховный Суд СССР и России в таких случаях всегда употреблял очень четкую формулу: все соучастники должны иметь представление о преступном характере намерений и действий исполнителя, а исполнитель должен знать о других соучастниках. Если исполнитель не сознает преступной деятельности подстрекателя, а выступает в качестве простого орудия в руках подстрекателя, то ни тот ни другой не могут считаться соучастниками одного итого же преступления. Независимо от ответственности исполнителя, подстрекатель в данном случае должен рассматриваться как посредственный причинитель. 
Исполнитель должен всегда отдавать себе отчет, что мысль о совершении преступлении пришла к нему от подстрекателя, а не явилась порождением его собственного решения, независимо от того, что мысль, подсказанная подстрекателем, соответствовала и его собственным желаниям. Это не касается тех случаев, если подстрекатель (пособник) использовал заблуждение исполнителя. 
... 
 
ГЛАВА II. ФОРМЫ СОУЧАСТИЯ В ПРЕСТУПЛЕНИИ. 
 
2.1. Совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору. 
 
 
Лицо может выступать в роли организатора группы лиц, соединившихся для совершения одного преступления либо для постоянного занятия преступной деятельностью. Статья 35 УК РФ содержит определение различных преступных групп, отличающихся по степени их организованности. 
В ч. 1 ст. 35 УК РФ говорится о самой примитивной форме совместной преступной деятельности. Преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два и более исполнителя без предварительного сговора. Здесь организатором может выступать лишь один из соисполнителей, хотя выявить его в такой группе бывает достаточно сложно. 
Частью 2 ст. 35 УК РФ предусматривает простую преступную группу, организованную по предварительному сговору. Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном его совершении. В данном случае закон говорит о наиболее простой форме организации, которая создается на основе предварительного сговора двух или более лиц о совместном совершении преступления в качестве исполнителей. Это классический пример совиновничества (соисполнительства). В данном случае организатором может выступать человек, по чьей инициативе создана эта группа, кто ее возглавлял и сам непосредственно участвовал в преступлении в качестве соисполнителя. 
Часть 3 ст. 35 УК РФ предусматривает третью ступень преступности. Преступление признается совершенным организованной группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Эта форма соучастия отличается: 1) организованностью и 2) устойчивостью. Организованность, по мнению законодателя, выражается прежде всего в устойчивости и в прочности структурных элементов данного вида преступного образования до совершения первого преступления. Устойчивость предполагает довольно высокий уровень организованности, который выражается в том, что ее преступная деятельность рассчитана на более или менее длительное существование. Для подобных групп характерны существенные элементы преступной организации – целенаправленность, организованное руководство, дисциплина среди участников и другие элементы организованности. Иногда организованные группы создаются в рамках осуществления отдельных преступлений. 
 
2.2. Совершение преступления организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией). 
 
 
Наибольшую опасность для общества и государства представляет собой организованное преступное сообщество, которое предусмотрено ч. 4 ст. 35 УК РФ. Преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданных в тех же целях. В российском уголовном законодательстве данное определение появилось впервые за все существование советского и постсоветского государства. 
Согласно ч. 4 ст. 35 УК РФ преступное сообщество – это организованная группа (банда, шайка), для которой характерны три признака: 
устойчивость; 
сплоченность;  
совершение тяжких и особо тяжких преступлений. 
... 
 
ГЛАВА III. ВИДЫ СОУЧАСТНИКОВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ. 
 
3.1 Организатор и исполнитель. 
 
