Китайский бизнес
на Дальнем Востоке успешно
теснит российский в торговле,
производстве продуктов питания
и ширпотреба, строительстве. Это
способствует оттоку российского
населения их этих регионов
и притоку в него китайцев.
В связи с предстоящим вступлением
России в ВТО эти процессы
могут усилиться, поскольку устав
организации исходит из принципа
предоставления предпринимателям
из стран-членов ВТО национального
торгового режима. Поэтому вполне
вероятно, что "через десятилетия
Россия может осознать, что Китай
в экономическом плане вернул
себе тот 1 млн. кв. км, которые
утратил в XIX веке.
Нелегитимные
структуры также заинтересованы
в активизации миграции. С одной
стороны, они давно получают
огромную прибыль за счет транспортировки
и трудоустройства мигрантов,
используют их как курьеров
для доставки наркотиков, оружия,
нелегальных товаров, расширяют
территории и сферы своей деятельности,
а с другой стороны, они имеют
собственные геополитические амбиции.
Оказывается, что реализация идей
экспансии на более развитые
территории и общества в мире
скорее реализуема не столько
на уровне государственном, сколько
на уровне нелегитимных структур.
Например, радикальная Европейская
арабская лига (ЕАЛ) в некоторых
государствах Европы открыто
выступает с требованием официального
прекращения политики интеграции иммигрантов-мусульман
в общество принимающей страны, требует
превращения арабов в "равноценный"
этнос, придания арабскому языку статуса
государственного, исламу – роли официальной
религии, введения квот для мусульман
в учебных заведениях и государственных
учреждениях. По некоторым данным, члены
ЕАЛ близки к террористической организации
"Хезболлах" и ставят своей целью
создание в Европе арабского государства.
Отчасти реализация этих планов началась,
и недавно пресса сообщила о том, что власти
бельгийского города Антверпена "доигрались
до настоящей катастрофы". Здесь активисты
ЕАЛ создали, по сути, параллельные структуры
власти – "общественную милицию",
составленную из молодых марокканцев,
которые патрулируют улицы мусульманских
кварталов города, наблюдая за "правильностью"
действий местной полиции. "Милиционеры"
ходят по кварталам с плакатами "Плохие
полицейские, Европейская арабская лига
следит за вами"[11, c. 6.]
В Великобритании
открыто действуют семь радикальных
исламистских организаций, насчитывающих
по разным оценкам 130–180 тыс.
человек. Некоторые из них имеют
тесные связи с террористическими
группировками. По словам специалистов,
примерно две трети исламистских
сайтов, содержащих призывы к
религиозной нетерпимости, поддерживаются
именно из Великобритании.Как показали
события в США в сентябре 2001 года, события
в Израиле, Чеченской республике и бывшей
Югославии, арабские иммигранты активно
рекрутируются радикальными группами
для совершения террористических актов
и диверсий, ведения военных действий.
Американские спецслужбы в 1995 г. в штате
Северная Каролина арестовали братьев
Хамуд, сбывавших огромные партии сигарет,
которые контрабандой доставлялись в
США. На заработанные средства (около 7,5
млн. долларов) приобретались взрывчатка,
приборы ночного видения, миноискатели
для боевиков "Хезболлах". Спецслужбы
установили, что предприниматели-арабы,
живущие в США, не причастны к терактам
11 сентября 2001 г. – атака на Вашингтон
и Нью-Йорк была профинансирована из-за
рубежа. Однако известно, что террористы
на Ближнем Востоке получают из США от
20 до 30 млн. долларов. Какими суммами пополняют
подобные "серые" схемы ежегодный
100-миллионный бюджет "Аль-Каиды"
– неизвестно. [34, c. 7]Кроме того, мигранты
часто используются преступными группами
в качестве живых "контейнеров" для
доставки наркотиков в страны Запада.
Госдепартамент США считает, что крупным
поставщиков наркотиков на мировой рынок
стала нигерийская мафия, члены которой
отличаются ловкостью и взаимной преданностью.
