Феномен религии как социальной подсистемы общества

      Макс  Вебер родился 21 апреля 1864 года в городе Эрфурт, в Германии. В 1882 году окончил классическую гимназию в Берлине и поступил в Гейдельбергский университет. В 1889 защитил диссертацию. Работал профессором в университетах Берлина, Фрейбурга, Гейдельберга, Мюнхена.

      Вебер был крупнейшим специалистом в области  политической экономии, права, социологии, философии. Он выступал как историк  хозяйства, политических институтов и  политических теорий, религии и науки.

      В 1904 г. Вебер становится редактором немецкого социологического журнала «Архив социальной науки и социальной политики». Здесь выходят его наиболее важные произведения, в том числе и программное исследование «Протестантская этика и дух капитализма» (1905). Этим исследованием начинается серия публикаций Вебера по социологии религии, которой он занимался вплоть до своей смерти²⁷.

      Одновременно  он занимался проблемами логики и  методологии социальных наук. С 1916 по 1919 годы он печатал одну из своих  основных работ - «Хозяйственная этика  мировых религий». Из последних выступлений  Вебера следует отметить доклады  «Политика как профессия» (1919) и  «Наука как профессия».

      Мораль  убеждения проявляется по мысли  М.Вебера, как одна из возможных религиозных  позиций. Чистейший тип этики  убеждения - этика Нагорной проповеди. Аналитический подход к этике  убеждения приводит нас к социальной религии.

      Часто утверждают, будто Вебер стремился  опровергнуть исторический материализм  и объяснял процесс экономического развития воздействием религии вместо того, чтобы принят как постулат, что религии служат надстройкой  общества, базисом которых являются производственные отношения. По сути же мысль Вебера заключается в другом. Он хотел доказать, что поведение  людей в различных обществах  может быть понятно лишь в рамках их общего концептуального представления  о своем существовании, что религиозные  догмы и их толкование - составная  часть их видения мира, что необходимо понять эти догмы, чтобы понять поведение  индивидов и групп, и в частности  их экономическое поведение. Вместе с тем Вебер хотел доказать, что религиозные концепции - действительно  определяющий фактор экономического поведения  и следовательно, одна из причин экономического развития общества.

      Наиболее  яркой, проливающей свет на эти две  проблемы работой Вебера можно считать  труд, посвященный взаимосвязи духа капитализма и протестантской этики²⁸.

      С точки зрения Вебера существует не просто капитализм, а различные формы  капитализма. Иначе говоря, всякое капиталистическое  общество отличается особенностями, подобных которым нет в других обществах  того же типа. И в таком случае применима методология идеальных  типов.

      Коммунизм по Веберу определяется наличием предприятий, цель которых получение максимальной прибыли, а средство достижения этой цели - рациональная организация труда  и производства.

      Протестантская  этика, к которой тяготеет Вебер, - это в основном кальвинистская концепция, смысл которой, используя  текст «Вестминстерского исповедания» 1647 г., он излагает в пяти пунктах:

• Есть Бог, Всевышний, который создал мир и который им правит, но который непостижим для конечного разума людей;
• Этот всемогущий и таинственный Бог заранее предопределил каждому из нас спасение или осуждение на погибель, мы же своими действиями бессильны изменить предначертание Божье;
• Бог создал мир во славу себе;
• Человек, которого он предопределил к спасению или гибели, должен трудиться на преумножение славы Божьей и на создание царства Божьего на этой земле;
• Дела мирские, человеческая природа, плоть относятся к категории греховности и гибели, спасение же даруется человеку свыше как Божья благодать²⁹.

      Религиозное видение такого рода, во-первых, исключает  всякий мистицизм. Общение между  конечным разумом сотворенных богом  созданий и бесконечностью духа Создателя  заведомо заказано. Эта концепция, кроме  того, носит антиритуальный характер и склоняет человеческое сознание скорее к признанию естественного порядка  вещей, которые наука не только может, но и должна изучать. Тем самым  она косвенно благоприятствует развитию научных изысканий и противостоит всяческому идолопоклонству. Протестантская этика, по Веберу, объясняет и оправдывает то странное поведение, аналогов которому не наблюдается за пределами западных обществ, а именно стремление к возможно большей прибыли, но не для того, чтобы испытать радости бытия, а для удовлетворения потребности все больше воспроизводить³⁰.

