Конституционные принципы граждан при содействии правосудии

В  Канаде,  согласно  закону  о  Верховном  суде  и  конвенционным  нормам,  провинции  в  составе  Суда  непосредственно  представлены  следующим  образом:  из  девяти  судей,  назначенных  генерал-губернатором  (федеральным  правительством),  трое  должны назначаться  из  Квебека,  трое  –  из  Онтарио,  двое   – от  четырех  западных провинций, один – от четырех  атлантических провинций Таким  образом, «состав  Верховного  суда  отражает  региональные  и  лингвистические  различия».

Лингвистические  различия  отражены  и  в  составе  Швейцарского федерального  суда,  который,  согласно  ст.  189  Конституции  1999  г. наделен  конституционной  юрисдикцией  по  таким  вопросам, непосредственно затрагивающим  федеративные отношения, как рассмотрение  жалоб  на  нарушение  автономии  коммун  и  других  гарантии, предоставляемых  кантонами  корпорациям  публичного  права,    решение споров  публично-правового  характера  между  конфедерацией  и кантонами или между кантонами. Судьи Федерального суда избираются Федеральным  собранием,  которое  «следит  за  тем,  чтобы  были представлены  официальные  языки»  (ими  являются  немецкий,  французский, итальянский и романский).

В  отношении  ряда  федеративных  государств,  входящий  в  британское Содружество и имевших  ранее статус доминиона (Австралия, Канада, Малайзия), следует отметить одно обстоятельство, до сих пор  оказывающее  влияние  на  деятельность  их  верховных  судов  с  сфере  федеративных  отношений.  Статус  доминиона  предполагал  сохранение юридических связей члена Содружества  с бывшей метрополией в том  числе и в форме права апелляции  на решения их верховных судов, включая  решения по конституционным вопросам, в судебный комитет Тайного  совета  Великобритании.  По  существу,  Судебный  комитет был  высшей  судебной  инстанцией,  осуществлявшей  конституционное правосудие в отношении  законодательства и других конституционных  вопросов  доминионов.  Им  были  приняты  многие  решения,  ставшие  судебными  прецедентами,  разработаны  доктринальные концепции и принципы по ряду проблем федеративных отношений.

Эти  прецеденты,  концепции  и  принципы  широко  используются национальными  судами  и  после  отмены  права  апелляции  в  Судебный комитет. Они  оказывают  заметное влияние на решение указанных  проблем. Так, П. Хогг считает, что решения Комитета по проблемам канадского  федерализма отражали  тенденцию к меньшей централизации. «Судебное толкование (канадскими судами) после отмены в 1949  г.  права на  апелляцию свидетельствует о некотором росте федеральной власти, что возможно и в будущем. Однако маловероятен полный отказ от  решений Судебного комитета. Основные направления судебного толкования, очевидно, необратимы».

При  американской  модели  для  выявления  роли  конституционно го  правосудия  в  сфере  федеративных  отношений  большое  значение имеет  проблема  разграничения  компетенции  в  этой  сфере  между  раз  личными  судами  общей  юрисдикции.  Особенно  остро  этот  вопрос стоит в тех странах, где (как, например, в США) сосуществуют две  судебные  системы   – федеральных  судов  и  судов  субъектов  федерации.

Во всех рассматриваемых  федеративных государствах верховные  суды наделены  основными  юрисдикционными  полномочиями  в сфере федеративных  отношений – решать  дела  о спорах  между федерацией и ее  субъектами  и между различными  субъектами.  Это их  исключительное полномочие.

Однако, споры  между  федерацией  и  ее субъектами,  т.  е.  носящие  «чисто  федеральный  характер»,  довольно редкое явление. Вопросы, непосредственно  касающиеся федеративных отношений (например, соблюдение компетенционных норм, принципа верховенства федерального права и т. п.), решаются главным образом в делах о проверке  конституционности нормативных актов федерации и ее  субъектов в порядке конкретного конституционного контроля  (американской  модели  присущ  только  такой вид конституционного контроля). А таким полномочием обладают, как мы видели, либо все суды общей юрисдикции, либо верховный суд и высшие  суды  субъектов федерации.  В связи с этим  возникают следующие вопросы:  какие нормативные акты  могут быть  объектом  конкретного конституционного  контроля  со  стороны того  или иного суда общей юрисдикции  (например,  может ли  верховный суд проверять конституционность закона  субъекта  федерации,  а суд субъекта –   конституционность федерального  закона)?  могут ли  суды  субъекта  федерации проверять соответствие  его закона  не  только  конституции субъекта,  но  и федеральной конституции (т.  е.  давать  ей  казуальное толкование)? Таким образом, речь идет о разграничении полномочий по проверке конституционности нормативных актов между различными судами общей юрисдикции, что на практике часто выливается в споры о компетенции.