 
Уголовный кодекс РФ называет четыре вида соучастников преступления: исполнитель, организатор, подстрекатель и пособник. Все они отличаются друг от друга формами и характером участия в преступлении. Относительно критериев, положенных в основу различия между ними, следует сделать несколько предварительных замечаний. 
Существует две основных теории разграничения соучастников – субъективная и объективная. Суть первой состоит в том, что проводить различие между ними следует, учитывая заинтересованность в преступном результате независимо от их объективного вклада в достижение этого результата. Согласно этой теории тот, кто считает деяние своим собственным, должен признаваться главным виновником (в частности исполнителем), все же остальные – соучастниками. Много лет назад один германский суд, где рассматривалось дело двух сестер, признал исполнителем преступления мать новорожденного ребенка, хотя его собственноручно задушила ее сестра, а мать только помогла ей в этом. Учитывая, что убийство было совершено в интересах матери, она и была признана исполнителем, а тетка ребенка, своими руками задушившая его, - пособником. Однако против такого решения единодушно восстали большинство теоретиков уголовного права и представителей практики. С тех пор данная теория не пользуется успехом среди представителей догмы уголовного права и почти единодушно отвергается судебной практикой. В СССР и России всегда в основу различения соучастников выдвигались объективные критерии. Согласно ст. 34 УК РФ этими критериями являются степень и характер участия в преступлении. Поскольку закон не предусматривает обязательного смягчения уголовной ответственности по формальным основаниям, то главным в определении вины соучастников является степень, а не характер их участия, хотя не следует забывать и того, что в большинстве случаев степень участия напрямую зависит от характера деятельности соучастника. 
Степень участия представляет собой всестороннюю оценку деятельности субъекта с точки зрения установления его фактической роли в совершении преступления. Характер же участия представляет собой критерий разграничения исполнителей, подстрекателей и пособников между собой. Однако указанный критерий в отношении организатора преступлений должен быть дополнен и некоторыми другими деталями. Основным моментом, характеризующим организатора преступления, является степень его участия в преступлении, которая всегда оказывается наивысшей. 
Итак, характер участия в преступлении определяет разграничение исполнителей, подстрекателей и пособников. Наивысшая степень участия характерна для организатора преступления, хотя формально его роль в преступлении может выглядеть как исполнение, подстрекательство или даже пособничество деянию. 
Организатор преступления – это лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими (ч. 3 ст. 33 УК РФ). 
Анализ современной преступности показывает, что среди участников различных преступных организаций, объединенных общим названием «организованная преступность», следует выделить таких, чья роль не ограничивается только выполнением действий, образующих состав преступления. Это вынудило теорию уголовного права и законодателя разработать и внести в Уголовный кодекс еще одного участника групповой преступности – организатора. 
Закон определяет два вида преступной деятельности, входящих в понятие организатора, - организация конкретного преступления и организация организованной группы либо преступного сообщества. Под организаторами конкретного преступления следует понимать лиц, которые: 
организуют преступление, т.е. не только склоняют другое лицо к преступлению, но и сами участвуют в его совершении в качестве непосредственных исполнителей наряду с лицами, втянутыми ими в преступление; 
руководят непосредственным совершением преступления в качестве главарей, руководителей, распорядителей преступной деятельности, независимо от того , участвуют они при этом в физическом выполнении состава преступления или совершают только действия, которые способствуют успеху преступной деятельности физических исполнителей преступления. 
Особенно наглядно проявляется повышенная общественная опасность подобных субъектов, когда предметом их «заботы» выступают несовершеннолетние. Более половины преступников-несовершеннолетних свое первое преступление совершают под руководством взрослых, ранее судимых лиц. 
... 
3.2. Подстрекатель и пособник. 
 
 
Подстрекатель к преступлению – это лицо, склонившее к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом (ч. 4 ст. 33 УК РФ). Прежде чем рассматривать способы подстрекательства, следует выяснить, в чем усматривать основу ответственности за подстрекательство: в самом факте склонения на преступление, или только в реализации этой решимости. В литературе высказывались самые различные точки зрения на этот счет. В российской теории уголовного права и в судебной практике сложился вполне определенный взгляд на этот институт уголовного права, и его можно определить следующим образом: подстрекательство предполагает такое склонение другого лица к преступлению, при котором у подстрекаемого возникает намерение совершить преступление, если это намерение полностью или частично было реализовано. В судебной практике подстрекательство в чистом виде встечается крайне редко. Чаще всего оно перерастает в организацию преступления. Тем не менее, особенно в настоящее время, опасность этого вида соучастия в преступлении не уменьшается, а, наоборот, увеличивается. 
Само подстрекательство да и личность подстрекателя представляют собой значительную опасность, как правило большую, чем пособничество преступлению, особенно если речь идет о склонении к совершению преступления несовершеннолетних. 
Итак, подстрекательство представляет собой склонение к преступлению, т.е. внушение другому лицу мысли о желательности, необходимости, потребности, выгодности совершения конкретного преступления, процесс воздействия на волю и интеллект исполнителя. Подстрекательство как вид соучастия в преступлении предполагает не только сам процесс подстрекания, но прежде всего результат этого процесса. 
Объективной сущностью подстрекательства является воздействие на сознание и волю исполнителя с целью склонения его к совершению преступления. Причем это воздействие не парализует волю подстрекателя. Он остается свободно действующим субъектом. Воздействие осуществляется в отношении одного или нескольких, но определенных лиц относительно конкретного преступления. Нельзя рассматривать как подстрекательство обучение преступному ремеслу без склонения к конкретному преступлению. Нельзя считать подстрекательством и различные виды агитации и пропаганды, если они не содержат призыва к совершению определенных преступлений. Нельзя рассматривать как подстрекательство выражение мысли о совершении конкретного преступления, если это желание не обращено к конкретным лицам. Равным образом, если исполнитель совершил в интересах другого субъекта какое-либо преступление, зная, что этот субъект заинтересован в нем, последний также не может рассматриваться как подстрекатель. 
Не может быть признан подстрекательством к преступлению и рассказ о каких-либо хитроумных способах совершения конкретных преступлений, если при этом автор рассказа не призывал конкретных лиц использовать его рассказ в качестве сценария для совершения конкретного преступления. Подстрекательство к подстрекательству должно квалифицироваться как подстрекательство. Подстрекательство к пособничеству – как пособничество. Подстрекательство не предполагает возможности участия подстрекателя в самом преступлении. Если же участие имело место, то, как правило, такие действия должны квалифицироваться как организация преступления. Если же его участие состояло в пособничестве преступлению, то факт пособничества должен быть учтен при определении меры наказания подстрекателю. 
... 
 