Организованные преступные группы используют
новый метод транспортировки наркотиков
– "пулеметный", когда одним рейсом
обычно следуют несколько наркокурьеров.
Например, в Риме только в течение месяца
1999 г. среди пассажиров двух самолетов
из Карачи было задержано соответственно
пятнадцать и восемнадцать курьеров, работавших
на нигерийские банды.Фактически на поток
поставлен бизнес по доставке и использованию
труда нелегальных мигрантов из беднейших
стран в экономически развитые страны.
Существуют крупные преступные группы,
специализирующиеся на трафике мигрантов,
а сама эта проблема стала не просто серьезной,
но и глобальной. По оценкам ООН, на торговле
людьми организованные преступные группы
зарабатывают ежегодно 3,5 млрд. долларов.
Как утверждает британский журнал "Экономист",
доходы теневых структур на перевозке
нелегальных мигрантов составляют около
5–7 млрд. долларов в год, а эксперты Управления
Верховного комиссариата ООН по делам
беженцев считают, что подобный бизнес
приносит не менее 7 млрд. долларов чистого
дохода в год. Председатель Палаты депутатов
Италии Л. Виоланте располагает сведениями,
согласно которым доходы теневого бизнеса
по торговле людьми составляют около 5
млрд. долларов в год, а его жертвами становятся
преимущественно дети, вынужденные мигранты,
женщины. [16, c. 122]. Нелегальная транспортировка
людей непосредственно связана с такими
проблемами, как незаконное усыновление
детей, проституция, торговля людьми для
пересадки органов. Например, сейчас рынок
сексуальных услуг стран Северной Америки,
Европы и Азии насыщен женщинами из развивающихся
стран. По некоторым данным, из 200 тыс. проституток
в Германии 75% женщин прибыли из других
стран, в Великобритании из 80 тыс. – 50%
иммигрантки, в Италии из 50 тыс. – 90% иммигрантки,
во Франции из 30 тыс. – 60% [17, c. 59]. Исследователи
выделяют несколько волн миграции женщин
– жертв работорговли. Первую волну составляли
тайские и филиппинские иммигрантки, вторую
– доминиканские и колумбийские, третью
– ганские и нигерийские, четвертую –
женщины из Центральной и Восточной Европы
(прежде всего, России, Украины, Молдавии).
Данную тенденцию подтверждает информация
Международной организации по миграции
(МОМ). Согласно одному из отчетов этой
организации, количество славянских женщин,
перевозимых в Бельгию, Нидерланды, Польшу
и Швейцарию, превысило традиционные "поставки"
африканских, южноамериканских и азиатских
женщин. Например, в 1994 г. 17% "артистических"
виз, выданных Швейцарией танцовщицам,
получили россиянки [30].
Контрабандисты,
зарабатывающие на нелегальной
иммиграции, выстроили своеобразные
"технологические цепочки". Специально
подготовленные люди расписывают
потенциальным мигрантам все
достоинства жизни в Европе. По
мнению профессора социологии
Чикагского университета и Лондонской
школы экономики С. Сассена, "эффективный
маркетинг нелегальной миграции серьезно
увеличивает ее масштабы: не будь поставленной
на поток рекламы, нелегальная миграция
не была бы головной болью Европы" [17,
c. 59].
В условиях
глобализации повышается роль
нелегитимных акторов в организации
миграции населения. Миграция уходит в
тень, где невозможно проконтролировать
ее масштабы, защитить права мигрантов.
В конечном итоге, это чревато не только
ущемлением прав отдельных людей, попадающих
в зависимость от организаторов миграции,
но и угрозой безопасности целых государств.
Как любой сложный и многогранный феномен,
международная миграция имеет довольно
неоднозначные последствия. Считается,
что в современном обществе она стала
механизмом, который отчасти позволяет
снимать демографическое и социально-экономическое
напряжение, выравнивать диспропорции
между бедным Югом и богатым Севером. Однако
так ли все просто в этом вопросе и действительно
ли механический перелив населения из
трудоизбыточных и бедных регионов в менее
населенные и богатые может привести к
снижению напряженности в обществе? Полагаем,
что нет. Миграция – это не только социально-экономический,
но и сложный этнокультурный процесс,
который сопровождается, помимо увеличения
или уменьшения численности населения,
еще и изменением его этнического состава,
формированием локальных этнических общностей
и диаспор, вносит изменения в культурно-бытовую
сферу и даже меняет репродуктивные установки
населения. Скорее всего, напряжение снимается
только на одном полюсе мировой экономики
– в странах происхождения мигрантов.