Указанные  вопросы  неодинаково  решаются  законодательством различных  федеративных государств. Например, в  США и Канаде все суды  общей  юрисдикции  обладают  правом  решать  дела  о  конституционности  как  федерального  законодательства,  так  и  законодательства субъектов  федерации.  Так,  в  США  федеральный  Верховный  суд имеет  право  признавать  законы  штатов  недействительными. 

О роли Верховного  суда  США  в  оценке  законодательства  штатов свидетельствуют следующие  данные: за период с 1791 по 1990 г. Суд признал неконституционными  (полностью или частично)  125  федеральных законов и 1059  нормативных актов штатов³.  Вообще  следует отметить,  что развитие  судебной  системы США идет  по  пути  расширения  юрисдикции  федеральных судов,  особенно  в сфере конституционного  контроля.  Хотя  юрисдикция  федеральных судов ограничена делами, перечисленными в ст. III Конституции США, конгресс принял ряд законов, которые уполномочивают федеральные суды решать дела также на основании законов штатов.

Но  не  следует  умалять  и  роль  судов  штатов  в  проверке  конституционности  федерального  законодательства. 

Право  судов  штатов  принимать  к  своему  рассмотрению  дела, возникшие  на  почве  федерального  законодательства,  вытекает  из  клаузулы  о  верховенстве  федерального  права,  установленной  ст.  VI  Конституции.  Следуя  ей,  суды  штатов  обязаны  толковать  федеральные  законы и объявлять их недействительными, если они не соответствуют федеральной  конституции.

Решения федеральных судов  и судов штатов по конституционным  вопросам  могут  быть  пересмотрены  Верховным  судом  в  порядке  рассмотрения апелляций. Именно апелляционная  юрисдикция является основным средством реализации Верховным судом доминирующей роли в  регулировании  федеративных  отношений.  Не  рассматривая подробно правила, регламентирующие процедуру подачи апелляций в Верховный суд,  отметим  лишь  два  обстоятельства.  Во-первых,  предмет обжалуемого решения должен подпадать под юрисдикцию Суда, т. е. в иске обязательно наличие «федерального вопроса». Во-вторых, существуют две процедуры обжалования решений судов федерации и штатов. Первая – это прямая апелляция любой стороной  в деле на решения федеральных судов первой инстанции и судов штатов о конституционности или неконституционности федеральных законов и на  решения федеральных апелляционных судов о неконституционности законов штатов и решений последних о действительности законов штатов, хотя действительность их оспаривается по причине противоречия  Конституции,  договорам и законам Соединенных Штатов. После изменения в 1988  г.  юрисдикции  Суда  «случаев  прямых  апелляций,  подлежащих  обязательному рассмотрению  Верховным судом,  стало заметно меньше».  Вторая  процедура   – это истребование  самим Верховным судом дела  в порядке приказа certiorari. Критерии  отбора  дел в этом  случае  установлены п.  10  Правил  Верховного суда США.

По-иному  проводится  разграничение  юрисдикции  по  конституционным вопросам в других федеративных государствах этой группы.

Так,  в  Бразилии  Верховный  федеральный  суд  по  первой  инстанции выносит  решения  по  вопросам  «непосредственной  неконституционности  закона  или нормативного  акта,  принятого на  федеральном уровне  или уровне  штата,  и по  вопросам  объявления  конституционности федерального  закона  или нормативного  акта» (помимо  чисто федерального полномочия, прямо относящегося к регулированию федеративных  отношений,  т.  е.  рассмотрения  дел и конфликтов,  сторонами в которых являются Союз и штаты,  – ч. I ст. 102 Конституции).

Кроме  того,  он  обладает  правом  выносить  решения  в  порядке «чрезвычайного  пересмотра»  по  делам,  по  которым  вынесены  решения в единственной и последней  инстанции, при наличии в решении  противоречия с Конституцией, объявления неконституционным договора  или  федерального  закона,  признания  силы  закона  или  акта местного правительства, конституционность  которого оспаривается (ч. III ст. 102).

Таким  образом,  Верховный  федеральный  суд,  во-первых,  рассматривает  дела  о  конституционности  законодательства  как  федерации, так и штатов по первой инстанции, а во-вторых, может пересматривать свои собственные решения по этим делам в качестве апелляционной  инстанции.  Что  касается  судов  штатов,  то  они  правомочны рассматривать  дела  только  о  «неконституционности  законов и нормативных актов штатов  и муниципий,  которые не  соответствуют конституциям штатов» (§ 2 ст. 125). Следовательно, в отличие от США в Бразилии  суды  общей юрисдикции  в субъектах федерации не  обладают полномочием решать вопрос о соответствии федеральных законов федеральной Конституции, а значит, и толковать ее.