      Главным для Вебера является его анализ религиозного мировоззрения, то есть той позиции, которую люди избрали по отношению  и бытию, рассматривая свое существование  в свете своих верований. Вебер  особо подчеркивал наличие тесной интеллектуальной и экзистенциальной связи между интерпретацией протестантизма и неким экономическим поведением. Это родство между духом капитализма  и протестантской этикой делает осмысленной  ту форму, в какой поведение может  ориентироваться на определенное представление  о мире. Исследование Вебера открывает  позитивное и научное понимание  влияния ценностей и верований  на человеческое поведение.

      Рассматривая  индивидуальный облик мировых религиозно-этнических систем, Вебер дает их классификацию, в соответствии с тем, какие именно социальные слои явились их главными носителями:

      - носителем конфуцианства является  организующий мир бюрократ;

          - индуизма - упорядочивающий мир  маг; 

      - буддизма - странствующий по миру  монах; 

      - ислама - покоряющий мир воин;

      - христианства - бродячий ремесленник. 

      Вебер классифицирует религии также и  на основании различного отношения  к миру. Так, для конфуцианства  характерно принятие мира, и напротив отрицание мира характерно для буддизма. Некоторые религии принимают мир на условиях его улучшения и исправления (христианство, ислам).

      Мировые религии, как правило, носят сотерический характер (сотер - спаситель, греч.). Проблема спасения - одна из центральных в  религиозной этике. Возможны два  варианта спасения: спасение человека через собственное действие (буддизм) и с помощью посредника-спасителя ( ислам, христианство).

      Другие  исследования Макса Вебера в области  религиозной социологии посвящены  Китаю, Индии и античному иудаизму. Они представляют собой наброски сравнительной социологии мировых  религий по его методологии отнесения  к ценностям. В историческом плане  Вебер ставит два вопроса.

      Можно ли найти где-либо в мире, помимо западной цивилизации, аналог аскезы, типичный пример которой протестантская этика? И каким образом можно выявить главные типы религиозного мировоззрения, и каким путем следует идти в развитии общей социологии взаимосвязей между религиозными концепциями и экономическим поведением?

      С точки зрения Вебера, для китайского мироощущения характерно понятие материальной рациональности. Материальная рациональность в каком-то смысле не менее рациональна  и, может быть, более разумна, чем  рациональность протестантская. Однако она противоречит типичному капиталистическому развитию.

      Если  общество живет в соответствии со своим представлением о мире, как  о некоем космосе с неизменным порядком вещей, соблюдает традиционный образ жизни, более или менее  обусловленный «космическим» порядком, то это означает, что общество существует, имея строго определенные цели и установленный  стиль жизни. В рамках такого мироощущения возможна рационализация, т.е. организация  эффективного труда. Целью такого труда  не будет, как и мирской протестантской аскезе, произвести как можно больше и потребить как можно меньше, что в некотором смысле представляет собой крайнюю степень неразумности, хотя именно этот признак составляет сущность капитализма, как его видит Маркс, и основу советизма, как его представляют себе те, кто не относится к коммунистам. Его целью будет другое: работать ровно столько, сколько необходимо, но не больше, чем требуется для достижения благополучия или, по крайней мере, такого равновесия, для нарушения которого не было бы никаких причин.

      Процесс рационализации имел место и в  Индии. Однако эта рационализация совершалась  внутри ритуалистической религии и  в рамках метафизических представлений, основным началом которых было переселение  душ. Религиозный ритуализм, по Веберу, является весьма сильно действующим  принципом социального консерватизма, Исторические преобразования обществ  происходили в результате отхода от ритуалистических - культовых начал.

      Ритуализм, как его понимает Вебер, и такая  устойчивость внутренних связей - это  два концептуальных представления  одного и того же фундаментального явления. По мысли Вебера, ритуалистическое начало может быть преодолено благодаря  воздействию пророческой идеи. С  точки зрения Вебера, над обрядово-ритуальным консерватизмом может взять верх дух пророчества.

