А.Н. Островский (1823 – 1886)

 

Высокая мелодрама «Бесприданница» А.Н. Островского

 

Вершинная пьеса А.Н. Островского, созданная на закате творчества, – это высокая мелодрама «Бесприданница». Ключевой в ней является любимая тема драматурга, раскрытая ещё в «Бешеных деньгах» и «Волках и овцах», – деньги, власть в современном обществе людей капитала. Сквозная символика «Бесприданницы» связана с идеей о том,  что условиях всеобщего торга не только   женщина, но и сама любовь   становится товаром. В функции «вещи» выступает «героиня горячего сердца» – Лариса Огудалова, незаурядная натура. Проявления мотива торга многообразны: провинциальный актёр Робинзон как вещь-игрушка в руках окружающих; продажа Паратовым Вожеватову парохода «Ласточка»; золотые прииски невесты Паратова – «кандалы»; игра богатейшего купца Кнурова и «европейца по костюму» Вожеватова в «орлянку» за право везти Ларису в Париж в качестве содержанки;  красота Ларисы, которой торгует мать Харита Игнатьевна. Но основной конфликт  разворачивается не между Ларисой и её окружением, а  в сознании и душе героини: «белая чайка» (Лариса в переводе с греческого и означает «белая чайка») чувствует себя вещью в доме матери и пытается бороться с общественным стереотипом «бесприданницы». Но вырваться из замкнутого круга в сферу любви-свободы «птице» не суждено. Вот почему психологический рисунок поведения героини так сложен, так тесно связан с музыкой.  

В «Бесприданнице»  Островский вносит значительный  вклад  в разработку психологии  «маленького  человека», открывая в униженном  герое массу комплексов, желание  отомстить всему миру.  К этой теме в русской литературе причастны  Пушкин (Самсон Вырин в «Станционном смотрителе» и чиновник Евгений  в «Медном всаднике»), Гоголь (Акакий Акакиевич Башмачкин в «Шинели»), Достоевский (Макар Девушкин в «Бедных  людях»); линию  сочувствия «маленькому  человеку» закрывает Чехов в  уничтожающем рассказе «Смерть чиновника».   Мелкий чиновник Юлий Капитонович Карандышев у Островского мелок не только по социальному положению   Не случайно его  исторического имя  Юлий диссонирует с фамилией: по словарю В.И. Даля она происходит от существительного  «карандыш», то есть недомерок. Мелкий чиновник мечтает  возвыситься за счёт Ларисы и не вызывает сочувствия. Трагедия Ларисы заключается в том, что ей либо нужно смириться  с отношением, навязанным обществом, либо умереть. Островский показывает,  как мечется она, борясь с обстоятельствами,  как в один момент уже готова смириться с ними. Маятник её поведения колеблется от смирения до  отчаянного протеста.  Причём развитие внутреннего конфликта проходит у Островского через несколько стадий. Сначала Ларисой торгует мать Харита Игнатьевна, и дочери невыносимо стыдно и больно оттого, что она – «вещь»; Лариса мечтает о тихой сем ейной жизни, но её дом напоминает цыганский табор; затем Лариса делает выбор в пользу Карандышева, желая в его любви найти спасение; но     в результате в его отношении к ней она видит всё то же, что и у других участников «торга»: Карандышев относится к ней как к средству для самоутверждения.

Лариса бежит  из дома, отчаянно  бросая жизнь под  ноги Паратову. Он любит бесприданницу, но ключом к характеру этого героя  является  фраза: «Для меня ведь ничего заветного нет». Нет, когда речь идёт о выгоде. В финале Лариса признаёт,  что наконец-то слово для неё  найдено: «вещь», но тогда уж дорогая.  Смерть Ларисы от пули Карандышева  – это её освобождение. В этот момент наступает последний психологический  перелом: выдыхая слова благодарности  Карандышеву, Лариса теперь видит в  нём глубоко несчастного человека, именно человека, её  избавителя от мук. Последняя фраза Ларисы «Я вас  всех люблю» свидетельствует о том, что для героини стало очевидным:  все люди, торгующие чувствами, красотой, и к самим себе относятся как  к вещам, а посему  не могут  быть счастливыми.   Недаром  имя  Лариса означает  «белая чайка». Это  не просто говорящее, а именно символичное  имя – между этими терминами  есть большая разница.  Вспомним, что Чехов одну из своих вершинных  пьес назвал  «Чайкой». Сознательно  избирая жанр мелодрамы, Островский  отчасти следует её  законам; как  мелодический  фон пьесы звучат романсы  о любви, исполняемые  Ларисой и «заражающие» действие; и заканчивается «Бесприданница»  неслучайной репликой Островского: «Поет хор цыган» – символ воли и вечной страсти.  Но в то же время Островский преодолевает границы жанра, создавая «высокую мелодраму»  о трагедии женской судьбы в мире тотального расчёта. После смерти Лариса как бы взлетает над этим миром, прощая, понимая и любя  всех. По всему пространству пьесы рассыпаны символичные, многозначные фразы разных героев, звучащие в ансамбле и служащие ключами к действию («да, я вещь», «слово купеческое», «позвольте повеличаться», «не доставайся же ты никому!»). Островский переосмысляет тему «бедной невесты», которая волновала его раньше («Бедная невеста», «Воспитанница», «Трудовой хлеб», «Лес»), доводит её до предельного обобщения в новых, буржуазных условиях. Судьба Ларисы Огудаловой – это трагедия любви и красоты в мире, опутанном золотыми цепями.