Там сокращается количество безработных,
из-за рубежа мигранты присылают денежные
переводы, на которые существуют домохозяйства,
а порой целые населенные пункты и национальные
экономики. Ежегодно мигранты направляют
около 70 млрд. долларов в свои страны в
форме денежных переводов. По данным ООН,
в 2000 г. денежные переводы мигрантов из-за
рубежа в свои государства составляли
более 10% ВВП Албании, Боснии и Герцеговины,
Кабо-Верде, Сальвадора, Ямайки, Иордании,
Никарагуа, Самоа, Йемена [30].По мнению
руководителя отдела миграции Международной
организации труда (МОТ) М. Абеллы, трудовая
миграция оказывает огромное воздействие
на экономику и общество стран происхождения
мигрантов. Ее социальные последствия
довольно весомы и ощутимы. Значительная
часть зарубежных доходов расходуется
на приобретение отечественных предметов
потребления и услуг, а также жилищное
строительство, которое оказывает стимулирующее
воздействие на развитие экономики.В странах-реципиентах
(в большинстве своем экономически развитых)
миграция имеет также определенные положительные
последствия. Прежде всего, она пополняет
трудовые ресурсы и компенсирует сокращение
численности населения. Это особенно актуально
для "стареющего" населения Европы.
Если в 1970 г. люди старше 65 лет составляли
8,2% населения европейских стран, то к 2001
г. – уже 16,2%. По прогнозам, к 2025 г. в общей
численности населения этих стран доля
пенсионеров будет составлять 21%, а в 2050
– 27,6%.Учитывая, что в большинстве стран
пенсии выплачиваются за счет налогов,
взимаемых с работающих, то рост доли пенсионеров
приведет к повышению нагрузки на работающих.
По оценкам Европейской комиссии, если
на сегодня в странах ЕС на выплату пенсий
тратится от 10,5% ВВП (в Великобритании,
где действует смешанная пенсионная система
– с государственными пенсиями и выплатами
из накопительных пенсионных фондов) до
19,7% ВВП (в Италии, где сегодня самая высокая
доля пенсионеров), то в 2030 г. эти цифры
вырастут соответственно до 15,5% в Великобритании
и до 33,3% – в Италии. По оценкам Центра
европейской политики в Брюсселе (CEPS),
для того, чтобы поддерживать существующий
баланс на сокращающемся рынке труда Европы,
в страны Евросоюза ежегодно необходимо
импортировать 1,5–3,0 млн. иностранных
рабочих. Прогноз ООН еще более радикален
– в нем идет речь о 4,5–6,0 млн. иммигрантов
в год. Однако миграция имеет свои издержки,
прежде всего политико-культурного и социального
характера. Кроме того, определенная часть
европейцев склонна видеть в иммигрантах
конкурентов, отнимающих у них рабочие
места. Это имеет два важных следствия.Следствие
первое: концентрация иммигрантов, замкнутость
их этнических общин, высокий уровень
преступности ведут к недовольству коренного
населения в самых разнообразных формах
вплоть до вооруженных столкновений и
погромов. В последние десятилетия в европейских
странах и США не просто возросло количество
межнациональных столкновений, они приняли
жестокий, а порой и кровопролитный характер.
Из крупных событий последнего времени
можно отметить серию межрасовых конфликтов
в Великобритании. Столкновения происходили
в пригороде Лидса (графство Уэст-Йоркшир)
между выходцами из стран Азии и полицией,
в городе Олдем (графство Большой Манчестер)
между азиатами (бангладешцами и пакистанцами)
и белыми. В 2001 г. в Глазго во время столкновения
"цветной" общины с местным населением
был убит турецкий курд. Летом того же
года в городе Бредфорде на севере Англии
произошел конфликт между выходцами из
стран Индостана и белыми англичанами.
