Автор работы: Пользователь скрыл имя, 23 Января 2012 в 20:32, контрольная работа
Атрибуция любой археологической культуры, то есть отождествление ее с культурой того или иного этноса – вещь довольно сложная, и часто археологи, склоняясь вначале к выявлению признаков одного этноса, позже усматривают превалирование в ней признаков другого этноса. Ведь существует влияние одних культур на другие, так что проблема атрибуции всегда выглядит довольно сложной.
На тулове кувшина
нанесено два пояса орнамента, рис.
22-1 (РЫ3, с. 179, рис. 34), широкий и узкий;
узкий Б.А.Рыбаков
Рис. 22. Мое чтение надписи на кувшине из Ромашек
Тем самым, речь идет о названии наиболее важных дней года, что подтверждает атрибуцию Б.А. Рыбакова данного сосуда как календарного. Интересно, что обращение адресовано не сыну Сварога Даждьбогу, а Яриле. Это напоминает о трипольской культуре, связанной именно с почитанием Ярилы (Яр-Бога).
Надписи из коллекции П.А. Британова. На мой взгляд, не менее трех надписей из коллекции П.А. Британова могут быть прочитаны как слоговые. Прежде всего, речь идет о надписях на сосудах. Так, надпись 8 (БРИ, с. 5, рис. 1-8) на черепке, рис. 23-1, как мне кажется, может быть прочитана не как латинская RIL (это неизвестно, что означает), а как славянская, РАИНЫ, рис. 23-2, что означает родительный падеж от женского имени РАИНА (широко распространенного в Болгарии).
Другая надпись, рис. 23-3 (Бри, с. 5, рис. 1-10), может быть прочитана как ПИВО, рис. 23-4, ибо слегка наклоненный направо знак можно принять за лигатуру знаков ПИ и ВО. Наконец, последнюю надпись, рис. 23-5 (БРИ, с. 5, рис. 1-9), я повернул на 900 вправо против оригинала. Ее я читаю СЬВЕТИЛО, рис. 23-6, что означает СВЕТИЛЬНИК. Таким образом, надпись, поясняющая светильник, нам встречается во второй раз. Вероятно, черепок от светильника ничем не отличался от черепка любого другого керамического сосуда.
Рис. 23. Мое чтение надписей на черняховских изделиях
Сосуд
из Рипнева-2. К числу черняховских памятников
П.А. Британов относит и сосуд из поселения
Рипнев-2 Львовской области. Сосуд был
найден В.Д. Бараном (БА2, с. 243, рис. 14), причем
знаки на нем этот исследователь считал
надписью. П.А. Британов полагает, что «знаки
слишком однотипны,
чтобы на самом деле
являться знаками письма» (БРИ, с. 4).
К сожалению, однако, он помещает упрощенную
прорись изображения, так что вя вторая
строка у него превращается в сплошные
вертикальные линии.
Рис. 24. Мое чтение надписи на черепке сосуда из Рипнева-2
На мой взгляд, однако, данную надпись в две строки, рис. 24-1, вполне можно прочитать. Я читаю ее А ВОДА ВАРЕНЕ. РАНЕ ВЪЛА..., рис. 24-2. Это я понимаю как А ВОДА КИПЯЧЕНАЯ (ВАРЕНАЯ). РАНЬШЕ — СЫРАЯ (ВЛАГА). Последнее слово целиком на черепке не уместилось. Вообще говоря, надпись сделана неумелой рукой, отчего знак D начертан зеркально, вместо ВАРЕНА написано ВАРЕНЕ (что можно принять за зеркальное начертание знака НА), каждая строка имеет разную округлость букв.
Сосуд из Раду-Негру. Он уже приводился на рис. 2-1, а надпись на нем Г.С. Гриневич читал как ЛЕВИ ЛОЙ, то есть ЛЬВИНОЕ САЛО, рис. 14-4. Теперь я привожу полное изображение сосуда, рис. 25-1, прорись надписи, рис. 25-2, и свое чтение ВИНО ЛЕТЪНЕ, рис. 24-3, что означает, видимо, ВИНО ПРОШЛОГОДНЕЕ (ЛЕТОШНЕЕ). Это чтение я опубликовал во второй части своей монографии об истории дешифровок славянского слогового письма (ЧУ5, с. 83, рис. 2-74-4), критикуя чтение Г.С. Гриневича.
Рис. 25. Мое чтение надписи на кувшине из Раду-Негру и фибуле из Рипне
Фибула из Рипне. На фибуле из Рипне, Западный Буг, I I I -V вв. н.э. (БА2, с. 221, рис. 6-19), рис. 25-1 мы читаем: ВОЙДИ-ВЫЙДИ ЖЕ (ЧУ2, с. 123, рис. 8) (анфас ВОЙДИ, в профиль ВЫЙДИ ЖЕ, что указывает на разное положение фибулы по отношению к хозяину при ее входе в отверстие и при выходе из него), рис. 25-2. Обращает на себя внимание форма ВЫДИ вместо ВЫЙДИ, а также наличие усилительной частицы ЖЕ в форме ВЫЙДИ, что говорит о хорошем вхождении изделия в отверстия и о хлопотах с его выниманием.
Анализ полученных текстов. В результате чтения получился ряд текстов, которые вполне однозначно можно интерпретировать только как славянские и никакие иные.
