Религиозные аспекты творчества Анны Ахматовой

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 14 Августа 2011 в 20:29, реферат

Краткое описание

Данное исследование касается лишь некоторых аспектов творчества Ахматовой, условно именуемых как любовь, смерть, религия. Условность эта становится очевидной для того исследователя, который понимает, что всякая поэзия есть в принципе некий поток сознания, любая семантическая составляющая которого есть элемент обширной системы. Таким образом, наша главная цель состоит в том, чтобы выявить способность трех названных элементов замещать друг друга внутри локальной подсистемы, характеризующейся эмоциональной напряженностью и даже особым трагизмом, составляющим вообще главную особенность поэзии Анны Ахматовой.

Содержание работы

Актуальность, цели и задачи работы……………………………… 2
Введение……………………………………………………………… 2
«Вечер : поэтика и смысл названия………………………………… 4
«Четки»:усиление религиозной тематики …………………………… 7
«Белая стая»:любовь как божественная идея…………………………… 9
«Подорожник»:чаяния грядущих перемен 12
«Anno Domini»:поэтическое Лето Господне 14
«Реквием»:памятник любви и вере ………………………………… 16…
Заключение …………………………………………………………… 18
Список литературы…………………………………………………… 19

Содержимое работы - 1 файл

Реферат по Ахматовой.doc

— 94.00 Кб (Скачать файл)

    «Anno Domini», как известно, в переводе с латыни обозначает «В Лето Господне». Сборнику предпослан эпиграф из Тютчева «В те баснословные года…». Стихи, вошедшие в книгу, даже на первый взгляд достигают ослепительного совершенства. Голос автора – как глас пророка, вещающего нечеловеческие слова-молитвы, исходящие из бездны инобытия.

    Ахматова  пишет о пушкинском городе, порою цитируя поэта, но апокалиптические интонации превращают этот город в руины:

Иная  близится пора,

Но нам  священный град Петра

Невольным памятником будет.

Рядом с данным стихотворением «Бежецк» смотрится  как прямая антитеза:

Там белые церкви и звонкий, светящийся лед,

Там милого сына цветут васильковые очи…

Даже стихотворные размеры «Петрограда» и «Бежецка»  выглядят абсолютными противоположностями  – ямб и анапест. И в другом стихотворении, чтобы не осталось ни тени сомнения, Ахматова как бы расставляет  все точки над «I», разрешает дилемму прямым утверждением:

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание  врагам.

Ахматовский Петербург  временами напоминает Петербург  Достоевского, как бы выходя из самых  страшных снов Раскольникова:

Слух  чудовищный бродит по городу,

Забирается  в домы как тать.

Уж не сказку ль про Синюю Бороду

Перед тем, как засну, почитать? 

*****

И над  шеей безвинной и нежной

Не подымется  скользкий топор.

    «Белый  дом», о котором Ахматова неоднократно писала, трансформировался здесь  в «притихший, ярко освещенный дом, где что-то нехорошее случилось».

    Инфернальная  готика, которой доселе не знало  ахматовское перо, как бы действительно  переносит читателя в далекие, «баснословные  времена», когда миссия Спасителя  еще не осуществлялась в мире. И  совершенно не случайны в данном контексте «Библейские стихи», написанные на ветхозаветные темы.  Три стихотворения, вошедшие в данный мини-цикл, повествуют о любви. Казалось бы, вполне традиционная для Ахматовой стезя. Но пречистое тело любви, исполненное Божественных таинств и откровений в прежних произведениях, здесь как будто изломано судорогами ужаса и сладострастия. Рахиль, Лотова жена, Мелхома – эти древние и потому потусторонние лики выглядят страшно – призрачными иллюстрациями к вавилоно-петербургскому апокалипсису. Лишь изредка весь этот ветхозаветный кошмар, опрокинутый в мутное зарево Петербурга, освещается стихами, подобными «Причитанию»:

    Господеви поклонитеся 

    Во  Святем Дворе Его.

    Но  и в таких отступлениях все  равно струится «пенье панихидное», под которое только кладбище и может выглядеть «рощей соловьиною…».

    Мы  лишь в общих чертах обрисовали пафос  «Anno Domini». Об этом сборнике можно было бы написать отдельную книгу. Рамки ученического исследования вынуждают меня быть лаконичной.

    По  этой причине еще два сборника Ахматовой – «Тростник» и «Седьмая книга» я вынуждена вовсе оставить за гранью внимания. Думается, что настоящие книги обязательно обретут своего исследователя.

 

«Реквием»:памятник любви и вере.

«Реквием» - это непреходящий и непревзойденный  памятник зловещей эпохе. Это подлинно народное произведение – не только потому, что в нем слышен традиционный для фольклора плач, но, прежде всего по глубине изображения и понимания народной трагедии – писал А. Павловский    

[6,с.17].