Его причиной стала этническая поляризация
городского населения, изоляция этнических
общин, сокращение занятости и люмпенизация
населения в условиях упадка традиционных
для региона текстильной, угольной и металлообрабатывающей
промышленности. [31, с. 56]. Выступления против
иммигрантов были зафиксированы в Швеции,
Франции, Италии, Испании, Бельгии, Нидерландах,
Швейцарии, странах Восточной Европы.
Конфликты между мусульманской и христианской
общиной произошли в Австралии.
Второй момент.
Все более популярными в европейских
странах становятся ультраправые
политики (Й. Хайдер в Австрии, Ж.-М. Ле
Пен – во Франции, П. Кьярсгаард – в Дании,
Ф. Девинтер – в Бельгии), в программах
которых непременно присутствует пункт
"запретить миграцию, выселить иммигрантов".
Политическая поддержка ультраправых
вызвана тем, что избиратели во многих
странах считают, что иммигранты слабо
интегрируются в европейское общество
и чужды европейской культуре, они формируют
изолированные этнические сообщества.
На начальном этапе своего существования
такие сообщества воспринимаются как
экзотика, до тех пор пока не начинают
вторгаться в жизнь старожилов, менять
ее по своим нормам и стандартам. Вполне
закономерно, что это доставляет местному
населению определенные неудобства и
порождает негативное отношение ко всем
иммигрантам, даже добропорядочным.Известно,
что обычно мигранты концентрируются
в определенных местах проживания по этническому
и территориальному признакам. По данным
многолетних наблюдений установлено,
что даже в пределах города иммигранты
предпочитают селиться компактно. Во многих
крупных европейских городах существуют
различные этнические кварталы. Так, турки
сегодня составляют 7% населения берлинского
района Кройцберг. В Лондоне в целом около
16% населения составляют иммигранты и
этнические меньшинства, во внутреннем
Лондоне доля иммигрантов достигает примерно
30%, а в определенных районах города превышает
70%. Индопакистанцы составляют 34% населения
лондонского района Брикстон. Иногда иммигранты
превращаются в довольно заметные группы
населения. К примеру, в Великобритании
находится Лестер – единственный город
в Европе, где белое население составляет
меньшинство – всего 47%. [17, c. 59].Консолидация
на основе этнических и родственных связей
выступает важнейшим фактором выживания
и последующей социально-экономической
интеграции мигрантов в общество на новом
месте жительства. Объяснить компактность
расселения мигрантов на основе общности
этнической принадлежности и территории
происхождения можно несколькими причинами.
Во-первых, компактное расселение мигрантов
облегчает им доступ на рынок труда в крупных
городах. Многие иммигранты имеют довольно
низкий уровень квалификации и неконкурентоспособны
на "открытом" рынке труда; зачастую
единственным работодателем для иммигранта
выступает его родственник или земляк.
Выжить в новой экономической среде, в
пределах которой ниши уже заполнены и
поделены, представляется возможным только
совместными усилиями. Во-вторых, механизм
функционирования рынка жилья и социально-этнической
инфраструктуры большинства городов также
способствует компактности расселения
иммигрантов. Обычно в таких этнических
районах расположены кварталы самого
доступного и дешевого жилья, развита
сеть недорогих магазинов, культурные
и рекреационные объекты соответствуют
вкусам этнических меньшинств. В-третьих,
для некоторых иммигрантов поддержка
соотечественника удовлетворяет потребность
в "ностальгии" по родине. В данном
случае родственники и земляки – это своеобразные
"точки опоры" на зыбкой и неустойчивой
почве чужбины. Однако резервы этнических
общин также не беспредельны и иногда
этническая консолидация не способна
решить всех социально-экономических
проблем, которые стоят перед иммигрантами.
