Правовой статус потерпевшего по УПК РФ

     Приведенные данные свидетельствуют, что потерпевший  в уголовном процессе ФРГ, не смотря на широкий диапазон прав в сравнении с правами потерпевшего по УПК Франции, тем не менее, пользуется значительно меньшими правами, чем в уголовном процессе России. Хотя он и может быть сообвинителем, но он не представитель стороны обвинения, так как в уголовном процессе ФРГ нет сторон. Полномочия потерпевшему предоставлены для отстаивания своих личных прав, но не для изобличения виновного.

    Таким образом, анализ зарубежного законодательства показывает, что к правам потерпевшего наблюдается различный подход. Тем не менее, рассмотрение международных стандартов свидетельствует о том, что реализация прав жертв преступлений при расследовании и судебном рассмотрении уголовных дел связана, во-первых, с представлением лицу информации о его роли и объеме принадлежащих ему прав, сроках и результатах их осуществления; во-вторых, с созданием ему условий для изложения заявлений, ходатайств на различных этапах уголовного процесса; в-третьих, с оказанием ему надлежащей помощи, обеспечением безопасности его самого и членов его семьи; в-четвертых, с предотвращением неоправданных задержек при расследовании и судебном рассмотрении дел; в-пятых, с предоставлением возможности решения нижестоящего суда свободно и по различным основаниям обжаловать в вышестоящий суд.

     Анализ  уголовно-процессуального законодательства стран ближнего зарубежья (СНГ) показал, что правовое положение потерпевшего в уголовном судопроизводстве этих стран, в целом, не слишком отличается от правового положения потерпевшего по уголовно-процессуальному законодательству России. В особенности это касается возмещения потерпевшему ущерба, нанесенного преступлением. Так, в странах дальнего зарубежья им уделяется особое внимание, а в странах СНГ, за исключением отдельных положений уголовного законодательства права потерпевших по возмещению ущерба от совершенных в отношении них преступлений, практически везде ущемляются.

     Институту защиты прав потерпевших в уголовно-процессуальном законодательстве развитых государств придается очень важное значение. Считается, что без взаимопонимания и поддержки жертв преступлений, невозможно нормальное и эффективное функционирование системы уголовной юстиции. По уголовно-процессуальному законодательству большинства европейских государств лицо, потерпевшее от преступления, имеет право требовать возмещения причиненного ему вреда от обвиняемого или лиц, несущих ответственность за действия обвиняемого. Традиции и особенности национальных правовых систем выявили некоторые различия в регулировании этого института. В частности, по-разному решен вопрос о видах вреда, подлежащего возмещению. Имеются отличия в процедуре предъявления и рассмотрения соответствующих исков: в одних государствах они рассматриваются лишь в порядке гражданского судопроизводства, в других — могут присоединяться к уголовному делу и разрешаться в условиях соединенного процесса.

ГЛАВА  III

НАПРАВЛЕНИЯ  СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ПРАВОВОГО ПОЛОЖЕНИЯ ПОТЕРПЕВШЕГО В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

3.1   Проблемы правового положения потерпевшего в российском  
         уголовном процессе

     Пострадавший  от преступления является самым заинтересованным в раскрытии преступления лицом. В то же время фигура потерпевшего есть наиболее незащищенная фигура в сфере уголовного судопроизводства.

     Законодательство  России наделяет потерпевшего широким диапазоном прав, однако законом не определен срок, в течение которого лицо должно быть признано потерпевшим по уголовному делу, и на практике зачастую лицо признается потерпевшим на завершающей стадии уголовного судопроизводства, что лишает его прав на заявление отводов, подачу жалоб, заявлений и ходатайств и т.д.

     Следовательно, для стадии возбуждения уголовного дела характерны  несовершенство процессуального положения потерпевших и недостаточность правовой регламентации обязанностей следователя по обеспечению их прав, что приводит к существенному нарушению прав потерпевших, гарантированных государством.

     Непризнание или несвоевременное признание  лица потерпевшим должно влечет за собой негативные последствия двух видов:

      1) лицо, пострадавшее от преступления, лишается в уголовном процессе необходимых прав для достижения своих законных интересов или получает их несвоевременно;

     2) исключается возможность получения  доказательств от прямо названного в законе источника.

     Как указывает И.В. Коркина, «зачастую  следователи выносят постановления о признании лица потерпевшим по истечении определенного, довольно длительного периода времени, лишая тем самым потерпевшего возможности своевременно воспользоваться своими правами»¹¹⁸.

