Способы выражения образа автора в повести И.С.Шмелева «Неупиваемая Чаша»

2) конструкции  с сочинительными союзами в  присоединительном значении;

3) конструкции  с подчинительными союзами в  присоединительном значении;

4) бессоюзные конструкции.

   Смысловые связи присоединительных  конструкций с основным высказыванием  очень разнообразны: одни из них  содержат важные сведения, другие  имеют характер дополнительных  деталей, третьи - усиливают или  уточняют значение частей основного  высказывания. По составу присоединительные конструкции могут быть отдельными словоформами - членами предложения, сочетаниями слов, а также целыми предложениями.

   Присоединительные  конструкции обладают большими  художественно-выразительными возможностями:  они способны передавать очень тонкие смысловые и экспрессивные оттенки значений.

   Возможности такого приема велики. Однако злоупотребление, при недостаточности  такта и меры в использовании,  может привести к утрате экспрессивности,  к появлению своего рода литературного штампа, к стилистико-грамматическим ошибкам.

«Объективация»  повествования рассказчика может  осуществляться путем сближения  образа рассказчика с образом  автора. 

Выводы 

   Филологический анализ текста, представляет  собой интегративный курс, учитывающий и обобщающий результаты и лингвистических, и литературоведческих исследований. Одним из главных составляющих факторов филологического анализа является понятие текста.

   Одним из главных составляющих  текста является понятие образа  автора. Образ автора – важнейшая, определяющая категория словесного построения художественного произведения.

   Для правильного понимания образа  автора очень важно уяснить,  что это «не простой субъект  речи», а «концентрированное воплощение  сути произведения».   Образ автора представляет собой, по сути, обобщенный образ творчества, творческого начала личности, но не конкретного лица.

   Формы субъективации авторского  повествования делятся на речевые (прямая речь, внутренняя речь, несобственно прямая речь) и конструктивные (формы представления, изобразительные формы, монтажные формы).  

  Глава II

Особенности отражения образа автора в повести  И.С.Шмелева «Неупиваемая Чаша»

§1 Композиционная организация текста И.С.Шмелева «Неупиваемая Чаша»

§1.1 Изобразительные  приемы

   Одним из проявлений образа  автора является композиционное  построение художественного произведения.

    Композиционно повесть состоит из нескольких частей:

• Вступление, которое тематически определяется как  «Дачники в Ляпуновке»
• Основная часть, включающая повествование о жизни  крепостного Ильи Шаронова
• Заключение, которое условно мы называем « Икона в монастыре»

    Предложенные названия обусловлены  содержанием. 

    Композиция повести представляет собой «рассказ в рассказе»: рамкой является повествование о дачниках, которые посетили Ляпуновку. Основная часть повести это история, рассказанная дачникам о жизни Ильи Шаронова, который перед смертью оставил тетрадь о своей жизни и икону «Неупиваемая Чаша».

По нашему мнению, вступление произведения представляет самостоятельную часть, поскольку повествование во вступлении отличается от повествования во всей книге. Во вступлении голос автора приближен к литературному языку (гости стоят в грустном очаровании на сыроватых берегах огромного полноводного пруда).

    Повествование во вступлении  ведется от 3-го лица. Тем самым  создается впечатление, что автор  вне действия, вне повествования,  он наблюдает за ходом действия  со стороны, и его позиция  отличается «всеведением» (всезнанием): «Дачники с Ляпуновки и окрестностей любят водить гостей на самую Ляпуновку», «приносит осколок прошлого – помятый зеленый самовар – вазу и говорит неизменное». Но тут же автор дает свою оценку, делая замечание: «Правда, в Ляпуновке все в прошлом», «полное запустение» (взгляд со стороны, собственно авторская оценка).

  Тем  не менее, даже во введении  мы наблюдаем  перемещение  на позицию, точку зрения дачников, даются оценки происходящего  с их позиции. Например, в сцене  появления сторожа: «На него смеются: всегда распояской, недоуменный, словно что потерял».   В данном предложении мы можем отметить наличие просторечных элементов. 