В частности, в районах компактного проживания
иммигрантов обычно высока безработица,
и как следствие – выше преступность,
потребление наркотиков, происходит люмпенизация
населения, дети иммигрантов часто "выпадают"
из системы школьного образования и оказываются
на улице. Также замечено, что чем больше
культурная дистанция между иммигрантами
и коренным населением, тем прочнее территориальная
сегрегация, тем более замкнутыми являются
подобные "этнические гетто".
2.3 Миграционная
политика: современные реалии и
перспективы
Миграционная
политика многих экономически
развитых государств пытается
всячески стимулировать дисперсное
расселение этнических мигрантов,
для того чтобы обеспечить
их успешную интеграцию на
новом месте жительства. Во многих
европейских странах возникла
идея "предельно допустимой концентрации
иммигрантов", которую пытались
внедрить на практике. В 1986 г.
шесть коммун в Брюсселе были
объявлены "заполненными" и
получили от правительства разрешение
не предоставлять лицензию на
проживание новым иммигрантам.
Во Франции во многих населенных
пунктах местные власти установили
предельные нормы концентрации
иностранцев – 10–15%, а многие
мэрии издали распоряжение, что
иммигрант, желающий воссоединиться
с семьей, должен доказать, что
его жилье отвечает определенным
стандартам. В Германии идея "пределов"
приема мигрантов привела к
возникновению подхода, при котором
концентрация более 20% иностранцев
от общей численности населения
должна становиться причиной
для беспокойства. После 1975 г.
муниципалитетам, в которых более
12% населения приходилось на иностранцев,
разрешили прекратить прием иммигрантов.
В Дании существует законодательный
акт, согласно которому в каждый
подъезд дома нельзя вселять
более одной семьи иммигрантов.
Однако реализовать на практике
эти нормы порой бывает очень
трудно. С одной стороны, проблема
касается прав человека в сфере
свободы определения места жительства,
а с другой стороны, меры
воздействия на процесс расселения
этнических меньшинств в обществе
с демократической традицией
наталкиваются на нежелание иммигрантов
расселяться дисперсно. В результате
в большинстве стран упомянутые попытки
успехом не увенчались. Шведская стратегия
расселения беженцев по всей стране, заключавшаяся
в стремлении правительства распределить
в течение шести лет более 100 тыс. вынужденных
мигрантов за пределами трех крупных городов
в пропорции три беженца на тысячу местных
жителей, завершилась неудачей. В Великобритании
вьетнамских беженцев первоначально распределяли
по многим городским районам, но они постепенно
перегруппировались в небольшое количество
компактных мест поселения. Миграционная
политика многих экономически развитых
стран мира ставит в качестве одного из
основных приоритетов необходимость интеграции
иммигрантов в новом обществе. В настоящее
время в мировой практике сложилось два
основных способа интеграции: ассимиляция
и взаимное сосуществование культур. Политика
в отношении интеграции иммигрантов зачастую
существенно различается и страны можно
подразделить на две основные группы.
К странам, проводящим политику ассимиляции,
относятся Франция, Германия, США, Швейцария.
А политики взаимного сосуществования
культур придерживаются Великобритания,
Канада, Нидерланды, Бельгия, государства
Скандинавии. Существенное воздействие
на процесс интеграции иммигрантов оказывают
различные факторы объективного и субъективного
плана: продолжительность проживания;
характер расселения и численность иммигрантов;
уровень их образования и социально-экономическое
положение; религиозная основа этнической
общности; восприятие мигрантов коренным
населением и т.д.В условиях интенсивной
миграции кардинально изменяется этнический
состав населения многих стран и крупных
городов. Наиболее яркий пример – США.
Здесь сегодня каждый четвертый американец
– небелый. По данным Бюро переписи США,
в 2000 г. около 18% населения США не разговаривают
дома на английском языке, а 4% – английского
языка просто не знают или владеют им очень
слабо. В 60% случаев общение идет на испанском
языке, что связано с ростом иммиграции
из стран Латинской Америки. Если современные
тенденции в области миграции и естественного
движения населения сохранятся, то латиноамериканское
и небелое население увеличится к 2020 г.