Драматург Островский считается  создателем русского  национального театра. За 40 лет им написано 50 пьес, в названиях многих из которых озвучена народная мудрость в виде поговорок и метких выражений.  Его драматургия – социально-этическая  по смыслу – это широкое полотно  обрядовой,  бытовой, речевой народной культуры.  Его пьесы создают  впечатление многолюдных, но населены они очень экономно. Центральное  положение одного из героев не переводит  остальных на положение вспомогательных: у Островского каждый персонаж участвует   в воплощении авторской идеи. Талант Островского многомерен и в жанровом отношении: он и романтик, и бытописатель, и трагик, и комедиограф. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Вс. М. Гаршин

(1855-1888)

 

Литературное  наследие Всеволода Михайловича  Гаршина  в общей сложности  невелико, но, но словам Глеба  Успенского, «в его рассказах положительно исчерпано  всё содержание нашей жизни».

Гаршин получил  типичное «усадебное» воспитание в  дворянской семье скромного достатка.  Отец – офицер кирасирского полка, участник обороны Севастополя. Гаршину  с детства и на всю жизнь  запомнились разговоры о Крымской войне.  Мать свободно владела французским  и немецким языками, интересовалась литературой и политикой.  Родители были в курсе  передовых идей эпохи. Известно, что роман Чернышевского  «Что делать?» Гаршин прочёл в восемь лет. В юности  его кумирами стали  Пушкин, Лев Толстой, Диккенс, Андерсен.    

В 1860 г. в семье случился скандал. Мать сбежала из дома с воспитателем своих детей Завадским, который вскоре был арестован за причастность к революционному движению. С 1863 г. Всеволод живёт с матерью в Петербурге, учится в гимназии, потом – в Горном институте. 

В апреле 1877 г. начинается война с Турцией. В это время Гаршин пытается уехать добровольцем в Сербию, которая вела с турками войну за своё освобождение. В сражении  у болгарской деревни Аяслар 11 августа 1877 г. он был ранен в ногу и в госпитале начал писать свой знаменитый автобиографический рассказ «Четыре дня», ставший сенсацией и опубликованный в большинстве стран Европы.

Герой рассказа Иванов уходит добровольцем на фронт, убивает в сражении  вражеского солдата и тут же падает сам  обездвиженный, потому что ранен  в обе ноги.  Надежды на спасение нет. И всё содержание рассказа сводится к передаче потока сознания умирающего человека:  четыре дня – боль, жажда, отчаяние.  Рядом – вспухший и разлагающийся на солнце труп. Этим рассказом Гаршин предвосхищает  литературу экспрессионизма 20 века, в частности – Э.М. Ремарка с его военной темой. В планах  Гаршина было написание целого цикла рассказов под названием «Люди и война».

Действие  аллегорического рассказа «Attalea princes» (1879) происходит в оранжерее, месте «заключения» экзотических растений. Пузатый кактус вполне доволен судьбой, другие ворчат на недостаток влаги, третьи тоскуют о родине.  Только пальма мечтает о воле  и уговаривает всех разрушить стеклянный плен.  Но растения не верят, а пальма однажды пробивает купол и обретает свободу в виде  серого неба и дождя со снегом. Дерево спиливают, а вместе с ним гибнет рыхлая травка, обвившая его ствол. Притча вызвала  бурную полемику среди читателей и критиков. Салтыков-Щедрин заметил, что автор недвусмысленно указывает на последствия  деятельности современных революционеров-народников. Другие, наоборот,  увидели в образе пальмы олицетворение передовой части интеллигенции, третьи – общий, вечный,  неизбывный  символический порыв человека к свободе.

Среди легенд, окружавших имя Гаршина, главное  место принадлежит его попытке  спасти от смертной казни Ипполита Млодецкого, 20 февраля 1880 г. покушавшегося на жизнь графа Лорис-Меликова. Гаршин пришел к графу на аудиенцию ……………..?????????? С неудачей этого заступничества связывают обострение психического заболевания писателя

По мнению Р.Г. Назирова, рассказ Гаршина «Красный цветок» (1883), пронизанный символикой красного цвета (с одной стороны,  цвет крови, пожара, тревоги, с другой – цвет солнца, здоровья, красоты),  стал  одной из лучших конкретизаций фабулы о мудрости безумца в русской литературе. Известно, что психиатр Сикорский  увидел в «Красном цветке»  точный «психиатрический этюд».

Всеволод  Гаршин с его обострённым  состраданием к страданиям людей и боли многим напоминал  «рыцаря добра» князя Мышкина из романа  Достоевского «Идиот». Пожалуй, из всех героев русской литературы, если бы они вдруг ожили, только Мышкин мог бы стать на колени перед Лорис-Меликовым, умоляя спасти жизнь Млодецкого. Бесспорно, в литературной школе Гаршина главным учителем был Тургенев, но дар психического и физического ощущения боли, искусство так называемого болевого эффекта Гаршин, безусловно,    унаследовал от Достоевского. Г.А. Бялый считал, что Гаршина роднит с Достоевским «страстность к страданию».