Прежде всего, надписи на черепках свидетельствуют о хозяйственном назначении сосудов, ибо речь идет о содержимом: ВИНО (в двух случаях), ВОДА, КИСЛАЯ КАША, ПИВО, МОЛОКО (в двух случаях). Именно поэтому надписи оказываются довольно небрежными, не выдержанными по графическому стилю, иногда написанными не в строку (ВИНО ЛЕТЪНЕ), иногда — в противоположном направлении (МЬЛЕКО). Кроме того, речь идет также и не о сосудах, но тоже о предметах хозяйственного назначения: СВЕТИЛЕ (два случая), гончарном КРУГЕ, ПРЯСЛЕНЕ, гребне, фибуле, и лишь один раз — о ритуальном календарном сосуде (из Ромашек). С другой стороны, наличие надписей, как ремесленных (то есть начертанных изготовителем), так и владельческих (нанесенных хозяином) именно на предметах бытового назначения свидетельствует о широком распространении грамотности среди простого населения племен черняховской культуры. Что же касается ритуального сосуда, то на нем перечислены названия праздников и богов, выполненные весьма вычурно, изобретательно, с большим вкусом, что свидетельствует о многовековой практике письменных изображений.
Далее, тексты отличаются от традиционного русского написания и произношения, что говорит о несколько ином славянском языке. Прежде всего, отличается написание слова МОЛОКО, в котором отсутствует русское полногласие; слово звучит как МЬЛЕКО или МЕЛЕКО (или даже, хотя и маловероятно, МЕЛЬКО). Далее, нигде не встречено прилагательных в полной форме; везде они присутствуют только в краткой или притяжательной: КИСЬЛА КАША, ВОДА ВАРЕНЕ, ВИНО ЛЕТЪНЕ, ПЪРЯСЬЛЕНЬ СЬВОКЪРИНЬ РУНОВЪ. Немного непривычны некоторые женские имена: РАИНА, ЛАДИЦА и, возможно, КЪПЕЛА, а также адрес ЖЕНАМЪ в смысле ЖЕНЩИНАМ. Наконец, не совсем привычна формы ВЫДИ вместо ВЫЙДИ, РАНЕ вместо РАНЕЕ, ВЫЛЕЖА вместо ЛЕЖАЛО, и КАСЕЙ вместо КОС. Этих примет пока еще мало, чтобы составить себе полное представление о языке черняховской культуры, но, во всяком случае, я перечислил наиболее заметные отличия от современного русского языка. Остальные слова весьма похожи: ВИНО, ВОДА, КАША, ПИВО, КЪРУГЪ, ПЪРЯСЬЛЕНЬ, СЬВЕТИЛО, СЬВОЙ ЖЕ, ДЬЛЯ, ЖАТЪВА, СЕРЪПЪ, ВЪЛА(ГА). Таким образом, черняховский язык в данных примерах ближе всего к восточнославянским, но содержит ряд черт, присущих и южнославянским.
Представляет интерес и надпись на ритуальном сосуде. Там выделено 5 календарных праздников: ЯРИЛИН день (ЯРИЛО), КУПАЛА (КЪПЕЛА), подготовка к ЖАТВЕ и ее начало (СЕРП), день ЛАДЫ. Вероятно, эти дни были в славянском календаре наиболее значительными, отчего они были обозначены не только квадратиками, но и подписаны слоговыми знаками. И хотя знаки по своим размерам намного превышали квадратики (обозначавшие дни), дешифровка названия этих дней, проведенная Б.А. Рыбаковым, отлично совпала с нашими прочитанными их названиями. А именно: день 2-го мая, молодых всходов и 12 июля, день отбора жертв Перуну, не получили письменного подтверждения. Но зато 4 июня — день Ярилы; 24 июня — день Купалы; 20 июля — день Перуна и 24 июля — начало жатвы, его получили. Правда, Рыбаков закончил рассмотрение календаря на дне 7 августа — уборке урожая; на кувшине же отмечен день Лады-Ладицы. Вероятно, и эта атрибуция Рыбакова подтвердилась. Таким образом, я чувствую себя сдержавшим слово, данное Борису Александровичу: чтение слоговых знаков подтвердило его дешифровку настолько, насколько удалось выявить слоговые знаки. Вместе с тем, день 7-го августа до сих пор не был известен как день Лады-Ладицы, так что, возможно, мы набрели на одну из особенностей черняховского периода, касающуюся мифологии.
Заключение. Полагаю, что представленный материал, который не был прочитан ни по-готски, ни по немецки, но зато обнаружил свое славянское происхождение, поставит точку в затянувшейся дискуссии по поводу этнической принадлежности черняховцев. Представители этой культуры, на наш взгляд, были славянами, хотя, в силу торговых контактов с другими народами, обладали и греческими сосудами, и германскими пряслицами. Бытовые предметы содержат полностью читаемые по-славянски надписи. Что же касается ритуальных сосудов, то хотя на одном из них (из Ромашек), помещены славянские слоговые знаки, но на многих других имеются пока не дешифрованные особые календарные знаки. С ними еще предстоит поработать.
Отмечу также,
что подавляющее число надписей
читается по-русски. Единственным отклонением
можно признать слово МОЛОКО, которое
читалось как МЛЕКО на одном из сосудов
Лепесовки. Такое произношение характерно
для западных славян. Поэтому не исключено,
что в отдельных регионах ареала распространения
черняховской культуры было возможно
существование польского влияния или
даже польского присутствия. Но в целом
язык это археологической культуры –
русский.
Литература