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 
 
 
При написании и рассмотрении этой темы курсовой работы мы пришли к выводу, что борьба с организованной преступностью (организованными преступными группами, преступными организациями) и лицами, входящими в их состав, являющимися соучастниками при совершении преступления, является в своем роде основным процессом должного обеспечения уголовного законодательства. При подборке материала, законодательной базы и правовых источников мы более полно ознакомились с этими правовыми процессами. Соучастие в преступлении лицами "организованной преступной группы" является особо опасной формой для совершения преступной деятельности (деяний) в уголовно-правовой деятельности и борьба с такой особо опасной формой преступной деятельности просто необходима, как сейчас в данное время, так и в будущем. И мы постарались уделить этой форме большее внимание. 
Подводя итог выше изложенному, следует отметить основные выводы, а именно, что соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух и более лиц в совершении умышленного преступления, и оно должно отвечать следующим основным признакам:  
соучастие может быть только в совершении умышленных преступлений и не может быть в неосторожных;  
основанием ответственности соучастников является состав преступления, предусмотренного Особенной частью УК, а для организатора, подстрекателя и пособника необходима ссылка к тому же на ст.34 УК РФ, если они одновременно не являлись исполнителями данного преступления. 
Были разрешены проблемные вопросы:  
1) не во всех случаях совершение преступления в соучастии является более общественно опасным; 
2) целесообразность применения понятия субъекты, а не лица; 
3) признаки разграничения форм соучастия; 
4) критерии их деления; 
5) основные внутренние признаки различных форм соучастия и др. 
Соучастие имеет объективную и субъективную сторону.  
Объективная сторона соучастия включает в себя:  
а) участие в преступлении двух и более субъектов, т.е. участники должны быть вменяемым и должно достигнуть возраста привлечения к уголовной ответственности;  
б) совместную деятельность соучастников по совершению преступления, что означает:  
1) осуществление преступления общими усилиями всех соучастников;  
2) последствие, достигнутое в результате совершения преступления, является единым, неделимым, общим для всех соучастников;  
3) между действиями всех соучастников и совершенным исполнителем (соисполнителем) преступлением, существует необходимая причинная связь.  
Субъективная сторона означает, что не только само преступление должно быть умышленным, но и все соучастники должны действовать при его совершении умышленно - не может быть в соучастии соучастников, действующих с различными формами вины - одни умышленно, другие неосторожно (хотя это спорный вопрос). Причем этот умысел должен быть совместным, т.е. необходимо согласие всех соучастников на совершение преступления в соучастии. 
Кроме того, умысел при соучастии имеет свой интеллектуальный и волевой моменты: 
а) интеллектуальный момент включает в себя сознание каждым соучастников общественной опасности не только своих, но и действий других соучастников, а также предвидение наступления, в результате этих совместных действий, общественно опасных последствий;  
б) волевой момент предполагает наличие у всех соучастников желания наступления общественно опасных последствий либо безразличного к ним отношения, т.е. они могут действовать при соучастии, как с прямым, так и с косвенным умыслом. 
В целом анализ судебной практики свидетельствует о том, что органы внутренних дел и другими правоохранительными структурами стали более активно применяться нормы, регламентирующие уголовную ответственность за совершении преступлений в соучастии и, что особенно важно, в ее наиболее опасных формах. 
В то же время еще не обобщена в должной мере судебная практика, способная дать формализованные критерии и определить их содержание по разграничению форм соучастия различной степени согласованности. 
Данная работа не претендует на исчерпывающий анализ вопросов поставленных в ее начале. Многими юристами соучастие признается одной из сложнейших проблем в общем учении о преступлении, в ней переплетаются вопросы общих оснований уголовной ответственности, вины, причинной связи и т.д. В сфере института соучастия все эти проблемы приобретают свою специфику и нуждаются в специальном рассмотрении. Но, к сожалению, ограниченные рамки данной курсовой работы не позволяют нам рассмотреть все вопросы, возникающие в институте соучастия, в общем, и также формах соучастия как более узком понятии.  
Таким образом, рассмотрев и глубоко осмыслив главную проблему темы, как работает уголовное законодательство в отношении института "соучастия" и борьбы с организованной преступностью в России мы думаем, что в будущем Уголовное законодательство дополнится правовыми актами обеспечения процессов, их меру ответственности и вынесения наказания задействованным в соучастии лицам. И в настоящий момент нами не поставлена точка в изучении проблем, связанных с соучастием. 
 