     Так, судом Центрального района г. Оренбурга при рассмотрении в порядке судебного контроля (ст. 125 УПК) жалобы адвоката несовершеннолетней И. (1989 г.р.) выявлено следующее. Несовершеннолетней И. и ее матерью в прокуратуру Центрального района г. Оренбурга 01.08.2003 г. было подано заявление с просьбой о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст. 30 ч. 3, ст. 131 ч. 2 п. «д», ст. 30 ч. 3 ст. 132 ч. 2 п. «д». Следователем прокуратуры Центрального района г. Оренбурга А. неоднократно выносилось постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Данные постановления (от 06.08.2003 г., 08.09.2003 г., 29.09.2003 г.) отменялись вначале заместителем прокурора Центрального района г. Оренбурга (28.08.2003 г.), затем заместителем прокурора Оренбургской области (16.09.2003 г.). После чего постановлением суда Центрального района г. Оренбурга от 20.10.2003 г. постановление следователя прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела было признано необоснованным и незаконным. Несмотря на это, 14.11.2003 г. следователь А. вновь вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В 26.11.2003 г. в суд вновь поступила жалоба в порядке ст. 125 УПК на данное постановление. Таким образом, следователем прокуратуры Центрального района г. Оренбурга А. на протяжении 4-х месяцев не возбуждалось уголовное дело, что существенно нарушает права несовершеннолетней потерпевшей И¹¹⁹.

     Проведенное С. Юношевым выборочное исследование по делам о преступлениях против собственности и хулиганстве свидетельствует о том, что на практике лицо признается потерпевшим нередко лишь к окончанию расследования по делу, что не позволяет ему в полной мере использовать свои права. По данным С. Юношева, в стадии предварительного расследования потерпевшими признаются только 54% лиц, причем в 15% случаев признание имело место лишь в конце расследования¹²⁰.

     Данная  тактика действия следователей вполне понятна: потерпевший им только мешает при осуществлении расследования  уголовного дела, поэтому они и приносят в жертву интересам следствия права и законные интересы лиц, пострадавших от преступления¹²¹.

     Кроме того, потерпевшему на предварительном  следствии в недостаточной мере (несмотря на наличие процессуальных норм) предоставляется необходимая информация об имеющихся у него в ходе расследования правах, не обеспечивается возможность изложения и рассмотрения мнений потерпевших и их представителей в процессе предварительного следствия, не гарантируется возмещение расходов по явке и их личная безопасность¹²².

     Интересы  потерпевшего обычно созвучны с интересами раскрытия и расследования преступлений, изобличения виновных и привлечения их к уголовной ответственности, поэтому осуществление предоставленных им процессуальных прав объективно содействует деятельности органов предварительного следствия. Однако в результате отсутствия у потерпевших соответствующих прав следователи не могут оценить пользу их участия в уголовном деле и не оказывают им всемерного содействия в отстаивании своих интересов.

     Путь  решения данной проблемы предлагает А.П. Рыжаков. По мнению ученого, необходимо закрепить правило, согласно которому «гражданин должен быть признан потерпевшим немедленно после установления факта причинения ему морального, физического или материального вреда…»¹²³. Но в данном случае признание лица потерпевшим по-прежнему будет зависеть от усмотрения должностного лица. Другие авторы, например, А. Гриненко считают, что «лицо должно признаваться потерпевшим уже с момента возбуждения уголовного дела, если в постановлении содержится указание на причинение того или иного вреда»¹²⁴. Но в ситуации, когда в постановлении не указано на причинение вреда, проблемы с признанием лица потерпевшим по-прежнему остаются.

     Следующая проблема видится в том, что современное  российское государство не привлекает потерпевшего к участию на стороне обвинения, а принуждает потерпевшего к этому, обосновывая свое требование публичными интересами и принципом публичности. Так, если потерпевший – это участник, выступающий на стороне обвинения, то отсутствие у потерпевшего желания участвовать в судопроизводстве, по мнению Рыжакова А.П., должно рассматриваться как отсутствие правовых притязаний к обвиняемому и влечь прекращение дела полностью или частично¹²⁵. Но, согласно УПК, потерпевший не должен уклоняться от явки, давать ложные показания и отказываться от дачи показаний. Наконец, потерпевшего могут подвергнуть приводу.