Свои  особенности  имеет  разграничение  соответствующей  юрисдикции  между  Верховным  судом  Индии  и  высокими  судами  штатов.

Хотя здесь  действует  единая  (объединенная) система  судов  общей  юрисдикции,  объем  конституционной  юрисдикции различных  ее  звеньев  далеко  неодинаков.  Низшие  суды  в  штатах  вообще  не  обладают  такой  юрисдикцией.  Конституционная  юрисдикция высоких судов ограничена лишь законодательством штатов, что  прямо установлено ст. 226А и 131 А. Так, согласно ст. 226А, Высокий суд  не рассматривает  вопрос  о  конституционности  любого  центрального закона  в  любом  производстве,  предусмотренном  этой  статьей.  Это полномочие  предоставлено  исключительно  Верховному  суду.  Если Высокий суд найдет, что дело, находящееся на его рассмотрении или на рассмотрении  подчиненного  ему  суда,  включает  вопросы  о  конституционности любого центрального закона или как центрального, так и штатного  закона,  то  он  передает  эти  вопросы  на  решение  Верховного суда (ст. 131 А).

В  меморандуме  о  конституционной  поправке,  включившей  в Конституцию  такую  статью,  указывалось,  что  целью  ограничения соответствующей  юрисдикции высоких судов (до 1976 г. они обладали правом  решать  вопрос  о конституционности федеральных законов) является  «устранение трудностей  в применении  центрального  закона, которые могут возникнуть,  если  ряд высоких судов примут  различные решения по  вопросу о действительности  центрального  закона»19.  При этом следует иметь в виду, что при отсутствии у штатов собственных конституций вопрос о соответствии федеральных законов федеральной конституции решали высокие суды.

Решения  высоких  судов  по  конституционным  вопросам  могут быть  обжалованы  в  Верховный  суд,  что  специально  предусмотрено  ст. 132 Конституции  Индии.  Апелляция  может  быть  подана  на  любое  его  решение  по  гражданскому,  уголовному  или  иному  делу,  если  Высокий  суд  удостоверит,  что  в  деле  имеется  «существенный  вопрос права, влекущий толкование Конституции». Таким образом, Верховный суд  может  в  порядке  апелляции  пересмотреть  любое  решение  Высокого  суда  о  конституционности  нормативного  акта  штата. 

Приведенные примеры организации  конституционного правосудия в  федеративных  государствах,  где  действует  американская  модель  в  ее различных  модификациях, позволяют сделать  некоторые выводы.

Во-первых,  система  судов  общей  юрисдикции,  осуществляющих конституционное  правосудие,  независимо  от  того,  является  ли  она  дуалистической или единой (объединенной), основана на иерархическом принципе  институционной  подчиненности,  что,  в частности, проявляется в процедуре обжалования решений по  конституционным вопросам,  принимаемых нижестоящими  судами,  в вышестоящие, вплоть  до  федерального  верховного  суда,  решения  которого  являются окончательными и обязательными для всех судов.

Во-вторых,  различные  суды  общей  юрисдикции  обладают  далеко неодинаковыми  полномочиями  в  сфере  федеративных  отношений,  а следовательно,  играют  неодинаковую  роль  в  их  регулировании.  Наиболее  широкими  полномочиями  обладает  федеральный  верховный  суд.  Только  ему  принадлежит  «чисто  федеральное  полномочие»  –разрешение споров между федерацией и ее субъектами и между субъектами  федерации.  Но  важнейшую  роль  в  сфере  федеративных  отношений  играет  одно  из  основных  полномочий  органов конституционного  правосудия  –  контроль  за  конституционностью нормативных  актов.  Это  полномочие  является  совместным  полномочием различных судов  общей юрисдикции, но осуществляется оно ими  в  разных  объемах.  Наибольший  объем  присущ  полномочию федерального  верховного  суда   – объектом  конституционного контроля  служит  как  федеральное  законодательство,  так  и законодательство  субъектов  федерации  (в  отношении  последнего суд  действует,  как  правило,  в  качестве  высшей  апелляционной  инстанции).  Единственное  исключение  из  этого  общего  правила составляет,  пожалуй,  Федеральный  суд  Швейцарии,  который вправе  осуществлять  конституционный  контроль  только  в отношении  законодательства  кантонов  (при  рассмотрении  дел  по конституционным  жалобам,  т.  е.  по  жалобам  на  нарушения  конституционных прав граждан); федеральное  же законодательство не является объектом его контроля.