до 115 млн. человек (около 35% населения),
в то время как белое население почти не
увеличится. К 2056 г. небелое население
составит около 50% населения США. В этнической
структуре населения Нью-Йорка доля белых
сократится с 45% до 29%, афроамериканцев
– с 27%до 25%, выходцев из азиатских стран,
напротив увеличится с 10% до 20%, а доля метисов
и представителей других рас вырастет
с 18% до 26%.
Сходные процессы
происходят в Европе. Официально
в странах ЕС проживают 18,4 млн.
иммигрантов, или всего около
5% населения. Однако если принимать
во внимание нелегальных иммигрантов
и натурализовавшихся иностранцев,
то, по оценкам CEPS, эта цифра
будет больше по крайней мере на 40–60%,
то есть примерно 25–29 млн. человек. В Лондоне
доля белого населения сократится с 72%
до 45%, африканцев – с 11% до 9%, в то же самое
время доля выходцев из Южной Азии увеличится
с 10% до 26%, китайцев – с 3% до 6%, метисов
– с 4% до 14% [1, c. 42-44]. Необходимо признать,
что изменение этнического состава населения
крупных городов и стран – необратимая
тенденция глобализации мировой экономики.
И даже если предположить, что международная
миграция населения прекратится, то это
не остановит процесс трансформации этнической
структуры населения, поскольку показатели
естественного движения различных рас
и этнических групп отличаются на порядок.
Согласно данным по США, среднегодовые
темпы естественного прироста населения
в 1980-е годы составляли всего 4 промилле,
афро-американцев – 13 промилле, латиноамериканцев
– 18 промилле, а выходцев из азиатских
стран – около 19 промилле [42, c. 4.].
Интеграция иммигрантов
в общество – процесс двусторонний,
который связан не только с
"притиркой" мигрантов к
коренному населению, но и с
проблемами "привыкания" местных
жителей к мигрантам. Смена
этнического состава населения
за сравнительно короткие сроки
обычно приводит к росту межэтнических
проблем. Зачастую мигранты воспринимаются
как опасный элемент ломки
сложившейся этносоциальной односторонности
и структурированности, в их поведении
усматривают неуважение к нормам и традициям
той культуры, в которую они попали, пренебрежение
сложившимися в этой среде ценностями
и устоями.
В этих условиях
не исключается, что на фоне
продолжающейся смены этнического
состава населения даже конфликты,
вызванные нерасовыми причинами,
скорее всего, будут усиливаться
и осложняться межрасовой напряженностью.
Например, диспропорция по возрасту
в США в XXI веке примет ярко
выраженный расовый характер
– большинство пенсионеров будут
белыми, в то время как большинство
работающих – небелыми, что чревато
конфликтами в пенсионно-трудовой
сфере. Закон о признании английского
языка государственным, принятый в нескольких
штатах США, испаноговорящие иммигранты
сейчас считают дискриминационным, называя
его "ограничительной реакцией на растущее
латиноамериканское общество". Известен
недавний конфликт по поводу существования
расовых квот в ведущих университетах
США.Становится очевидно, что в условиях
этнической миксации населения требуется
пересмотреть стратегию миграционной
политики. Реализуемая в настоящее время
в экономически развитых странах миграционная
политика, с одной стороны, направлена
на ограничение миграционных потоков
из бедных стран на основе различных критериев
(образовательных, социальных, географических,
этнических), а с другой стороны, она пытается
привести этнокультурное многообразие
иммигрантов к общему знаменателю (идея
"плавильного котла" или ассимиляции).
Однако, как видно из приведенных выше
примеров, самые надежные и считавшиеся
идеальными "плавильные котлы" дают
трещины – они не способны переплавить
все этническое многообразие до полностью
однородной массы, в результате чего все
чаще происходят межрасовые и межэтнические
конфликты. При этом даже воплощение идеи
расширения традиционных для развитых
стран европейских ценностей (на котором
настаивают некоторые ученые, например,
американец Т. Бендер), за счет включения
в них "небелых" и "нехристианских"
культур, скорее всего, не поможет окончательно
разрешить существующие противоречия.