     В отличие от отказа от поддержания  обвинения мировое соглашение, заключенное  между потерпевшим и обвиняемым, подлежит обязательной проверке. Суду должны быть представлены доказательства, подтверждающие реальность мирового соглашения, поскольку в данном случае потерпевший и обвиняемый утверждают, что конфликт, регулируемый материальным правом, исчерпан. Суд может не согласиться с наличием реального основания для заключения мирового соглашения и не прекратить уголовное дело. Например, Федеральный суд г. Спасска-Дальнего прекратил уголовное дело за примирением сторон, основываясь на одном лишь заявлении законного представителя потерпевшего. Наличие мирового соглашения и реальность возмещения вреда судом не проверялись. Между тем, после вынесения приговора законный представитель потерпевшего подал в вышестоящий суд частную жалобу, в которой указал на тот факт, что подсудимый обязался возместить вред в полном объеме после прекращения уголовного дела, чего, однако, не сделал. В своем определении суд кассационной инстанции указал, что суд первой инстанции сделал преждевременный вывод о состоявшемся примирении без тщательной проверки факта примирения. Суд кассационной инстанции, отменяя решение нижестоящего суда, обязал последний потребовать от сторон соответствующих доказательств, с достоверностью подтверждающих факт примирения и возмещения причиненного вреда¹²⁶.

    Это же касается и производства по уголовному делу частного обвинения. Так, на основании  ч. 5 ст. 319 УПК не допускается в безусловном порядке прекращение мировым судьей производства по уголовному делу в связи с примирением сторон, если оно было возбуждено следователем или с согласия прокурора дознавателем в соответствии с ч. 4 ст. 147 УПК (когда преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы). В данном случае прекращение в связи с примирением сторон осуществляется в порядке ст. 25 УПК: если лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему ущерб. Приведенные обстоятельства говорят не столько об усилении гарантий прав потерпевшего, обеспечении его доступа к правосудию и судебной защите его прав, сколько об ограничении частного начала и монополизации государством деятельности по уголовному преследованию даже в рамках частного обвинения. Излишняя опека со стороны государства в ходе предварительного расследования и судебного производства идет в ущерб самостоятельности, автономии воли потерпевшего, а следствием такого подхода является уязвленность и лица, обвиняемого в совершении преступления.

     Существует ряд  проблем и с обеспечением права потерпевшего на возмещение ущерба, причиненного преступлением.  Согласно ч. 2 ст.44 УПК гражданский иск может быть предъявлен после возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия при разбирательстве данного уголовного дела в суде первой инстанции. Это обусловлено необходимостью установления оснований и размеров вреда и суммы возмещения, в том числе путем проведения следственных, судебных и процессуальных действий. Однако имеют место случаи рассмотрения судами гражданских исков, заявленных с нарушением требований ч.2 ст.44 УПК.

     Так, приговором Арсеньевского городского суда В.А.А. осужден по ч.1 ст.105, ч.1 ст.158, ч.1 ст.166, ч.3 ст.69 УК РФ. Взыскано с В.А.А. в пользу К. в счет компенсации морального вреда 70000 рублей, в остальной части в иске о компенсации морального вреда отказано, признано за К. право на удовлетворение гражданского иска в части возмещения материального ущерба.

     Определением  судебной коллегии по уголовным делам  Приморского краевого суда приговор отменен, дело направлено на новое рассмотрение. При этом судебной коллегией указано, что  судом допущено нарушение уголовно-процессуального закона в части разрешения гражданского иска К. о взыскании морального вреда. Как следует из протокола судебного заседания, требование о взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда потерпевший К.  заявил только в прениях, т.е. после окончания судебного следствия и мнение гражданского ответчика по заявленному иску не выслушивалось, что недопустимо¹²⁷.

     Но  наиболее ярко проблемы правового положения  потерпевшего в уголовном судопроизводстве России проявляются при анализе соотношения прав потерпевшего и лица, подвергнутого уголовно-правовому преследованию, когда становится очевидным, что принцип справедливости в уголовном процессе сегодня выглядит в известной мере декларацией.

     Несмотря  на обозначенное в УПК равноправие сторон уголовного процесса, фактически правовой статус обвиняемого намного шире, чем правовой статус потерпевшего: обвиняемый вправе давать показания или отказаться от дачи показаний, а потерпевший обязан дать показания; обвиняемый обеспечен квалифицированной юридической помощью адвоката-защитника, в том числе и бесплатной, а потерпевший вправе иметь представителя, но не защитника; в случае прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям согласие обвиняемого испрашивается, а согласие потерпевшего — нет, и так далее, что следует признать несоответствующим принципу состязательности (ч. 4 ст. 15 УПК)¹²⁸.