• На  него – в данном случае употребляется в разговорном качестве (вместо над ним). При перемещении авторской точки зрения мы отмечаем нарушение глагольного управления.
• Распояской - нареч. разг.-сниж. 1) Не подпоясавшись, в неподпоясанной одежде. 2) В свободной одежде, не имеющей пояса [Словарь Ефремовой, 2000 , с. 279].
• Недоуменный, ая, ое.

Выражающий недоумение, заключающий в себе недоумение. Н. вопрос. Н. взгляд. Пожал недоуменно (нареч.) плечами.  Окказиональное употребление.  Ограничение сочетаемости. [Словарь под ред.Ушакова 1935-1940, с. 139]

Словно что потерял – разговорно-синтаксическая модель (вместо словно что-то потерял).

Само  употребление просторечного слова  распояской фактически приближает авторский текст к разговорному языку дачников.

    «И жалованья ему пять месяцев не платят». Здесь можно говорить  о способе отражения точки зрения самого сторожа. Присоединительные конструкции, на базе которых строится данное предложение, также характерны для системы разговорной речи, помогают передать точку зрения сторожа. Также стоит отметить, что присоединительные конструкции широко используются в портретных характеристиках: «На тонком бледном лице большие голубые глаза в радостном блеске: весеннее переливается в них, как новое после грозы небо, - тихий восторг просыпающейся женщины. И порыв, и наивно-детское, чего не назовешь словом». Далее приводится впечатление от портрета с позиции того же сторожа: «И другой секрет…про анпиратора! Прописано на ней там…». Употребление таких слов, как анпиратор, прописано, помогает определить нам позицию сторожа.

      С композиционным приемом перемещения  точки зрения мы сталкиваемся и в следующей сцене. Дачники читают текст, который написан на картонной наклейке под портретом Анастасии Ляпуновой. Вначале сцена дана с точки зрения дачников: «И все начинают вполголоса  вычитывать на картонной наклейке выписанное красиво вязью, с красной начальной буквой».

Сама  надпись – это пример делового текста: «Родилась 1833 года маия 23. Скончалась 1855г. марта 10 дня». Но «Выпись из родословной мемории рода Вышатовых, лист 24» - это уже совсем другое повествование, не случайно в заключении оно названо автором  «поэмой»: «Все молчат:  оборвалась недосказанная поэма». В «старинном» слоге приведенного текста слышится живое биение человеческого чувства: не случайно здесь употреблены восклицательные оценочные конструкции: «О, сколь сия Монаршая милость горестно поразила главу фамилии благородной»,  «…прозревая горестную отныне участь юной девицы, единственного дитяти своего, и позор семейный, чего многие за позор не почитают, явил дерзостное ослушание, в сих судьбах благопохвальное, и тот же час выехал с дочерью, в великом ото всех секрете, в дальнюю свою вотчину Вышато-Темное!».    Употребление полногласных форм «ото всех», а так же устаревших слов «дитяти», «почитают», «ослушание» свидетельствует о сходстве данной надписи с церковно-славянским стилем.

    Далее в тексте возникает внутренняя  речь дачников: «Да, было…и было многое…». Затем можно отметить проявление точки зрения дачников: «Бегло оглядывают стенную живопись, работу будто бы крепостного человека». Именно это будто бы и дает нам понять, что это их точка зрения, т.к. автор точно знает, что работа выполнена крепостным человеком. В дальнейшем, точка зрения дачников перемещается на позицию, точку зрения автора;  в частности,  когда от обращает читательское  внимание на ограниченность «знания» сторожа: «Больше он ничего не знает»; знает автор, а не дачники, не сторож.

   Также стоит отметить, что во  Вступлении присутствует и точка  зрения читавших тетрадь о  жизни Шаронова: «Вот что рассказывают читавшие». Эта фраза подготавливает нас к тому, что последует и другой рассказ, и другие рассказчики. Мы видим, что это уже не собственно авторское повествование, читателю будет предложена другая точка зрения.