 
 
 
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 
1. Нормативные правовые акты: 
1. Конституция РФ. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. \\ РГ, 1993, 25 декабря. 
2. Уголовный кодекс РФ. Принят Государственной думой 24 мая 1996 г. (в ред. от 6 декабря 2007 г.) \\ РГ, 2003, 16 декабря. 
2. Литература: 
1. Бурчак Ф.Г. Соучастие, социальные, криминологические и правовые проблемы. Киев, 1986. 
2. Галиакбаров Р. Р. Борьба с групповыми преступлениями. Вопросы квалификации. Краснодар, 2000. С. 9. 
3. Галиакбаров Р.Р. Квалификация групповых преступлений. М., 1980. 
4. Гришаев П. И., Кригер Г. А. Соучастие по советскому уголовному праву. М., 1959. С. 4. 
5. Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1999. 
6. Иванов Н. Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном праве. Саратов, 1991. С. 122. 
7. Ковалев М.И. Соучастие в преступлении: В 2 ч. Ч. 1. Свердловск, 1960; Ч. 2. Свердловск, 1962. 
8. Криминология: Учебник /Под ред. акад. В.П. Кудрявцева, проф. В.Е. Эминова. М., 1999. 
9. Курс советского уголовного права. Т. II. / Под ред. А. А. Пионтковского, П. С. Ромашкина, В. М. Чхиквадзе. М., 1970. С. 228. 
10. Лохвицкий А. Курс русского уголовного права. СПб., 1871. С. 144. Цит. по: Уголовное право России / Под ред. В. Н. Кудрявцева, В. В. Лунеева, А. В. Наумова. М., 2006. С. 256. 
11. Назаренко Г. В. Уголовное право. Общая часть. М., 2005. С. 130. 
12. Преступность и реформы в России /Под ред. А.И. Долговой. М., ИНФРА, 1998. 
13. Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В. С. Комиссарова. СПб., 2005. С. 244. 
14. Таганцев Н. С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. Т. 1. М., 1994. С. 329. 
15. Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974. 
16. Трайнин А. Н. Учение о соучастии. М., 1941. С. 79. 
17. Уголовное право. Общая часть: учебник/ отв. Ред. И.Я.Козаченко. – 4-е изд., перераб. И доп. – М.: Норма, 2008. – 720 с. 
18. Уголовное право России. Практический курс / Под общ. ред. А. И. Бастрыкина; под науч. ред. А. В. Наумова. М., 2007. С. 143 
19. Уголовное право России / Под ред. В. Н. Кудрявцева, В. В. Лунеева, А. В. Наумова. М., 2006. С. 250. 
20. Уголовное право России: Особенная часть /Под ред. Рарога В.М. М., 1999. 
21. Шаргородский М. Д. Некоторые вопросы общего учения о соучастии // Правоведение. 1960. № 1. С. 85. 
22. Якутский городской суд РС (Я) – www.jakutsky.jak.sudrf.ru