Много раз Гаршин варьировал тему самопожертвования; классической формы она достигла в «Красном цветке». Рассказ посвящен памяти Тургенева, но сюжет «Красного цветка» восходит к «Запискам сумасшедшего» Гоголя и  «Бесам» Достоевского.

Гаршинский  безумец стремится ценою своей  жизни уничтожить все мировое зло. Он мечтает о временах, когда «распадутся железные решетки... и весь мир содрогнется, сбросив с себя ветхую оболочку, и явится в новой, чудной красоте». Его победа над ужасным «трёхглавым»  красным цветком иллюзорна, но он находит счастье в том, что умирает «как честный боец и как первый боец человечества». Г.А. Бялый считает, что «Attalea princeps» и «Красный цветок» – это гаршинский гимн «безумству храбрых», революционеров-народников  70-х годов.

Мания величия безумца  заявляет о себе с первых слов рассказа: «Именем его императорского величества, государя императора Петра Первого, объявляю ревизию сему сумасшедшему дому!». После прочтения рассказа мы заново осмысляем этот великолепный зачин: безумец Гаршина ревизует всю Россию. Сумасшедшим домом оказывается вся держава, а то и человечество: «Мир нуждается в обновлении» – так расшифровывает      Г.А. Бялый символику этого зачина.

Действие  рассказа протекает в сумасшедшем  доме и буквально пронизано реминисценциями  из Гоголя. Комната с ванными для процедур поражает больного: «Что это? Инквизиция? Место тайной казни, где враги его решили покончить с ним? Может быть,  самый ад?». Гаршин здесь суммирует ряд мотивов из бреда Поприщина («не попался ли я в руки инквизиции...»). Гоголевской повести герой «Красного цветка» обязан идеей великого общего дела всех больных: у Гоголя – «спасем луну», у Гаршина – «спасём человечество». От Гоголя же идёт  и сочетание нелепого бреда с лиризмом во всём строе рассказа.

Но сама сумма  идей гаршинского безумца восходит к мысли инженера Кириллова из «Бесов». Первый же разговор больного с доктором варьирует идеи Кириллова:

«–...Мне  все равно: я все понимаю и  спокоен; но они? К чему эти мученья? Человеку, который достиг того, что в душе его есть великая мысль, общая мысль, ему все равно, где жить, что чувствовать».

«–  И у меня она есть!.. И когда  я нашел ее, я почувствовал себя переродившимся. Чувства стали острее, мозг работает как никогда. Что прежде достигалось длинным путем умозаключений и догадок, теперь я познаю интуитивно. Я достиг реально того, что выработано философией! Я переживаю самим собою великие идеи о том, что пространство и время – суть фикции. Я живу во всех веках» («Красный цветок»).

Вспомним  лишь некоторые афоризмы Кириллова:

«Когда  весь человек счастья достигнет, то времени больше не будет, потому что не надо». «Время не предмет, а идея. Погаснет в уме». «Человек несчастлив потому, что не знает, что он счастлив... Кто узнает, тот сейчас станет счастлив, сию минуту». «Все хорошо, все. Всем тем хорошо, кто знает, что все хорошо». Эти и другие высказывания Кириллова – это, если пользоваться термином М.М. Бахтина, «прототипы идей» гаршинского безумца.

Открыв  красный цветок (растительный символ мирового зла, подобный анчару Пушкина), больной срывает его и прячет на груди: «Он надеялся, что к утру цветок потеряет всю свою силу. Его зло перейдет в его грудь, его душу, и там будет побеждено или победит – тогда сам он погибнет, умрет, но умрет как честный боец и как первый боец человечества, потому что до сих пор никто не осмеливался бороться разом со всем злом мира.

«–  Они не видели его. Я увидел. Могу ли я оставить его жить? Лучше смерть».

Кириллов  тоже считал себя первым бойцом человечества: «Я один во всемирной истории не захотел первый раз выдумывать бога. Пусть узнают раз навсегда».

«Понимаешь  теперь, что все спасение для всех – всем доказать эту мысль. Кто докажет? Я!»

«Но один, тот, кто первый, должен убить  себя сам непременно, иначе кто  же начнет и докажет? Это я убью себя сам непременно, чтобы начать и доказать. Я еще только бог поневоле и я несчастен, ибо обязан заявить своеволие».

И хотя Кириллов – атеист, а безумец  Гаршина молится и верует, их обоих объединяет пафос самопожертвования, характерный для русского народничества.

Р.Г. Назиров отмечает, что при всем трагизме «Красного цветка» он отличается почти пушкинской гармоничностью. Величаво-элегическая тональность финала смягчает трагизм сюжета. Гаршин даёт своему безумцу успокоение и красоту в смерти: «Лицо его спокойно и светло; истощенные черты тонкими губами и глубоко впавшими закрытыми глазами выражали какое-то горделивое счастье».