  Основная часть, которую мы условно называем «Жизнь крепостного художника Ильи Шаронова»,  содержит в себе повествование о жизни крепостного иконописца Ильи Шаронова. Рассказ ведется в основном от лица тех, кто читал тетрадь о жизни Ильи. Но и здесь наблюдается перемещение точки зрения от «читавших» к авторской: «Звали люди барина Жеребцом», «Топтали Илью свиньи, лягали телята» эта информация дана с авторской позиции,  поскольку Илья был очень мал и не мог этого помнить, чтобы потом записать в тетрадь, и  соответственно и рассказчики, читавшие эту тетрадь, не могли знать такие подробности. Поскольку повествование ведется о жизни Ильи, то нередко мы можем наблюдать переход от авторской точки зрения и точки зрения дачников на позицию Ильи или объединение двух позиций в одну: «Всю жизнь снился Илье старый барин»,  «И легко стало у Ильи на сердце» - присоединительная конструкция отражает  авторскую точку зрения и позицию Ильи, поскольку дачники этого знать не могут.  «И всю свою недолгую жизнь говорил Илья в тягостную минуту старухину молитву» -  присоединительная конструкция сообщает нам позицию автора, т.к. словосочетание «недолгую жизнь» свидетельствует о том, что это знает только автор, ни Илья, ни рассказчики этого не могут знать. «Положил Господь на весы правды своей слезы рабов и покарал тирана напрасной смертью» - совмещение позиций Ильи и автора, поскольку здесь присутствует отражение мировосприятия Ильи, и в то же время текст дан без кавычек, что предполагает совмещение с точки зрения  автора. Мы наблюдаем возвращение к «высокому» слогу повествования, приближение к «притчевому» сказу, через инверсию.

§2 Речевые приемы субъективации  авторского повествования.

§2.1 Лексика, как средство субъективации авторского повествования.

   Просторечные слова, которые употребляются  при прямой речи персонажа,  свидетельствуют о том, что  предстает иная позиция, которая принадлежит тому, кто произносит их.

• фонетические просторечные элементы

   С перемещением точки зрения  рассказчиков, на позицию автора,  мы сталкиваемся и в следующей  сцене, когда после смерти старого  барина, его сын стал управлять  поместьем: «Стал на власть молодой барин. Приехал из Питера – при старом барине  бывал редко – и завел псовую охоту». Вводная конструкция помогает передать позицию автора. Но тут же дается иная точка зрения «Стало при нем много веселей» позиция крепостных, потому что употребление просторечного много вместо литературного «намного».

   «В китайский красный халат был одет барин, с золотыми головастыми змеями, и золотая мурмолка сияла на голове» - описание одежды барина глазами Ильи, отражено именно его восприятие:  головастые змеи.

В сцене  разговора Ильи с барином, дается восприятие окружающего мира с позиции  Ильи: «И день был весеннего света – с воды и с неба» - употребление просторечного словосочетания «с воды и с неба» вместо «из-за воды и неба» подтверждает позицию Ильи. Мы видим, что это не собственно авторское повествование.

   На работах в монастыре, Илья  познакомился с Арефием, который  очень восторженно отзывался  о талантах молодого художника:  «Да вы, братики, поглядите! Да кокой же золотой палец! Да это же другой Рублев будет! Земчуг в навозе обрел, Господи!». В прямой речи Арефия автор дает характеристику фонетическим особенностям речи персонажа: оканье, замена отдельных звуков «земчуг». Обилие восклицательных знаков характеризует восторженность речи Арефия. Так же восхищенно относятся к работам Ильи и монахини, которые приходили в храм и видели его работы: «Благодать Божия на нем…произволение!» дается оценка работы Ильи. Повествование несет в себе обобщенное восприятие, обусловленное образом жизни монахинь. Лексика насыщена религиозными понятиями. 

   Оценив талант Ильи, Арефий решил  раскрыть ему секрет невыцветающей  киновари. Сам текст о приготовлении  киновари обладает своими стилистическими  и лексическими особенностями,  что отличает его от авторского  повествования: «Яичко-те бери свежохонечкое, из-под курочки прямо. А как стирать с киноварью будешь, сушь бы была погода…ни оболочка! Небо-те как Божий глазок чтобы. Капелечки водицы единой – ни Боже мой! Да не дыхай на красочку-те, роток обвяжи. Да про себя, голубок, молитву…молитовочку шопчи: «Кра-а-суйся-ликуй и ра-а-дуйся, Иерусалиме! ». В прямой речи стоит отметить наличие уменьшительно-ласкательных суффиксов, употребление полногласного варианта слова «оболочка», а так же цитации Евангелие.