«Реквием» был опубликован лишь через 22 года после смерти Ахматовой - в журнале «октябрь» - о жизненной основе этой поэмы, ее внутренней цели Ахматова рассказала в прозаическом прологе, названном ею «Вместо Предисловия». Поэма состоит из посвящения, вступления, 10-и коротких стихотворений и двухчастного эпилога. В «Посвящении» Ахматова как бы смыкает, соединяет два пространства - всеобщее (говоря от имени всех – «мы») и личное (говоря от имени лирической героини). Таким образом, уже здесь задан общий тон всей поэмы: личное горе не может быть отделено от всеобщей трагедии русского народа. Во «Вступлении» пространство трагедии маркируется, получая специфические приметы времени: 

…И ненужным привеском болтался

Возле тюрем  своих Ленинград

<…>

…И безвинная  корчилась Русь

Под кровавыми сапогами

И под  шинами черных марусь.

«Черные маруси» - знаменитые «эмки» (ГАЗ М-1)- здесь превращаются в символ страдания и смерти. Именно на них приезжали ночью агенты НКВД, чтобы совершать аресты. Но не трудно уловить и иной, мистический оттенок этого выражения. Мария – имя Божьей Матери – превращается здесь в нечто противоположное, безлично–нарицательное с сатанинским смыслом, символизирующее разум темных сил «взвихренной» России.

В стихотворении  №1 вновь совмещаются два плана  – личный и исторический:

Буду  я, как стрелецкие жёнки,

Под кремлевскими башнями выть.

Это, конечно, не случайно: трагедия одного лица осмысляется  Ахматовой как историческая драма, развертывающаяся не в пространстве только, но и во времени. Стихотворение  №2 по своему ритму и системе рифмовке напоминает колыбельную. Но по смыслу своему эта «колыбельная» походит на отпевание. Зеркальность и повторы – ее основные ритмо - и смыслообразующие принципы:

1)…Тихо льется тихий Дон;

2) Эта  женщина больна,

Эта женщина  одна…;

3) Желтый  месяц входит в дом…

Видит желтый месяц тень…

Перед нами как бы двоящееся, призрачно-ирреальное сновидение, которое напоминает ночной кошмар еще и тем, что 3-е лицо внезапно становится первым:

Эта женщина одна – помолитесь обо мне

То есть совершенно неважно, кто именно страдает, ведь горе–то общее, вселенских масштабов. Ахматова дальше говорит об этом совершенно недвусмысленно: 

Нет, это  не я, это кто-то другой страдает…  «Двоение» пространства подчеркивает не только масштабы трагедии, оно усиливает  невозможную нереальность происходящего, которой именно ввиду сгущения всего кошмарно-невозможного обретает статус исторической конкретности.

Читатель, таким образом, уже с исторической дистанции получает еще один шанс осмыслить жуткий сюрреализм той  страшной эпохи.

Ахматова в  течении всей поэмы мастерски  «переключает» голоса, которые поют этот вечный реквием. Напомним, что  слово «реквием» имеет два  смысла: 1) заупокойное богослужение; 2) траурное музыкальное произведение. У Ахматовой, видимо, оба этих смысла совмещаются. Её «Реквием» поет вся Россия, абсолютизированная в пространстве и во времени. Центральный лирический образ «Реквиема» - это,  конечно, облик Матери, восходящей к евангельскому образу Марии. Не  случайно слова Христа «Не рыдай Мене, Мати,  во гробе зрящи…» вынесены как эпиграф к части под названием «Распятие». В православном богослужении песня с такими словами поется в Страстную Пятницу перед выносом плащаницы ( ткани, которая покрывала тело Иисуса). Это очень скорбный момент церковной службы, но в нем содержатся указания на будущее воскресение Христа. Точно так же и Ахматова, оплакивая в «Реквиеме» всех сыновей России, дает почувствовать своим читателям надежду на будущее счастье и торжество великой и мирной свободы:

И голубь тюремный пусть гулит вдали,

И тихо идут по Неве корабли.

 

      Заключение.

    Итак, наше исследование подошло к концу, хотя, видимо, завершенным его считать  очень трудно. В своей работе я  постаралась показать, что любовь, смерть, религия выступают в поэтике  Ахматовой как единый трагедийный мотив, отражающий в зеркале эпохи те основные движения, взаимодействия и лица, без которых данную эпоху представить очень трудно. Анна Ахматова – один из самых необычных поэтов русской литературы ХХ столетия – показала всему миру женское лицо истинной великой поэзии – справедливой и совестливой. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Список  литературы: 

    1. Бесенко В. От Жданова до  ЖЭКа// Лит. газета.- 2007.- 15. 

    2. Гейне Г.  Собр. соч. в 6-ти  т.. – М., 1975. 

    3. Добин Е. Поэзия Анны Ахматовой. - М., 1983. 

    4. Жирмунский В.М. Преодолевшие  символизм: Теория литературы.  

      

      Поэтика.  Стилистика : Избр. труды.  – Л., 1977. 

    5. Недоброво Н. Анна Ахматова// Русская  мысль. - 1915.-  7. 

    6. Павловский  А.Н. Анна Ахматова. – М., 1988. 

    7. Платек Я. Поэзия Анны Ахматовой.  – Спб, 1990. 

    8. Эйхенбаум Б.М. Избранные труды.- М., 1990. 

    9. Файнштейн Э. Анна Ахматова. –  М., 2007.

Информация о работе Религиозные аспекты творчества Анны Ахматовой