      Вебер же создает ощущение, что человечество однажды поставило и не перестает  задавать один фундаментальный вопрос, вопрос о смысле жизни, который не предполагает логически безусловного ответа, а может иметь множество  ответов, значительных по смыслу, одинаково  значимых и основанных на проблематичных, зависящих от обстоятельств посылках. Вебер показывает, что в религиях и обществах, в мысленно или реально  пережитом существует рациональность, которую нельзя отнести к научно-определенной, но которая представляет собой, тем не менее, мыслительный процесс и полурациональный, полупсихологический, основанный на принципах, дедуктивный вывод. Вебер же создает ощущение, что человечество однажды поставило и не перестает задавать один фундаментальный вопрос, вопрос о смысле жизни, который не предполагает логически безусловного ответа, а может иметь множество ответов, значительных по смыслу, одинаково значимых и основанных на проблематичных, зависящих от обстоятельств посылках³¹.

      Итак, отправная точка религиозной истории человечества мир, полный магического. Завершением ее является в наше время, как это называет Вебер, «разволшебствование мира». Магическое или экстраординарное начало, связанное на заре человеческой истории с окружавшими нас вещами и живыми существами, было изгнано прочь; мир, в котором существует капиталист; в котором все мы живем, представляет собой материальный и живой мир, находящийся в распоряжении человека, который использует его по своему усмотрению, преобразует и потребляет материю и существ, утративших свои магические начала харизмы. В материальном и «расколдованном» мире религия находит себе место лишь в глубине сознания или за пределами трансцендентного Бога, в сугубо индивидуальном предназначении после земной жизни.

      Силами, носящими одновременно религиозный  и исторический характер, которым  удалось разрушить ритуалистический консерватизм и разорвать тесные связи между харизматическим  началом и миром вещей, стали  идеи пророчества. В религии они  представляют собой революционные  силы, потому что обращены ко всем людям, а не к членам какой-либо одной  национальной или этнической группы, потому что коренным образом отделяют этот мир от другого, мир вещей  от харизмы. Однако тем самым пророческое  начало в религии ставит трудные  для человеческого разума проблемы. Если допустить существование единого  Бога-создателя, то, как объяснить существование зла? Центром внимания религии становится теодицея. Ей нужны доводы для решения проблемы противоречий или, по крайней мере, придания им какого-то смысла. Зачем Бог создал мир, если человечество в нем подвергается несчастьям? Таковы вопросы, на которые религия пророков стремится ответить, и которые стимулируют рационализирующую деятельность теологии и этики. «Проблема опыта иррациональности мира и была движущей силой всякого религиозного развития»³².

      В своих социологических исследованиях  Макс Вебер пытался провести типологизацию  основополагающих религиозных воззрений, призванную дать ответ на принципиальные вопросы, которые пророки призваны донести в своих посланиях. Он противопоставляет два основных типа религиозного действия: мистицизм  и аскетизм, представляющиеся ему  двумя возможными ответами на проблему зла, двумя вероятными вариантами пути к искуплению. Аскетизм в свою очередь  имеет два рапных начала: аскеза внутримирская и внемирская. Протестантская этика являет собой безукоризненный  пример мирской аскезы, то есть пример поведения, выходящего за пределы нормы, но не в целях получения удовольствия и наслаждения жизнью, а в целях  выполнения земного долга.

      Наряду  с мыслью о том, что во всей эволюции человечества доминирует противоборство между двумя основными началами: магическим у первобытных, и разволшебным в современном обществе, Вебер развил основополагающую мысль о дифференциации категорий человеческой деятельности. Наука не может во имя истины диктовать, какого рода поведения следует придерживаться; боги Олимпа враждуют вечно. Философия ценностей Вебера, стало быть, является описанием мира последних ценностей, к которым ведет эволюция истории. «Борьба богов» - это конец социальной дифференциации, так же как «разволшебствление (пли расколдовывание) мира» - это завершение религиозной эволюции. Любая религия должна была в любую эпоху находить компромисс между требованиями религиозных принципов и внутренними потребностями определенных областей деятельности. Политика подразумевает применение силы. Достоинство не позволяет подставлять вторую щеку, если тебя ударили по одной; наоборот, на применение силы тебе следует ответить силой.³³